Особые отношения

      На город медленно опускалась темнота. Становилось все холоднее и холоднее. Люди спешили по домам, улицы постепенно становились пустыми и одинокими. Красное солнце уходило на покой, за горизонт, сливаясь с бесконечным потоком разноцветных огоньков, исходящих из окон. Их становилось все больше, и это зрелище напоминало предрождественские дни, когда многие украшали свои жилища праздничными гирляндами и светящимися скульптурами, создавая этим атмосферу торжества и уюта.       По улицам опустевшего города неторопливо шел молодой человек, чьи черные, отросшие волосы медленно покачивались на ветру. Это был Джерард, направлявшийся в ближайший парк, где он договорился увидеться с Фрэнком. Прибыв на место, он размышлял о грядущем вечере, который он проведет со своим единственным другом, и о том, почему Айеро пригласил его в гости.       Мысли так сильно увлекли Джерарда, что парень даже не заметил, как к нему на встречу подошел опаздывающий Фрэнк. Они поприветствовали друг друга и направились из уже почти облетевшего, осеннего парка, в котором уже не осталось ни единой души, кроме них.       По дороге к дому они разговаривали на различные отвлеченные темы, от этой беседы Джерарду становилось тепло на душе. Ему, впрочем, всегда нравилось общаться с Фрэнком. С ним он чувствовал себя необычайно спокойно и свободно, готов был рассказать ему все что угодно, мог без опасения раскрыть душу.       Путь от парка до жилища Айеро был не близкий, но для приятелей это не имело особого значения. Подростки даже не заметили, как быстро добрались до дома Фрэнка. Сам по себе дом был небольшой, но очень уютный и приятный на вид.       Зайдя во внутрь друзья скинули с себя верхнюю одежду и отправились прямиком на второй этаж, в комнату где жил Фрэнк. Поднимаясь по лестнице, Уэй отметил для себя, что гостиная была чем-то похожей на ту, что находится в его доме: на полу лежал мягкий, ворсистый ковер, покрывавший большую площадь комнаты, посередине стоял диван, напротив него стоял большой телевизор, а над ним висели полки, заполненные различными дисками с фильмами и музыкой. Оказавшись в комнате, на втором этаже, Джерард начал изучать все, что находилось в помещении, чтобы более детально осознать с кем он имеет дело. Изначально в глаза бросилась гитара, стоящая рядом с кроватью в темном, глянцевом чехле. — Ты играешь? — поинтересовался Джи, внимательно рассматривая музыкальный инструмент. — Ты не говорил мне, что умеешь. — Так же, как и ты, я умолчал о своих способностях, — как-то с обидой ответил Фрэнк, смотря в зеленые глаза. — Считай, мы в расчете. Ты так и не показал мне свои работы. — Неужели тебе и правда настолько не терпится их увидеть? — с огнем и искорками во взгляде подхватил Джерард, доставая из-за пазухи какую-то книжку небольшого размера. — Я же обещал показать тебе, Фрэнки — я сдержал свое обещание, — продолжил он, протягивая скетчбук другому. Айеро уселся на кровать и начал медленно и вдумчиво разглядывать работы Джерарда, иногда останавливаясь на конкретных листах, чтобы более детально изучить рисунок. Сердце Уэя начало трепетать, волнение, по непонятной причине, на несколько минут заставило его отключиться от реальности, и не отрываясь, наблюдать за Фрэнком. Он детально вглядывался в черты его лица, в каждую родинку и ямочку на его теле. — Джи? — прервал этот процесс тот, чью внешность парень рассматривал уже более пяти минут. — Да? — Что это? — увлеченно задал вопрос Фрэнк, показывая сидящему рядом одну из страниц альбома, на которой был изображен один из недавних снов Джерарда.       На рисунке в довольно мрачных тонах был изображен сам Айеро, истекающий бурой кровью с ног до головы, а рядом с ним, лицом к лицу располагалась молодая девушка тоже испачканная в вязкой жидкости. Изображение одновременно пугало и завораживало взгляд. На него хотелось долго любоваться, пытаться понять смысл, которого не было, ведь это был всего лишь один из многочисленных кошмаров Уэя, приносивших боль и печаль в его жизнь. — Мне это приснилось, — замялся подросток. — Я стал часто видеть кошмары по ночам. Каждый из них я пытаюсь запечатлеть в этом альбоме, — продолжил он, указывая на небольшую серую тетрадь без разлинованных листов. Фрэнк протяжно вздохнул, украдкой посмотрев прямо в болотно-зеленые глаза Джерарда и одаривая его взглядом сострадания и понимания, будто он сам видел такие же сны каждую ночь.        Внезапно их взоры сошлись, из-за чего произошла короткая пауза. Они просто уставились друг на друга, при этом молча и смотря прямо в глаза. Оба с особым увлечением долго разглядывали внешность, пытаясь запомнить все детали на лице и теле. Так прошло еще несколько минут, пока телефонный звонок не прервал их странные наблюдения. Фрэнк извинился и вышел за дверь, чтобы снять трубку.       В момент одиночества в пустынной комнате, Джи осознал, что он испытывает к хозяину дома теплые чувства, возможно даже нечто большее, чем дружба. Ему безумно не хватало Фрэнка, и день за днем он понимал это все больше и больше. Это было не свойственно для него и в какой-то мере загадочно, необычно и удивительно.        Раньше молодой человек не испытывал подобных эмоций ни к кому на этом свете. Конечно, у него были симпатии к девушкам, но он старался их не проявлять и не показывать людям то, что он ощущал в своей мятежной и мечтательной душе.       Увлечение молодым человеком было для него впервые. Это был бесконечный простор для размышлений, которые он так любил, посвящая им огромное количество свободного времени в своей жизни, что свойственно творческим людям, как Джерард Уэй. Когда дверь открылась, и в комнату вошел обладатель гитары, все еще находившийся в чехле, который скрывал ее очертания, Уэй вздрогнул от легкого испуга и неожиданности. — Не пугайся ты так. Это всего лишь я, — успокаивал его, вновь севший на кровать Фрэнки. — Моя мама позвонила и сказала, что она вернется только в субботу, так что можем посидеть подольше, если есть желание, — с улыбкой продолжил он. — Я не против, — с такой же широкой улыбкой ответил другой. — Может фильм какой-нибудь посмотрим? — Буквально с языка снял! Я как раз хотел предложить тебе тоже самое! — хихикая, восклицал Фрэнк.       Они спустились в гостиную на первом этаже. Айеро поручил своему гостю выбрать фильм для просмотра, а сам направился на кухню, находящуюся в соседнем помещении. — Надеюсь, ты не против попкорна? — доносился приятный для Джерарда голос из кухни. — Да, я только за! — крикнул он в ответ.       Ему было безразлично, какое кино они сейчас будут смотреть, что они при этом будут есть, главное для него — быть ближе к Фрэнки, самому дорогому человеку в его жизни.       Выбрав наугад первый попавшийся фильм, два друга уселись прямо на мягкий белый палас и начали просмотр, при этом поедая попкорн.       Парни сидели достаточно близко, на незначительном расстоянии, и Джерард всем своим телом ощущал теплоту, исходящую от его лучшего друга. Он хотел бы полностью прижаться к нему, заключить в крепкие объятия, но боязнь того, что подросток воспримет его действия неправильно, создала некий барьер между ними. — Джи, — спокойным голосом обратился к приятелю Фрэнк, направляющий очередную горстку попкорна к себе в рот. — У меня к тебе есть одна нестандартная просьба. Джерард слегка напрягся. — Мне нужно сходить на одну могилу в ближайшие дни. Не мог бы ты отправиться туда со мной?       Уэй сразу сообразил о каком конкретно захоронении идет речь. Это определенно было место погребения той девушки, которую раньше сильно любил его друг. Именно из-за нее Фрэнки хотел сброситься с крыши, но Джерард успел отговорить его в самый последний момент. — Я пойду с тобой, обязательно. — «Тебе ведь так нужна моя поддержка, правда, Фрэнки?», — закончил он фразу у себя в голове, при этом пристально смотря на собеседника. — Спасибо. Знаешь, я безумно рад, что я встретил тебя в тот вечер на крыше девятиэтажки. Если бы не ты, я… — его голос начал дрожать. — Не надо. Не вспоминай, — с еле заметной заботой проговорил Джерард и положил голову Фрэнка к себе на плечо, медленно пододвигаясь к нему вплотную. — Главное, что сейчас все наладилось. Я с тобой.       Ответа не последовало, но в награду он получил доверительный взгляд красивых, необычных карих глаз, которые искрились из-за влаги слез, медленно стекающих по щекам парня. Он был очень потрясен, растоптан смертью своего самого близкого и любимого человека, и он всё еще не мог забыть ее уход этого жестокого мира.       Единственной опорой в его жизни теперь стал молодой парень с отросшими, иссиня-черными локонами и пониманием в сердце.