Правда или ложь.

Прошли недели, месяцы уже Тебя все нет, и я одна… Но нет, ты здесь, со мною в сердце...

Уже прошло около трех месяцев со дня возвращения Такуми в Австралию. Несмотря на то, что каждый Божий день мы с ним общаемся в Скайпе, я безумно скучаю по нему. До сих пор я помню те последние минуты, которые мы провели, стоя в обнимку в аэропорту. Хотя на самом деле началось все с того, что Усуи сказал мне: «Мне пора», а я едва держала себя в руках. Накануне я решила, что провожу его с спокойным лицом, без эмоций и слез. — Хорошо, — я едва заставила себя выговорить это элементарное слово, лишь бы не разреветься на его глазах. Я не хотела становиться помехой для его отъезда. Но все же я не выдержала, и слезы вырвались наружу тонкими прозрачными струйками. Он обернулся и увидел, что я плачу. Да, несколько часов до этого момента я стала официально его женой, но от этого не так уж и легче. Как только я вновь вспомнила о том, что нас будет разделять океан, непреодолимая тоска и тяжесть легли на мое сердце. Он сразу же вернулся и аккуратно обнял меня. Тогда я не выдержала и разревелась. Я была готова бросить все и уехать с ним. Но он не хотел меня забирать тогда, ибо считал, что я должна доучиться в школе и только после окончания могу уехать к нему. Проходили минуты, я не хотела отпускать его, но заставила себя вырваться из объятий и сказать ему: «Тебе пора на самолет! Иначе он улетит без тебя». Он улыбнулся своей обворожительной улыбкой и, поцеловав меня, ушел за черту. Как я скучаю по его мягким губам и ласковым прикосновениям… Через несколько дней после нашей разлуки, когда в связи с замужеством мне пришлось менять документы, вся школа вновь ожила. Ведь теперь их демон-президент стала женой их обожаемого Усуи Такуми и отныне носит его фамилию. Около месяца на меня смотрели искоса и обсуждали. Удивительно то, что мне было наплевать на эти разговоры между учениками в классах и учителями в учительской. Хотя я сильно изменилась за последний год, и это не такая уж и новость для меня. Отец, узнав о том, что мы с Такуми тайно обвенчались, был вне себя от гнева. Даже не из-за того, что Усуи обвинил его в смерти своей матери, а только из-за того, что я ничего и никому не рассказала. Несколько часов он причитал, насколько необдуман мой поступок. «Ты хоть знаешь, какой это серьезный шаг?!» — эта фраза повторялась в периодичностью в каждые пять – десять минут. Поздним вечером он уже окончательно потерял контроль над собой и уже собрался воспользоваться своими связями, чтобы расторгнуть наш брак, но тогда вмешалась мама. Она прекрасно меня понимала и сама была очень рада тому, что я вышла замуж за Такуми. Она очень хорошо к нему относится, несмотря на то, что видела все те недоразумения с его бывшей невестой. После долгих и мучительных минут разговора ей все-таки удалось вразумить отца, и он согласился на время оставить нас в покое. «Пока что я отступлю, но запомни, Мисаки, без отцовского благословения не жди семейного счастья! А я его вам не дам и сделаю все возможное, что бы вы разошлись, подобно лодкам в море!» — кинул он, уходя в ванную. Первые минуты мне было очень тяжело: я верила в эту притчу про родительское благословение. Тогда я даже заплакала, и мама долгое время утешала меня. А позже, когда я сидела одна на диване, мучаясь из-за бессонницы, ко мне пришла Мария-сан, которой, видимо, тоже не спалось в ту холодную зимнюю ночь. Она сказала мне: «Мисаки-чан, я не думаю, что он хочет, что бы ты была несчастна. Он просто не хочет отпускать тебя. Ведь столько лет вы были в разлуке. Поверь мне, я знаю его очень давно» — от ее слов на душе стало легче. Как хорошо, что отец нанял именно ее. Мария-сан… Почему же с Вами так легко… Про Сузуну говорить особо нечего. Она, как всегда, себе на уме. И вот теперь я иду по пустынным школьным коридорам в сторону кабинета студсовета и натыкаюсь на второкурсника — Кано Сотару, который, кстати, в последнее время стал часто ошиваться возле класса моей сестры. — Доброе день, Усуи-семпай, — блин, все никак не привыкну к этой фамилии! — Доброе, Кано. А ты случайно Юкимуру не видел? — Да, он ушел в кабинет студсовета. Он искал Вас по всей школе: у него появилась какая-то проблема с отчетами за прошлый месяц. В подробности я, простите, не вникал, — так отчитывается, будто я его сейчас казню. — Тогда я пошла. До встречи. — Президент, — что же он хочет? – Простите, это не мое дело, но куда пропал Усуи-семпай? – его взгляд такой, будто я сейчас вырву ему глаза и язык. Хотя, если бы я все еще была такой, как раньше, скорее всего, так и поступила бы. — Он уехал к себе на Родину. Время от времени обещался приезжать, — слова потекли сами собой. Даже не знаю, что на меня нашло… – А почем спрашиваешь? У тебя есть к нему дело? — Нет, просто интересно. Простите, что вмешался в Вашу личную жизнь, — он опять покраснел. Неужели я так его запугала? Он все время извиняется… Так, Аюза… Усуи Мисаки, теперь начни трезво размышлять и помягче обращаться с учащимися. А то, судя по Кано, вся школа такова. Я тихо подхожу к кабинету студсовета и опять вспоминаю о Такуми. Он приедет, но не скоро. Ему сейчас не до меня. В ближайшее время он станет главой сети ресторанов его деда, и тогда ему придется несладко… Так, успокойся и иди работать! Он справится! Я открываю дверь студсовета, и сразу же меня замечает Юкимура. Он сразу же повеселел и, бросив папку бумаг, в буквальном смысле этого слова, на пол, кричит мне: «Президент, отчеты готовы!». — Юкимура, документы не до того созданы, что бы их на пол бросать! – и все же в душе я в большинстве осталась все тем же строгим президентом студсовета Аюзавой Мисаки, несмотря на то, что теперь моя фамилия Усуи, и мой, теперь уже, муж полностью изменил меня и мое представление об окружающем мире. Эта строгость и требовательность уже давно стали частью меня самой. Они с самого моего зачатия отложены в моем генетическом коде. — Простите, президент! – опять двадцать пять! Отошла на несколько минут, а здесь уже такой бардак! — Так, Катада, потрудись объяснить, почему недоделанные отчеты лежат, как попало, а ты дурью маешься?! — Я… ну… — За работу! – несмотря на то, что все ребята из студсовета конченные лентяи, мне здесь дышится свободно. Да, одно место в самом конце аудитории теперь пустеет, от туда не слышатся пошлые шутки Усуи, но у него теперь другие заботы. Он хочет помочь своему деду, который решил передать дело своему внуку, и думает о нашем будущем. Неизвестно, что нас ждет, какие грядут перемены: радостные или тревожные, мы сможем преодолеть все трудности.