Муки любви

Макото проснулась в шесть утра - встала быстро. Под громкий отсчет секунд часов на стене, шатенка оделась для утренней пробежки: спортивные брючки удачно дополнила футболка с длинными рукавами. Солнце уже взошло, и в окно ей был прекрасно виден далекий пейзаж - сбившиеся в кучку небоскребы из стекла и бетона. Зашнуровав "Мизуно", она спустилась по лестнице. Входная дверь привычно скрипнула, Кино вышла на улицу и… замерла. Напротив тоже находился дом, у дверей которого стояла его хозяйка в зеленой юбке и белом свитере, перетянутый поясом, что выгодно подчеркивало осиную талию - с громадной коробкой в одной руке и дорожной сумкой в другой. Макото вежливо улыбнулась - женщина также ответно, а вскоре показался и муж соседки. Он аккуратно погрузил вещи жены в автомобиль, затем супруги лаконично простились. Усевшись в черный седан, женщина взглянула на свой дом, после бросила взор на нее - на мгновение показавшийся прощальным, - и машина резко рванула с места. – Макото, – после позвал мужчина. Шатенка вздрогнула. – Доброе утро, Гурио, – сказала она. Вцепившись в ворот футболки, Кино опустила взгляд на ноги. Господи! На ней старые кроссовки. Обычно Макото случайно встречала свою безответную любовь в красивых нарядах, которые здорово стройнят, - и нате вам, именно сегодня в линялом тряпье. Вот невезуха! – Доброе, – ответил Умино, и направился к ней. – Обсудим кое-что?.. Когда он уже подходил, мобильный телефон его зазвонил. Она слушала, что мужчина говорил. Было хорошо заметно, что Гурио слегка расстроен. – Извини, это мой обожаемый начальник, – объяснил Умино. – Хочет, чтобы я срочно приехал в свой законный выходной в участок. Видите ли, свидетель соблаговолит дать показания только мне, – он раздраженно потер лоб. – Иди, а разговоры подождут, – поспешно выпалила Кино. – За сынишку не волнуйся, присмотрю, пока ты не вернешься, или Кумико. Гурио повернулся и уставился на нее, а Макото вновь любезно улыбнулась и зашагала к чужому дому. Вошла - и дыхание перехватило. Она вспомнила. – Ты же знаешь, кто это, не так ли? – осторожно толкнула ее в бок Рико-сан. Окада Рико - пожилая дама, и владелица кафе, где подрабатывала Макото. – Не понимаю, о ком вы говорите, – Кино подняла голову и скосила глаза на столик - в самом центре зала. Ого! Это определенно был бывший одноклассник Усаги, только вот выглядел он очень непривычно. Без своей нелепой прически ежика и кошмарных очков, Гурио-кун, превратился из объекта для заспинных насмешек в привлекательного молодого человека. – Это же Умино Гурио, – шепнула ей в ухо Окада-сан. Макото посмотрела на начальницу с выражением: «Ну и что?!». – Он тебе нужен, а вернее, его тесные связи со строительным бизнесом. Сам-то мальчик обычный полицейский, а вот отец - главный архитектор Токио. Кино опять-таки взглянула на Умино, как раз в тот момент, когда Гурио смотрел в их сторону, и получила в ответ ослепительную улыбку. – Вот видишь? – произнесла Рико-сан слишком звонко и слишком довольно. – Он явно хочет, чтобы ты подошла к нему и познакомилась. – Глупость как… – Нетушки! – перебила Окада. – Паренек ведь так рьяно на тебя глазеет! Макото вспомнила тот день и смахнула со щек слезы. Тогда она и Гурио возобновили "потерянное" общение. Тогда он часто забегал к ней на работу якобы за чашкой кофе. Тогда он пригласил ее на свидание, и они мыли посуду до двух часов ночи в каком-то дорогом ресторане. Как потом он пропал. Как потом узнала о том, что его тяжело ранили при задержании особо опасного преступника. Как потом, моля богов о его спасении, внезапно осознала, что сильно любит. И как потом потеряла его. Ведь они так и не стали друг для друга чем-то больше - после расставания с Нару, больше не веривший в любовь Умино неожиданно сообщил, что собрался жениться, - так и остались просто друзья, просто соседи, просто партнеры по бизнесу. Нельзя, ей никак нельзя расклеиваться. Кино глубоко вздохнула, прогоняя абсолютно неуместные воспоминания, и пошла в детскую комнату. Макото разбудила малыша Риона и предложила ему - перед школой, - а давай-ка, вместе приготовим на завтрак блинчики. Мальчуган завизжал и побежал за ней на кухоньку. Там кулинары просеяли муку, добавили молоко, разбили яйца. Скоро холодная и стерильная кухня наполнилась божественными ароматами ванили и горячего масла: и, когда стопка блинов была напечена, они принялись их есть, разумеется, с разнообразными джемами. – Это лучшие блинчики, которые я когда-нибудь пробовал, – авторитетно заявил Рион. – Спасибо, милый, – поблагодарила Кино, аккуратно упаковывая полдюжины в пластиковый контейнер для еды. – Это для твоего папочки… И еще надобно бы оставить порцию для твоей мамы. Интересно, куда так торопливо уехала Кумико? Но больше всего шатенку интересовало другое, что та подумает о том, что она проводит время с ее сынишкой. – Макото, а ты любишь моего папу? – вдруг серьезно спросил мальчуган, весело болтая ногами. Щеки Кино ярко вспыхнули. – Э-эм… ну-у… он… потрясающий человек. – Так и есть, – малыш явно был разочарован. Когда Гурио наконец-то вернулся, Макото и Рион увлеченно проверяли содержимое портфеля в гостиной. – Привет! Я дома! – объявил Умино с порога. Положив очередную тетрадку с очередным учебником, Кино подняла взор. – Как все прошло? Гурио утомленно закатил глаза. – В общем, неплохо. Рад, что со всем этим разобрался. Эй, а как тут мой сын? Рион вскочил с мягкого диванчика. – Папа, папочка, а мы пекли блинчики! Умино расплылся в широкой улыбке. – Знаю. Этот вкусный запах чувствуется даже на улице. Мне оставили? – Ага! На кухне! – известил мальчуган. – Здорово! Но сперва я все же должен проводить этого малыша в школу, – Гурио на секунду замялся. – Ты можешь пойти с нами, Макото, если хочешь. Конечно, хочет. Вот и сейчас шатенка смотрела на Умино и Риона, и у нее возникло стойкое ощущение (снова), как будто она смотрит на своего мужа и своего родного сына - словно не было злой насмешки судьбы, - словно они, и вправду, самая настоящая счастливая семья. Семья. Как она смела такое подумать?! Как она смеет вторгаться в чужой мир?! С нее, застывшей, будто слетели чары. Кино отрицательно качнула головой. – Идите вдвоем. У меня-то сегодня нет законного выходного, Гурио-кун. – Хорошо. Но обязательно заходи вечером. – Я не смогу. – Макото. – Гурио. – Прошу. – Л-л… ладно. И не успели они расстаться, шатенка бросилась в кофейню: работа, работа должна помочь ей забыться!

* * *

На своем рабочем месте Минако появилась как всегда рано. Сев за стол, она тотчас придвинула к себе гору писем и начала неторопливо и внимательно просматривать их. Трудилась блондинка секретарем директора в издательском доме - ни звездой волейбола, ни звездой сцены Айно так и не стала: пусть еще в школе ей постоянно поступали приглашения в Юниорскую сборную страны, а в родительском доме до сих пор хранился заветный конверт от Такую Маробоси*. Просто когда-то давно она пообещала… Немного погодя около нее принялся крутиться Ятэн: он также работал в одной из редакций - только колумнистом, - вел рубрику в популярном музыкальном журнале. – Завтракала? – спросил Коу. – А то, зубной пастой! – буркнула блондинка: а все из-за придирок главного, ей приходилось тратить свободное время на расхлебывание проблем. – И с чего вдруг? – полюбопытствовал Ятэн и протянул подруге небольшой пакет. – Держи, я тебе перекусить принес. Несмотря на то, что когда-то Айно и Коу испытывали друг другу симпатию, они, по какой-то неведомой причине - неведомой для последнего, - умудрились остаться только лучшими друзьями, и всего лишь. – Спасибо, – Минако заглянула в пакет и обнаружила баночку с творогом, фрукты и свежевыжатый апельсиновый сок. Как мило, что он позаботился о ней. – Не знаю, но как с цепи сорвался в последнее время: все ему не то, все ему не так. – А о чем судачит наш дорогой коллектив?! – воскликнул Ятэн, но, вспомнив, что руководство сидит за стеной, продолжил шепотом: – Может, слышала? Айно довольно хмыкнула - конечно, ведь ее приемная была эпицентром всех сплетен - и заговорщики наклонилась к Коу. – Да разное поговаривают. Кто-то, что из-за будущих перестановок внутри компании. А Юскэ-кун из рекламного как-то раз обмолвился, что к этому имеет прямое отношение его бывшая супруга, которая должна приехать со своим авокатом… – Кхм, я вам не мешаю? Минако и Ятэн отскочили друг от дружки на приличное расстояние. В дверях кабинета стоял директор. Как давно тот появился и что услышал, им оставалось лишь догадываться. – Айно-сан, через неделю состоится совет директоров и в нем примут участие важные люди из Англии, поэтому прошу, подготовьте пропуска для них. Да и сама подготовка встречи также на ваших плечах. Сказав, главный вручил блондинке листок бумаги с контактными данными. Она взяла записку и голубые глаза мазнули по корявым иероглифам: Абэ Мей и… Линекер** Алан. Алан. Айно резко побледнела. Вдох. – Минако, прости меня, прости меня за то, что солгала тебе. Алан, он по-прежнему не знает всей правды о тебе. Алан, он по-прежнему думает, что ты мертва. Поэтому, поэтому мы можем притвориться, что этого не было! Венера застыла в объятиях Катарины. – Что ты имеешь в виду? – отстранилась Айно. Глаза девушек встретились. Обычно они могли простыми взглядами выразить то, что не могли сказать словами, но это явно был не тот случай. – Этой встречи… Минако, я жду ребенка. От Алана. Выдох. Дрожащие пальцы разжались и выпустили фотографию из руки, а вот налетевший стылый ветер наоборот подхватил и погнал прочь. – Пусть так и будет. Он выбрал Катарину. Мне остается только пожелать им счастья. Будьте счастливы… Будьте счастливы!***, – неистово шептали губы блондинки лживые фразы, как заклинание. Заклинание, которым она хотела избавить себя от любви, воспоминаний, боли. Отныне и всегда Айно будет слепо в это верить. Неожиданно кто-то больно схватил ее за плечо. – Макото, – удивленно. – Минако, ты же все прекрасно поняла. Катарина страшно струсила. Потому что Алан, он любит тебя. Иди и борись за своего мужчину. – Нет! – гневно закричала блондинка и часто заморгала, чтобы слезы, подступившие к глазам, не хлынули потоком по щекам. – Ты ничего не понимаешь! Ребенок… не бывает большей любви! Вдох. – Минако, это я, – всхлипнула Кино в телефонную трубку. – Я смогла, смогла пожелать им счастья. После того, как я встретила мужчину своей мечты. После того, как влюбилась в него без оглядки. – Мне жаль, – просто проронила Айно. А что еще она могла сказать? – Знаешь, а я хотела признаться Гурио в своих чувствах, но когда увидела его с невестой… и едва заметный живот, увидела еще и то, с каким обожанием их ребенок будет смотреть на родителей, – шмыгнув носом, Макото добавила: – Я просто не имею права разрушать эту семью, Минако. Выдох. – Коу-сан, очень вас прошу, подмените меня! Выронив листок бумаги, Айно стремительно вскочила из-за стола - ответа дожидаться блондинка не собиралась. – Мне необходимо срочно уйти! Она вылетела из кабинета. Директор и Ятэн только ошалело смотрели ей вослед. * - персонаж из 192 серии (5 сезон 26 серия). ** - фамилия данная мной Алану для удобства (на wiki та не была указана). *** - использован момент из 42 серии (1 сезон 42 серия).