Шанс (всё изменить)

Примерно около полуночи Шанс и Чед заявились в контору Рикки Алвароса. К тому моменту времени Чед был порядочно вдет, и за руль его драного авто пришлось сесть Шансу, который, и был, и выглядел трезвее. Эта контора находилась в нескольких сотнях километров от его дома и базировалась в каком-то ангаре, где вершились все самые важные дела банды Рикки, и о существовании которого при посторонних говорить было не принято. Их встретили знакомые ребята и тут же доложили о том, что у босса уже сидят серьёзные люди, тоже очень заинтересованные в перехвате этой партии наркотиков, и у которых есть желание поприсутствовать во время их разговора с Рикки. Шанс отнёсся к этой новости с должной степенью здорового цинизма, но в душе для себя решил быть осторожным в словах и решениях. То же он рекомендовал и Чеду: — Держи язык за зубами в присутствии этих акул. Мы их не знаем — они нас тоже. — Понял, — кивнул, соглашаясь, Чед. — Заподозришь неладное — сигналь, я пойму. В полумраке удлинённого помещения, порог которого они уже много раз переступали, на них сквозь дымку сигаретного тумана смотрело пятнадцать человек, из которых Шансу был знаком только Рикки. Он первым и заговорил: — Спасибо, что согласился приехать сегодня. Дело, действительно, требует твоего вмешательства, — он, судя по всему, обращался к Шансу лично. — Мы все надеемся, что тебе удастся решить этот вопрос быстро и так, чтобы об этом никому не стало известно. Садитесь, нужно обсудить ещё кое-какие детали. Шанс внимательным взглядом прошёлся по лицам незнакомых ему угрюмых латиноамериканцев и расположился за свободным местом. Чед сел рядом и тихо шепнул ему: — Здесь люди Маркуса. Видать, всё и впрямь серьёзно. Их перешёптывание осталось за кадром, поскольку все настроились слушать Рикки. Он вынул из ящика стола большой жёлтый конверт и перекинул его через весь стол Шансу: — Здесь половина суммы, и кое-что на этих типов. Мои люди разузнали, что судно, которое должно будет принять груз, придёт в конце этой недели, то есть послезавтра. Ваша задача сделать так, чтобы поставщики так и не встретились с покупателями. Методы оставляю на ваше усмотрение, но если вы их замочите, знайте, никто особенно не расстроится. Главное, не создавайте шумихи. Понятно? — Предельно, — коротко ответил Шанс, придвигая конверт. — Что потом? — Когда всё выполните? Да, я совсем забыл сказать: товар доставит человек, которого я вам позже представлю. Он будет ждать вас в условленном месте. Довезёте груз, рассчитаемся, и будем считать, что всё прошло успешно. Кстати, сумма вас устраивает? — Меня всё всегда устраивает, — доложил Шанс и решил, что тема исчерпана. — Мы можем идти? Рикки не стал их задерживать, лишь у самой двери он окликнул его: — Шанс! — Что? — обернулся тот. — В случае чего, знай, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь. Я не забываю тех, кто помогает мне, и я рад, что ты тоже. Шанс хмыкнул: — Я никогда ничего не забываю. И спасибо — на добром слове. Они с Чедом молча вышли на стоянку перед ангаром и, забравшись в салон машины, несколько секунд обдумывали своё задание. Шанс зажёг сигарету, проверил содержимое конверта на наличие денег и безразлично сунул его в бардачок. Выдохнув в потолок облачко дыма, он сказал Чеду: — Поехали куда-нибудь нажрёмся? — Ты серьёзно? — переспросил тот, естественно не имея ничего против. — Поехали, а заодно ты мне расскажешь, что ты думаешь насчёт этой затеи? Шанс повернул ключ в зажигании, и автомобиль сорвался с места. В дороге он продолжал разговор: — Я думаю, завалить всех — это самое верное, что мы можем сделать. Нужно будет лишь достать хорошее оружие. К тому же, я чувствую, численный перевес будет тоже не на нашей стороне. Короче, кореш, готовься к серьёзной бойне. — Мне нравится твоё спокойствие, Шанс, — признался Чед. Он давно замечал, что тот всегда держится непробиваемой стеной, что бы ему не предлагали, и на чьей бы стороне ни был численный перевес. Шанс всегда говорил таким ледяным тоном, что мурашки начинали бегать. И, возможно, не у него одного. — Не думай, что мне очень легко даются такие решения. — стал объяснять Шанс. — То, что из меня получился классный наёмник, вовсе не значит, что мне очень нравится убивать. Я ни к кому не испытываю жалости, но и не горжусь тем, чем занимаюсь. Просто мне хорошо за это платят. — Это аргумент, — согласился Чед. — Скажи, если не секрет, а в России ты занимался тем же самым? — Нет. — сухо ответил он. — Там у меня была совсем другая жизнь. Хотя, признаюсь, мне тоже приходилось убивать. — Поэтому ты и уехал оттуда? Тебя искали? — продолжал расспрашивать Чед, будучи немного пьяным и оттого слишком разговорчивым. Шанс затянулся сигаретой и покачал головой: — Это долгая история. Мне совершенно не хочется об этом рассказывать. Слишком много грязи и мерзости в этом деле. — Ну, смотри сам — я не настаиваю. — пожал плечом Чед и на время завязал с вопросами. Спустя несколько минут езды, они сделали высадку в одном из местных ночных клубов. Это заведение не славилось дороговизной обстановки и разнообразием культурных программ, просто там никто не смотрел на человека оценивающе, будь он хоть миллионер, хоть последний оборванец. Ему без лишних вопросов наливали стакан виски и не задавали вопросов, почему он решал надраться в этот вечер. Как раз то, что было нужно Шансу и Чеду после разговора с мексиканскими бандитами. Толкнув дверь плечом, они сразу же оказались в атмосфере царящего там бесшабашного отдыха. В эти часы народа в кабаке всегда набиралось до отвала, полный зал утопал в клубах сигаретного дыма, и гремела ритмичная музыка, под которую у шеста изгибались три девчонки-стриптизёрши. Негласные законы этого заведения гласили, что все, кто заглядывал сюда на вечерок определённо пришли сюда напиться и повеселиться от души. Порядочным парням делать тут было нечего, поэтому здесь можно было легко купить дозу кокаина или марихуаны у вечно обитающихся здесь торговцев, набить морду соседу и снять любую девочку на выбор — их здесь всегда было предостаточно, и все они преследовали только цель переспать с тем, кто может хорошо за это заплатить. Парни прошли мимо столиков, занимаемых пьяными завсегдатаями, расположились в дальнем углу зала и заказали себе по пиву. Услышав знакомые голоса, из-за соседнего столика к ним обернулся их старый знакомый Тони Профит, по прозвищу Тони-Аллигатор: — Хо-хо! Да кого я вижу?! Это же Шанс и малыш Чед! Добро пожаловать, ребята! — пророкотал своим густым басом Тони, и многие обернулись. — Каким ветром вас сюда занесло? Тысяча чертей, я был уверен, что вы сейчас где-нибудь проворачиваете свои делишки! Шанс пожал протянутую ему громадную клешню Аллигатора и со смешком ответил: — Мир тесен. Хочешь взять реванш? Тони расхохотался и покачал головой: — Ну, уж не-ет! Я завязал. Моя Салли поклялась спустить с меня шкуру, если я ещё раз свяжусь с тобой. Так что извини, Шанс. Криво ухмыльнувшись, тот сказал: — Передавай привет своей крошке. Скажи ей, что я тоже завязал и завтра же сдамся властям. — Тебя не прихватят даже самые матёрые волки из Бюро, о чём ты говоришь? В разговор вмешался Чед. Перегнувшись через стол, он по секрету поведал: — Шанс говорит, что, если Салли проведёт с ним ночь, он тут же сознается федералам во всех своих грехах. Тони постучал кулаком о ладонь: — Разумеется, только сначала я вышибу ему мозги! Послушай, Шанс, как такой жеребец, как ты, до сих пор в поиске? Девочки тащутся от тебя толпой, и ни одна из них ещё не поволокла тебя к алтарю. Собираешься всю жизнь оставаться холостяком? — Я не собираюсь жениться, — признался Шанс. — Ни сейчас, ни когда-либо вообще. Мне слишком дорога свобода и собственная шкура. К тому же так я могу уделять внимание всем девушкам, и им, поверь, это по душе, как и мне. Тони позавидовал такому положению дел. Имея успех у женщин, Шанс и не подумывал о женитьбе, а, значит, легко мог водить к себе в дом любую крошку, не опасаясь быть застуканным женой или соседями. И он, действительно, их к себе водил. Тони глотнул пива и высказался: — Ты, однако, предусмотрительный малый! Шанс и не сомневался в этом, и чтобы лишний раз доказать им преимущество жизни на воле, пригласил к себе за столик молодую, красивую проститутку: — Эй, девочка! Присядь со мной, не бойся. — она обворожительно улыбнулась, когда Шанс усадил её к себе на колени и прошёлся по гладкому бедру вверх. — Будешь моей этой ночью? Проститутка обвила его шею руками и сладко промурлыкала: — Всё, что захочешь, красавчик. — Чед? — обратился Шанс к приятелю — Не скучай тут без нас, ладно? Он жарко припал к губам красотки, и все, сидящие в баре, зашумели в его поддержку. Она переменила позу, оказавшись верхом у него на коленях, дав возможность Шансу запустить руки ей под юбку. Пока его ловкие пальцы делали, что хотели, она тихо постанывала и терлась задницей о его ляжки, обтянутые узкими джинсами. — А ты и впрямь хороша, красотка, — прохрипел ей на ухо Шанс и поцеловал в висок. — Интересно проверить, что ты можешь вытворять в постели. — Я могу всё. — похвасталась она. — Главное, чтобы ты не выдохся к утру. Шанс расхохотался в ответ: — Ни за что, красавица! — Эй, Шанс! — окликнул его кто-то из ребят. — Что? — За тебя и твою чертовку! — озвучил он тост, и несколько кружек поднялись вверх. Так было заведено. Когда Шанс достаточно выпил, он уступил подружку Чеду и, взяв в руки гитару, начал бряцать, напевая что-то вполголоса. Тони снова обернулся к нему и попросил: — Слушай, приятель, спой что-нибудь нам? По-русски, а? — По-русски? — переспросил Шанс, удивляясь этой просьбе. — Ну, да. Все ведь знают, что ты — русский, а у вас, говорят, любят петь хорошие песни за столом. Спой, что у вас поют. — Ладно. Ща сбацаем, — тут же перешёл на родной язык Шанс и заиграл почтенной публике «Мурку».  — Раз пошли на дело, Выпить захотелось, Там зашли в какой-то ресторан! Там сидела Мурка В кожаной тужурке, А из-под полы торчал наган! Здравствуй, моя Мурка, Здравствуй, дорогая, и прощай! Ты зашухарила Всю нашу «малину» И за это пулю получай!.. Песня была под стать дерзкому, хрипловатому голосу Шанса. Понять-то, разумеется, никто не понял, о чём в ней поётся, но самобытный русский колорит почувствовали все. Девка-проститутка тихо спросила у Чеда: — Ты не знаешь, про что эта песня? Он пожал плечами и предположил: — Наверное, о женщинах? Шанс их больше всего любит. С последними аккордами, зазвучали громкие аплодисменты. Шанс откинулся на спинку стула, и полуприкрыв глаза, сказал на выдохе: — Посвящается любви всей моей жизни. Судя по реакции, песня понравилась всем. Тогда он снова перебрал струны и продолжил концерт по заявкам:  — По приютам я с детства скитался, Не имея родного угла. Ах, зачем я на свет появился? Ах, зачем меня мать родила?.. …Шанса не случайно вдруг потянуло на лирику. В этой песне было что-то биографичное, что-то из личного… Он неосознанно вдруг разбередил себе душу, и позже пожалел, что, вообще, взялся за эту затею. Но ребятам, просто слушавшим непривычные для их слуха русские песни, всё показалось интересным и загадочным, как сама русская душа. Да и откуда было им знать, что чувствовал в тот момент этот странный парень из России…