Closer

Если смерть чему-то и научила Джона Сноу, так это тому, что предать может только тот, кто стоит ближе всех. Должно быть, они думали, что он не замечает их долгих взглядов, их полуулыбок, их недосказанности. Вчера он специально попросил Тормунда вывести лорда Бейлиша из себя, чтобы во всём удостовериться, чтобы увидеть слёзы, застывшие в глазах Сансы. Он следил за лицом сестры на протяжении всего того времени, что Тормунд гонял незадачливого лорда по двору. Санса стояла белая как полотно, смотрела на происходящее невидящим взглядом лихорадочно блестевших глаз. Джон был подавлен. Рикон, находившийся в плену у Болтонов — это всё, о чём он мог думать, всё, о чём они говорили. Санса упрашивала его пойти на Винтерфелл, но у них было мало людей, и тут, откуда ни возьмись, появился этот лорд Бейлиш с армией Долины. Джон с самого начала не доверял ему. С какой стати этому холёному придворному лорду, хозяину борделей им помогать? Но потом увидел, как лорд Бейлиш смотрит на его сестру. Хищно и властно, как будто Санса уже была его собственностью. Джон понял, на что он рассчитывал — захватить Север их руками и править самому, манипулируя Сансой, как марионеткой. Вопрос только в том — знала ли она об этом? На следующее утро он навестил сестру после отъезда Лорда Бейлиша. Она говорила, что неважно себя чувствует, и, при виде её слабости в нём закипала злость. Она прятала глаза, рассказывая о том, что плохо спит в последнее время, сжимала платье, говоря о том, как боится за Рикона. Его выворачивало наизнанку от одной только мысли, что она в сговоре с Мизинцем, что использует бедного Рикона, как предлог, а Джона и его людей — как пушечное мясо. Всё, чего он хотел с тех пор, как она вошла в ворота Чёрного замка — это быть с ней, как можно чаще. Они никогда не ладили, очевидно, по наставлениям её леди-матери, но разве это было важно сейчас? У них больше никого не осталось. Он спросил её прямо: — Я должен знать, если что-то есть между тобой и лордом Бейлишем. — О, боги, Джон! Нет! — воскликнула Санса. Её губы тряслись от негодования или от страха, когда она произносила эти слова? — Ты ведь понимаешь, что он не просто так помогает нам. Она опустила глаза. — Санса! Джон не сводил взгляд с ее шеи, пока она медленно проглатывала слюну. Если бы сестра предала их, ему стоило бы придушить её прямо сейчас. — Он что-нибудь просил? Ты ему что-нибудь обещала? — Нет… — выдохнула она, после недолго молчания. — Он ничего не просил. Джон видел, что она лжёт, но единственное, чего ему хотелось сейчас, это верить ей. Он любовался ею на протяжении всех последних месяцев. Она и в детстве была красивой, словно куколка, но теперь выглядела, как настоящая леди. Она походила на покойную леди Старк, но только внешне. Внутренне в ней было больше изящества, больше трогательной мягкости, только вот глаза у сестры были другие, что-то новое таилось в них, незнакомое ему. Нечто, пугающее его. — Джон… — начала она, поколебавшись, — поверь мне, я знаю, что он за человек, но он не причинит нам вреда, я знаю обо всём, что он будет делать… думаю, что знаю. — Знаешь о том, что он не остановится, пока Север не будет под его контролем? — Он обещал, что я буду править Севером. — Подчиняясь ему? Боги, ты же не можешь быть так глупа. — Я не глупа Джон! Ты и не представляешь, сколько всего я видела, пока ты был здесь, с какими людьми я жила бок о бок. Поверь, я не обманываюсь его бескорыстностью… нет. Я просто говорю, что знаю, что я делаю. — Но меня ты не посвятишь в свои планы, да? Он увидел, как её глаза наполняются слезами и выплескиваются, словно море, выходящее из берегов. — Джон… — прошептала она, надломив брови, — ты не веришь мне? О боги, Джон! Ты ведь единственное, что у меня есть. Раньше она никогда не говорила с ним так. В детстве её леди-мать утешала её, когда она плакала. Он вспомнил её совсем маленькой девочкой, упавшей и сломавшей ногу. Он так за неё испугался. Она громко кричала от боли, а он и Робб бестолково толпились рядом, ни в силах ничем ей помочь. Теон побежал за помощью, и когда подоспела леди Старк, Санса протянула к ней руки. Прошло много лет, Санса сама могла бы быть леди-матерью, но он всё ещё видел в ней маленькую рыжую девочку с васильковыми глазами, и всё ещё он чувствовал себя беспомощным рядом с ней. Как он мог её успокоить? И разве могло что-то заглушить этот поток печали и боли? Разве он мог сказать ей хоть что-то, что заставило бы её забыть обо всей жестокости, которая была в её жизни? Он и сам не мог ничего забыть. Он всё ещё помнил, глухой мрак, накрывший его после смерти, невыносимое одиночество и отчаянье. Быть рядом с ней — это всё, чего он теперь хотел. Верить ей, смотреть на неё — это всё, что ему было нужно. У него защемило в груди, когда Санса протянула к нему руки. — Джон… прошу тебя…. Что она делала с ним? Он обнял Сансу, чувствуя, как её хрупкое тело сотрясают рыдания. Он гладил рыжие волосы, не понимая, кого успокаивает: её или себя. Он врал, что верит ей, врал, что всегда будет рядом. — Всё будет хорошо, у нас всё будет хорошо…. — Я потеряла всех, Джон! Я не могу потерять тебя. Они заставили меня смотреть на голову нашего отца на пике, ты слышишь?! Джон! Разве он мог это вынести?