Игра в себя

Слэш
NC-17
В процессе
118
автор
Размер:
планируется Миди, написано 53 страницы, 14 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
118 Нравится 111 Отзывы 35 В сборник Скачать

Глава 4. Где же твоя удача?

Настройки текста
— Джаред? — Падалеки-старший стиснул плечо сына, собравшегося выйти на ринг против омеги, но тот легко скинул его руку: — Не бойтесь! Не стану же я калечить будущего мужа? — Да как бы он тебя не покалечил, парень! — пробормотал стоящий рядом с ним мощный альфа средних лет. — Его не зря тут Костоломом зовут. Тех, кто насмехается над ним, ломает с особым рвением… — Посмотрим! — упрямо вскинулся Джаред, снимая ботинки и пиджак, расслабляя галстук и выходя на ринг. Уже приблизившись к Дженсену, он заметил его легкую дрожь. «Боится?» — улыбнулся Джей, становясь к Эклзу на расстояние удара и заставляя отступать. Попробовал немного воздействовать своей силой Альфы: все-таки, Дженсен — его партнер, должен подчиняться. В ответ на него взглянули с плохо скрываемой ненавистью. Он решил «дожать» морально, благо, помнил, при каких именно обстоятельствах они встретились второй и последний раз несколько лет назад: — А где же ребенок? Ты, помнится, как и все подобные тебе малолетки, решил, что я поведусь на байку о беременности… — он понимал, что не добьется таким образом расположения, но сейчас — главное победить, а извиняться за этот фарс будет после того, как поставит на него метку. Джаред говорил довольно громко, он не учел, что помещение маленькое, и с ринга все отлично слышно… — Они знакомы? — прошептал Алан. — А твой сынок — не такой паинька, Эклз. Что там с беременностью? — Джеральд пихнул коллегу локтем в бок. — Да не было никакой бере… — начал Алан, но договорить не успел. Джаред неожиданно ощутил, как его феромоны перестают действовать, прекращается ментальное воздействие, как Дженсен, оказывая необычно сильное сопротивление, делает шаг к нему и сдергивает с себя футболку, обнажая уродливый шрам на животе: — Где ребенок?! Выскреб его в каком-то подвале, чтобы не опозорить любимого папочку, который теперь отдает меня, как вещь! Слышишь, отец? — Он с безумным взглядом обернулся к Алану и истерически расхохотался: — Только условия там были херовые, я чуть не подох на операционном столе. Были последствия. Я пуст, ясно? У меня больше не будет детей, Падалеки! И, кроме того, зачем тебе шлюшка, которая после отличного секса так и норовит ткнуть тебя своим пузом? Что, язык проглотил? Натрепался? Может, начнем? — и быстрым движением кулака в подставленную скулу отправил Падалеки в полет к канатам. Этот мудак мало того, что приперся сюда и выполз на ринг, так теперь еще и прилюдно опозорил его! Дженсен мог бы смолчать на его реплику про ребенка и просто выбить из него душу, но в голове словно что-то перемкнуло: обида на него, на себя, на свою трусость, на то, какие это имело последствия… В те дни после аборта врач Криса не отходил от Дженсена, но толком помочь уже не мог. Эклз не умер, не подцепил заражение крови, но эндометрий матки был серьезно поврежден, зародышу теперь просто не за что было крепиться, и это делало вынашивание плода невозможным. Врач не стал обнадеживать, сказал, как есть. Больше он по докторам не бегал и замуж не рвался. Кому он нужен бесплодным? Он даже самому себе не нужен! И тут отец с этой идиотской выходкой - с поиском ему супруга. И нашел же, блядь! Так вообще бывает? Джаред еще не успел переварить сказанное, как смачным ударом его отнесло к канатам. Он едва успел выпрямиться, как Дженсен со всей дури заехал ему в грудь ногой, шипя: — Что, Падалеки, все еще хочешь на мне жениться? — еще удар, теперь в бок. Джей перехватил ногу, пытаясь его повалить, но тот встал на руки и врезал ему второй ногой по подбородку, едва не вывернув нахрен челюсть. Джаред выпустил его ногу из захвата и тут же получил ей в висок. В глазах потемнело, но он почувствовал, что удары не прекращаются. Первый, под дых, свалил его, а дальше его просто стали пинать — по почкам, в грудь… Все, что он ощущал сейчас от пары — ярость и ненависть. Он не просто выделывался и психовал. Дженсен ненавидел его. Ненавидел, за то, что послал и не выслушал тогда, что не увидел в нем пару, что ему пришлось избавиться от ребенка… «Моего ребенка!» — пронеслось в мозгу, и он, на миг забывая о боли от сильнейшего всплеска адреналина, вскочил на ноги, ударяя Дженсена по лицу. Он хотел встряхнуть его за плечи, заорать: «Какого хрена?!» Какого хрена он сделал аборт, почему не попытался поговорить снова, достучаться…, но не успел. Дженсен не первый год на ринге, для него такие удары привычны, он пошатнулся, а потом с той же яростью ударил в ответ, хватая Джареда за руку и выворачивая ее своим любимым приемом. По логике, далее должен был последовать перелом. — Да прекратите это, мать вашу! — закричал Джеральд, видя, как Дженсен методично выбивает из Джареда дурь, а его отчаянный рывок и сопротивление не особо помогают. Роб и Мэтт, присутствующие здесь в качестве бойцов, сначала переваривали услышанное, а сейчас, после вскрика Падалеки-старшего, просто бросились на ринг, скручивая Дженсена и не давая ему покалечить своего «горе-жениха». — Пустите, — прохрипел Эклз, пытаясь вырваться. — Я убью его! Роб, пусти, иначе я тебе уебу, нахер! - И врезал. Тогда снова подключился Мэтт, который ненадолго отпустил его, проверяя Джареда. Вдвоем они утащили Дженсена в раздевалку, где окунули головой в набранную в раковину холодную воду, надавали по щекам, а потом так и замерли, потому что Дженсен, не пытаясь вырываться, драться, просто сполз по грязной стене туалета, обнимая себя разбитыми руками за плечи, дрожа, и просто разрыдался. Он трясся и всхлипывал, а это чертовски было похоже на гребаный нервный срыв. Роб набросил на него полотенце, аккуратно пытаясь прижать к себе, но Дженсен скинул его руки, прошептав: — Не трогай… уйди, пожалуйста. Уйдите оба. — Дженс… — Отъебитесь! Мэтт осторожно потянул за собой Роберта, и они вышли в основное помещение раздевалки, куда уже набилось несколько любопытных альф, которые галдели, как сороки, но никто не смеялся. — Как он? — спросил тот самый альфа, что предупреждал Падалеки о тяжести кулаков Эклза. — Хреново, парни, — отмахнулся Мэтт. — Вы бы шли… ему сейчас ни к чему ваши подъебы, Морган. — Да кто тут подъебывает? — нахмурился тот. — Жалко парня. Я-то думал, что он так племя наше ненавидит? Классный парень же. А оно вон как. — И жалость ему сейчас тоже не нужна. Расходимся, мужики, цирк окончен, — громко проговорил Роб, оттесняя мужчин к выходу. Но, увы, оказалось, что цирк только начался. Джаред немного очухался, отметив, что, кажется, заработал сотрясение, и рванул туда, куда увели Дженсена. Ему удалось разбить омеге нос, и теперь запах стал еще сильнее, когда к нему примешался аромат крови. Первая злость от новости об аборте отступила. Теперь он детально прокручивал в голове их разговор. Неожиданно он всплыл с удивительной ясностью, будто был вчера. То, что Джей сперва принял за возбуждение и желание повторить их секс-марафон в голосе Дженсена, когда тот звонил — было страхом. Потом, когда они встретились в кафе, вся поза Эклза кричала, что он напуган. Еще бы, залететь в первую же течку от человека, с которым даже не общаешься. Как там говорят: «Постель — не повод для знакомства?» А что сделал Джаред? Просто наехал на мальчишку, назвал шлюхой и блядью, которая захотела замуж после первой же ночи! Он не соврал, таких на его веку было много. Но первое же предложение пойти вместе на УЗИ или предложение пожениться только после ДНК-теста на отцовство тут же отваживало всех желающих. А с Дженсеном до этого момента даже не дошло. Он просто выбежал в слезах после обвинения во лжи, ведь Джаред ясно дал понять, что не заинтересован в потомстве… За то время, которое он шел к раздевалке, Джей попытался поставить себя на место омеги. Тебе семнадцать, ты только поступил учиться и, наверняка, еле уломал отца разрешить это. Вскоре случается первая течка, и ты, не лишенный романтики, узнаешь в одном из самых популярных парней свою пару. В силу отсутствия опыта или от того, что гормоны отрубили мозги, забываешь выпить противозачаточное. И когда твой партнер тупо посылает тебя, обозвав шлюхой, что остается? Идти к отцу, который смешает тебя с дерьмом, узнав, что произошло? Продолжать унижаться перед альфой? А Дженсен — гордый, это видно по его глазам. Он не стал унижаться и не стал ломать себе жизнь, оставив ребенка от человека, который просто его использовал и послал нахрен. И кто тут виноват больше? Кто тут виноват в принципе? Джаред влетел в раздевалку, врезаясь в Роба, с рыком: — Где он?! Бенедикт замахнулся для удара, но Джеффри Морган остановил его руку: — Роб, пусть сами разберутся! — Какой, нахер, разберутся? — не вытерпел тот. Дженсен был его другом, и видеть его таким было неожиданно больно. Знать, что все это по вине того самого альфы, который стоит перед ним с разбитой рожей и безумными глазами, было невыносимо. Знать, что Дженсен был обещан этому мудаку… Да какого хера? Но Джеффри не отступал: — А ты не чувствуешь? Они пахнут одинаково… Не знаю, парни, что там у вас стряслось, — теперь он обращался к Джею, — но если обидишь нашего Дженса, мы тебя порвем всем клубом, понял? А теперь иди, пока он не натворил глупостей. Парень — сорвиголова! — и отступил, пропуская. Остальные альфы тоже расступились, но не ушли. Когда Джей вошел в тесную кабинку, где были лишь унитаз и видавшая виды раковина, Дженсен сидел в той же позе, что и до того, как ушли его друзья по рингу и группе. Обнимал себя за плечи руками и тихо всхлипывал. Короткая вспышка ярости вытряхнула из него остатки сил. Еще вчера Эклз был уверен, что все самое ужасное с ним случилось еще пять лет назад, когда он лежал в абортарии на грязной кушетке, а потом у Криса в комнате, слушая вердикт доктора Гэмбл. Но сегодняшний день переплюнул прошлое. Его снова ткнули мордой во все это дерьмо. И, самое идиотское в этой ситуации, винить было некого. Сам все сделал. Сам залетел, сам убил своего ребенка, по своей вине никогда не станет отцом и не может даже мечтать о семье. По своей вине такой — неполноценный и никчемный. Эклз понимал, что надо встать, утереть сопли, забрать свой гребаный выигрыш и идти домой — забирать вещички, потому что отец выставит его нахрен, как только он вступит на порог, но сил не было. А потом в разбитый нос снова ударил ненавистный запах… Падалеки сел рядом, протянул руки, пытаясь оторвать его от холодной стены, и Эклз даже не сопротивлялся: — Чего ты хочешь? Ты все слышал. Зачем я тебе такой? Или будешь мстить за нерожденного ребенка? Так бей и катись. — Я не могу, — только и выдавил Паделеки. — Ты — моя пара. — Скажи ты мне это пять лет назад, я был бы счастлив, Джей, — прошептал Дженсен, найдя силы выбраться из объятий, которые успокаивали. Почти убаюкивали, — но сейчас… сейчас уже поздно. Ребенка не вернуть. — Ты не от злости это сказал? Что не можешь больше… — в тон ему отозвался Джаред, поднимаясь на ноги вслед за Эклзом. Его не хотелось отпускать. Даже несмотря на эту правду. Глупо винить в случившемся только его. Падалеки давно повзрослел и перестал быть эгоистом. Сегодняшний прием на ринге не в счет. Если бы он знал, чем обернется его подкол! Если бы он знал, что мальчишка тогда не лгал ему! — Не могу! — выкрикнул тот, выходя из раздевалки. К его радости, народу там уже не было. Услышали, что никто никого не убивает, и разошлись. Или парни, наверно, постарались. Дженсен, не стесняясь, скинул треники, залезая в свои джинсы и обуваясь. — Да даже если бы мог! Я не хочу, Джаред. И, тем более, не от тебя. Пара мы или нет — это физиология. А с ней можно бороться. — Поэтому ты гробишь себя этим дерьмом? Пять лет? Ты посадишь сердце, если уже не посадил! Подавители тебя доконают! — Тебя не должно это волновать, — Дженсен закинул на плечо свою сумку. — Знаешь, мне сейчас стоило расцарапать тебе лицо или устроить истерику, как нормальному омеге… пять лет назад я так бы и поступил. А сейчас у меня просто нет сил и желания устраивать разборки. После драки кулаками не машут. — Джаред шел за ним, еле сдерживая желание прижать к себе сгорбленную фигуру Эклза. Тот, казалось, сделался меньше, и Джей снова видел перед собой Его — хрупкого, тонкого, у которого из всего запоминающегося были только яркие глаза. А теперь они погасли. — Все, что случилось, — продолжил Дженсен, — моя вина, мне с этим жить и медленно подыхать. А ты просто сделай одолжение — оставь меня в покое? Я не то, чтобы ненавижу тебя, сам виноват. Но твои слова никогда не забуду, не прощу тебе… Все могло бы быть иначе, если бы ты просто выслушал, а потом начал орать, понимаешь? Давай просто не будем усложнять друг другу жизнь? У меня она своя, и меня устраивает. Ты тоже как-то жил без Истинного все эти годы. Надеюсь, после всего, что тут было, родители не станут настаивать на свадьбе. Родители появились, как по заказу. Оба прорвались через двух альф, охраняющих вход в подсобные помещения, и заговорили сразу: — Как ты посмел так меня опозорить? — Джей, ты еще разговариваешь с этой шлюхой? Дженсен, не говоря ни слова, прошел мимо, и глаза уже были сухими. Он давно дал себе слово, что не станет оплакивать прошлое. Не станет вести себя, как баба, не станет унижаться перед альфами. Он забрал на выходе свой выигрыш, прикинул, что на первое время хватит вместе с гонораром от концерта и позвонил Кэти: — Привет! — Привет, солнце! Чего так поздно? Соскучился? — отозвалась блондинка. На заднем фоне было тихо, похоже, на сей раз девушка дома. — Не приютишь на пару дней? — не стал он ходить вокруг да около. — А что случилось? Джен? — Похоже, я теперь сам по себе, Кэт, — вздохнул он, бредя к мотоциклу. Надо вернуть его брату потом… — Это очень долгая история, запасись бухлом на вечер, ок? — Так-так-так! — услышал Дженсен, кладя трубку. — Кто это у нас тут без своих верных оруженосцев? — Отвали, Клиф! — отмахнулся Эклз от альфы, которого сделал на прошлом бое перед гастролями. — А что это мы такие неласковые? Я тут слышал, ты у нас не таких строгих правил, как мы о тебе думали, — продолжал насмехаться альфа. — Кто бы мог подумать? Наш холодный чемпион и залет. И аборт. Ребята, — Дженсен заметил еще двоих альф — дружков Клифа, — вам не кажется, что таким шлюхам не место в нашем клубе? Омегам вообще не место в приличном обществе? Проучим мальчика? И он замахнулся для удара. Дженсен отбил на автомате, замечая, что один альфа заходит за спину. «Да черт с ним!» — подумал омега и что есть силы долбанул Клифа по роже, параллельно отталкивая второго. Тот отлетел и неудачно ударился башкой о стоящую у стены урну для мусора. — Ах ты, сука! — услышал он голос третьего и почувствовал резкую боль в левом боку. — Чарли, ты что наделал? — слова Клифа пронеслись как в тумане. — Ты что, порезал его? Я же сказал — только припугнуть! — Да он Кида грохнул! — Где? Кид просто лоб разбил, дебил! Валим, пока никто копов не вызвал! Дженсен, зажимая рукой продырявленный бок, усмехнулся: «Вот и все. Допрыгался. Так мне и надо!» В то же время Джаред согнулся пополам от дикой боли. Отец, размахивающий руками и поносящий последними словами свою несостоявшуюся «невестку» тут же заткнулся и подхватил его. Алан тоже не остался в стороне. Стоило, наверно, пойти за Дженсеном, но злость на сына еще не отступила, хотя гнев уже поутих, и сквозь него стала пробиваться жалость: его мальчик остался со всем этим один на один в семнадцать лет! И пережил ведь, справился как-то. Не попросил ни помощи, ни поддержки, боялся опозорить, боялся гнева. Он сам вечно его держал в ежовых рукавицах, говорил, что убьет, если тот подведет его хоть в чем-то… Нужно было сразу спохватиться, когда с сыном начались эти метаморфозы. Надо было к психологу, надо было… «Надо было быть отцом! — пискнул внутренний голос. — Отцом, а не бизнесменом, политиком и еще черти кем. Надо было стать сыну другом и опорой. Чтобы доверял, а не боялся. Они бы придумали что-нибудь. Его внуку было бы четыре года. Черт!» Со всеми этими мыслями Алан пытался помочь Джеральду усадить Джея на стоящую у стены лавку, но тот оттолкнул их обоих и кинулся к выходу, бросив тихое: — Дженс… В первую секунду ему показалось, что у него в боку что-то лопнуло. Но через мгновение пришло осознание - это не его боль. Не врали легенды, в которых говорилось, что Истинные чувствуют друг друга, когда находятся рядом, даже до закрепления связи. И сейчас он ощущал, что Дженсену очень больно. Что он практически умирает. Первой мыслью было: "Он что-то с собой сделал". Но когда Джей выбежал на улицу, то увидел, как Дженсен лежит с пропоротым боком, рядом Роб дрожащими руками держит телефон и что-то орет в трубку, а лужа крови на асфальте быстро увеличивается. — Дженсен! — он упал рядом с ним, чувствуя, что и сам слабеет. Он уже принял его, принял, как пару, в тот самый миг, когда увидел в доме Эклзов, пока не узнал всю правду о ребенке. И сейчас сам загибался, потому что Эклз был еле жив. — Скорая едет! Будут минут через восемь! — проорал Роб, а сидящий рядом с Дженсеном Мэтт пытался нащупать на руке Дженса пульс: — Роб, пульса нет! — На шее, — отозвался тот, и Джаред дрожащей рукой сам прикоснулся к бледной коже, под которой должна была биться тоненькая нитка пульса. В первую секунду не было ничего, а потом слабый удар… — Роб, они не успеют, — прошептал Мэтт. — Не паникуй. — Роб, скорая не успеет! — Ты прав, — проговорил Джаред, что-то решая для себя. Отцы его уже догнали и сейчас замерли, видя, как тот наклоняется к шее Дженсена. — Джей, не смей! — прошипел Джеральд. — Я запрещаю… — Ты же хотел, чтобы я женился? — ответил тот, прикасаясь губами к шее Эклза и тихо шепча: — Ты только не сопротивляйся, слышишь? Мы со всем этим как-нибудь разберемся! Прости меня, Дженс, но я не могу отпустить тебя сейчас! — И Джаред впился ему в шею, ставя свою метку и привязывая его жизнь к своей. Если байки о Истинных не врут, его омега выживет. И теперь точно его возненавидит. Этот древний ритуал сто лет не использовался, все ограничивались брачными договорами, и разорвать его сложно. Практически невозможно, что уж там. — Джаред… ты что, метку ему поставил? С ума сошел? — кричал Джеральд. Но Джаред не ответил, теряя сознание. Дженсен из последних сил отвергал метку и сейчас убивал их обоих.
Примечания:
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.