Амортенция считает иначе

Любовный напиток (Амортенция). Шаг третий: нагревайте зелье в котле в течение двух минут на медленном огне, после чего добавьте унцию собранных в полнолуние водорослей.       С того урока зельеварения прошло две недели. Во всю разыгралась весна, переходящая в настоящее лето. Ученики всех факультетов нежились на солнце на школьном дворе, облюбовали места вокруг озера и наслаждались как могли последними спокойными деньками перед контрольными и экзаменами. Именно двор стал «эпицентром» всех самых интересных и волнующих Хогвартс событий. В понедельник здесь два гриффиндорца хотели устроить настоящую магическую дуэль. Младшеклассников разняли раньше, чем они произнесли первые заклинания, но отныне за этими мальчишками укрепились звания школьных сорвиголов. Ещё через два дня кто-то из Хаффлпаффа раздобыл укулеле. Оказалось, что несколько ребят из старших знают пару аккордов, из которых можно сложить полноценные песни. Девчонки обещали написать к случаю стихи, чтобы потом закатить настоящий концерт, похлеще, чем у «Ведуний». — Что-то слишком спокойно для нас троих проходят эти деньки, — заметил Рон. Он с Гарри и Гермионой сидел у озера и завистливо смотрел на то, как все девчонки слетелись к Дину. Он из подручных средств смастерил медиатор и каподастр, тем самым выиграв себе билет в членство музыкальной группы. — Слушай, сиди и радуйся, — рассмеялся Поттер. — Хоть год безо всяких приключений пожить можно. Гермиона задумчиво накручивала прядь на палец. — А что скажешь ты, Герм? — Гарри откинулся назад, на траву, и посмотрел снизу-вверх на сидящую по-турецки девушку. — Скажу, что в твоей жизни весёлых моментов точно хватает. И что, скорее всего, вот-вот произойдёт ещё что-то, — она загадочно улыбнулась. — Что ты имеешь в виду? — поправляя очки проговорил Поттер. Вместо ответа Гермиона кивнула в сторону вышедшей из замка группы учащихся в зелёных галстуках.       После того урока зельеварения Гарри чувствовал лёгкий дискомфорт при каждой встрече с Малфоем. У него не выходили из головы слова Гермионы. «Амортенция пахнет тем, что нравится человеку больше всего на свете». Бред собачий… Что бы то ни было, ещё некоторое время все странно косились на них, когда старые враги пересекались при встрече. Гарри это не нравилось, он опять был в центре внимания. И хоть все быстро улеглось, ощущение того, что ситуация с Малфоем несколько изменилась, не отпускало его. От одних только напоминаний Гермионы дурно становилось… Словно тот случай заставлял его раз за разом пересматривать свои отношения с этим слизеринским гадом, что Гарри невероятно бесило. Вот ещё что, очень нужно ему менять своё мнение об этом подонке! Очень ему нужно искать разгадку амортенции!       Поттер закрыл глаза, вновь вспоминая ассоциации, промелькнувшие у него перед глазами в тот момент, что он нагнулся над малфоевским котлом. Нет же, перед глазами действительно стоял Драко Малфой со своей фирменной презрительной улыбочкой. И запах был именно запахом тела. Неповторимым, особенным, раздражающим. Уж столько раз Гарри сталкивался с Малфоем, что его запах точно не спутает ни с чем другим. «…нравится человеку больше всего на свете». Гарри тряхнул головой и пожалел о невозможности поставить у себя в голове мощный ментальный блок от этих мыслей. — Ребята, ребята! — роль отвлекающего блока отлично выполнил взявшийся откуда-то Симус с безумным выражением лица. Того чуть ли не трясло от восторга. — Айда купаться! Что это вы на меня так смотрите? Да высохнете, ради Мерлина, увольте! Жара же, подъём! Минерва и спохватиться не успеет! Слизеринцы тем временем тоже решили присоединиться к общему отдыху во дворе. Что они, не часть Хогвартса, что ли? Тоже могут показать, как правильно проводить время. Без всяких дешёвых и приевшихся сцен. Оказавшись среди учеников, Драко по привычке стал искать лохматую чёрную макушку. Что за день без стычки с Поттером?       Малфой стал замечать, что перепалки с другими ненавистными ему персонами начинали доставлять ему все меньше и меньше удовольствия. Какой в них толк, если слизеринец мог предугадать каждую последующую реплику и заткнуть оппонента ещё на первых минутах? Все это было однообразно и скучно. Игроки в квиддич совершенствовались, ужесточая себе тренировки. Летали с каждым разом все больше, ставили себе более сжатые сроки, приучали себя к мыслям о возможных серьёзных травмах. Так же и Драко: взлетевший на высоту в ссорах с обожаемым всеми Золотым мальчиком, он не хотел возвращаться к совсем детским выяснениям отношений.       Поттера найти легко, тем более, что у Драко большой опыт работы. Вот он там, со своим Уизелом и грязнокровкой, которая в последнее время на него странно пялится. Вот к Поттеру подбегает один из его дружков и вдруг цепляет шрамоголового за руку, тянет его на себя и что-то быстро и громко начинает говорить. До Малфоя долетает обрывок фразы. Далее Поттера так же силой поднимают с земли, Герой магического мира кидает последний взгляд на предателя крови, и вместе с инициатором веселья бежит ещё ближе к озеру. Драко наконец узнает в гриффиндорце рядом с Поттером Финнигана и ни капельки не удивляется. Вот только Малфою становится интересно, что же задумали эти неудачники. Этот интерес юноша списывает на чисто сопернический, как и всегда. Вместе со своей свитой Малфой движется к уже стоящим по голень в воде Поттеру и Финнигану. А гриффиндорцы между тем расстегивали рубашки, обуянные этим внезапным порывом. Кто-то сидел на берегу и болтал ногами в воде, кто-то просто камни в воду кидал, а вот Симус всерьёз решил взять на себя ответственность за организацию первых в этом году «водных процедур». — А давайте два на два! — даже Дин оставил своих поклонниц и подбежал к Гарри и Симусу. — Старик, мыслишь в верном направлении! — Симус щелкнул пальцами, стянул с себя рубашку и в одних брюках, разбежавшись, бросился в озеро. Дин последовал его примеру под вопросительным взглядом Гарри. Когда и Дин, и Симус были по пояс в воде, Симус вновь нырнул и выплыл прямо под Дина, вставая с ним хохочущим на плечах. Дин поднял вверх руки и испустил какой-то клич, приковывая внимание всех собравшихся у озера к ним. — Гарри, тащи сюда Рона! — кричал Дин. — Давайте, попробуйте скинуть меня с пьедестала! Школьный двор разделился на два лагеря. Одни болели за Дина и Симуса, другие — за Рона и устроившегося на его плечах Гарри. Малфой скептически смотрел на сверкающих голыми торсами гриффиндорцев. Он мысленно отметил, что Поттер без рубашки очень худой, намного худее остальных троих. Но это, однако, не помешало Поттеру в борьбе скинуть с плеч орущего Симуса Дина. Надо же, и тут остался чемпионом. Весь двор потонул в смехе и аплодисментах. Малфой цинично ударил пару раз в ладоши, чтобы выразить своё презрение, и тогда встретился глазами с поттеровскими, почти не видимыми за стёклами мокрых очков. Тогда Драко сложил ладони рупором и крикнул: — Поттер, магию использовать нельзя! — А ты иди сюда, Малфой! — заорал в ответ вынырнувший Дин. — Гарри тебя искупает! Сам Поттер, видать, не ожидал такого предложения от собственного друга. Тогда Малфой решил добить Надежду магического мира одной лишь фразой: — С радостью, Томас! А почему нет? Под оры и новые аплодисменты Драко снимает галстук и расстегивает рубашку. Стыдиться ему уж точно нечего, он знает себе цену. — Эй, Забини, поможешь мне поставить этих флоббер-червей на место! — не вопрос, а утверждение. Малфой скидывает ботинки и заходит в воду, пока Блейз, оставшийся безо всяких вариантов, раздевается на берегу. А вода, что бы на то ни говорили, прохладная. Малфой ежится, но затем окунается по плечи, чтобы быстрее привыкнуть, потом проводит мокрыми ладонями по волосам. — Держись, Поттер, — ухмыляется он и ныряет, подплывая ближе к Поттеру и компании. Гарри снял очки: какой в них теперь был прок? Сквозь мокрые, блестящие на солнце от брызгов стёкла ему было видно ещё хуже, чем без очков. — Давай, я подержу, — Дин взял у Гарри очки и подтолкнул Рона по направлению к Забини. — Задайте жару! Гарри сбросил с глаз мокрую челку и посмотрел вперёд, на расплывчатые силуэты слизеринцев. Малфой уже расправил плечи и сидел на Забини гордой птицей. Захотелось пошутить про петуха на жердочке. Дин встал между парами соперников, затем с криком махнул рукой, давая добро, и кинулся в сторону. Соперники сцепились руками, накрепко вцепились друг в друга, и Гарри пришлось напрячься всем телом, чтобы не слететь с плеч Рона в первые же секунды. Гарри не видел малфоевского лица. Зато он почувствовал холод его рук и запах… тот самый запах, исходящий из котла слизеринца, дурманящий, манящий. Кто-то теперь сомневается в том, что он исходит не от Малфоя? — Гарри, давай! — Рон метнулся в сторону, а Гарри потянул Малфоя на себя, с расчетом на то, что Драко упадёт вперёд. Но Блейз успел сделать шаг вперёд и выровняться, спасая седока от падения. Руки Малфоя на секунду ослабли, но затем цепко обвились вокруг поттеровских запястий и подтолкнули парня назад. В отличии от Гарри, Драко прекрасно видел все. Он видел каждую каплю на его торсе, капельки воды в чёрных волосах, блеск глаз гриффиндорца. Малфой и не думал, что его глаза настолько яркие, настолько зелёные. То, что он прежде обзывал двумя болотными точками за стеклом уродливых очков, оказалось парой ярких, ослепительно-зеленых глаз, в которых плескалось столько эмоций, что даже Малфой не остался без впечатления. Руки Гарри грубые, контрастно грубые с его, малфоевскими, нежными ладонями. Пальцы Малфоя переплелись с поттеровскими, но в этом жесте нет ни намека на нежность и симпатию — лишь желание скинуть этого ублюдка в воду или что-то ещё. Заражающее веселье, какое-то незнакомое слизеринцу, новое чувство счастья. — Ныряй, Малфой! — Поттер резко потянул его на себя, и Драко, соскользнув с плеч Забини, полетел в воду. Но он не отпустил руки гриффиндорского недоразумения и потащил его за собой, вниз, в воду, с плеч Уизела, в холод, чтобы он не упивался чувством победы, чтобы они ушли на равных. Малфой сначала улавливает запах амортенции, а затем погружается в озеро, утягивая в воду и лохматого, до неприличности довольного Поттера, который впервые рад тому, что ему не дали выиграть полностью. В воде все смешалось: руки, запахи, волосы, чувства, проклятия, эмоции — все потонуло в холодной озерной воде. Гарри не ожидал того, что Малфой его скинет, и хотел было покрепче вцепиться в чужое тонкое запястье, которое выпустил в воде, но в ладонь вдруг легло что-то плоское и склизкое. Это до смерти перепугало Гарри. Он вынырнул из воды и часто задышал. Его руку оплетала обычная зелёная водоросль. — Страшно, Поттер? — вдруг раздался голос совсем близко, из-за спины, и Гарри почувствовал затылком чужое дыхание. Чёрт, Малфой. Видел же, как дернулся Гарри. — А тебе идёт. Что идёт? Поттер повернулся к Малфою за ответом, и тогда на него обрушилась целая охапка водорослей. — Да ты сам одна сплошная водоросль! — хотел зло крикнуть Гарри, но вышло совсем без злобы. Наоборот: юноша почему-то улыбался, и неожиданно для себя на секунду словил такую же улыбку в ответ.