Проблемы большие и маленькие

Если бы Орсона Кренника кто-то спросил, а зачем, собственно, ему так давно и навязчиво нужна аудиенция у Императора, он бы тут же вспылил на этого спрашивающего, а потом снова и снова злился на себя за проявленную душевную слабость и мысленно обещал прямо с завтрашнего дня научиться держать себя в руках. Прямо вот с утра. А причин желать личной встречи с Императором у него имелось в достатке. Во-первых, вкалывал он, Кренник, а сливки снимали все, кому не лень. Не лень, к полному расстройству директора, было многим. Ну а что там за его спиной рассказывал Таркин… Каждый раз позволяя своей фантазии полет на данную тему, Орсон тут же срывался на первом встречном, вспоминал ничем непоколебимую, вечно пребывающую в завидном душевном равновесии Исард и расстраивался еще больше. Во-вторых, в силу сферы занятости находясь постоянно далеко от Корусанта, он чувствовал себя забытым (абсолютно незаслуженно!), даже несмотря на самый высокий в Империи ранг. Ну и в третьих… Палпатин последнее время все сужал и сужал круг существ, которым давал аудиенции, что, естественно, лишь усиливало желание эту самую аудиенцию получить и войти в круг избранных. Однако, склонный к бесконечному самоанализу Кренник вынужден был признать, что события последнего месяца и, в первую очередь, произошедшее на Скарифе сильно на него повлияли. Смерть Эрсо… Да и в жену его стрелять было совершенно не обязательно, если подумать: что у дуры бластер в одеяле, было очевидно, а они вроде как все были профессионалами… Вроде как. В итоге отношения с Галеном были испорчены раз и навсегда – тот даже не оценил, что Орсон не отдал приказ просканировать местность в поисках дитяти. А мог бы, между прочим! Саму склонность к самоанализу Кренник тоже считал душевной слабостью. Именно поэтому его неизменно тянуло к людям, напрочь лишенным этого недостатка. Таким, как Лорд Вейдер. А вот людей, склонных к анализу окружающих, Орсон старался по возможности избегать, справедливо полагая, что все его слабости для них так же очевидны, как и для него самого. Так что талантами Исард он предпочитал восхищаться на расстоянии. К удивлению, свою каюту он нашел совершенно не изменившейся. Пусть времени и прошло совсем ничего, Кренник был уверен, что Таркин успеет разобраться с его вещами. Видимо, губернатору было не до того. Или играл в приличия, хотя… какие уж тут приличия… Он бросил плащ на кресло, бездумно прошелся несколько раз к узкому иллюминатору и обратно, поправил стопку голографических носителей на рабочем столе и снова вернулся к иллюминатору. Космос перестал вызывать у него какие-либо сильные эмоции еще в детстве: звезды и звезды, вход в атмосферу, выход из атмосферы, линии гиперпространства – рутина. - И зачем жить в таком странном месте…- пробормотал Кренник, отчего-то вспомнив крепость (по-другому назвать это сооружение не получалось) Вейдера на Мустафаре. И тот странный человек, который пошел о нем докладывать, скорее принадлежавший какой-нибудь легенде, чем реальному миру. И нашел же Вейдер где-то это чудо. Тоже, небось, не так просто сделать… «Я б на его месте купил домик где-нибудь на берегу моря… или в горах. Допотопные ставни, шторки в цветочек… Просто потому что могу себе позволить и назло всей галактике». Кренник оторвал взгляд от иллюминатора и тоскливо оглядел еще только несколько недель назад более чем устраивающую его обстановку. И подумал, что ему, пожалуй, тоже стоило шторки в цветочек завести. Назло всей галактике и Таркину в частности. *** - ... я считаю такое неоправданное уничтожение имперских объектов абсолютно недопустимым. На Скарифе находилось семь тысяч клонов и пятьсот сорок семь людей, из них сто сорок пять офицеров. Урон можно оценить в двадцать два миллиона триста двадцать четыре тысячи. Кроме того, Ваше Величество, выстрел был произведен на глазах у кораблей Альянса. На мой взгляд, имело бы куда больше смысла стрелять по самим кораблям. Если уж губернатору так хотелось дискредитировать второй раз кряду самый дорогостоящий проект в истории имперского флота. Объяснения губернатора просто смехотворны - для предотвращения передачи данных хватило бы выстрела по тарелке любым истребителем. Действия губернатора Таркина граничат с изменой. Вейдер, которого никто выйти из тронного зала не попросил, испытал просто непреодолимое желание придушить Кренника здесь и сейчас – только не хватало, чтобы Император стал сосредотачиваться на слове «измена». К сожалению, в азарт директор входил быстро, а вот выходил из него далеко не сразу… - Действия губернатора могут говорить о планируемом заговоре. Это объясняет и попытку дискредитации Вашей власти, и уничтожение военных частей, которые стопроцентно откажутся его поддержать в случае переворота. «Не убей»,- мысленно проговорил Темный Лорд. Палпатин сполз поглубже в кресло (благо конструкция располагала). - Вы же были во время выстрела на Скарифе, не так ли, директор? - Да, Ваше Величество. - Хорошо… Лорд Вейдер, пригласите губернатора Таркина присоединиться к нашему разговору. - Ваше Величество,- Таркин поклонился, умудрившись при этом бросить высокомерный взгляд на Кренника. Они стояли втроем в одну линию. Так получилось. Губернатор посередине, между черным и белым. Старческая сухая рука Императора несколько раз размерено стукнула по подлокотнику. Это был странный звук. Глухой, как стук в дверь, и куда громче, чем по логике и законам физики ему положено. Он отразился от далеких металлических стен и замер. - Директор, вы вооружены, не так ли? Губернатор побелел, как мел, и впился глазами в Императора. Кренник посмотрел на Таркина, абсолютно спокойно, и достал из кобуры на поясе бластер. И они по-прежнему стояли в одну линию. - Сделайте то, что хотите, директор. Не медля ни секунды, Кренник повернулся вполоборота к губернатору, вытянул руку с бластером и нажал на курок.