"Заря". Часть 1: Рассвет

Девятнадцатый день вторжения, национальный заповедник Лас-Мадрес, окрестности «Сэнкчуари». Когда колонна автомобилей наконец добралась до туристического комплекса, перевоплощенного в качестве импровизированной оперативной «базы подскока», стояла уже глухая ночь. Выбраться за пределы города через каналы оказалось самой простой частью отхода; выйдя на пересеченную местность, новоявленные партизане могли уповать лишь на удачу и недоукомплектованность оккупационных сил, которым не хватало ни солдат, ни оборудования для масштабных поисков. Двигаться приходилось едва ли не ползком, постоянно поглядывая на небо - не видно ли дрегманских беспилотников, не слышно ли характерного гула винтов?.. На сей раз, группе Эккерта удача улыбнулась; до машин, оставленных и замаскированных поблизости Саратоги, удалось добраться без приключений, хотя подобные «перебежки» стоили команде целых пять часов. По дороге передвигаться пришлось ещё осторожнее - машина всё-таки не пехотинец, и, в случае чего, в ближайшем овраге от глаз неприятеля не укроется. Дабы не рисковать, оружие и боекомплект, за исключением пистолетов, было решено оставить в тайнике у Саратоги; если уж и «тормознёт» какая солдатня, предъявить переодетым в гражданское бойцам с вполне легитимными пропусками (спасибо Финниксону!) ничего конкретного не сможет. Как и раньше, автомобили разделились, следуя к пункту назначения разными путями, выдерживая назначенный временной интервал. Трижды над внедорожником Эккерта пролетали вражеские дроны, а ближе к вечеру попался даже дрегманский патруль на БМП - но в силу близости к линии соприкосновения обыскивать машину не стали, ограничившись проверкой документов по электронной базе. «Пронесло» - это ещё мягко сказано!.. Учитывая, что данная операция для группы была первым и крайне удачным опытом диверсионно-разведывательной деятельности, её исполнение можно было назвать близким к идеальному. Поставленная цель выполнена, потерь нет, отход «чистый». И всё же, росомахе не давало покоя тревожное молчание капрала Нельсона и его напарника, того флегматичного лиса, фамилию которого лейтенант почему-то всё никак не мог вспомнить - хотя и отличался отличной памятью. Дженни, зайчиха благодаря знаниям которой и стала возможна дерзкая вылазка, ехала в той же машине, что и Джед; командир не мог не заметить, как сильно та переживает о друге (а может, между ней и лисом было нечто большее простой «дружбы»? Эккерт никогда не интересовался личной жизнью подчинённых, справедливо полагая, что она его не касается до тех пор, пока те соблюдают войсковую дисциплину и выполняют приказы). Разумеется, само по себе отсутствие отклика вовсе не означало, что с группой Нельсона произошло несчастье; после нападения на кортеж «народного мэра» военная машина оккупантов пришла в движение, и, при определенных обстоятельствах, залечь на дно и отсидеться в городе, соблюдая режим тишины, было бы разумно. К примеру, если в тот же момент дрегманцы принялись «трясти» своих информаторов, в число которых входил и Финниксон. В такой ситуации его «гостям» на связь выходить было по крайней мере неуместно. Или, быть может, «красные» сменили диапазон прослушки, подозревая наличие перебежчиков?.. Не обладая никакими достоверными сведениями, перебирать варианты можно было бесконечно. Однако, всякая хоть немного знакомая с военным делом личность должна была понимать, что молчание группы может иметь вполне обоснованные причины, и не предаваться панике раньше времени. Но смогут ли логические доводы подавить эмоциональный порыв молодой девушки? Пока что Джейн держалась хорошо, хотя в её вечно неутомимом взгляде и читалась непривычная обеспокоенность. Джед верил: зайчиха достаточно сильна духом, чтобы выдержать любой из возможных исходов, даже самый плачевный. А ещё он понимал, как важна в такое время для неё поддержка хоть кого-то, кому не безразличны её переживания. - Не робей, рядовой! Гляди, как всё вышло! Все живы, и, считай, здоровы - удача на нашей стороне! Всё будет в порядке с твоим лисом. Уж поверь мне. - подбадривал росомаха девушку парой «дежурных» фраз время от времени, стараясь не то разрядить обстановку недоброй тишины в тёмном салоне, не то поддержать образ «неустанного командира». - Так точно, сэр! Верю.. - утомлённо улыбаясь, отвечала зайчиха, но в её фразах неуловимым образом исчез тот запал, та сила оптимизма и энергия, что была способна зарядить собой всех вокруг вне зависимости от эмоционального состояния. Эккерт изо всех сил пытался перенять эстафету, но выходило у него плохо; лейтенант был опытным бойцом, но отнюдь не талантливым лидером. От зайки веяло весной и детской, незамутнённой радостью - от него веяло сталью и кровью. Сталь и кровь... Быть может, не так уж он и отличается от «красных»? Единственным оправданием себе Джед видел тот факт, что дерётся за свою землю, на которой родился, вырос и которую присягнул защищать. Было ли ещё хоть что-нибудь помимо этого?.. В какой-то мере, он завидовал Дженни. Девушка родилась с редким на сегодняшний день талантом - искренне любить мир и «заражать» своей любовью других, дарить теплоту и уверенность в будущем одним лишь своим присутствием. Этому не обучают в школах актёрского мастерства, этого не изобразить даже самому талантливому психологу. Это - склад души. Кому-то дано, кому-то нет. Эккерт не обладал настолько искренней и глубокой любовью к жизни, но зато умел жизни отбирать - и, как показала практика, умел совсем недурно. Такие как он рождаются, чтобы разрушать. Это трудно изменить - если вообще возможно. Но уж если и предписала злая доля убивать, то, стало быть, предстоит убивать защищая. Именно так Джед определял разницу между собой и «красными». До санатория оставалось каких-то пятнадцать, может двадцать минут езды. В условленном месте внедорожник лейтенанта дождался остальных автомобилей группы - к счастью, добрались все - и продолжил движение уже в составе колонны. По грунтовой дороге машины ехали медленно, не включая фары, во мраке ночи ориентируясь лишь по слабому свечению люминесцентных маячков, закреплённых на корпусе каждого авто. Небольшие столкновения на скорости до пятнадцати миль в час были не столь опасны, как возможность в буквальном смысле «засветить» передвижение перед средствами разведки противника. После напряженной перестрелки, изматывающей беготни в сырых подземных каналах при полной нагрузке, ползания на брюхе за городской чертой и тяжелой ночной поездки многих бойцов клонило в сон. Чувство тревоги и перенапряжение превращали попытки прикорнуть в прерывистую, сплетающуюся с образами из кошмаров дрёму «в пол глаза», и большинство предпочитало бороться с объятиями нездорового сна. Тяжелее всех, конечно, приходилось водителям - ведь управлять транспортным средством в кромешной тьме, да ещё по такой дороге, затерявшейся в горной чащобе, непросто даже на «свежую» голову. Казалось, что единственным звуком в мире осталось шуршание асфальта. «Партизане» сидели молча, и даже дыхание терялось в этом монотонном шуме. А за окнами плясали черные силуэты деревьев, беззвучно задевавших листвой корпус внедорожника.... - Отель Шесть - Кэмп Уэйкросс. Придержите огонь, мы заходим. РВП - пять-семь минут. Как поняли, приём? - вызвал Эккерт «командный пункт» комплекса, как только колонна подошла к последнему повороту перед въездом в «Сэнкчуари». Его черный силуэт уже можно было различить меж кронами деревьев - как и раньше, освещение было выключено. Это хороший знак. - Вас понял, Отель Шесть. - после непродолжительной задержки отозвался знакомый голос, принадлежащий капралу Дэниэльсу, дежурившему на радиоточке. - ...Правда, у нас тут... Проблемы. Ну вы заезжайте, на месте разберетесь. - Докладывать по форме! - рявкнул Эккерт, с силой сжав в ладони передатчик. Только этого ещё не хватало. Особенно сейчас... - Не имею права сообщить больше, сэр. Но прошу торопиться. - лаконично ответил капрал. - Принял, Кэмп Уэйкросс - конец связи. Росомаха вздохнул, сжав виски пальцами. Ну что там могло случиться? Если бы турбазу атаковали, а Дэниэльса заставили зачитать нужную речевку, Джед легко бы выявил нотки тревоги и страха в интонации молодого солдатика. Оператора на точку поставили именно с тем расчётом, чтобы в случае опасности его эмоциональное состояние легко угадывалось. Теоретически, его могли накачать препаратами - но и в таком случае голос имеет характерные особенности, уличать которые Эккерта натаскали ещё в Антарктисе. Клятые кенгуру часто использовали эту тактику против конфедератов, заставляя пленных офицеров передавать ложные данные. Но здесь... Здесь было что-то другое. Неприятное? Да. Но опасное? Скорее всего, нет. Лейтенант не стал давать команды на отход, принимая на себя всю ответственность за то, что могло произойти в последствии. В конечном счёте, если бы дхоли и их и хотели заманить в ловушку, то организовали бы засаду на дороге - это куда проще и надёжнее, учитывая прикрытие «зелёнки». Когда колонна наконец преодолела внутренний периметр «Убежища», первым, что бросилось в глаза Джеда, стали незнакомые солдаты - в чистой форме и отлично экипированные, но определенно аргентиканские. Они разительно выделялись среди снующих вокруг «постояльцев» комплекса, беглых военнослужащих и нацгвардейцев, которые в лучшем случае были похожи на кое-как сформированное народное ополчение, но никак не на остатки регулярных войск. Что-то тут происходило... Неужели комплекс сворачивают?.. Подъехав ближе, росомаха рассмотрел шевроны новоприбывших вояк; красное копьё на черном щитке. Символ ГУСН - Главного управления сил специального назначения Минобороны США, оперативный полк «Деметра». - Ну, приехали, мать вашу... - пробормотал под нос росомаха, отводя взгляд вниз, себе под ноги. - ...Высокомерные ублюдки! На кой вы чёрт здесь сдались? Элита армейского спецназа не пользовалась особым уважением среди состава регулярных частей, но внушала в разной степени страх или презрение. Спецподразделение «D» комплектовали исключительно хищниками, по большей части - кошачьими, хотя значительную часть личного состава набирали также из куньих. Последние были гораздо лучше приспособлены для разведывательно-диверсионных мероприятий, а так же для ведения борьбы в городских условиях, благо что отличались отличной гибкостью, прекрасно умели лазить, да и размеры у хорьков и горностаев были более подходящими для такого рода заданий. Из них же комплектовали экипажи бронемашин и авиации поддержки. Однако, несмотря на схожую профпригодность белок и прочих травоядных видов, путь в армейскую элиту им был, что называется, «заказан». За рубежом «Деметра» успела поучаствовать в нескольких громких и более чем десятке малоизвестных операций, хотя далеко не всех из них были успешны; в памяти военнослужащих до сих пор всплывала провальная попытка спасения заложников из консульства Аргентики на ближнем востоке, закончившаяся гибелью как самих заложников, так и многих бойцов спецназа. Конечно, за сорок лет после сей «досадной оплошности» подразделение значительно усилили, его бойцы приобрели уникальный опыт и сверхсовременное обмундирование, но прецедент с посольством им припоминали ещё не раз - тем паче, что он не стал единственным. Но гораздо более мрачную репутацию «Деметра» приобрела на родине, где, согласно слухам, многократно выступала в качестве «эскадронов смерти» федерального правительства, хотя последнее, несомненно, подобные слухи всячески отрицало. Поговаривали, что спецназовцев использовали как орудие силового подавления травоядных коммун, позволяющих себе слишком сильно «отпочковаться» от центральной власти, а так же устранения особенно ярких противников засилья кошачьих в аргентиканской структуре власти. Особо «увлечённые» личности даже поговаривали, что Дэйв Хоббс, изобретатель с мировым именем и глава одной из крупнейших корпораций США, «Carrot Inc», был отравлен полонием при участии бойцов «чёрного» полка. Конечно, никаких значимых подтверждений тому не приводилось, но уж если слухи ползли с таким постоянством, да из самых разных источников - значит, хотя бы часть из них не могла быть неправдой. Джед с нескрываемым раздражением вылез из машины, бросив косой взгляд в сторону одного из «деметровцев», чью приплюснутую кошачью морду скрывала балаклава и натянутый поверх неё модульный шлем последних образцов. К росомахе тут же направились двое солдат, но из-за их спин с ругательствами выскочила серая тень, в которой Эккерт, присмотревшись, узнал взбалмошного братца. - Джед! Джед!.. - выкрикивал он, размахивая руками - Как вы?.. Все живы? Ты не ранен?.. - Успокойся. - отрезал лейтенант, не спуская глаз со спецназовцев. - Всё... В порядке. Почти всё. Уинслоу и ещё пару ребят слегка задело, но это так - царапины. Ничего серьёзного. А у вас что за ерунда творится? Какого чёрта здесь делают эти ребята? - кивнул Эккерт в сторону бойцов «Деметры» - Почему наши сворачиваются?.. - Они.. Они! Они пришли, дали команду... Никто толком ничего сказать не мог! Уроды... Мы думали, они вас бросят! - затараторил Мэтт, сбиваясь с дыхания. - Так что произошло хоть? Говори чётко! - схватил Джед братца за плечи, сам начиная «закипать»; усталость уступила место злости, придавшей телу новые силы. - Эти... Ну, солдаты... Возникли как будто, не знаю, из воздуха... Обошли наших на постах, их никто не видел... А потом припёрся этот ёбаный полкан, ондатр, стал всем приказы раздавать. Мол это то, это сюда! Он наглый такой, напористый, наши и спасовали. Комендант Васкез сдал командование. А что делать? У него - погоны! В смысле, у ондатра этого... - Твою ж мать... - процедил сквозь зубы росомаха - Нам здесь только штабистов не хватало. Вот с-сука... Какие хоть распоряжение были? Договорить Джеду не дали - шедшие следом за Мэттом бойцы без особой любезности «попросили» следовать за ними. Хотя Эккерту это совершенно не нравилось, но он всё ещё оставался военнослужащим, и был обязан подчиниться. По пути через изрядно опустевший комплекс (всё-таки ребята время даром не теряли, и сворачивались вполне грамотно, не оставляя очевидных следов военного присутствия) лейтенант успел в деталях рассмотреть экипировку сопровождавших его солдат спецназа: и было ведь на что взглянуть! За всё время службы Эккерт довольно редко пересекался со спецподразделениями (и, как правило, это были армейские рейнджеры), а по сему возможность познакомиться с новинками рынка вооружений выпадала разве что на редких инструктажах да «пристрелке» сводных частей при подготовке к масштабным учениям. Оба бойца, гренадер и стрелок, использовали пехотный комплекс второго поколения «Land Warrior Ryder», включающий в себя композитную нательную броню, интегрированные средства связи, навигации и обнаружения, а так же систему корректировки огня. Последняя представляла из себя первую серийную модель «экзокомплекта» - силового каркаса, приводимого в действие сервоприводами и взаимодействующего с электрооптическими устройствами экипировки. В теории, устройство должно было компенсировать отдачу и способствовать ведению более прицельного огня, однако в действии его росомаха не наблюдал, и относился к подобным «хреновинам» скептически. Комплекс был чрезвычайно тяжел для среднестатистического солдата, да и на подвижности сказывался не лучшим образом, даром что применялись в нём сверхлёгкие материалы. Быть может это служило одной из причин, почему в «Деметру» набирали, по большей части, крупных кошачьих - они были достаточно сильны чтобы компенсировать вес устройства. Однако подобное оборудование подходило только для штурмовых, но никак не диверсионно-разведывательных подразделений, что наводило на некоторые мысли. Первой моделью «Ленд-Уорриера», разработка которого началась ещё в далёком две тысячи первом году, планировали вооружать без исключения все линейные подразделения аргентиканских войск - но совокупность высочайшей стоимости, тяжелого веса и сложности обслуживания вынудили министерство обороны отказаться от проекта спустя десять лет после его запуска. А затем грянуло урезание военного финансирования - когда остолопам в столице показалось, что основной угрозой национальной безопасности в двадцать первом веке не вторжение «красных», а внутренняя нестабильность и нарастающий травоядный экстремизм. Понимая, что войну на два фронта не выиграть, кошачий истеблишмент перераспределил бюджетные средства из оборонной сферы на социальные программы и медийный «пузырь», стараясь сгладить нарастающий конфликт внутри страны. Проект «Зверотопия» - модель идеального, бесконфликтного общества в масштабах отдельно взятого Лос-Касадореса - был ярчайшим примером подобных денежных вливаний. Так или иначе, вторая модель пехотного комплекта с самого начала разработки предусматривалась уже лишь для сил специального назначения. В отличие от предшественника, она, пусть и не без бюрократических перипетий, пошла в серию - но в бою до сего момента себя ещё не показала. Не менее интересным было и вооружение бойцов; в винтовке стрелка росомаха сразу опознал M9 HARM-L, с которой уже сталкивался на учениях с рейнджерами, а вот громоздкую «хреновину» гренадера лейтенант мог вспомнить лишь по обучающим видео. Вроде бы, оно называлось «стрелково-гранатомётный комплекс М29», но приобрело большую известность под именем «OIWC» - Objective Individual Weapons Complex, «Перспективный оружейный комплекс пехотинца». Штука включала в себя крайне «навороченную» прицельную оптику, вероятно, со сменой режимов и подключением к системам «Ленд-Уорриера», автоматический гранатомёт с отдельным магазином и подобие крупнокалиберной винтовки. Весило оно никак не менее двадцати фунтов, и, надо полагать, уход за «двадцать девятым» тоже простотой не отличался. В целом, вояки «Деметры» смотрелись довольно «эффектно» - а вот за «эффективность» Эккерт бы не ручался. В приёмном отделении, где раньше располагался импровизированный «командный центр» санатория, росомаху ждала неожиданная встреча со старым, пусть и не «добрым» знакомым. В согнувшемся над планшетами оперативной обстановки ондатре он сразу же узнал особиста, навестившего штаб обескровленного семидесятого полка в первый день вторжения. - Майор Сэмюэльс, так вроде бы?.. - Полковник Берт Сэмюэльс. - хмуро улыбнулся офицер, постучав когтем по нашивке. - Ну.. С повышением. Наверное. - хмыкнул в ответ Джед. - Да уж... С повышением и переводом. Только тут не поздравлять, а соболезновать надо - хотел бы я остаться в разведке, но обстоятельства сильнее нас... - Я думал, они набирают только кошачьих и куньих. - Набирали. Теперь перетаскивают всех, у кого руки не из жопы растут. Из всех отделов. - Понятно. Я прошу прощения - но можно сразу к делу... Сэр? Ондатр почесал лоб сделав жест сопровождавшим Джеда солдатам, что те могут идти. - А дело такое - нашумел ты, лейтенант, слишком рано нашумел. Серьёзную работу нам сорвал. Нет, я тебя не виню, конечно - и командование винить не будет... Изоляция, приказов нет, из офицеров - только ваш этот... Придурковатый носорог из нацгвардии. Тут всё понятно. Но если не хочешь встретиться с крысами, придется тебе и твоим людям быстренько сваливать из этого санатория. Или что это такое было? Не важно. - Какими ещё.. Крысами? - непонимающе покачал головой Эккерт. - Серыми крысами, лейтенант, серыми. Из-за этой мрази мы и попали во всю эту...Жопу! Ладно, потом поясню. Ваших людей у Финниксона взяли. Живьём. И поверь мне, какие бы они не были крепкие ребята, шакалы из них всю подноготную выдерут. А значит, тут через какое-то время будут оперативные группы VDC. Встретят сопротивление - дрегманцы перепашут гору РСЗО. Вопросы? - VDC, сэр?.. Берт вздохнул, пройдясь перед столиком вперёд-назад, словно что-то обдумывая. - Много тебе придется пояснять, лейтенант. Но это сейчас не важно. Мы дадим вам транспорт. Мои парни сейчас помогают с эвакуацией... А тебе надо отоспаться, и я введу тебя в курс дела завтра утром. Правда, спать придется в дороге и недолго. Эх! Нельзя тебя было выпускать в «Эл-Си» без связи, нельзя... - махнул он ладонью, уставившись в ночное небо за пыльными стёклами панорамного окна. «Выпускать»... Что ж, теперь многое становилось на свои места. Те слова, которые Сэмюэльс сказал перед эвакуацией, тот факт, что всё это время маленькую группу формирующегося «сопротивления» держали под колпаком шишки из ГУСН... Они планировали нечто подобное. С самого первого дня. Ондатр увидел в Эккерте полевого командира, подходящего для координации действий «брошенных» частей и гражданского ополчения, отправив тогда ещё сержанта вместе с остатками полка в горы, вместо того чтобы настаивать на самоубийственном марш-броске к границам Робады. Его заведомо записали в эшелон «stay-behind» - тех, кто должен оставаться за линией фронта и сражаться с противником на оккупированных землях, но не в качестве диверсанта, а как простой расходный материал, чьи задачи ограничиваются переносом внимания врага от реальных разведопераций. Записали потому, что знали - Эккерт выполнит работу, и выполнит её хорошо, даже если для этого придется умереть и положить всех своих подчинённых. Знали из досье, знали там, на поле боя, когда в глазах росомахи горела лишь слепая, лютая жажда мести - но он сохранял способность эффективно командовать войсками. Редкое сочетание - горячая ненависть и холодное, расчетливое мышление. Именно то, что было нужно им, «пиджакам». Впрочем, со слов Сэмюэльса, Джед своими действиями что-то да умудрился запороть «всесильной» разведке. Это даже забавно... - Я понял вас, сэр. - устало козырнул росомаха; злость постепенно оставляла его сознание, а вместе с ней улетучивался и заряд бодрости. Наверное в глубине души ему было приятно видеть уже знакомое лицо на месте какого-нибудь совершенно «левого» командира, пусть никакой симпатии к Сэмюэльсу он и не испытывал. - Разрешите вопрос?.. - До утра не подождёт? - ухмыльнулся полковник, приподняв бровь. - Впрочем, давай. Вижу, тебя что-то беспокоит? - Вы сказали, что моих... Кхм, бойцов... Взяли дрегманцы? Информация проверенная? У вас в городе есть наблюдатели? - Проверенная, проверенная. Не сомневайся. Наблюдатели - есть. - спокойно ответил командующий, начиная собирать со стола планшеты. - Ладно. Я понимаю, это тяжело. Всегда страшно терять тех, за жизни кого ты отвечаешь. Ты, лейтенант, наверное меня считаешь каким-то вшивым «кабинетчиком» - и не надо сейчас оправдываться, не надо. Но поверь на слово - я тоже в молодости повидал многое. И потерял многих. - Ясно, сэр. Значит, это всё - им хана? Или есть какой-то шанс? Что дрегманцы делают с пленными псовыми? - Этого, лейтенант, я тебе не скажу. По разному бывает. Если выдержат допрос - могут на работы послать, траншеи рыть. Могут на опыты отправить. А могут к стенке и «чик-чик». А потом в яму. - Понял. Разрешите идти, сэр?.. - опустил взгляд Эккерт. Вот и как теперь это объяснить Дженни? Зная зайчиху, от неё всякого можно было ожидать, вплоть до того, что она тут же рванёт в город - спасать своего «друга»... Или кто он ей там приходится? Наверное, лучше отложить разговор до завтра. И голова будет посвежее, и, быть может, Сэмюэльсу станут известны какие-либо подробности. Если его бойцы до сих пор следят за Нельсоном и Сэвиджем... - Точно, Сэвидж! - вспомнил наконец фамилию лиса Джед. - Иди, лейтенант. И давай, чтобы завтра был как штык! Разговор предстоит серьёзный. Остаток ночи Эккерт провёл в спальном мешке, трясясь в закрытом кузове прорывающегося через горный лес MLCV - небольшого военного грузовичка повышенной проходимости. Сон пришел быстро, словно по нажатию кнопки; пусть росомаха и недолюбливал «Деметру» как структуру, но с прикрытием профессиональных бойцов чувствовал себя в безопасности. Его сознание ещё какое-то время терзала досадная необходимость известить Дженни о понесённых потерях, но дисциплина взяла своё. Спать - надо, потому что без отдыха организм с поставленными задачами будет справляться неэффективно. И Джед спал, потому как должен был. Место, куда переправили уцелевших ополченцев «Сэнкчуари», называлось «Передовая база Дельта-9» - однако до настоящей «базы», мягко говоря, не дотягивало. По сути это был обычный временный лагерь с наспех замаскированными мачтами антенн, армейскими палатками и большим количеством транспорта, который зачастую играл роль передвижных модулей-бытовок, будь то лазарет или столовая. Подобные лагеря были раскиданы по всей линии соприкосновения, и служили в качестве баз передового развёртывания и обеспечения для аргентиканских ДРГ. Хотя эти объекты и были лишены множества элементов, необходимых для эффективной резервной поддержки, решающим фактором здесь служила высокая мобильность. Мало того что в «Серой зоне» практически не стихали артиллерийские «дуэли, так порой к границе подбирались целые группы противника с поддержкой бронетехники. В таких условиях от возможности быстро сменить позицию зависели как жизни солдат, так и успешность работы всей структуры войсковой тактической разведки. Эккерт проснулся как по расписанию; под пыльным, противоударным пластиком циферблата наручных часов «G-Strike» стрелки показывали семь часов утра ровно. Лейтенанта уже ждал «завтрак» - чашка горячего, терпкого кофе и готовое к употреблению содержимое сухпайка «MRE» в виде лазаньи с пирожком. Видимо, позаботился кто-то из ополченцев «Сэнкчуари» - вряд ли «деметровцы» оказались бы столь любезны. Перекусив буквально на лету, росомаха накинул новенькую, чистую камуфляжную куртку и, выпрыгнув из кузова, направился прямиком к штабной палатке. - Да по тебе часы сверять можно, лейтенант. - хмыкнул Сэмюэльс, едва заметив Джеда на пороге. - Впрочем, это хорошо. Брайан, Кеннет - вы дальше работайте, я с докладом чуть позже ознакомлюсь. - обратился он к офицерам, светлому горностаю и пепельно-серой рыси, так же присутствовавшим в помещении. Эккерт не слишком хорошо разбирался в спецоборудовании, но предполагал, что рысь вертится рядом с каким-то подобием терминала связи. Не радиоточкой, а чем-то более «мудрёным» - в штабах регулярных частей подобной техники бойцу видеть не доводилось. - А вы.. Вообще не ложились, сэр? - приподнял он бровь, уставившись на невозмутимого ондатра. - Днём высплюсь, между докладами. С девяти до двенадцати, потом ещё в три вздремну. Но ты присаживайся, лейтенант. Времени у нас маловато, а вводить тебя в курс дела, особенно сейчас... Проблематично. - Могу приступать немедленно, сэр. - плюхнулся Джед в кресло, сложив лапы на груди. - Вопрос в том, готов ли я. - хмыкнул в ответ полковник, доставая пакеты с какими-то документами из-под стола. - Вот, взгляни... Ознакомься. Пока что - бегло, потом ещё будет возможность почитать. - протянул он одну из папок Эккерту, срывая федеральную печать. - Что это? - Акт «Об использовании частных, региональных и федеральных средств сдерживания и ресурсов тылового обеспечения, требующихся для противостояния внешней агрессии на территории Соединённых Штатов Аргентики», 2011-й год. Или, как его у нас называют, «карт-бланш». Предписания... На случай того, что произошло. По работе с гражданским населением за линией фронта. По управлению и мобилизации ресурсов. Вот только всё это можно смело спускать в нужник - потому пришлось импровизировать. Вот как с тобой. Как думаешь, с чего тебя, лейтенанта... Сержанта по тем временам, с какой-то половиной года и без особых заслуг выбрали в качестве одного из полевых командиров для гражданского ополчения? Думаешь, у нас офицеров получше не было? - Понятия не имею, сэр. - пожал плечами росомаха. - Но раз выдвинули, наверное, была причина. - Причина была. Их всех перерезали. Тех, кто должен был работать в тылах, в Лос-Касадоросе, на пересечёнке... Всех. У них было прикрытие; они работали врачами, строителями, менеджерами, изображали бездомных. Это были отличные, опытные офицеры, Эккерт. Но их всех перебили за день-два да вторжения. Мы даже понять ничего не успели. - Чего ж так-то? - без особого удивления хмыкнул лейтенант. - Крысы. Грёбаные крысы. - Потёр переносицу ондатр, словно у него случился внезапный и острый приступ мигрени. - Международный Торговый Консорциум. Это смешно, я знаю. «Теории заговора» и всё такое. Месяц назад я бы сам ни поверил ни единому слову, но факты - вещь упрямая. - Я не понимаю. - Ну, я же говорил - «проблематично». - вздохнул полковник, доставая новую, ещё более увесистую папку с бумагами. - Они... Изготавливали компоненты. Электронные компоненты для оборонки, для космонавтики и спутниковой связи, для чертовой энергосети... Восемь из десяти компаний Аргентики прямым или косвенным образом использовали продукцию МТК. Нет, ну мы не знали, конечно, что Консорциум представляет собой единую группу корпораций, иначе антимонопольщики давно б прищучили им хвост. Мы не знали, что у них единый центр, общее руководство... Это чертовски глупо, я сам поражаюсь, как можно было прошляпить, ну... Ладно, к сути дела это не относится. А суть дела в том, что когда эти гады были прочно интегрированы во всю вертикаль власти. Ты, лейтенант, в курсе, как работает система оборонных заказов? - Да не очень... - покачал головой росомаха. - Они держали по нескольку миллионов рабочих мест в каждом штате. Субподрядчики, мелкие фирмы, прочая шушера. Какая бы администрация не приходила в Конгресс, она всегда стремиться сохранить эти чертовы рабочие места. Даже самые ярые противники лоббистов не могли просто взять и свернуть финансирование определенных федеральных проектов, особенно в оборонной сфере, потому что немедленно потеряли бы голоса избирателей в тех штатах, что «подвязаны» на работу подобных компаний. Они пользовались этим, лейтенант. Комитет штабов не раз поднимал вопрос о внутренней безопасности, о всей этой электронике, не пойми кем сделанной, но продолжающей поступать на стратегически важные объекты. Шишкам в столице было наплевать. Сэмюэльс выдержал паузу, листая документы в толстой папке. - Они встраивали в свои компоненты устройства перехвата или дистанционного отключения. Аппаратные, программные - но всегда очень хорошо замаскированные. Порой мы сами «заказывали» эти чёртовы жучки - в качестве дублирующих систем... -...И когда пришло время, они к чертям обрушили всю нашу инфраструктуру, связь, погасили средства обнаружения и контроля. Те.. Отключения перед войной. Понятно. - кивнул росомаха. - Да это даже не пол беды! Прихвостни «голохвостых» нашлись везде - от полевых штабов до Командования воздушно-космической обороны в Арвадо, от Федерального Комитета Расследований до Сената и президентской свиты. Они знали всё. Всё, твою ж мать! Расположение каждой подлодки, каждого эсминца, порядок действий и развертывания сухопутных частей, расположение минных заграждений, «дыры» в оборонительных линиях... Как и адреса конкретных лиц. Адреса и весь комплекс охранных мероприятий. - - А это тут при чём? - Я-то думал ты сообразительней, лейтенант! «При чём»! Да при том, что штабы лишились половины личного состава ещё до того, как взлетели первые дрегманские ракеты! - возмущённо всплеснул руками ондатр. - В Командовании ВКО подорвался смертник, семью которого крысы держали в заложниках. Подорвался и распылил... Реагент, мать его, и возобновить работу комплекс не мог в течении суток! У Лонстара жахнули ядерные шахты - мы до сих пор не разобрались, что там случилось! А ты говоришь - «при чём»... - Извиняюсь, сэр - не подумал. - А... - Махнул лапой полковник, отодвигая наконец растрёпанную стопку документов. - Ну теперь-то понимаешь? Когда всё завертелось, мы - разведка, ГУСН, все, кто остался - безнадёжно нуждались в замене кадров. Тех, кого крысы «выбили». Там, под Матагуай-Спрингс, я в том числе искал парней вроде тебя - кого можно было пропихнуть за фронт, формировать ополчение. - И почему сразу не поставили конкретных задач? Почему... - слегка поднял тон Эккерт, но его тут же перебили. - Да подожди ты, лейтенант! Ты.. Разве не понял, что крысам было известно всё? Все наши планы, все протоколы, вся чертова стратегия, которую наши олухи им разве что по полочкам не разложили? Знаешь, почему уцелела часть Тихоокеанского флота, благодаря которой удалось серьёзно потрепать морские силы «красных»? Да потому что некоторые суда, включая подводные, находились не там, где им было находиться положено! Понимаешь? Самолёты дрегманцев наносили удары по отмеченным целям. Им не надо было тратить топливо на манёвры, опускаясь ниже зоны действия радаров, не надо было выискивать корабли собственными средствами локации - они били зная расположение! А наши РЛС показывали черти что, заложенное Консорциумом! И только те ракеты, что были направлены по целям, отклонившимся от установленного курса, ушли «в молоко»! По крайней мере, неядерные. - Ну это ж флот... А мы, пехота, тут при чём? - Да всё при том же, Господи! Лейтенант, ты точно хорошо выспался?.. Импровизация, понимаешь? Тех, кто выжил - спасла импровизация! Если бы я тебя начал грузить приказами, протоколами, всей этой чушью, которую крысы изучили вдоль и поперёк... - ондатр хлопнул бумагами по столу, да так, что присутствовавшие в палатке офицеры машинально обернулись - ...Тебя и твоих парней всех бы положили в тот же день! По протоколу, ты должен был тот сбитый самолётик ехать «разведывать». Только ты сам тогда сказал, чем бы это закончилось. - Понимаю... Теперь понимаю, сэр. - пробормотал Эккерт. -...Но разве вы вчера не говорили, что я «напортачил»? - А ещё я говорил, что это - не твоя вина. Мы просто подумать не могли, что ты сколотишь какое-то подобие оперативной группы настолько быстро. До того как... - тут Сэмюэльс впервые за день улыбнулся, а в его глазах сверкнула недобрая искорка - ...До того как «красножопым» ударят в спину наши новые союзнички. Не только они умеют выбрасывать тузы из рукавов, да! - А вот это уже интересно. - слегка приободрился Джед, подвинувшись ближе к столу. - Союзники? Новые? Ну, мы рассчитывали на помощь эверпейских наций и Альбиона, но на «новых» они явно не тянут... - Эверпейцы, лейтенант, намочили штанишки и сидят трясутся, гадая, кто же выиграет в нашей бойне. Они даже заявлений громких избегают, куда там воевать. Крысы плюнут, и вся их экономика полетит к чертям. С другой стороны, Альбион нам уже помог. Северный флот Дрегмы, считай, уже не существует - правда, отходящим Королевским ВМС тоже досталось. Псины так рассвирепели, что врезали по ним атомным ударом. И всё равно, на своих подступах, там, в Арктике - альбионцы «красных» до сих пор кошмарят. Тем, что осталось. Но это... Это, лейтенант, будет поинтереснее! Джед с интересом наблюдал за тем, как полковник разворачивал один из оперативных планшетов, на экране которого в объемной проекции вычерчивалась линия соприкосновения и расположение известных воинских частей Дрегмы и её союзников. Похоже, что устройство произвели совсем недавно; от него всё ещё пахло свежей полипластмассой, а в углу приборной скобы вместо логотипа одной из компаний-поставщиков военного оборудования красовалась скупая аббревиатура «U.S. GOV 11-01». Ну хоть производство собственных электронных компонентов смогли наладить без крыс - и то радует! Впрочем, гораздо больше мысли лейтенанта занимал не сам планшет, а то, что отображалось на экранчике; как оказалось, силы «красных» не так уж и далеко продвинулись до того момента, как сверхдержавы обменялись «предупредительными» ядерными ударами. Фронт проходил косой линией через четыре штата - Калиду, Аризуму, Нью-Санору и Адай, которому досталось больше остальных. Последний был единственным регионом, который дрегманцы и их союзники «подмяли» едва ли не целиком, поглотив, в том числе, «столицу» штата - Лонстар, в то время как на остальных участках им удалось отбить относительно небольшую полоску земли. Впрочем, из услышанного раннее росомаха знал, что основное наступление развернулось на северном направлении, где дхоли, пускай и с тяжелыми боями, но урвали Алеут и огромный кусок Нордланда, страны-союзницы. - Ну что, лейтенант? Всё рассмотрел? Что можешь сказать об эшелонировании войск противника? - наконец окликнул Эккерта ондатр, растянув морду в хитром прищуре. - Хм! Что могу сказать... - пробормотал Джед, внимательно всматриваясь в разноцветные пиктограммы частей и соединений. - Ну, они сохраняют ту формацию, в которой вели наступление. Передовая группировка состоит из «жиденькой» цепочки герреровских и манагванских полков, как я понимаю, это «мясо». Ими прощупывают нашу оборону и выводят в тыл, когда тем хорошенько достается. А сейчас держат у границы - «светить» артиллерию. - Продолжай. - кивнул Сэмюэльс. - Ну... Костяк, понятное дело, составляют гвардейские дивизии Дрегмы из центральноаргентиканской группы армий. Они же действуют в качестве оперативного резерва... - Ну тут ты ошибаешься, резерв составляют переброшенные из Ассии части регулярных войск, но это не важно. Ты немного не туда смотришь. Взгляни-ка на тылы! Росомаха снова пробежался взглядом по карте, прикидывая, какую игру затеял полковник Сэмюэльс и его руководство. - Тылы? Здесь тоже герреровцы... Много частей Хуаны, Манагвы, Страйи... Стоп! Страйи? Кенгурятник и к нам полез? Вот же сумасшедшие ублюдки! - Так и есть. Сорок пять тысяч штыков, направленных в усиление тыловым соединениям ЦГВ. Сложно удержать десятки миллионов душ на оккупированных территориях силами, предположительно, четырёхсоттысячной сводной армии, в которой треть - необученные балбесы из «банановых» стран. Так ведь ещё и задницу свою прикрыть нужно - а, лейтенант? Снабжение ведь кто-то должен обеспечивать на этом чёртовом перешейке. Вот они и пригнали попрыгунчиков, думая, что те будут спокойно болтаться на ниточках насквозь проплаченного Дрегмой правительства Страйи. Но нет, господа остроухие! Полковник клацнул когтем по клавишам - и пиктограммы, изображающие войска «кенгурятника», сменили оттенок от оранжевого к светло-синему. - Знаешь, как говорят - «три бойца в тылу противника лучше, чем сотня на линии фронта»? - злорадно ухмыльнулся Берт. - А у нас скоро появится сорок пять тысяч бойцов за спинами «красных»! - Да вы шутите!.. - подскочил с места Эккерт, но, быстро собравшись, добавил - ...Сэр?.. - Нет, лейтенант. Всё так и есть. Информация - проверенная. В Страйе произошел... Ну, как это у нас называют, «бархатный» переворот. В первые же дни войны. Генералитет «попрыгунчиков» негласно отказался вступать в конфликт на стороне Дрегмы. А затем в парламент пришли некие личности в штатском и попросили всех покинуть свои места. Цирк, да и только! Но этот цирк нам на руку. По нашим данным, ни дрегманцам, ни даже вездесущим крысам о ситуации почти ничего неизвестно. Не они одни способны на чудеса геостратегической рокировки - так-то! - А вам не кажется странным, что крысиный Консорциум, переигравший нашу агентуру в пух и прах, становится слепым и беспомощным, как только речь пошла о Страйе, сэр? - нахмурился росомаха - Это же бывшие дикари, чёрт их дери! Я сам с ними воевал под года, и скажу, что мозгами они не... - Они сплочёны, и не допускают в свой коллектив чужаков без пристального внимания со стороны спецслужб. - отрезал Сэмюэльс, в очередной раз перебив лейтенанта. - Крысы слишком глубоко интегрировались во все сферы нашего общества. А у кенгуру... Ну, скажем, за пределами маленьких общин к чужакам отношение очень холодное. Там только через посредников можно работать, но подкупить или иным образом завербовать кого-то из «попрыгушек» тоже очень сложно. Ты прав, лейтенант - они дикари. Но когда речь идёт о вражеской агентуре, ксенофобия играет только на руку. Так или иначе, наши парни проверяли по множеству каналов, и все пришли к выводу, что «красные» и их союзники о готовящемся ударе не подозревают. Какие-то протоколы в связи с беспорядками в Страйе у них подготовлены, но прямого столкновения они не ждут. - А как мы можем быть уверены, что страйцы вообще пойдут на «прямое столкновение»?.. Зачем оно им? Полковник вздохнул, едва заметно поморщившись. - Ну, во-первых, они прекрасно понимают, что едва баланс сил на геополитической карте склонится в сторону Дрегмы и её прихвостней, их перережут - всех до одного. Может не сразу. Через сорок, пятьдесят, сто лет - для псин не существует понятия «достаточно». «Достаточно» земли, ресурсов... «Могущества». Это безумные фанатики, у которых стремление к мировому господству, полному и беспрецедентному, замещает всякий здравый смысл. Я, как любой другой офицер разведки, изучал их психологию - и поверь, это не нормальные существа, это вообще не «нормальная» разумность. Кенгуру это тоже знают, и участвовать в планетарном геноциде не спешат. Ну а во-вторых... Мы, в смысле, аргентиканское правительство, вели достаточно продолжительные и успешные переговоры с временно исполняющим обязанности страйских властей «исполнительным комитетом». Они сами предложили помощь. - Неужто из доброты душевной? - хмыкнул Эккерт. Ондатр отвёл взгляд - ему явно и самому претили условия «договора», но личное мнение полковник старался держать при себе. - Правительство Соединённых Штатов Аргентики признаёт за Страйей безусловное право на разработку и добычу любых природных ресурсов, доступных в отведённых ей территориях Антарктиса. Я тоже не в восторге от такого поворота дел, лейтенант. Да, я знаю, что вы там воевали, знаю, сколько наших добровольцев там погибло. Но сейчас либо так, либо дхоли навяжут нам любые условия мирного договора, которые сочтут нужным. А ты знаешь, какие там условия, а, лейтенант? Эккерт молча покрутил головой в знак отрицания. - А я тебе скажу. Роспуск действующего Тихоокеанского флота, жесткое ограничение производства в аэрокосмическом и судостроительном секторе, включая гражданские проекты! Сдача дрегманским вооруженным силам всех военных объектов США в средней Ассии, признание аннексии Алеута и частей Нордланда! Сокращение, пускай и «обоюдное», стратегических - но не наступательных! - ядерных вооружений... Продолжать? - Я понял. - пробурчал росомаха, нахмурившись. - Ладно, хорошо. Значит, мне и моим бойцам предстоит действовать после удара страйцев. Так?.. Каковы задачи подразделения? Какие силы поступают под моё командование? - Никакие. - хмыкнул полковник, выключая планшет. - Сколько сможешь набрать «ополченцев» из числа беглых армейцев, полицейских, гражданских - столько и будет. Вооружить всех мы, наверное, сможем. А вот техники... Техники не будет. Вы - партизане, пускай и на бумаге. И выглядеть, и воевать должны как «партизане». В этом суть. - бесстрастно развёл руками Сэмюэльс. - А вот теперь я нихрена не понимаю! - с силой ударил лапами по столу Эккерт. - Какого чёрта вы не задействуете наши войска? Почему должны гибнуть простые граждане? Вы, полковник, совсем оху...Охренели! - в гневе прорычал росомаха, но полковник сохранял бесстрастный, полный уверенности вид. - Ну так мозги включай, если не понимаешь... Лейтенант. Как думаешь, на кой чёрт дрегманцам сдался Лос-Касадорес, если они его при любом раскладе не удержат? А я подскажу - это живой щит для ракетных комплексов средней дальности и прифронтовых систем с ядерной начинкой, включая ПРО. Двадцать миллионов душ - на такие жертвы в столице не пойдёт никто, что бы не случилось. Скажу без прикрас - кошачьим не хватает яиц. И всегда не хватало. А «красные» при таком раскладе смогут не только нанести удар раньше нашего благодаря малому времени подлёта, но и нейтрализовать от тридцати до пятидесяти пяти процентов наших сил стратегического сдерживания. И если наша армия начнёт наступление - они незамедлительно воспользуются возможностью. Другое дело - «ополчение»... - А что им мешает врезать по «кенгурятнику», когда тот начнёт давить с тылов?.. - Это будет удар по аргентиканской земле, пусть и временно оккупированной. И вызовет соответствующую... Реакцию. А с современными арсеналами, даже если брать «оптимальный» для дрегманцев сценарий, где «первый удар» и перехват системами ПРО остановит до семидесяти процентов запущенных ракет, мягко говоря, не удобен. Тридцать тысяч ядерных боеприпасов, включая кобальтовые, по сто пятьдесят мегатонн - мало не покажется. На поверхности радиационный фон поднимется так, что вымрет всё живое, а без растений Земля вернется в эпоху катархея. В подземных комплексах наверняка жизнь продолжится, но «красные» не могут быть уверены, что эти комплексы уцелеют лишь у них. В противном случае уже давно бы всё... Завертелось. Так или иначе, этот вариант им не выгоден. И мы этим воспользуемся. Всё ясно? - Так точно, полковник, сэр. - кивнул Эккерт, прикидывая в уме варианты развития ситуации. Он был уверен, что командование не может ручаться ни за «надёжность» новых союзников, которые буквально месяц назад были лютыми врагами, ни за то, что дхоли воздержатся от использования атомного оружия когда на южном фронте рухнет тыл. Но росомаха лучше других понимал, что отчаянные времена требуют отчаянных действий, и, поскольку лучшего плана у него не было, был готов идти за осквернённую родину хоть к чёрту на рога. Пускай Джедом руководила в большей степени жажда мести, чем «патриотизм» и громкие призывы, пускай. В конечном счёте, значение имеет лишь результат. - Что ж, с общей ситуацией я более или менее разобрался. Но в чём будут заключаться мои конкретные задачи? - продолжил лейтенант . - Пока что у тебя есть время отдохнуть... Эдак денька два. Документы оформить. Официально тебя, конечно, никто никуда не переводит - но есть формальности... Чёрт бы побрал этих писак. К майору Дэвидсону обратишься в модуль «С». Пока что сидим тихо и наблюдаем за реакцией «красножопых» - если всё пройдёт так, как было задумано на верхах, страйцы ударят послезавтра, ближе к ночи. Ну а потом... - ондатр хмуро улыбнулся, слегка надвинув на глаза армейскую кепку. - ...А потом твои вылазки буду курировать я лично. Пока что ничего сложного. В Лос-Касадорес соваться вам не нужно, будете работать максимум в двух-трёх милях от «Серой зоны». Пока дрегманцы и «попрыгушки» будут рвать друг другу пасти, ты будешь, так сказать, заниматься мелким вредительством. Уничтожать средства связи, нападать на одиночные конвои... Впрочем, это так, для виду. Чтобы у дхолей не возникло потом вопросов, откуда у них под носом возникли многочисленные силы «ополченцев», и лапа к красной кнопке не потянулась. Первостепенная у тебя задача - собрать и вооружить не позднее чем к ноябрю хотя бы три сводных полка из числа местных. Да, и не води носом! Я знаю, что задача зверски тяжелая. А кому сейчас легко? Оружие - стрелковое и тяжелое пехотное - будут доставлять мои бойцы. А вот схроны уже тебе придётся организовывать, лейтенант. За обучение, подготовку - даже не задумывайся. Всё равно эти... Мм-м... - Граждане. - хмуро подсказал росомаха - Да, чёрт возьми, «граждане» - расходный материал, «шторка», если хочешь. Командованием намечено серьёзное контрнаступление. На определенную дату - тебе её знать не положено. Думаю понятно, почему? - Чего я не знаю, того не смогу рассказать. - кивнул Эккерт. - Молодец, лейтенант, соображать не разучился. Так вот, вместе с твоими - ну и не только твоими, есть у нас ребята на других участках фронта - «ополченцами», пойдут и наши парни из регулярных войск. Тоже под видом «партизан». - Что, без техники? Без прикрытия, без.. Без нихрена?!.. - Да, «без нихрена», Эккерт! Так требует ситуация. Прорыв будет серьёзный, частей задействовано много. Опять же, в цифры вдаваться не могу. Но если всё выйдет как запланировано - «торг» будет вестись на иных условиях, и отделаемся мы на сей раз одним лишь Алеутом. - А если нет, сэр? - Тогда мы об этом не узнаем, лейтенант. Не успеем. Росомаха опустил голову. Вот так-то... «Отделаемся одним лишь Алеутом»! Какой позор. Иначе как «дурацким» этот выбор не назовёшь - либо откупиться от врага небольшим куском земли, либо сжечь мир в полномасштабном обмене ядерными ударами. А что потом? Через тридцать лет дрегманцы придумают новый хитроумный фокус, и отхватят ещё один кусок. А затем ещё и ещё. Так может лучше гори оно всё в адском пламени, да не достанься никому?.. Почему-то вспоминались безумцы, которые в мирные времена бродили по улочкам с плакатами о скором приближении конца света. Наверное, каждый из них должен был завидовать «пиджакам» вроде Сэмюэльса; уж эти то знали совершенно точно когда миру придёт конец. По крайней мере, если их грандиозные планы обратятся прахом. - Ну что, ещё вопросы есть? - полковник бросил взгляд на свои наручные часы. Джед не любил такие «прозрачные» намёки о том, что у вышестоящих на него не остаётся времени, но решил промолчать - может быть ондатр и в самом деле попросту сверил час. - Всего два, сэр. - Ну выкладывай. - сцепил ладони в замок Берт, придвинувшись ближе к столу. - Если у вас есть агентура в «Эл-Си», и, как я помню, вы знаете о моей семье... Может вам известно что-нибудь о моей матери, сэр?.. - Ничего мне не известно, лейтенант. - скупо ответил Сэмюэльс. - Мы следили, в меру возможностей, за действиями твоих «партизан», а не за твоими родичами. - Понятно... - Впрочем, в районе где она проживала боевых действий не происходило, и, насколько мне известно, «красные» там особо не зверствовали. Всё-таки преобладающее население мелких хищников, как никак - их «целевой» сектор поддержки. Что-то ещё? - смягчил тон офицер. - Вы говорили, что я «напортачил», совершив ту вылазку. Что конкретно вы имели в виду? Что за работу такую я сорвал, сэр? Ондатр заметно помрачнел - таким Джеду его видеть ещё не приходилось. - Вся информация касательно данного мероприятия засекречена. Там всё очень серьёзно, на самом высшем уровне. Просто чтоб ты понимал, лейтенант - за разглашение материалов по этому делу с меня не снимут погоны и не отстранят от службы. Меня банально поставят к стенке и прихлопнут в мгновение ока. Надеюсь, доходчиво? - Более чем. - Что ж... Два вопроса, так, лейтенант? Можете быть свободны. - подвёл черту Сэмюэльс, оборачиваясь к своим офицерам. Эккерт молча встал и побрёл прочь из штабной палатки; пласт информации, в одночасье свалившийся на него, ещё предстояло переварить. Чёртовы бюрократы! На кону жизни миллионов, а они в «писульки» всё играют! Видно, не доходит никак - что с крысами, что без... «Секретность» развели! Прошляпили полномасштабное вторжение, прошляпили подготовку противника к глобальной войне - и теперь решили по мелочам отыграться?.. Росомаха и до этого недолюбливал разведку - его опыт в Антарктисе наглядно показал, насколько топорно и неэффективно она способна работать, а уж теперь склонялся к откровенному презрению. Всей войны, всех этих жертв можно было избежать, если б эти черти выполняли свою грёбаную работу как положено!.. Но что толку гадать о былом, чего смертными силами не возвратишь? Надо сосредоточиться на вещах насущных, на дне сегодняшнем, на том, что ещё можно исправить. Что там говорил Сэмюэльс - документы, модуль «C», майор Дэвидсон... А ещё оставалась Дженни, которую росомаха не видел с прошлой ночи; почему-то он был уверен, что бедная зайчиха, не смотря на дикую усталость, так и не сомкнула глаз. Меньше всего хотелось Джеду нести горестную весть этой умной, ласковой но на удивление сильной девушке. Если Эккерт был «мозгом», то Хоббс однозначно считалась «сердцем» общины «Сэнкчуари». Разбить это сердце сейчас - внести раскол и в без того не самую прочную, едва успевшую сформироваться структуру молодого ополчения. Но что ещё делать? Война сурова, а незнание сожрёт зайку гораздо быстрее, чем боль утраты. И ведь неизвестно даже, что там дрегманцы уготовили для этого... Сэвиджа! А вдруг лис каким-то чудом уцелел? А вдруг он объявится - через месяц, через год, после войны и обмена пленными?.. Как тогда смотреть в глаза девушке, считавшей дорогое для себя существо погибшим? А с другой стороны - как оставлять ей надежду, с большой долей вероятности, ложную? Росомаха не знал ответа; в конечном счёте он был солдатом, а не психологом. Значит, излагать придется так же - как солдат солдату; война, как ничто другое, стирает различие меж живыми душами. Двадцать первый день вторжения, Лос-Касадорес, Порт оф Лонг Айленд, секция «D9». Осознание себя и окружающей действительности возвращалось к Сэвиджу медленно, во вспышках неясных образов, в складывающейся картинке голосов, в блеклых, как затёртые фотоснимки, воспоминаниях. Обретение себя сопровождалось не то болью, не то тяжелой тошнотой, а может тем и другим сразу - в таком состоянии Майк с трудом различал собственные чувства. В прошедшие часы, дни или недели - понимание времени ускользало вместе с остальными ощущениями - для него существовал только страх. Всепоглощающий, сковавший душу, пожравший всякие остатки разумности ужас, который невозможно описать; страх, который не может и не должен существовать ни в одной мыслимой реальности. Иногда лису удавалось «выпадать» из забвения, чтобы на миг выхватить тонкую грань действительности, а затем снова провалиться в объятия делирия. Одна за другой мелькали сценки, словно экспозиция в старинном диафильме: яркое, солнечное небо, солёный воздух... Грубые лапы конвоиров, небрежно впихивающие в пасть подобие серой, безвкусной кашицы... Кровь на стене, кисти рук - похоже, собственные, изодранные или изгрызенные до белоснежной, выглядывающей из-под лохмотьев мяса и шерсти косточки. Затем - темнота, невозможно встать или даже разогнуться, холодные прутья за спиной... Клетка? Образы вспыхивали и мутнели, погружаясь в глубины памяти, но неизменными оставались глаза шакала-дознавателя, наполненные непередаваемой пустотой, оцепенением невозможной тьмы. Это видение не отпускало Сэвиджа, не просто заполняя его душу, но заменяя её собой. И всё же, с каждой новой «вспышкой» лис всё сильнее цеплялся за реальность, всё крепче сжимал в кулак остатки воли, и, в какой-то момент, страх начал отступать. В течении трёх дней Майк словно бы пережил миллиарды лет эволюции видов - сначала научившись ровно дышать, затем различать запахи и самостоятельно глотать пищу, небрежно впихиваемую в рот, угадывать знакомые зрительные образы. Ритм сердца и дыхания стали первой опорой, за которую смог уцепиться разум; Сэвидж не мог считать, но на какому-то подсознательном уровне, в виде образов, простой абстракции, он начал осознанно соблюдать очередность. Вдох-выдох, вдох-выдох... Постепенно Майк стал ощущать голод и боль, и сейчас он искреннее радовался этому, ведь это были настоящие ощущения. Они отгоняли страх, и вытягивали сознание из пустоты. И это - спасение! Понадобилось ещё некоторое время для того, чтобы Сэвидж заставил себя заново воспринимать визуальные образы. Он не ослеп - лишь не ставил различия между пляшущими на стенах солнечными бликами, стальными прутьями и собственным телом. Пустота сопротивлялась, не позволяя сознанию формировать логические цепочки, но всё же отступала. В какой-то момент лис полностью осознал себя сидящим внутри крошечной, в половину его роста клетки, с перебинтованными лапами и напрочь затёкшим телом. В помещении было темно, и лишь откуда-то сверху, сквозь мутное стекло крыши струился и пропадал в плывущих облаках пыли солнечный свет. А вокруг располагались такие же клетки с несчастными узниками, большая часть которых прибывала в сознании. Увы, Майк ещё не мог различать голоса. Ближе к вечеру вновь появились надсмотрщики - раздраженного вида дхоли в костюмах, напоминающих комбинезоны химзащиты в довесок к респираторам на острых мордах, и вооруженные компактными пистолетами-пулемётами или дробовиками. Переговариваясь между собой короткими, отрывистыми фразами, они отпирали клетки и кормили «заключенных» - одних насильно, через резиновую кишку, другим просто подбрасывая «кашки» в подобие помойного ведерка. Лис уже был способен принимать пищу самостоятельно, но вместо речи у него вырывалось лишь бессвязное мычание. Посмеявшись над беднягой, солдаты открыли дверцу клетки и поставили перед мордой ведёрко с гаденькой на вид сероватой массой, но фиксаторы с лап узника снимать не стали. Один из бойцов (вероятно, офицер) доложил что-то по рации, внимательно осмотрев Майка и повертев лапой его морду. Какой бы отвратительной не казалась пища, Сэвидж накинулся на неё с упоением - голод жестоко терзал тело, и было похоже, что пленников не кормили с самого утра, а то и дольше. Теперь он мог различать и вкус - но вместе с ним пришло осознание невыносимого, омерзительного запаха немытых тел и экскрементов, который пронизывал всё помещение. Заключённых здесь содержали хуже, чем промысловых рептилий на порядочной ферме. Но голод брал своё, и Майк, забывая о запахах, с упоением нырял мордой в грязное ведерко, слизывая «кашицу», оставшуюся на стенках. Ещё бы водички дали - и, наверное, можно было б жить... Через какое-то время на улице стемнело, но питья несчастным так и не принесли. Тело лиса мучительно ныло, не способное двигаться в крошечном стальном боксе, нос всё ещё не мог привыкнуть к смраду, а на смену голоду пришла жестокая жажда. И всё же он был рад избавлению от всепоглощающего страха, пустоты всененавидящих шакальих глаз. Лучше уж сидеть так, чем возвращаться «обратно» - в бездну бессознательного... Когда в помещении вновь послышался глухой топот армейских сапог, пленники заметно оживились, что-то выкрикивая и тарабаня лапами по стальным прутьям. Теперь Сэвидж мог разглядеть, что подавляющее большинство узников составляли мелкие грызуны, в частности, мыши; наверное, клетки под них и изготавливали. Возвратившаяся память подсказывала, что эти существа в связи с небольшими размерами мозга считались «недоразвитыми», и получали от правительства специальные пособия, поскольку редко имели возможность себя обеспечить. На сей раз солдат было всего четверо, и они явно пришли не для того, чтобы поить заключенных. Один из них указал на клетку Майка, и остальные бойцы довольно шустро выволокли лиса наружу, удерживая за перебинтованные, адски болевшие лапы. Затёкшие суставы тут же дали о себе знать, и страдалец взвыл, за что получил от конвоиров добрую затрещину. Без дальнейших разговоров Сэвиджа буквально поволокли в коридор, хотя тот едва перебирал ногами, и большую часть времени его стопы бессильно тащились по листовому покрытию пола. Куда его волокут? Что ждёт там, в конце пути - смерть, расстрел? Учитывая обстоятельства, такой исход можно назвать «избавлением»... Но вряд ли захватчики так долго поддерживали в лисе жизнь просто ради того, чтобы избавиться, едва тот придёт в сознание. Нет, судьба ещё недостаточно поиздевалась над несчастным! Но только бы не новый допрос!.. Что угодно, только бы не смотреть в эти кошмарные глаза! Пусть лучше кожу живьём сдирают - но только не назад, не в кабинет к шакалам!.. Страхи Сэвиджа не оправдались. Напротив, его перевели в другой блок - чистый, в меру опрятный, с небольшими комнатками-камерами, в которых пленные размещались по двое. Трудно сказать, что здесь было до прихода дрегманцев, но, очевидно, комплекс для содержания заключенных не предназначался. Вероятно, в нём селили разнорабочих, которые нуждались в месте временного проживания. Так или иначе, он разительно отличался от предыдущего блока, который без преувеличения мог носить звание маленького филиала ада на Земле. Основную массу узников здесь составляли псовые - лисы, волки и енотовидные собаки. Не удивительно, что условия для них предоставлялись лучше, чем грызунов. Затащив Майка в одну из камер, дхоли попытались что-то пояснить, но прескверно владея альбионским (хотя и родной язык Сэвидж едва разбирал), быстро махнули на это дело лапой и удалились, после чего раздался щелчок магнитного замка. Осмотревшись, пленник заметил, что на койке рядом, аккуратно укрывшись тонким, чистым одеяльцем, дремлет серая лисичка - соратница по несчастью. Приоткрыв заспанные глазки, она что-то прошептала Майку, но быстро сообразив, в каком состоянии он прибывает, покачала головой и перевернулась на бок, прикрыв ладонью нос. В любой другой ситуации Сэвидж сгорел бы от стыда за невыносимый смрад исходящий от его тела, но сейчас разум занимал лишь умывальник - спасение от истязающих мук жажды. Припав к крану пастью и надавив на рычажок, лис жадно глотал чистую, прохладную водицу, чувствуя как тело содрогается от спазмов, а сердце начинает бешено, с неравными перебоями стучать в груди. Ему потребовалось какое-то время, чтобы отдышаться; придя в себя, Майк сорвал с себя грязную, в буквальном смысле загаженную одежду, и, скомкав, запихнул в небольшой герметичный ящик подальше от постели. Бинты на лапах он трогать не стал - кто знает, как сильно они повреждены? Возможно, расхаживать нагишом перед девушкой выглядело со стороны и «некрасиво», но после всего пережитого Сэвиджу было не до приличий. К счастью, в отделении под умывальником нашлось мыло и порошок-дезинфектор; худо-бедно, но Майку удалось привести себя в «порядок». Закончив с вечерним туалетом, он обессилено рухнул на свою койку, не расстилая белья; сон пришел мгновенно. Это был первый настоящий сон за три дня невыносимых мучений и ломки сознания - самое страшное осталось позади. - Эй!.. Эй, просыпайся! Сейчас завтрак принесут! - разбудил Сэвиджа незнакомый женский голос, и он не без труда расплющил слипающиеся веки. Восприятия речи вернулось к нему неожиданно и плавно - лис даже не успел этого осознать. - Давай, поднимайся, соня! Хочешь остаться без еды?.. - тормошила пленника за плечё та самая незнакомка, что мирно дремала вчерашним вечером. - А.. А что, могут отобрать?.. - с трудом пробормотал Майк; его язык все ещё заплетался, а разуму приходилось прилагать серьёзные усилия, чтобы подбирать нужные слова. - А кто их знает? Тут по разному бывает. - пожала плечами девушка. - Я смотрю, тебе досталось о-го-го... Допрашивали? - М..Мгм. - промычал в ответ лис, подрагивающей ладонью прикрывая пах. - Ишь ты - сильный! - присвистнула узница - Такие как ты редко в себя приходят. В лучшем случае убиваются... Если могут. - её взгляд упал на забинтованные лапы Майка. - ..Но обычно так и остаются, без мозгов. Или без души. Как ни назови, суть та же. - А ты.. Ты разговорчивая. - ухмыльнулся Сэвидж. Действительно, лисичка выглядела чересчур уж опрятно, и было не похоже, что она прошла через то, что довелось испытать ему. - А меня не допрашивали. «Недоносительство», вот так. «Недоносительство», ха... - закатила глазки девушка. - ..А так псовых они хорошо содержат. Я не жалуюсь. Тех, кто мозгами не спёкся. Таких как ты кидают к мышам - и знаешь, не повезло тебе. Рано очухался. - Это почему ж не... Не... Не повезло?.. - встопорщил ушки Майк, но в тот же момент дверца камеры открылась, и в неё вошел дрегманский солдат. - Жрать. - поставил он на полку два увесистых пакетика в серебренной фольге - ...Пить. - последовала за ними одна, но объемная бутылка с чистой питьевой водой. - Брать! - небрежно швырнул дхоль белый пакет Сэвиджу и хлопнул дверью. В пакете оказался простенький, светлый тканевый комбинезон наподобие тюремной робы. В такой же была одета и незнакомка. - Так.. Почему... Почему мне «не повезло»?.. - «Безмозглых» держат три, реже пять дней. Потом швыряют в сточные каналы. Продержался бы дольше - мог бы сбежать. - пожала плечами пленница. - ...Или утонуть в говне. - Или утонуть. - кивнула она. «Завтрак» прошел в относительной тишине. Лисы почти не разговаривали друг с другом, уминая мешанину из спирулины и кусочков насекомых. После омерзительной каши, непонятно из чего сделанной, пищпакет казался удивительно аппетитным, да и сытностью не был обделён. Одевшись и умывшись (в шкафчике нашлись даже щётки, зубная нить и порошок - кто бы мог подумать, что дрегманцы так расщедрятся!), Майк прильнул к вертикальному окошку входной двери - посмотреть, что происходит снаружи. Проём был слишком узкий, и кроме соседней камеры рассмотреть ничего не получилось. В последней обитал белый волк, чьи огромные лапы были испещрены шрамировками, свидетельствующими не то о военном, не то о тюремном прошлом. Гигант пользовался относительной свободой передвижения, как и некоторые другие пленные - лис не раз наблюдал, как тот в сопровождении конвоя покидал свою ячейку и прогуливался по площадке, вернувшись к себе с небольшой книжкой. Видимо, «преступление» волка было совсем уж мелким, раз дрегманцы позволяли такую «роскошь». А может это был один из них, угодивший под трибунал?.. Довольно скоро Сэвиджу наскучило пялиться в окошко, и он вновь попытался наладить диалог со своей невольной спутницей. Забавно, что захватчики не придавали значения полу своих пленников, рассаживая вместе женщин и мужчин. А может, так и задумано? «Чтобы жалоб не возникало» - раз уж все остальные потребности псовым узникам они старались удовлетворять. - С..Слушай, а ты... Как тебя зовут? - тихо пробормотал Майк, отведя взгляд от собеседницы. - Хм? А, это... Саманта. Можно просто Сэмми. - ответила лисица не открывая глаз. - А.. Приятно... Познакомиться. Я Майкл... Майк. - Ага. «Приятно». В камере снова воцарилось неловкое молчание. - Ты.. Знаешь, что с нами будет? Зачем нас держат?.. - Да вроде будут в Дрегму гнать, на кораблях. Раз тебя вчера перевели, значит, гнать будут сегодня ночью. - спокойно ответила Сэмми. - В Дрегму!?! - закашлялся Сэвидж, бешено выпучив глаза. После пережитых мучений ему меньше всего хотелось оказаться в стране, которая на протяжении поколений оставалась эдаким показательным примером земли, обезображенной безумцами. Земли шакалов, чьи испепеляющие янтарные глаза будут истязать сознание лиса до конца его лет. - Ага. На историческую родину, как они говорят. «Привет, Красные Пески!» - язвительно ухмыльнулась пленница. - А мне что-то... Вот не весело. - прохрипел в ответ лис, потирая брови. - И мне не весело. Просто очень скучно. - Думаешь, в Республике будет веселее?.. Разговор вновь прервал громкий стук в стальную дверь и щелчок магнитного замка. - Раздеваться! Две минуты! Ходить мыться! - прорычал дхоль, держа узников на прицеле. - Что, прямо перед ними раздеваться? - фыркнул Сэвидж, взывав у спутницы сдавленный смешок. - Нет, блин, кабинку тебе сейчас приволокут! Сигару ещё не желаете, сэр? - Нет, не любитель, мисс! - подмигнул в ответ Майк. - Живо! Время нет доставать - возможность бить! - рявкнул солдат, и вздрогнувшие лисы шустро избавились от комбинезонов, затрусив в проход. Встав в шеренгу позади татуированного волка, Сэвидж, вместе с остальными заключенными, направился в «душевую». Это был его последний день на аргентиканской земле.