***
У Лилианы Рейн это яркое утро началось с того, что золотой солнечный лучик пробежал по белоснежной наволочке, перепрыгнул на бледную щечку девочки и остановился на верхнем веке. Девочка начала жмуриться и пытаться прогнать яркого врага ладошкой. Через пару минут Лилиана начала сонно ворочаться в своей роскошной, сделанной по индивидуальному проекту из красного дерева, кровати. Малышка потянула одеяло себе на лицо, чтобы закрыться от надоедливых солнечных зайчиков. Полежав ещё пару минут под шёлковым и таким пушисто-мягким одеялом, девочка медленно села и свесила маленькие ножки с кровати. Не смотря на то, что Лилиана только встала, на её лице уже играла такая же солнечная и тёплая, как летний день, улыбка. Потянувшись и потеряв глаза кулачками, она ловко спрыгнула со своего ложа и помчалась в комнату к своим любимым родителям. Пробежавшись по холодным мраморным полам и лестницам поместья своими детскими и не знающими холода ножками, девочка наконец-то достигла величественных дубовых дверей. Она тихо начала приоткрывать их так, чтобы петли ни на один миг не заскрипели и не выдали ее. Все прошло успешно и Лилиана протиснулась внутрь. Пробравшись в большую спальню, девочка закрыла за собой двери. В комнате царил полумрак. Широкие изумрудные портьеры на окнах закрывали комнату от назойливых солнечных лучей, которые всегда будили миссис Рейн. В самом центре комнаты стояла широкая кровать с серебристым балдахином, который скрывал главу семейства и его жену. Балдахин всегда опускался на ночь. Это решение было принято после того, как однажды ночью к ним заявился нежданный гость через камин в комнате и нарушил покой хозяев. Лилиана быстренько преодолела расстояние, которое отделяло ее от мамы с папой. Однако в этот раз девочка действовала недостаточно тихо, видимо звук ее маленьких ножек, идущих по полу, разбудил мистера Рейна. Он медленно приоткрыл глаз глубокого синего цвета, чтобы удостовериться, что это его любимая дочурка. Увидев, что это действительно так, мистер Рейн вздохнул, слабо улыбнулся и претворился спящим. Тем временем Лилиана преодолела последние пару шагов. Девочка остановилась на огромном белом ковре, который был у кровати. Внезапно тишину огромного особняка нарушил девичий голос. — Мама, папа, доброе утро! — это маленькая мисс Рейн бросилась к родителям в постель. Лучезарно улыбаясь, она обняла сначала маму, которая сразу же открыла свои невероятно зелёные глаза, как и у дочери, и на её лице заиграли сначала напускное недовольство, а потом и улыбка. — Доброе утро, любовь моя, — тихо пробормотала миссис Рейн, ответно обняв свою дочурку. Женщина, потянувшись у себя в кровати, медленно села, облокотившись на подушки у изголовья кровати, и осмотрела заспанными глазами свою маленькую радость. На Лилиане была голубая ночная рубашка, а её волосы торчали во все стороны, точно распотрошенное птичье гнездо. Это выглядело забавно. Миссис Рейн снова улыбнулась, когда ее взгляд зацепился за колдографии на стенах из ее детства. — А я? — обиженно спросил папа Лилианы, хотя разумеется, обида была напускной. — Неужели, ты не обнимешь своего любимого папочку? — не смотря на тонкие, совершенно не излучающие тепла черты лица, невероятно синие глаза мужчины светились добром. — Ты проснулся! — радостно улыбнулась младшая Рейн и бросилась на шею к своему отцу. — Тише, милая, — ласково заулыбался мужчина, хотя казалось бы, что от человека с такими жесткими чертами лица, тепла и ласки не дождешься. — Ты меня задушишь, Лилиана! — мягко отстранил свою дочь мистер Рейн. — Прости, — девочка виновато посмотрела на отца пронзительным взглядом зеленых глаз. После чего, она слезла с постели родителей. Подбежав к двери, Лилиана крикнула, — Собирайтесь! Мы едем в Косой переулок! — после этих слов маленькая смеющаяся девочка вылетела из комнаты, словно маленькое торнадо. Но тем не менее тепло, улыбки и доброта, которые она принесла, так и остались витать здесь.***
Через двадцать минут волшебники семейства Рейн уже завтракали в богато украшенной столовой. Стол буквально ломился от разной еды: жареные сосиски и шампиньоны, бекон с хрустящей корочкой, пара тройка помидоров, политых маслом от жареного бекона. Порция белой фасоли с томатом, глазунья, приготовленная из двух яиц и несколько свежих тоста с маслом. Такой завтрак принято запивать кружечкой кофе, апельсинового сока или чаем с молоком. А на десерт — блинчики с вареньем из клубники. Ох, и постарались же сегодня домовики. Во время приёма пищи, как и полагается у культурных людей, был слышен только звук столовых приборов. Когда с едой было покончено, отец завёл разговор: — Лилиана, — обратился мужчина к своей дочери, — а ты уверена, что абсолютно точно хочешь съездить в Косой переулок с нами? Это может быть опасно. — мужчина прищурился и сфокусировал свой внимательный взгляд, на читающей «Ежедневный пророк» девочке. — Что? — удивленно оторвала свой взгляд от газеты Лилиана. — Можешь повторить, пожалуйста? — девчонка устремила свои глаза на папу. — Ну, я же говорила тебе, Лилиана, — недовольно вступила в разговор миссис Рейн. — Ты должна слушать, когда к тебе обращаются! — не смотря на то, что женщина была не довольно тем, что её дочка не слушает, когда к ней обращаются, в глазах матери играли обожание и любовь. — Марта, — отец накрыл мягкую и изящную руку жены своей ладонью, призывая быть более снисходительной, и с улыбкой повторил, — Лилиана, ты уверена, что хочешь с нами в Косой переулок? Это может быть опасно, — отец и мать не говорили своей дочери о пророчестве, просто предупреждали, что в больших городах может быть небезопасно. — И ты ещё спрашиваешь? — удивленно подняла брови Лилиана. — Конечно хочу! Я никогда не видела магов кроме Малфоев и Блэков. — Хорошо, решено. Хочешь, так хочешь, — вздохнул мужчина и одарил дочку внимательным взглядом. — В таком случае, беги одеваться! Не сказав «спасибо», девочка умчалась к себе в комнату переодеваться. Родители решили последовать примеру своей дочери и тоже отправились на верх.