Украденная жизнь

      Гриммджоу открыл глаза, когда рядом с его постелью поставили поднос с едой. Чуткий слух засёк еле слышный стук, а паршивое от вспыхнувшего воспоминания настроение накрыло с головой. Повезло низшей, что успела выскользнуть из комнаты.       Мышцы затекли так, что когда Шестой попытался встать, получилось «со скрипом». Закинул в себя принесённую пищу, чисто для поддержания сил. Снова упал на кровать. Прикрыл глаза, играя желваками. Перед внутренним взором мелькал бой с Куросаки.       Прямой взгляд глаза в глаза, пронизывающий до мозга костей. Раньше в нём Джаггерджак мог прочитать лишь желание спасти своих долбанных друзей, теперь же он изменился. Голова Ичиго пока не была обременена лишними заботами. Гриммджоу сразу увидел то, ради чего раньше готов был переломать пацану все косточки до единой — током бьющее по нервам первобытное желание разорвать противника. Ичиго чуть склонил голову набок. Джаггерджак прищурился.       Занпакто рассекли воздух, встречаясь в долгожданном смертельном танце. Рейацу бушевали, заставляя нумеросов в страхе прятаться по своим норам, а мелкие пустые, оказавшиеся в радиусе пары километров, просто отправлялись в небытие. Гриммджоу ликовал, ощущая всю разрушительную мощь, которая обрушилась на него, ведь именно это придавало его жизни особый терпкий вкус. Та сила, что рвалась из-под контроля, заставляла его открывать глаза по утрам. Жаждать. Жить.       Потом он съязвил насчёт метки Ичиго. После этого помнил только злобный оскал и ярко-красное серо, заслонившее собой всё. И теперь не может понять какого чёрта он валяется, вместо того, чтобы найти и прибить ублюдка Куросаки. Тут послышался шорох. Приоткрыв один глаз, Гриммджоу увидел Улькиорру. Настроение перевалило далеко за минус. — Ожил наконец, — констатировал Четвёртый. — Свали нахер из моей комнаты, Улькиорра. Тот пару секунд поглядел на него оценивающе и вышел, бросив напоследок: — Хватит прохлаждаться, ты должен явиться к Айзену-сама.       Гриммджоу передёрнуло. Наверняка Соске влепит ему наказание за драку с Куросаки. В следующий миг он довольно ухмыльнулся: оно того стоило, чёрт бы всё побрал.       Он размял затёкшие мышцы и неспешно направился в тронный зал Айзена, по пути прикидывая, где сейчас может быть Куросаки.       Подходя к залу, он почувствовал, как адреналин растекается по венам от неизвестности. Всё-таки Айзен правильно решил притащить Ичиго к ним — жизнь становится куда интереснее. Перед троном Соске обнаружились Улькиорра, Старк и Ичиго. Беседа Айзена и Старка прервалась, когда вошёл Джаггерджак. Ичиго глянул на него остро и отвернулся. — Здравствуй, Гриммджоу. Ты знаешь, почему я позвал тебя? Тот хмыкнул. Айзен продолжил: — В наказание за то, что ты устроил драку с не успевшим оправиться после перерождения товарищем, тебе временно запрещается находиться с ним рядом. Изначально я хотел, чтобы ты показал Ичиго Лас Ночес и окрестности и посвятил его в курс всех наших дел, но теперь я передаю эту обязанность Улькиорре. Гриммджоу оскалился: — Ну и ладненько, зато теперь станет ещё веселее. Тут Ичиго подал голос: — Айзен-сама, мне не нужна нянька. — Я и не приставляю к тебе няньку, Ичиго, — снисходительно объяснил тот. — Я лишь хочу, чтобы ты был в курсе дел и хорошо ориентировался в нашей обители. К тому же ты теперь в Эспаде, и нужно определить уровень твоей силы, чтобы ты занял положенное место в ней. Улькиорра справится с этим лучше, чем кто-либо другой. Гина и Канаме сейчас нет с нами, так что в этом решении меня поддержал Старк. У вас есть какие-то вопросы? — он приподнял брови.       От его вопроса по комнате прошёл холодок. Гриммджоу хмыкнул и двинулся к выходу. Ичиго раздражённо цыкнул и повернулся к Улькиорре: — Давай побыстрее покончим с этим. — И ещё, — сказал Айзен. — Через двенадцать часов все должны быть в зале для собраний. За это время, Улькиорра, ты должен определить уровень Ичиго. Куатро обещал сделать всё в лучшем виде. Гриммджоу тошнило.       Выворачивало от того, с каким видом на него смотрел Улькиорра — как на побеждённого. Да он и был побеждённым, мать его за ногу! Шея подвернувшегося в безжизненном коридоре под руку низшего хрустнула. Это немного позабавило Гриммджоу, но вскоре опять стало паршиво. — Двенадцать часов, да? — он прищурился, обернувшись в сторону тронного зала.       Потом исчез в вечно чернильной темноте Хуэко Мундо. Если крушить ставшие ненужными старые строения, время пролетает быстрее.