Усы, лапы, хвост.

Гарри и Гермиона стояли перед портретом Полной Дамы и пытались понять, как они тут оказались. – Ну, молодые люди, – поторопила их нарисованная женщина, – говорите пароль. Ребята, с совершенно невменяемыми выражениями лиц, посмотрели: друг на друга, на портрет, потом снова друг на друга… и, молча, развернулись в противоположную сторону. Последние полчаса их сознание будто бы окутывал плотный мешающий мыслить и подавляющий волю туман, но даже то немногое, что из него всё-таки проглядывало, приводило обоих гриффиндорцев в шок. А потому они, не сговариваясь, отправились в туалет плаксы Миртл, и лишь зайдя внутрь, спугнув экспрессивное эктоплазменое явление и спрятавшись в дальней кабинке, они решились обсудить так потрясшие их события: – Гарри, – начала, чуть не плача, Гермиона, – этого же не может быть. Нам ведь показалось, правда? – ... – К сожалению, парень просто не знал, как реагировать на начинающуюся истерику подруги. И единственное на что его хватило – это просто покачать головой, в знак отрицания. Воспоминания, о том, как их декан, привела их к директору, а потом спокойно наблюдала, не вмешиваясь в происходящее, просто не умещались у него в голове. То как она невозмутимо выслушала их рассказ вместе с директором. Как не пошевелила и пальцем, когда Дамблдор наложил на них какие-то непонятные чары, от которых в голове резко стало пусто и тяжело. А потом дождавшись, когда на и без того мало вменяемых подопечных наложат обливиэйт, всё так же спокойно довела их до гостиной факультета. – Гарри... – Пытаясь справиться с эмоциями, девушка начала привычно анализировать ситуацию и принимать решения: – Мы не должны показать, что всё помним и надо разобраться, почему на нас не подействовали заклинания Дамблдора. И надо спасти Аластора Моуди. – И не говорить Рону. – С грустью добавил Гарри, понимая, что этим шагом отдаляется от друга ещё дальше. И так в этом году они практически перестали общаться. – Да, ты прав. У Рона нет нашей ментальной защиты. Откуда бы она ни взялась. К счастью, он так и не решился заниматься с нами – одно упоминание дополнительных занятий по зельям действует на Рона как патронус на дементора. – Невесело улыбнулась девочка. – Но даже так, половина Гриффиндора знает, что мы тут дополнительно занимаемся зельеварением. Ко мне уже дважды подходили с просьбой присоединиться. – Правда? – Вяло удивился парень. – Да, так что это место больше не секретно. Уже минимум неделю как. Нам вообще повезло, что в связи с завтрашним приездом учеников других школ у людей и без того есть куча поводов для сплетен. – Понятно. Значит надо менять место. – Да. И я уже посмотрела пару вариантов. *** На следующий день ребята старались вести себя “как обычно”, но вряд ли их потуги были бы успешными, если бы не поголовная занятость учителей и откровенный ажиотаж, царивший среди учеников. Только благодаря Тримагическому турниру, их обоих принудительно не отправили к мадам Помфри. Впрочем, подобное игнорирование было взаимным – прибытие представителей конкурирующих школ, столь сильно занимавшее окружающих, прошло как-то мимо ребят. Нет, оба юных экспериментатора присутствовали на торжественной встрече, но вот думали они, что называется "о своём", вяло отвечая на восторженные понукания окружающих. К счастью для горе конспираторов, одна лихорадка, связанная с прибытием возможных соперников, плавно перетекла в другую – выбор конкретных участников, в том числе и чемпиона Хогвартса. Множество новых учеников, зарубежные директора, полувейла и Виктор Крам... Так что, с какой стороны ни посмотри, тем для сплетен было через край, поэтому на несколько странное поведение неразлучной, особенно в последнее время, парочки Гриффиндорцев, окружающие, даже их самый лучший друг, не обращали внимания. С другой стороны подобное пренебрежение конспирацией простительно для двух подростков озабоченных помимо собственного выживания, учёбой в которую после череды успехов подкреплённых многочисленной похвалой учителей, и отсутствием наказаний персонально от Снейпа, Поттер окончательно втянулся и, конечно же, Экспериментом. Два подростка сидели в небольшом помещении специально не до конца расчищенном от сломанных парт, которые были свалены горой примерно посередине. Изначально этот ставший из предметов мебели мусор ровным слоем покрывал пол помещения, но такое положение не устраивало ребят. Они перетаскали все парты из дальней четверти класса к стене так, чтобы те создали что-то вроде баррикады, которая бы с лихвой прикрывала сидящих за ней ребят, от заглянувших внутрь. Соорудив себе, таким образом, уютный уголок, они планомерно стали накладывать чары на помещение. Очистили пол в коридоре, чтобы, случайно оказавшиеся здесь, не заинтересовались следами на полу. Починили петли на раме пустой картины, что служила здесь дверью и каждый раз, проходя через неё, накладывали и снимали финитой чары прилипания. Ну и далеко не с первой попытки наложили на сам коридор слабенькие чары отвлечения, которые на постоянной основе должны убеждать каждого зашедшего сюда, что тут нет ничего интересного. И вот, когда все приготовления были закончены, два полукотёнка уселись в залитом закатным солнцем кабинете на лежащие на полу сидушки мягких стульев, чтобы приступить к тому, ради чего всё и затеивалось. – Эмм… Ты уверена? – Несколько нерешительно посмотрел на стоящий меж ними пустой котёл Гарри. – Конечно. Не волнуйся, я буду постоянно наблюдать и поправлю, если что-то будет не так. – Ну, ладно. – По-прежнему не до конца убеждённый парень, с помощью аугменти, наполнил котёл и разжёг под ним огонь. Ему предстояло самому сварить оборотное зелье. Он уже наизусть знал рецепт, а потому, к собственному удивлению, без единой ошибки провёл весь первый этап. Когда же, наконец, можно было отвлечься, Гарри спросил у Гермионы: – И всё-таки, почему на нас не подействовали заклятия Дамблдора? – Не знаю, но, возможно, это связано с тем, что, как мы выяснили, эффекты от оборотного с волосом книзла, не заканчиваются по возвращении в нормальное состояние нашей внешности. Ну а заклинания, которые на нас накладывал Дамблдор… наверное, не рассчитаны на такое. – Похоже. – Кивнул Гарри. – Это, наверное, как с наложением чар. Помнишь определение стабильности объекта для наложения? – Да, точно. – Кивнула Гермиона. – Ты, кстати, домашнее задание по чарам сделал? – Не совсем… – Покривил душой Гарри, вспомнив, как вместо того, чтобы сделать его в гостиной пока подруга была на рунах, играл с Роном в шахматы. В результате и уроки не сделал и проиграл, как обычно. – Пожалуй, сейчас примусь. – Произнёс он, торопливо доставая учебник, пару справочников и свиток с пером и чернильницей из сумки. Гермиона кивнула и достала себе книгу “для лёгкого чтения” – ей, впрочем, как и Гарри, с того самого момента посещения директора было перманентно не по себе и книги были неплохим способом расслабиться. Надо сказать, что, несмотря на выработанную привычку держать себя в руках, нервы двух подпольных зельеваров были натянуты как струна. А загадка мотивов директора, с каждым днём всё более сводила их с ума. Ребятам было совершенно непонятно что, зачем и как планирует старый волшебник, но они были абсолютно уверены, что узнай тот о сохранности их памяти, простым обливиэйтом они не отделались бы. Великий волшебник, наверняка придумает что-нибудь. Дни, насыщенные самыми разными делами в попытках успокоить собственные нервы, буквально пролетали мимо. И ребятам постепенно стало казаться, что всё выправится и станет нормально, когда судьба, которой случившегося было, по-видимому, мало, решила подкинуть двум гриффиндорским заучкам, старой и новому, ещё один повод для переживаний. Помимо постоянной боязни быть разоблачёнными, в преддверье Хэллоуина, на детей навалился ещё дополнительный страх – с некоторых пор у них начались проблемы с действием оборотного зелья. Первым симптомом был нулевой эффект при его использовании. Вначале они решили, что виноваты образцы шерсти, но проверка с обычными не изменёнными кошачьими волосками, а потом и с человеческими ничего не дали. Ещё оставался вариант с испортившейся обороткой, но ребята решили его отбросить – косвенные признаки говорили, что с ней-то как раз всё в порядке. Так что стало понятно, что проблема не в зелье, а в самих гриффиндорцах. Испуганные подростки моментально свернули свои исследования, тем более что они и не могли их продолжить, решив, что стоит просто подождать... А утром, за день до выбора чемпионов Кубком огня, в тот момент, когда Гарри и Гермиона раньше проводили утренний тест, их тела самопроизвольно отрастили уши, хвосты и прочие составляющие полукошачий облик атрибуты. Но и этого судьбе показалось мало! Тем же вечером, а потом и следующим утром, в привычное время, трансформации вновь повторились. Так что ни одному из пары самодельных оборотней, не было никакого дела до происходящего сейчас в главном зале. А вот присутствующих, наоборот они очень даже заинтересовали, ну парень во всяком случае: – ... Гарри Поттер! – Во второй раз раздалось столь знаменитое, в Англии, имя под сводами большого зала, в надежде, что мальчик-который-опять-попал соизволит заметить окружающий мир. Но и этого было недостаточно и лишь совместные усилия ближайших к знаменитости гриффиндорцев позволили всем присутствующим лицезреть откровенно растерянное лицо четвёртого участника турнира трёх волшебников. Совершенно обескураженный подросток был немедленно отправлен к остальным участникам турнира, которые надо сказать не были обрадованы ещё одному конкуренту, пусть даже такому неказистому. Недолгое ожидание завершилось, когда в помещение зашёл директор и с порога начал то, что со стороны должно было казаться допросом, вот только Гарри не покидала мысль, что всё вокруг не настоящие, как... Как в главном зале – глаза видят небо, облака или звёзды, а на самом деле там только потолок. Вот и тут стоящие к нему ближе всех Дамблдор и “Моуди” внешне были злы и раздражены, но парень был уверен, что оба довольны происходящим и их совершенно не волновало, что и как он ответит на их вопросы. Да и весь турнир вместе с иностранными гостями их мало заботил. Дальнейшее слабо отпечаталось в памяти практически раздавленного полосой неудач парня. Собственно ничего необычного в происходящем не было, лишь очередной случай в ряду множества несправедливостей творящихся с ним в течение всей жизни... Просто, на этот раз, всё стало ещё чуть хуже, чем в прошлый, когда на втором курсе все решили, что он наследник Слизерина, теперь уже действительно все, абсолютно все были если не против него, то уж точно ему не верили. Начиная с Воландеморта и директора, заканчивая товарищами-гриффиндорцами во главе с лучшим другом. Именно после невероятно болезненного разговора с последним, Гарри окончательно уверился, в полной ужасности собственного существования. Сейчас он брёл куда-то по коридорам старого замка, совершенно игнорируя окружающий мир, когда до него всё-таки дошли полные бури эмоций крики: – Да стой же! Гарри! – Отчаявшись воздействовать одними только звуками Гермиона, просто втолкнула друга в близлежащую оконную нишу. – Гермиона? – Только сейчас поняв, что он не один, Поттер осознал, что последние минут десять совершенно не обращал внимания на то, как она пыталась его сначала аккуратно разговорить, а потом и вовсе откровенно трясла, чтобы получить хоть какой-то ответ. – Да. Я! И... – Что "и", она так и не смогла выразить, слишком уж сильно бурлили на её душе эмоции. – Прости. – Склонил голову Гарри, чувствуя укол вины за то, что забыл про ещё одного своего лучшего друга. – Да прекрати ты извиняться! Ты не виноват в том, что случилось. Сейчас нам надо поговорить, СПОКОЙНО... – Гермиона тоном последнего произнесённого слова намекнула, что неплохо бы спрятаться пока не наступило время их вечерних трансформаций. Всё-таки очередное спонтанное превращение может наступить с минуты на минуту, как бы оба подростка ни желали обратного. Поняв, в какую ситуацию он едва ни попал по собственной расхлябанности, Поттер, торопливым шагом, направился вслед за подругой. В их новое логово. К счастью, они успели спрятаться, прежде чем волны изменений покатились по их телам. Сейчас оба подростка выглядели примерно одинаково, со скидкой на индивидуальные особенности, конечно. Собственно, именно так они выглядели как минимум в половине своих опытов. Кошачьи уши, вместо человеческих, более крупные, с вертикальными зрачками, глаза, недлинные когти вместо ногтей, более густой волосяной покров на голове, ну и хвост, конечно. Цвет кошачьей шерсти полностью совпадал с цветом волос ребят, так что из-за повысившейся пушистости и свойственного им обоим шухера на голове, ушки не так уж бросались в глаза. Из других малозаметных изменений стоит отметить слегка увеличившиеся клыки, обострившиеся чувства и страсть к сырому мясу. Именно такого результата обычно добивалась Гермиона своими опытами – чуть сильнее испортишь образец и эффект от зелья вообще нулевой. Впрочем, не эксперименты сейчас заботили парочку, а очередные неприятности, в которые влип мальчик-которому-как-обычно-не-удастся-отвертеться. Поэтому Гермиона, по уже выработавшейся привычке, запустила свои пальчики в такую густую и приятную на ощупь шерсть парня, отчётливо ощущая, как они оба постепенно успокаиваются и расслабляются от этого нехитрого действа. Ну а немного спустя, когда его голова почти с удобством устроилась на парте перед девушкой, Гарри прорвало: – ОН сказал, что ничего нельзя сделать, и остальные директора тоже... Всем всё равно, я ведь не хотел участвовать. А они все обвиняют меня, все они. Даже Рон. А наши устроили праздник и чему-то радуются… – Изливал Поттер свою горечь не слишком долго, так как приятные ощущения от почёсываний и явно ощутимая забота девочки, стремительно вытягивали его настроение из той глубокой ямы, в которой оно оказалось. – Раз уж тебе придётся участвовать, то надо к этому подготовиться! – Постановила девочка всегда готовая к учёбе, на что Гарри лишь улыбнулся, чувствуя вспышку её энтузиазма. – А что нам с этим делать? – Произнёс он, демонстрируя когти на руке, намекая на эту часть их общих неприятностей. – Придётся пока отложить, может со временем эффект исчезнет, если мы достаточно долго не будем пользоваться зельем... – Она ненадолго замолчала, а потом, извиняясь, ткнулась лицом в плечо друга. – Прости – это я виновата, что так всё получилось с зельем... – Не надо, Гермиона. – Сказал он, погладив слегка заурчавшую при этом подругу. – Если бы не ты, я бы, пытаясь улучшить себе зрение, взорвался или отравился с этой обороткой, а так я действительно лучше вижу... – В свою очередь стал успокаивать и гладить её Гарри. И надо сказать, что он не врал. Зрение, в периоды между превращениями, и в самом деле значительно улучшилось, а потому пришлось ещё и научиться трансфигурировать себе очки без диоптрий. С другой стороны зрение – не единственное свойство, остающееся с ребятами постоянно, тем более что для Гермионы, в дневное время, разницы фактически не было. А вот обоняние, заставившее обоих выучить вначале чары очистки воздуха, а потом и головного пузыря, доставило обоим ребятам некоторое количество неприятностей. И если для Гарри проблемой были неприятные запахи вроде давно не мытого тела или нестиранных носков, то Гермиона боролась с ароматами духов и косметики, распространяющимися с оккупированных соседками по комнате территорий. Вообще стоит заметить, что количество мелких изменений, которые стали появляться в характерах обоих Гриффиндорцов в следствии окошачивания, росло день ото дня. Пока ещё малозаметные, они не вызывали особого удивления, ни у окружающих, ни у самих ребят, но это не делало их менее значимыми. Конечно же, нет ничего особенного в том, что оба подростка теперь моются не меньше пары раз в день. Или тот факт, что Гарри и Гермиона с лёгкостью проверяют качество ингредиентов и этапы готовки на зельеварении просто по запаху. Собственно манера отставлять чем-то не понравившиеся им напитки и еду немного понюхав, не укрылась от окружающих, но лозунг нынешнего преподавателя ЗОТИ "Постоянная бдительность!!!", а ещё весёлый смех близнецов Уизли, послужили просто замечательными отговорками позволившими избежать неудобных вопросов. Гораздо более важны изменения в отношениях с окружающими. И дело не только в том, что оба студента обозлились на своего декана и директора, отношение к остальным учителям, тоже поменялось. Если раньше они фактически никак не выделяли на общем фоне Флитвика и Спраут, то в последнее время они всё чаще обращались с вопросами именно к этим двоим. По какой-то причине, обоим ребятам было просто приятно находиться рядом с по-настоящему любящей детей женщиной, и внешне несерьёзным полугоблином, в котором чувствовался поистине адамантовый стержень. Периодическое общение с последним, кстати говоря, весьма неплохо позволило Гарри подтянуться в чарах. Он и раньше-то не был одним из отстающих, а сейчас и вовсе, вместе с Гермионой, делил первое место на курсе. Также постепенно менялось отношение и к таким же, как они, ученикам. Собственно, случайное стечение обстоятельств, оставившее в неведении шестого Уизли об экспериментах этой парочки, случайно лишь отчасти. Притупленная, да и в принципе не осознаваемая ими эмпатия нет-нет, да и поправляла их отношение к рыжему, да и не только к нему. – Думаю, в любом случае стоит серьёзнее готовиться. – Задумчиво произнесла Гермиона после того, как сделала-таки над собой усилие не дав погрузить себя в накатывающее состояние расслабления. Оно всегда накатывало на них, когда они вот так вот почёсывали друг друга, спокойно сидели наедине. – Ага. – Кивнул Гарри, не отрываясь от столь приятной шевелюры подруги. – А может ещё и Сириусу рассказать? – Да, может что-то посоветует по Турниру… – Кивнула Гермиона, и на некоторое время воцарилось молчание, пока она не решила добавить: – Я обязательно исследую правила, может быть, найду лазейку… – Угу. Слова цеплялись друг за друга, всё более и более вяло, пока двое не провалились в чуткий тревожный сон. *** Пару дней спустя Покинув класс рун, Гермиона встретила совершенно очумелого, после занятия прорицаниями, Гарри и они вдвоём пошли в “их” класс. Сразу перейти к намеченным планам не получилось, так как Гарри чувствовал себя просто отвратительно – его подташнивало, а голова болела и кружилась. Наконец Гермиона не выдержала: – Гарри, тебе надо обратиться к мадам Помфри! – Нет, скоро всё пройдёт, ты же знаешь… – Поттер намекал на то, что после занятий у Трелони ему с тех пор как они стали экспериментировать с обороткой, было неизменно неприятно. И до этого-то удушливые благовония, для его обострившегося нюха, были просто ужасны, а с тех пор как перестала действовать оборотка, подобные проблемы только усилились. И если на занятиях тем же зельеварением можно было под презрительным взглядом Снейпа воспользоваться чарами головного пузыря, то профессор предсказаний оказалась неожиданно против подобного на её уроках и даже заставила всех убирать палочки "нарушающие работу внутреннего ока". – Но так плохо тебе ещё не было! – Не волнуйся, уже проходит, А мадам Помфри может обнаружить наше с тобой состояние… – Да, но это неправильно, это же пытка какая-то! – Не могла сдержать своего возмущения Гермиона. – Ну её. – Отмахнулся Гарри, пытаясь успокоить подругу. – В следующий раз прогуляю или попрошу Флитвика подсказать какие-нибудь незаметные чары, защищающие от подобного. На некоторое время разговор прервался. Гарри – просто терпел и с некоторой радостью ощущал, как отступают симптомы трёхчасовой пытки в газо-ароматической камере, с пикантной приправкой в виде запашка перегара от хереса. А вот Гермиона отлучилась до башни Гриффиндора. – У меня есть идея! – Воскликнула она вернувшись. – Вот! Гарри почитай! – Со стуком перед парнем приземлился не маленький учебник. – Это что? – На секунду опешил Гарри но, прочитав название, удивился ещё больше, – нумерология? Я, конечно, хотел, но время… – С совершенно искренним сожалением пробормотал он. – Мало того, что Трелони тебя отравляет, и ты потерял время не только на её занятии, но и считай весь этот вечер, так она, к тому же, простая шарлатанка и ничему полезному совершенно не учит! – Начала агитацию мисс Грейнджер. Надо сказать, что Гарри и сам понимал, что Трелони лишь отнимает у него время, к тому же ему тоже было всё тяжелее пребывать на уроках. А уж последний раз, был и вовсе сокрушающим. Но перейти от преподавателя, у которого можно получить положительную оценку исключительно за хорошее воображение к учителю, который действительно требует знаний... Да ещё и на второй курс сразу... Последние Поттер и не замедлил озвучить. – На самом деле, – начала немного торопливо убеждать друга Гермиона, – всё, что мы проходили в прошлом году и большинство того, что до сих пор проходим в этом было в обычной школе. Маги же не учатся математике с пяти лет. У чистокровных магов, считается нормальным, прийти в школу зная только устный счёт до ста. Таблицу умножения и то не все знают! Представляешь?! Так что ты и так знаешь большую часть нумерологии за первые два курса. Только в этом году появилось некоторое количество чисто волшебных законов, но это просто выучить. – Да, но чем мне это поможет на турнире? – Привёл он свой последний довод. – Времени и сил-то отнимет много. – У тебя прекрасно получаются чары, намного лучше чем у меня. – На этих словах Гермионе пришлось оборвать, пытающегося поспорить с ней друга: – Не спорь Гарри. Патронус, на третьем курсе – такое очень мало кто сможет. Я – не могу. А нумерология позволяет изменять заклинания или даже придумывать новые. Да я знаю, что ты это и так знаешь. Я к тому, что нумерология может пригодиться, а прорицания, в любом случае – нет! И это при сравнимых затратах по времени от которых никуда не денешься. – Довод был неожиданным и здравым. Поэтому Гарри решил посмотреть учебник по нумерологии за первый курс и, в процессе чтения, он с удивлением обнаружил, что в этой книге действительно нет ничего нового. Собственно в какой-то момент у него даже проскользнула мысль, что для него волшебная математика была бы как бы ни проще предсказаний. И уж точно приятнее. Во всяком случае, не пришлось бы больше года выслушивать различные варианты собственной смерти. *** На следующий день декан Гриффиндора с удивлением узнала, что у неё на факультете появился ещё один человек решивший отказаться от прорицаний. Против самого этого факта она ничего не имела, но вот то, что этим кем-то является именно Гарри Поттер, может не понравиться директору. Прямым текстом она этого не могла сказать, но и без того обосновать невозможность немедленного ухода с прорицаний было просто: – К моему сожалению, мистер Поттер, я не могу одобрить подобный переход. – Привычным чопорным тоном начала Минерва Макгонагалл. – Если вы не сможете следовать общей группе нумерологии, то у вас не будет достаточно предметов по выбору. Вам следует, сначала, получить согласие профессора Вектор на присоединение к её занятиям, и только после этого мы будем обсуждать изменения в ваших факультативах. Попрощавшись с чем-то явно недовольным деканом, оба гриффиндорца покинули её кабинет, и сразу же направившись к вышеозначенному преподавателю. По дороге меж ними завязался тихий, едва слышимый им самим и совершенно бесшумный для окружающих разговор: – По-моему, она не хочет меня переводить. – С каким-то мрачным удовлетворением, произнёс Гарри. – Да. Но это странно. Помню, когда я сказала, что собираюсь отказаться от предсказаний она, по-моему, даже обрадовалась... – Согласно недоумевала подруга. – Просто ей не нравится, что это сделал я. – Оба подростка, несмотря на то, что со времени оборота прошло достаточно много и до следующего не меньше, немного чувствовали эмоции окружающих и поэтому, с некоторой долей уверенности, могли сказать, что на самом деле думает об их затее декан. – Да, ты прав. Непонятно только, почему. – Задумалась девушка, и некоторое время они оба шли в молчании, пока Поттер не произнёс несколько обиженным голосом: – А вот Флитвик, наверняка разрешил бы. – Наверное. – Жаль, что не он наш декан. Или Спраут, уж она бы не повела нас на стирание... – По мере произнесения этой речи и так не громкий голос парня становился всё тише и тише, но даже совсем тихо не стоило произносить того что он хотел сказать. А потому, и так мало внятная речь друга была оборвана ладошкой Грейнджер молниеносно, но аккуратно лёгшей на его губы. Гермиона, смотря расширенными от испуга глазами, покрутила головой, тем самым призывая его не делать подобного впредь. Поттер и сам, несмотря на всю свою гриффиндористость, быстро понял совершённую ошибку и осторожно кивнул ей. После чего девушка поспешила немного сменить тему разговора: – Я, после того случая, – выделив тоном намёк не так давно совершённый поступок декана, начала Гермиона, – просмотрела историю Хогвартса и не нашла упоминаний о переводах. – С сожалением закончила она, и пара молча продолжила путь к классу Септимы Вектор. Договориться с преподавателем о тесте способностей для Гарри, не составило труда, ну а после того как Поттер ответил, пусть и не идеально, профессор согласилась, что он может посещать её занятия. Несмотря на серьёзность и строгость, Септима произвела приятное впечатление на Гарри, который прекрасно чувствовал, что она рада новому ученику. Всё-таки нумерология была одним из самых непопулярных предметов в Хогвартсе. Даже менее популярна, чем Руны. Но, если с профессором нумерологии всё прошло хорошо, то вот собственный декан вновь стал проблемой. Стоило только Гарри заикнуться о том, что они уже получили разрешение от преподавателя нумерологии, как слегка поджавшая губы от досады заместитель директора требовательным тоном произнесла: – Мисс Грейнджер, вы свободны. – А дождавшись, когда Гермиона выйдет из кабинета, Макгонагалл добавила: – С вами мистер Поттер, хочет поговорить директор. *** Альбус Персифаль Вульфрик Брайан Дамблдор был крайне обеспокоен сложившейся ситуацией. За последние дни на него навалилось так много дел, что ни на что решительно не хватало времени. На этом фоне желание Гарри отказаться от такого важного для него урока как прорицания удручало старого волшебника. Нежелание молодого человека постигать столь важную сторону магии, самой сути их мира... не было неожиданным, молодость... Да, Трелони не самый авторитетный и замечательный учитель, но она истинный пророк! И пренебрегать ею просто-напросто глупо. Как можно изучать магию, отвергая самые её глубинные и основополагающие слои. Пророки – те самые люди, которые напрямую выражают волю магии. Через них, как сквозь щёлочку, можно взглянуть на ту силу, малыми песчинками которой являются все волшебные создания. От флоббер червя и до великого волшебника. Дети. Какие же они маленькие и неразумные, но самонадеянные. Скрупулёзно рассматривая каждое дерево, рисунок коры, количество листьев, они даже не пытаются взглянуть на весь лес целиком. Приходится вести за руку, чтобы не заблудились. Закрывать им глаза чтобы, засмотревшись на листья, не упали в яму. Просто напросто связывать руки, чтобы, по глупости, не пытались схватиться за ядовитые растения. А они разбредаются, сопротивляются и просто делают неожиданные и непредсказуемые вещи. Вот и сейчас обычное, можно сказать, рутинное действие в попытке повернуть голову Гарри в нужную сторону, чтобы он если не понял, то хотя бы увидел, превратилось во что-то странное. Простенькое зелье: капелька доверья, щепотка правды, чуть-чуть спокойствия… Простой, для помощника создателя философского камня, рецепт, а результат - неожиданный и непонятный. Гарри должен был поговорить с ним и правильно понять. А мальчик просто уснул, и его совершенно невозможно было разбудить. Пришлось отправить молодого Поттера, досыпать в своей кровати. Очень неожиданная и неприятная ситуация. В которой обязательно надо будет разобраться. Позже. Как только появится хоть немного времени. Этот-то вечер, безнадёжно потерян.