Серебро и сталь

Первые дни путешествия проходили относительно спокойно. Путь предстоял неблизкий: бьёльнская обитель была единственным женским монастырём во всей Драффарии, а ехать туда предстояло не меньше полутора недель. Конечно, если бы Кристина ехала с двумя-тремя спутниками, а не с двадцатью, то добралась бы туда быстрее… Разговаривали с ней только Натали и Оскар, да и сама она не имела никакого желания общаться с кем-либо ещё. Ей хотелось поскорее оказаться в этом проклятом монастыре: дорога её сильно утомляла. Постоянный холод, сквозняки, полевые условия, дожди и грозы порядком надоедали. Тракт, по которому они ехали, окружал небольшой лесок, где всегда могла поджидать опасность. Стенки кареты давили на сознание, и Кристина чувствовала себя словно изолированной от всего мира, запертой в этой маленькой темнице, полной сквозняков, в которой, помимо всего прочего, было очень неудобно спать. Вскоре она решила переодеться в дорожный костюм и перебраться на лошадь. Натали, разумеется, последовала за госпожой. День уже клонился к вечеру, небо было пасмурным, чёрные тучи мешали солнцу ронять на землю свои последние лучи. Кристина разговорилась с Оскаром: девушку тронуло, что он искренне сочувствовал ей и вовсе не осуждал, хотя было за что. Капитан Эдит, видимо, первый оказался в курсе выходки своей леди, так как руководил патрулями в городе. — Вам, должно быть, влетело от моего отца? — спросила Кристина смущённо. — Влетело, — кивнул Оскар, улыбаясь, — но не сильно. Хотя, думаю, если бы с вами что-то случилось — не сносить мне головы. — Простите. — Девушка натянула поводья и бросила мимолётный взгляд на Натали. Та ехала рядом молча, при этом выглядела она какой-то рассеянной. Служанка тяжело дышала, словно хотела что-то сказать, но никак не решалась. — Ничего страшного, — покачал головой капитан Эдит, — всё-таки, кто в этой жизни не совершает ошибок? — Моя ошибка, пожалуй, чересчур тяжела, и за неё я слишком высокую цену заплатила, — вздохнула Кристина. — Можно сказать, непомерную. — Будь она непомерной, вас, возможно, уже не было бы в живых. — Оскар поймал её взгляд и ободряюще улыбнулся. Кристина была поражена его искренней прямоте и тому, что он в принципе ей сочувствовал. «Может, не останься я в живых, было бы лучше», — хотела ответить она, но вовремя замолчала. Даже думать так — эгоистично и несправедливо. Кристина корила себя за такие мысли, но они были слишком навязчивы, чтобы отделаться от них окончательно. Её смерть, скорее всего, ничего бы не исправила… ничего, кроме её душевных мучений. — Но мне тоже стоило быть ответственнее, — вдруг снова подал голос Оскар. Заметив удивлённый взгляд Кристины, он усмехнулся и уточнил: — Многие мои гвардейцы знают вас в лицо. Следовало, узнав о вашем побеге, тут же поднять их всех на поиски, а я вместо этого посмеялся и сказал лорду Джеймсу, мол, погуляет и вернётся, не переживайте… Эти слова заставили Кристину улыбнуться — в последнее время мало что вызывало у неё улыбку, но разговор с Оскаром помогал ей отвлечься от тягостных мыслей. — Вашей вины здесь нет. Только моя, — сказала девушка. Тучи тем временем начали таять, и солнцу наконец удалось бросить на землю свои последние лучи. Вечер был приятно прохладным, и Кристина задумалась о том, что засыпать в такую погоду просто грешно. Вот бы ехать всю ночь, вдыхая свежий лесной воздух и любуясь звёздами… Может, ей наконец станет легче? К тому же, кошмары не отпускали её, из-за чего спать было попросту страшно. Но, разумеется, стражникам нужно позволить отдохнуть, да и Натали тоже не выглядела сильно довольной от долгого пребывания в седле. Эскорт переправился через широкий мост, называвшийся Чёрным. Кристина бросила взгляд вниз: река Вейнза разлилась, на гладкой поверхности её вод весело играли блики оранжевого солнца. Наверняка там очень глубоко… Мысль о том, что спрыгнуть с коня, подбежать с краю моста и броситься вниз займёт считанные секунды, девушка быстро прогнала. Она хотела уточнить у Оскара, долго ли осталось до границы: можно было бы заехать к герцогине Вэйд… Хотя нет, не стоит. Да леди Коллинз и не успела ничего сказать: ехавший рядом с ней и Оскаром латник внезапно упал с коня. Кристина первая заметила, что из его горла торчала стрела. Странно, но чувства нарастающей паники она не ощутила; капитан Эдит тоже остался странно спокойным. — К оружию, — таким же равнодушным тоном приказал он. И тут из-за деревьев повалили вооружённые до зубов люди с гербом Карперов на щитах. — Оскар, я тоже могу… — начала было Кристина, но капитан Эдит уже куда-то пропал. Девушка растерялась: оружия при ней, естественно, не было, а тем временем люди из её охраны падали один за другим. Натали сжала поводья так, что её руки побелели, и, стараясь не показывать свой ужас, тихо произнесла: — Нужно бежать, миледи. — Я не могу бросить своих людей. Нужно достать меч… Но Натали, не слушая её, развернула лошадь и бросилась к карете, вокруг которой уже хозяйничали люди Карперов. Что эта девчонка творит? Её же сейчас убьют, если уж бежать, то в лес… И Кристина, недолго думая, бросилась за служанкой. Она заметила, что на неё почему-то не нападают: видимо, Карпер велел взять её живой, чтобы разделаться с ней лично… Невесть откуда взявшийся Оскар рубанул мечом, рассекая лицо одному из карперовских латников, а затем вонзил обагрённую кровью сталь в просвет между доспехами и тут же, резко развернувшись, насадил на меч другого. Кристина успела поймать меч одного из убитых, что её несказанно обрадовало: будет легче пробраться к карете, чтобы спасти, видимо, насмерть перепуганную и оттого сошедшую с ума Натали. Неожиданно у Кристины начали дрожать руки. Она до этого убила лишь одного человека, а сейчас ей придётся убить сразу нескольких, и это дико пугало — пусть даже они и враги. Однако как только она увидела несущегося на неё карперовского латника, все страхи куда-то исчезли, и девушка, изо всех сил замахнувшись мечом, нанесла сокрушительный удар. Численное превосходство врага удалось сократить, но множество людей Кристины тоже пало в бою. Сама она успела убить не менее пяти человек, и с каждым павшим от её рук врагом на неё всё больше и больше накатывала истерика. Кажется, она рыдала, поднимая и опуская тяжёлый меч, и будто заново переживала тот момент, когда её нож так легко и небрежно пронзил плоть Анабеллы… Наконец Кристина заметила Натали, вроде бы целую и невредимую, и бросилась к ней. Внезапно резкая острая боль обожгла правое предплечье. Кристина, сжав зубы, из последних сил стиснула рукоять чужого и страшно неудобного меча и рубанула наугад, надеясь, что ей удалось хоть немного задеть ранившего её человека. В конце концов от людей Карперов они отбились. Многие были убиты, некоторые, встретив такое ожесточённое сопротивление, сбежали. Из людей Коллинзов выжили лишь Оскар и трое латников. Девушка, оглядев окружающую обстановку, почувствовала, что её страх достигает предела, а руки начинают дрожать так, что меч держать невозможно. Она только что лишила жизни нескольких человек… Это не шло ни в какое сравнение с убийством Анабеллы. Кристина выронила меч и, подавив слабый стон, вдруг рухнула с лошади, благо спешившийся капитан Эдит успел её подхватить. — Занесите её в карету, — тихо посоветовала Натали дрожащим голосом, спрыгивая с лошади. — Ребята, следите за обстановкой, — странно спокойным тоном приказал Оскар солдатам, тряхнув головой. Его длинные, до плеч, чёрные волосы растрепались и слиплись. — И обыщите трупы на всякий случай. Сдаётся мне, это не единственный отряд. У Кристины в голове мелькнуло, что если не единственный, то теперь вряд ли им удастся отбиться. Но это была лишь одна здравая мысль, остальные медленно, но верно заволакивало забытьем. Когда Кристину уложили в карете, она открыла глаза и слабо простонала. — У вас рана на плече, и довольно глубокая, — сообщил Оскар. — Натали, сделай из чего-нибудь бинты. Я промою. — Возьми моё платье, — слабо предложила Кристина. Оскар тем временем вспорол ножом кожаный рукав, принял поданный Натали кусок платья, смочил его водой из фляги и приложил к ране. Кристина сморщилась и закусила губу. Едва выпадая из забытья, она снова в него погружалась, и поэтому боль то нарастала, то отступала. — Что теперь будем делать, миледи? — бесстрастным тоном поинтересовался Оскар. — Капитан, я думаю, что ей сейчас немного не до этого, — шёпотом заметила Натали, но Кристина всё равно услышала. Она подняла здоровую руку, чтобы убрать волосы с лица, и внезапно обнаружила, что кисть полностью обагрена кровью — своей или чужой?.. Но сил кричать уже не было — ни от страха, ни от боли, — поэтому она лишь слабо возразила: — Нет, почему же. Нужно… Её прервал неожиданно заглянувший в карету солдат. — Капитан, миледи, — позвал он, — мы обыскали этих недоносков… Ничего особо интересного, но у одного записка была. Кристина вздрогнула. Оскар забрал письмо и, велев латнику возвращаться на место, развернул незапечатанный свиток. Пробежал написанное глазами, но почему-то молчал. — Оскар, что там? — позвала Кристина. — Может, прочитаете? — Всё читать, миледи? — неуверенно спросил он. — Тут просто… — Да, всё. И ничего не упускайте. Оскар сглотнул и покачал головой. Девушка почувствовала, что её трясёт от волнения. Почему он медлит? Что такого в этом письме? — Дайте мне. — Она резко выхватила свиток и поморщилась от боли. Почерк был незнакомым. Буквы сначала плыли перед её взглядом, но потом ей всё-таки удалось сосредоточиться. Кристина сделала глубокий вдох и прочитала вслух: Твой отец мёртв, девчонка. Весь гарнизон Эори разбит, а замки вассалов захвачены. Если кто-то из них посмеет не присягнуть мне — пожалеет об этом. Тебе же лучше, если ты устроишь всё так, что твои вассалы подчинятся мне как их законному лорду. А тебя я жду в Эори — мои люди тебя сопроводят. Не пытайся сбежать или оказать сопротивление, иначе твоя голова украсит крепостную стену. И помни, что за все свои поступки нужно отвечать. Джонат Карпер, лорд Эори и повелитель Нолда. Повисла тишина. Кристина заметила в глазах Натали слёзы, но самой ей плакать почему-то не хотелось. Разум категорически отказывался воспринимать те слова, что она только что прочитала. Наверняка это всё ложь. Он просто хочет её запугать. Но это внезапное нападение… — Миледи, я понимаю, какой это удар, — осторожно начал Оскар, рука которого при этом всё ещё лежала на её предплечье, — но позвольте заметить, что оставаться здесь небезопасно. Кристина услышала дрожь в его голосе — ему явно было не легче, чем ей. — Вы, капитан, кажется, говорили, что это, возможно, не последнее нападение? — уточнила девушка странно холодным голосом. — Признаться, поначалу я подумал, что это разбойники, прикрывающиеся гербом Карперов. Но после этого письма… Натали, успокойся и сделай уже бинты. Служанка, продолжая лить слёзы, разорвала подол синего платья из тонкой материи и протянула ему. — Я думаю, что письмо не врёт, миледи, — продолжил Оскар. — Карпер, видимо, не рассчитывал, что его план провалится и его людям не удастся вас захватить. — В любом случае, в монастырь я не поеду. — Кристина приподнялась, чувствуя, что боль в руке становится всё сильнее. — Он знает, что я должна быть там, и может послать туда отряд. Капитан Эдит, у вас нет при себе карты? Мне интересно, где мы. — Уже почти на границе, это я и без карты знаю. — Оскар попытался усмехнуться, но выглядела эта усмешка так, будто его лицо свело судорогой боли. — Если свернуть чуть западнее, съехав с тракта, то километрах в пятидесяти отсюда будет замок Вэйдов. Что вы задумали, миледи? — неожиданно встревоженным голосом спросил он вдруг. — Мне кажется, я знаю, куда нам стоит поехать. *** Натали её не понимала. Оскар, кажется, тоже. Но Кристина ничего не могла с собой поделать: последнее время она слишком многое пережила, чтобы предаваться горю так, как было принято у женщин. Она не могла рыдать навзрыд, рвать на себе волосы и раздирать лицо ногтями. Она горевала спокойно, с достоинством, позволяя себе переживать боль утраты только внутри и не подавая виду, насколько ей плохо. Снаружи же Кристина оставалась ледяной и стойкой. По крайней мере, ей казалось, что выглядит она именно так. Теперь она не просто леди. Теперь она стала воительницей. Сама не зная как, девушка собиралась во что бы то ни стало отвоевать Нолд и спасти свою землю. Это её долг, её обязанность, её право. Карпер ведь ни за что не поступит по-человечески: он уже убил её отца и весь его гарнизон, и дальше будет только хуже. Поэтому Кристина просто обязана вернуть свои земли, освободить своих вассалов и убить Карпера, а если не получится — хотя бы плюнуть ему в лицо. Ей было страшно думать об отце, с которым она даже не попрощалась толком, и осознавать то, что он, скорее всего, так и не простил её. И если до этого у неё была хоть какая-то надежда на прощение, то теперь… Боль раздирала её на части. — Я не очень понимаю, миледи, куда мы всё-таки направляемся? — прервала её мысли Натали. Они ехали уже несколько дней, неужели сложно догадаться… — В Айсбург, к лорду Штейнбергу, — терпеливо пояснила девушка. Она почти не разговаривала со своими людьми, поэтому её голос прозвучал хрипло и почти беззвучно. Леди Коллинз откашлялась. — Больше мне некуда. Это было правдой — в Нолде сейчас царят хаос и опасность, Шингстен стал врагом, и Бьёльн — её единственная надежда. Кристина очень надеялась, что ей там помогут. Из головы всё это время не выходил рассказ отца о его оруженосце, сейчас уже лорде Генрихе Штейнберге. Конечно, он не обязан ничего для неё делать, однако съездить в Айсбург всё равно стоит. Совет от человека, которому доверял лорд Джеймс, ей не помешает. А потом… Кристина плохо понимала, что нужно делать потом, но была уверена, что что-нибудь придумает. Рана на руке вновь дала о себе знать. Кристина поморщилась и прижала её ладонью. Натали пару раз меняла ей повязку, окончательно разорвав платье, но это не особо помогало. Если на лезвии был яд — ей конец, хотя Кристина не слышала, чтоб в Шингстене оружие обрабатывали ядом. Карету они оставили: в ней больше не было надобности. Лошадей же пришлось вести с собой, но они не слишком мешали, даже наоборот. Леди Коллинз не очень представляла, сколько ещё ехать до Айсбурга. Теперь они двигались куда быстрее, их вёл тракт, но всё-таки ощущение, что они направляются не в ту сторону, не покидало её мыслей. И сил соображать просто не было, девушка устала: она никогда не передвигалась на такие расстояния. В голове то и дело всплывал вид карты Драффарии, но все карты, которые видела Кристина на уроках географии, были такими маленькими, вряд ли на них фиксировали незначительные повороты, которые вполне могли завести не туда. Оскар уверял, что примерно знает дорогу, но это «примерно» не обнадёживало Кристину. Ноги из-за долгого пребывания в седле натёрло так, что, возможно, на коже остались страшные мозоли. Волосы растрепались, а расчесать их не было ни времени, ни возможности. Всё тело болело и ныло. И, помимо всего прочего, у Кристины не было во рту ни крошки. Всю оставшуюся у неё еду она отдавала своим людям. Однако о голоде она не задумывалась, как и о физической боли. Раны и мозоли не тревожили её так, как разорванное сердце и абсолютная пустота в душе, которые сводили с ума. Весь привычный мир Кристины рухнул за одно мгновение, и она даже не успела опомниться, как оказалась под обломками. Было больно и страшно, и с каждым днём сил держаться оставалось всё меньше и меньше. Ей казалось, что она вот-вот рухнет с коня, уткнётся лицом в землю и будет рыдать часами, днями, неделями… А потом уснёт — и уже никогда не проснётся. Но нельзя позволять себе такого. Нельзя оставлять свою землю, своих людей, своих подданных. Они наверняка ждут её, надеются, что она вернётся и спасёт… Да вот только кто спасёт её? Все мысли занимал вопрос: что же она скажет лорду Штейнбергу? За всё время пути ей так и не пришло в голову ничего дельного. Один из последних дней их путешествия, где-то третий или четвёртый, был каким-то мутным, мрачным и душным. Всё в окружающей природе говорило о том, что вот-вот грянет гроза: небо заволокло угольно-чёрными тучами, кое-где поблескивали тонкие ниточки молний, и Кристина почти ничего перед собой не видела. Пришлось ехать медленнее и осторожнее, хотя так было даже лучше: лошадей они почти загнали, ибо ехали быстро, надеясь за несколько дней преодолеть довольно большое расстояние. — Оскар! — Кристина с трудом догнала его: её лошадь постоянно вязла в грязи да и вообще устала, равно как и сама наездница. — Может, переждём грозу? Просто я, кажется, не очень представляю, куда мы заехали, — смущённо добавила она. — Не вижу смысла, миледи, — бросил Оскар. — До Айсбурга считанные километры. Я полагаю, мы уже на территории Камнегорского леса. Кристина почувствовала прилив волнения. — Что ж, в таком случае действительно не стоит, — согласилась она, поправляя капюшон плаща дрожащей рукой. Казалось, что даже предстоящая война её так не пугала, как этот возможный разговор с лордом Штейнбергом. Ведь они с отцом не общались несколько лет… Может, он откажется принять её, предпочтёт запереться в своём безопасном замке и переждать бурю? Тогда Кристина попросту утопится в ближайшей реке, и плевать абсолютно на всё. — Миледи, мне кажется, мы тут не одни, — вдруг пролепетала Натали, сжимая поводья. У бедной служанки не было с собой даже плаща, и капитан Эдит великодушно предложил ей свой. Девушка сначала смущённо отказывалась, но потом, когда от холода её начало ощутимо трясти, согласилась. Правда, плащ оказался слишком велик ей. — Конечно, не одни, — кивнул Оскар, окинув взглядом окружающие их деревья. — Лес-то вон какой огромный. — Подождите, я тоже что-то слышу, — встревоженно прервала их Кристина, и её слова сопроводил раскат грома. Правда, сложно было что-то расслышать среди ржания уставших коней и частых громыханий, но Кристина всё чётче улавливала далёкие звуки голосов и лай собак. — Если это… — Не бойтесь, миледи. — Оскар легко коснулся её плеча. — Карпер не сунется в Бьёльн. Может, это местные. Если бы у Кристины было больше людей, она послала бы нескольких проверить. Но рисковать Оскаром и латниками, которых осталось всего трое, она не могла. О том, чтобы посылать Натали, и речи не шло. Кристина замерла, не зная, что делать. Было бы очень глупо умереть, наткнувшись на разбойников или стаю голодных волков… Но, с другой стороны, если среди деревьев их правда подстерегает опасность, лучше заранее узнать об этом и уехать подальше. А звуки становились всё громче, и Кристина не выдержала. — Ждите меня здесь, — приказала она негромко и взмахнула поводьями, направляя лошадь навстречу звукам. — Миледи, не стоит… — начал было Оскар, но девушка прервала его жестом. — Это приказ, — холодным тоном отозвалась она. А вокруг темно, хоть глаз выколи. Что, кстати, было вполне возможно, если вовремя не уклониться от ветки. Кристина не видела ничего перед собой, хотела оглянуться, но не решилась. Не заблудиться бы… Иначе она совсем пропала. Оскар, может, выведет её жалкий отряд из леса, но что им делать дальше без неё? А ей — без них? Постепенно Кристина начала различать среди деревьев далёкие огоньки — видимо, факелы. Девушка поняла, что не боится: казалось, теперь её уже ничем не испугаешь. Нужно было лишь вести себя тихо: если это правда разбойники, то быть замеченной ими нежелательно. Кристина тщетно пыталась разглядеть в темноте людские фигуры. Но она хорошо слышала весёлый гул и то и дело взрывающийся грубый мужской смех. Всё ещё силясь понять, кто это, девушка пришпорила лошадь, но в следующее мгновение остолбенела: во главе встретившихся ей людей был никто иной, как лорд Генрих Штейнберг. Кристина его сразу узнала. Лорда вообще всегда было легко отличить от кого-либо ещё. А уж лорда Штейнберга — тем более. От всех остальных он отличался не только богатой одеждой, но и какой-то особой статью, беспечной самоуверенностью и… И Кристине показалось, что она уже где-то видела его. Именно его, лорда Айсбурга и повелителя Бьёльна, а не юного оруженосца, едва-едва получившего рыцарские шпоры. Но как это возможно?.. На нём не было капюшона, и неожиданно она поймала его взгляд и поняла, что её сердце остановилось. При этом их разделяло не менее десятка метров. Чёрт. Чёрт, Дьявол и преисподняя. Не бывает в жизни такого везения. Особенно с ней. — Леди Кристина?! — Лорд Штейнберг прищурился, натянув поводья. Как ни странно, он её тоже узнал, и девушке подумалось: неужели она совсем не изменилась с детства? Она горько усмехнулась, чувствуя, как страх постепенно отступает, и подъехала поближе. — Да, это я. — Кристина смущённо и, как ей показалось, глупо улыбнулась и опустила глаза, не выдержав его пристального взгляда. Надо же, сейчас она ведёт себя так, как и подобает вести себя настоящей леди при знакомстве с мужчиной. — А вы лорд Генрих? — Именно. — Он жестом приказал своим людям ждать его и направил коня вперёд, сокращая расстояние между ними. — Вы мало изменились с момента нашей последней встречи, миледи. — Голос его звучал громко, но не слишком уверенно, будто он увидел приведение. — Что привело вас ко мне в такое ненастное время? — Долго рассказывать, — пожала плечами девушка. Ей было больно вспоминать об этом, не то что говорить. — А если вкратце? Она постаралась сделать голос наиболее ровным и спокойным. — Джонат Карпер захватил Эори, убил моего отца, а из всего гарнизона у меня осталось всего четыре человека, — выпалила Кристина, неожиданно для самой себя услышав зазвеневшие в недрогнувшем голосе презрение, ненависть и ярость. Лорд Генрих смерил её внимательным взглядом, в котором Кристина боялась уловить недоверие или равнодушие. Но их там не было: лишь внезапно вспыхнувший гнев, сменившийся досадой. — Следуйте за мной. Тогда Кристина поняла, что не всё, может быть, ещё потеряно. Она убрала с лица спутанные волосы и тряхнула поводьями.