Closer

Когда она вошла в шатер, подготовленный для неё у рва Кейлин, в глазах зарябило от света десятков свечей и блеска серебра. Она успела отвыкнуть от роскоши Королевской гавани, но здесь всё было обставлено в точности как там: зелёный ковер, покрытый замысловатым растительным орнаментом, резные кресла из чёрного дерева, подушки в шёлковой обивке, серебряная посуда. Она чуть заметно улыбнулась, поняв, что он взялся лично её проводить, чтобы увидеть её реакцию. Его видимо распирала гордость за столь роскошную клетку. Она понимала, что всё ещё была послушной игрушкой в его руках, но в чём-то даже ценила ту деликатность, с которой он старался этого не показывать. — Лорд Бейлиш, — проговорила она, обернувшись, — к чему всё это? Он посмотрел на неё почти ласково. — Дорогая, мы почти женаты, но вы всё ещё не называете меня по имени. Пожалуйста, Петир. — Петир… — послушно повторила она, полагая, что может немного вознаградить его за старания. — Я подумал, что будущей королеве Севера подойдёт только такая обстановка. Она остановилась у одного из сундуков и открыла его. Там лежало шёлковое платье, расшитое жемчугом. — И… только такое платье. Это было слишком. — Боюсь, северные лорды не оценят, если я появлюсь перед ними разодетая, как придворная дама. Её заставило вздрогнуть то, как быстро потемнел его взгляд. — Зато я оценю. Примерьте его. — Простите? — переспросила она, чувствуя, как пересохло в горле. Он по-хозяйски сел в кресло, стоящее перед ней. Закинул ногу на ногу, оперся рукой о подбородок. — Примерь его, сейчас, — повторил он. Он не повышал голоса, но эти слова прозвучали словно приказ. — Лорд Бейлиш… я… — заметив вспыхнувшие огоньки в его глазах, она поправилась: — Петир, я хотела бы отдохнуть после дороги. — О, разумеется! Это не займёт много времени. Он поднялся, заставив её отступить назад. — Я помогу, чтобы всё прошло быстрее. С женскими платьями всегда такая морока…. Она, будто в трансе, повернулась к нему спиной. Чувствуя его руки на своей одежде, ощущая, как он невыносимо медленно развязывает завязки её платья. Её пробил озноб. Она вспомнила свою первую брачную ночь. Огромный ком застыл в её горле, не позволяя дышать. Она шумно вдыхала воздух, закусив губу. Старалась, чтобы слёзы не вылились из глаз. Все его прикосновения были очень нежными. Его лицо выглядело таким беззаботным, таким невинным. — Зачем вы делаете это? — спросила она, запоздало чувствуя, что её голос звучит умоляющим. Спиной почувствовала его насмешку. — Дорогая, я просто хочу увидеть вас в новом платье, — ответил он, покончив с завязками. Ее бросило в жар, когда она почувствовала, как ткань медленно сползает с её тела вниз. — Ты обещал, что не обидишь меня! — отчаянно бросила она ему, оставаясь только в исподнем. Он удивленно вскинул брови. — Тебя это обижает? Она молча кивнула, понимая, что если скажет хоть слово — расплачется. Он сел обратно в кресло. Игнорируя её смущение, её трясущиеся губы, он молча рассматривал её некоторое время. Довольная улыбка блуждала по его лицу. Он делал это нарочито бесстыдно. — Знаешь, ты тоже часто обижаешь меня, Санса. Я понимаю, ты не обещала обратного, и теперь это мне кажется упущением. Односторонние договорённости всегда такие недолговечные… Надень новое платье. Она поняла, что не может сдвинуться с места. Сердце бешено билось в груди, а она не могла оторвать взгляда от его тёмных зелёных глаз. Её будто бросили в омут. Он может сделать со мной всё что угодно! Он может сделать что угодно! Недовольно вздохнув, он встал и сам взял платье. Попросив её поднять руки, надел его на неё. Орудуя завязками на спине, он продолжил говорить. — Я всегда старался быть тактичным с тобой. Я был внимателен, заботлив, даже в мелочах. Я запомнил всё, что ты любишь и что не любишь. — Я знаю… — проговорила она осторожно. — Я ценю это. Он наклонился над её ухом и яростно прошептал: — Тогда почему ты так себя ведёшь? Он отступил, чтобы посмотреть на неё. Не удовлетворившись увиденным перед собой, он дотронулся до её волос. Она почувствовала, как его пальцы медленно и осторожно начали распускать прическу. — С распущенными будет лучше, — пояснил он. — Скажи, если будет больно. Она молча кивнула, чувствуя, как разрывается сердце. Она слышала его голос совсем близко, его дыхание обжигало шею. — Я не мальчик для битья, Санса. Я не плохо с тобой обращаюсь, и хотелось бы видеть хотя бы маленькую толику благодарности за это. Например, когда в следующий раз будешь принимать подарок, в который я вложил столько сил и денег — попробуй улыбнуться. Он повернул её к зеркалу. Светло-серое платье, расшитое жемчугом и украшенное вышивкой с пересмешниками на рукавах, было прекрасно. Она отметила про себя то, как жемчуг перекликается с её фарфоровой кожей, и подумала, что похожа на роскошную куклу. Видя его восторженный взгляд, она улыбнулась. Почувствовала, как слеза медленно сползает по щеке вниз. Он заметил это и, взяв за подбородок, повернул её лицом к себе. — Почему ты плачешь? — Потому что ты унижаешь меня. — Я? Тебя унижаю.