* * *
Домой Шинго добрался часам к восьми. В почтовом ящике обнаружилась никому ненужная реклама, а в квартире - полное безмолвие. Дома его ждали темнота, пустота, брошенные на край дивана платья. Значит, Рей ушла: уже к обеду вся школа отлично знала какой смельчак этот первогодка из класса 1-2, раз решился позвать на свидание саму директрису. Ретиво игнорируя наряды, Цукино направился на кухню. Там он достал из холодильника початую бутылку виски, снял с полки над раковиной стакан и уселся за стол. Налив себе щедрую порцию янтарного напитка, тут же залпом выпил. В том, что любимая начала понемногу отдаляться, Шинго желал себя убедить. Ведь они стали реже видеться, и хотя этому было разумное объяснение - у них обоих кипучая работа, - но раньше она как-то находила время забежать к нему в класс и поцеловать. Нет, просто Цукино не желал себе сознаваться в том, что это именно он лажает в отношениях - старательно избегая Хино. Почему?! Все дело было в неуверенности - неуверенность в будущем, - которая крепко поселилась в душе парня после пылкого объяснения с девушкой. В далеком прошлом, посреди холодной снежной зимы с его губ мужественно слетело признание: «Я тебя люблю! Давай встречаться!». Тогда из глаз Рей потекли крупные слезы, но она все же улыбнулась ему и тихо сказала: «Шинго-кун, ты единственный человек на свете, с которым я хочу поделиться тайной». Вот так Шинго… …узнал всю правду о прекрасных воительницах в матроске и об их сражениях за добро и справедливость, о Чибе Мамору, о Хрустальном Токио, о Чибиусе. …понял, что что-то упустил, что-то не заметил в словах Хино, словно кто-то невидимый постучался в голову, как в дверь, и позвал: «Ау! Господин Цукино!». …овладела удушающая неуверенность и твердая убежденность: моя глупая сестренка и Чиба-сан, они способны повернуть время вспять. А потом с ним и Рей случились действительно важные, многозначительные вещи - первый поцелуй, потеря девственности и решение жить вместе. Однако отчего-то Цукино не мог представить себе прекрасное будущее с брюнеткой, как не мог перевести их отношения на другую ступеньку, на ступеньку: «пока смерть не разлучит вас». Да потому что всегда непоколебимо знал: либо он с Хино расстается, и продолжают жить как жили - они, по сути, ничем не были связаны; либо остается вместе с ней и со своей неуверенностью. – Рей… теперь, когда Чиба-сан вернулся… – губы Шинго изогнулись в горькой усмешке. Он вновь налил себе виски. И вновь выпил. – …лучшее, что мы можем сейчас сделать друг для друга - это расстаться, – рука Цукино, скованная болью, медленно разжалась, пустой стакан упал на стол, а затем, скатившись, на пол, где и разбился на множество мелких осколков. Только… стоит ему только увидеть ясные темно-фиолетовые глаза, слова застрянут в горле. Нет. Он сможет. Обязательно сможет.* * *
Такси плавно притормозило на обочине. – Приехали, – сухо оповестил водитель. Хино нетерпеливо поерзала на сиденье и потянула руки к темной ткани на глазах. – Еще рано, – ее порыву яро препятствовали. – Я же просил вас. – Такао-кун, это весьма глупо, – фыркнула Рей. Все еще не веря, что дала свое согласие на повязку. – Нет, Хино-сэнсэй, – строго произнес Энди. – Глупо будет именно тогда, когда я приведу свою даму в вульгарное, непристойное, пошлое место. Сэнсэй?! Таксист неодобрительно посмотрел на них в зеркальце и покачал головой. – Ладно. Внешне-то оно хотя бы… – начала она. – …приличное? – закончил он. – Эм, похоже на французский замок: дзельквы обрамляют крыльцо, очень изящная каменная кладка, изумрудно-зеленый китайский самшит растет в вазонах. Красочно описав здание, парень не скупясь расплатился с водителем, после чего аккуратно подхватил под локоть спутницу и помог выйти из машины. Они шли не спеша, осторожно поднялись по ступеням - каблуки тонули в ворсе ковровой дорожки. Слышались голоса. Слышалась музыка. И вот они остановились. – Теперь можете снять повязку, – услышала Рей бархатистый голос Эндимиона. Она слегка дрожащими от волнения руками стянула темную ткань, с тем, чтобы на несколько секунд ослепнуть от яркого света. Но когда глаза ее немного привыкли, Хино увидела огромных размеров танцевальный зал, обшитый деревянными панелями, который был заполнен почти до отказа. – Ух ты, красиво! – Да, красиво, – Энди взял Рей за руку и повел на танцпол. Хино почувствовала деликатное прикосновение ладони к своей талии, теплое дыхание на шее. – Простите, почему-то я никак не могу удержаться, когда играют эту мелодию. Потанцуем? Оркестр играл инструментальную версию песни Alessandro Safina* "Luna". – С удовольствием, – прозвучало немного натянуто. «Луна» – подумала Рей и положила отяжелевшую голову на грудь парня. Эндимион закружил по площадке с торжеством профессионала - его крепкие объятия и уверенные движения помогли ей расслабиться. Когда музыка закончилась, он привлек ее к себе, и щеки Хино вспыхнули очаровательным румянцем. Какое-то время они смотрели друг другу в глаза. – Рей. – Мамору. – Рей?! Вместе с мужским голосом, был и ожесточенно женский. Но чей? Она взглянула через плечо парня, потом ощутила, как ее грубо ткнули в спину. Хино повернулась и от удивления приоткрыла рот. О, господи! Это была бывшая подружка Шинго, Каяма Мика**. Та подозрительно покосилась на Энди, а затем одарила ее гадким взглядом. – Что ты здесь делаешь, Рей? – Привет, Мика-тян, – равнодушно, Хино старалась говорить как можно безмятежнее. – Это мой друг Такао Эндимион-кун. – Ха! Друг? – Мика, – остро отреагировала Рей, – я не обязана ничего тебе объяснять. – Ага, конечно, скажешь это Шинго-куну, – ернически парировала Каяма, доставая мобильный телефон. – Давайте, звоните, – встрял Энди. – Но боюсь зря, ее супруг все знает. Между прочим, Цукино-сан тоже здесь, с моей невестой Цукино Усако. На слово «супруг» у девицы картинно отвисла челюсть. – У нас семейный вечер, мисс, – напоследок бросил он, и потянул Хино прочь из зала. – И да, прощайте. – Мамору, – глухо позвала Рей. – Прости, – извинился парень, – я не хотел стать причиной неприятностей. – Мамору… Молчание. – Мамору. И вновь упрямое молчание. – Мамору! – Хино была непреклонна. Он лихо застыл на месте. Она едва не налетела на него. – Нет. Рей. НЕТ! – Почему?! Хино оставила Такао в вестибюле танцевального зала. Дышать было очень трудно, а вернее - больно. Она ворвалась в дамскую комнату и склонилась над раковиной, борясь с тошнотой. «Потому что я не Мамору, Хино-сэнсэй!». «Но ведь так не должно быть! Ты - это он!». Лицо защипало, ее бросало в жар, и одновременно ее била дрожь. «Хино-сэнсэй, вы любите Мамору?». Любить-то любила, но… Не сейчас и уж точно не Мамору. Время порой меняет людей удивительным образом. Впрочем, может быть, все из-за… Шинго. «Я… я… я просто хотела, чтобы Мамору был счастлив…». «Тогда, рассуждая логически, если я - это он, то я абсолютно счастлив!». Рей будто окунули в ледяной омут жестокой и несправедливой реальности. Дура… она полная дура. Все правильно, он «абсолютно счастлив», у Такао Эндимиона давным-давно СВОЯ прекрасная жизнь, в которой нет места для прошлого, для Усаги, для дочери. Ведь он - Такао Эндимион - энергичный, умный, веселый и всегда вежливый, даже почти безупречный юноша; у него состоятельная и довольно известная в художественный кругах семья; "старший брат"; шикарная квартира в благополучном, если не сказать престижном, районе; исполнится восемнадцать лет будет и машина. Вскоре появится и прелестная девушка, которая обязательно станет невестой, женой. Родится ребенок. Счастливый муж. Счастливый отец. Зачем что-то менять? Зачем цепляться? Да, ни к чему! Мамору потерян. Потерян НАВСЕГДА!!! Резко дернув кран с холодной водой, чтобы успокоиться, первым делом брюнетка умыла лицо, поправила прическу. Потом достала помаду и подкрасила губы перед зеркалом. Подвела брови. После проверила себя - все в порядке. С какой стороны не глянь - уравновешенная молодая женщина. Наконец, тускло улыбнувшись своему отражению, Хино медленно побрела к ожидавшему ее парню. Рей соглашается. Но не принимает. Такао ждал Хино-сэнсэй в вестибюле, там же у большого зеркала стояла женщина в длинном темно-фиолетовом платье и курила сигарету. Красноволосая элегантно выпускала дым сквозь губы, накрашенные выразительной вишневой помадой. Он узнал в ней ту самую распространительницу листовок у станции и, встав рядом, устало прикрыл глаза. От незнакомки исходил пьянящий и чувственный аромат роз. А вот в мире зеркал их четкие отражения крепко-накрепко переплели пальцы - ах, если бы парень и женщина могли это только увидеть. «Принц, мне жаль… И спасибо!». «Мне тоже… Но ваша жизнь, все благодаря Усако!». «И все же спасибо… И почему, почему вы не боретесь за нее? Да, вы затмили разум принцессы, но сердцем Серенити не предавала вас!». «Берилл, оправданий так много… Потому что я не смог, мое желание в отличие от желания Усако было эгоистичным. Потому что я оставил ее. Потому что я позволил ей уйти. Потому что борьба сейчас над…». – Такао-кун, – твердо позвала Хино. – Пойдем? Распахнув глаза, Энди оглянулся. Он был в вестибюле совершенно один - лишь томный запах роз. Затем коротко кивнул. – Да, пойдемте. И они заспешили к выходу. На улице привратник сразу подозвал такси для необычной пары. Как только машина тронулась с места, Рей бегло посмотрела в окно - ей ужасно не повезло, раскидистые ветви дзельквы скрывали из виду строение, и его красноречивое название.* * *
Звонок. Сейя, махнув Куколке - Усаги старательно колдовала у плиты, - лично пошел открывать дверь. На пороге стояла вымокшая насквозь из-за ливневого дождя Ами. – Решила вот зайти к вам в гости, – твердо проговорила Мидзуно. * - итальянский оперный и эстрадный певец. ** - подруга Шинго (судя по всему, она неровно к нему дышала). Фигурировала в 1 сезоне в 5 и 18 сериях.