Дотянуться до счастья

— Вот мы и пришли, — долгое время спустя сказала Лили. Мальчик, оторвавшись от своих дум, поднял взгляд и обомлел. Картина, что предстала перед ним, была изумительна и в тоже время великолепна: несмотря на летнее время, листья на деревьях имели окраску жёлтых, оранжевых или красных цветов; на кончиках сочно-зелёной травы проблескивала желтизна. В центре поляны стоял маленький белоснежный дом с крышей цвета нежного пламени. Полукруглые и прямоугольные окна, резкий переход от одной фигуры к другой, показываемые черепицами крыши, крылечко с перилами, ве­дущее ко входной две­ри, и стоящий рядом столик… А если повернуть немного голову, то можно заметить небольшой пруд с еле заметным перламутровым блеском. Рядом с ним располагалась парочка кустов, и тревожащих душу своим ароматом цветов… Сладкое пение пролетающих птиц придавало этому месту ещё больше сказочности, и Гарри с неподдельным восхищением в глазах улыбнулся. — Это… Здесь я буду жить, пока… Пока не перееду? — с трудом выговорил подросток, не в силах оторвать глаз от такого зрелища. «Чёрт, мне ведь будет так жалко покидать это место!» — Да, сынок, — мягко улыбнулась женщина, — здесь ты пока будешь жить. — Мам. А почему тут всё выглядит, словно сейчас осень, а не лето? — Видишь ли, солнышко, этот лес зачарован много веков назад одним сильным колдуном. В нём всё не так, как в обычном… Здесь царит магия. Можно даже сказать, лес пропитан магией, ведь тот колдун связал её с лесом очень крепко. Жизнь здесь течёт по-другому… Хищников немного, они охотятся только на более мелких зверушек, ну и на чужаков, то есть на тех, в чьём сердце притаилось зло. Людей с мёртвыми душами они не терпят. Хищники — охранники этого леса. Но людей с добрыми сердцами они ощущают сразу и позволяют пройти. Молодая ведьма прервалась на минуту и посмотрела на небо. Вскоре, вынырнув из своих мыслей, она продолжила: — Но об этом лесе мало кто знает. И его нигде нет. Ни на каких картах, ни в каких манускриптах или книгах. Нигде. Многие даже считают этот лес выдумкой, простой, но весьма красивой легендой. — Но как ты тогда отыскала это место? — сказал Гарри, с удивлением посмотрев на мать. Лили покачала головой и тихо рассмеялась. — Однажды на шестом курсе, когда я обучалась аппарированию, я немного ошиблась и переместилась в этот лес. Я так тогда испугалась! Слышал бы ты мой виз… кхм… крик, Гарри… Меня искали чуть ли не месяц! Месяц, представляешь? Пока меня искали, я встретила рыжую, пушистую и красивую лису. Я думала, она меня убьёт! Но вместо этого она меня отвела к этому дому, и ушла. Я смотрела ей вслед, а потом прикоснулась к двери. Дом в тот же миг засветился золотом, и дверь медленно открылась. Я вошла внутрь, и увидела, что он чист и ухожен, несмотря на то, что он пустовал. И еда была… И необходимая мебель. Это… Было волшебство… Такое ощущение, словно дом, просканировав меня, впустил меня и позволил жить… Мне так понравилось, что уходить мне не хотелось. Даже когда Дамблдор с великим трудом отыскал меня. Помню, он еле уговорил меня вернуться в школу. — Ничего себе! — Воскликнул юный волшебник, всё больше удивляясь. Рыжеволосая женщина улыбнулась и нежно взяла подростка за руку. Гарри от этого прикосновения почувствовал в своей душе такой трепет, что сдержать улыбку он не сумел. — Пойдём, — сказала Лили и повела мальчика к дому, как вдруг из-за двери вышла худая женщина с короткими серебристыми, как снег, волосами. Ярко-жёлтые с резким разрезом глаза внимательно посмотрели на пришедших, и Гарри почувствовал, как что-то скрутилось внутри, выбивая весь воздух из лёгких. — Мадам Трюк?! — Мистер Поттер, — протянула тренер, приподнимая уголки губ, — или лучше даже сказать, мистер Снейп. Наконец-то, вы пришли. А то я немного заждалась. — Что? — произнесённые слова учителя выбили подростка из колеи. Женщина со смешком покачала головой и направила свой взор на рыжеволосую волшебницу. — Вы, как я вижу, не торопились. — Прости меня, Роли, — виновато улыбнулась ведьма, — я просто показывала Гарри буд… кхм… окружающую обстановку. «Роли?! Что?» — Зрачки в изумрудных глазах расширились до немыслимых размеров. Тренерша лишь закатила глаза. — Гриффиндорцы, — проворчала она, вновь открывая дверь и жестом приглашая пришедших войти внутрь. В следующее мгновение светлые брови изящно изогнулись, а жёлтые глаза хищно прищурились, цепко оглядывая стоящих перед ней людей. — Ну, — нетерпеливо бросила тренерша, — чего стоит, кого ждём? Лили вместе с Гарри потупила взгляд, её ладонь крепче переплелась с ладонью сына. — Ну, начинается… Лили, у тебя сколько времени осталось? — Немного, — тихо ответила та, — я чувствую, меня уже зовут туда… — Ты говорила, что у тебя есть сутки. — Как оказалось, время мне сократили, — сухо ответила рыжеволосая ведьма, сердито скрещивая руки на груди. Горестный вздох. — Ох, ладно, прощайтесь, — пробурчала мадам Трюк. — Да не волнуйтесь, не буду я наблюдать за вашими рыданиями и тем более слушать ваши стоны на несправедливую жизнь! Делать мне больше нечего, — и демонстративно отвернулась, засовывая в уши затычки. Лили весело рассмеялась и, ласково потрепав сына по волосам, притянула его к себе в объятия. Гарри, довольный этим жестом, уткнулся лицом в тёплую мантию и закрыл глаза. На лице растеклась полная радости улыбка: он впервые за всю свою жизнь познал, что значит быть нужным, любимым… Впервые познал, что значит быть сыном… Пусть и не в полной мере, но познал… Внимание, ласка и любовь родителя, которой он был лишён по злому стечению обстоятельств… Что может быть лучше этого? Рыжеволосая женщина с трудом удержала слёзы, глядя на своего счастливого мальчика. Столько лет он жил, ощущая злобу, ненависть и пренебрежение к себе только за то, кем он родился. И ни единой капли любви и заботы… А сейчас, когда Гарри наконец смог прочувствовать родительское внимание, он вновь утратит его… И это даже хуже неведения: то, о чём ты мечтал — обрёл, а потом резко потерял… С неведением ещё можно смириться, можно захоронить глубоко-глубоко, чтобы раны не тревожили, а теперь… Лили покачала головой и усилила объятие. Она не понимала, чем же её мальчик заслужил такое тяжёлое испытание? Бывшая гриффиндорка понимала, его проходят не все, а те, кто проходят, всё равно могут остаться со шрамами. Самое ужасное, Лили ничего не могла поделать с этим — она, как не тяжело было признавать, была мертва. Она не может подарить в полной мере своему сыну желаемое. Даже если ведьма сможет возвращаться и иногда посещать Гарри, этого всё равно будет недостаточно. И это будет больно: каждый раз обретать потерянное и каждый раз отпускать. Словно с неким постоянством острым кинжалом выводить раны на себе, с каждым разом сильнее. А разве этого хотела волшебница для юного мага? Это можно было бы назвать безнадёгой, хотя, практически это так и было. И лишь на одного человека была надежда, маленькая, но светлая надежда — на Северуса… Только в его силах исправить это…

***

— Альбус, я вас уважаю как работодателя и человека, но прошу меня простить, я в тот вздор, который вы мне только что высказали, поверить не могу. — Северус, мальчик мой, прошу тебя, поверь мне. Это чистая правда, — взгляд серебристо-голубых глаз был направлен на высокого и мрачного мужчину, излучая тепло и заботу, свойственную, пожалуй, далеко не всем людям. — Ты же не думаешь, что насчёт таких вещей я могу лгать? — Насчёт этого я не сомневаюсь. — Мужчина с чёрными, будто две тёмные бездны, глазами слегка наклонил голову набок и направил изучающий взор на стоящего перед ним старика, — впрочем, как и в вашей убеждённости в своих словах. Но вот в правдивости констатируемого вами «факта»… — Можешь не волноваться, я лично проверял при помощи различных методик, как маггловских, так и магических. Все они подтверждают ваше тесное родство. — Пф, — сердито фыркнул собеседник, — не верю, что изобретения магглов достаточно точны для подобных… Проверок. — Допустим, их технологии могли ошибиться, — директор сцепил руки в замок и, поддавшись вперёд, с сияющей улыбкой сказал, — но ведь, а как же магические? Зелья, различные артефакты, ритуалы и заклинания? Или ты считаешь меня не достаточно компетентным, чтобы использовать эти источники по значению, к тому же без единого промаха? Небольшой румянец, появившийся на щеках Мастера зелий, ясно говорил о смущении и проскользнувшем стыде. Но в следующую минуту лицо молодого профессора вновь приняло бесстрастное выражение. — И что это значит? — Мальчик мой, ну к чему, скажи мне, этот вопрос? Ты ведь и сам знаешь на него ответ. — Полагаю, у меня нет выбора? — кисло спросил Северус. — Ну-ну, зачем такие драмы? Радуйся лучше, ведь Гарри - сын Лили и твой! Заметь, не Джеймсов, а твой! — Это ещё не отменяет его наглого и высокомерного поведения, — сухим безжизненным тоном произнёс мужчина. Брови были нахмурены, а губы сжаты в тонкую, едва различимую полоску. А потом, спустя несколько секунд, Снейп, вспомнив кое-что, вновь обратился к директору. — А как же внешнее сходство мальчишки с Поттером? — на первый взгляд, в вопросе ничего такого не было, но если внимательно прислушаться, то можно уловить отголоски отчаяния и надежды. Дамблдор поправил съехавшие очки-половинки и внимательно посмотрел на своего собеседника. — Хорошо, Северус, я тебе всё объясню. Видишь ли, мой мальчик, в таких замечательных науках, как биология и генетика, существуют такие понятия как доминантные и рецессивные признаки…