Closer

Он никогда не думал, что способен полюбить Север. И возможно даже теперь — не любил, но научился отдавать должное суровому величию и тихой, медленно пробирающей до мурашек по спине красоте. Возможно потому, что теперь здесь была его дочь. Часть его души всегда была с ней. Когда не видишь детей, они растут невероятно быстро. Взяв Эйлин на руки, он поразился тому, каким осмысленным стал её взгляд. Казалось, она видит его насквозь. Казалось, он смотрится в зеркало. Её волосы всё ещё были очень тонкими и мягкими, словно лебединый пух, но достаточно отросли, чтобы он мог перебирать пальцами рыжие пряди — так же, как он любил делать с волосами её матери. Это было очень красиво. Он улыбнулся, прижимая дочь к груди, прикасаясь губами к её теплому лбу. Закрыв глаза, он глубоко вдохнул и почувствовал себя невероятно спокойно. Уже давно он не ощущал себя в полной безопасности. Это было странно. Как будто этот маленький комочек, чья голова умещалась у него в ладони, мог его от чего-то защитить. Ему сказали, что она не болела и в последнее время почти не плакала. Всё то время, что он держал дочь на руках, она не издала ни звука. Это дитя было такое же тихое, как снег, хлопьями падающий за окном. «Твоя мама очень скучает по тебе», — прошептал он. Эйлин посмотрела на него так, будто без труда поняла смысл сказанного. Он подумал о том, как это всё-таки странно, что у них с Сансой — ребёнок. Что у него есть ребенок. Его плоть и кровь. Он вглядывался в Эйлин, пытаясь найти фамильные черты. Разумеется, она напоминала ему Сансу, но в глубине души он лелеял эгоистичное желание, чтобы больше всего она была похожа на него. Когда-нибудь он отвезет её на Персты, покажет дочери тоску и скорбь того места, в котором всё начиналось. И тогда она поймёт. Она его обязательно поймёт. Он будет держать подросшую Эйлин за руку и рассказывать о своём детстве. Он расскажет дочери всю правду, а она будет внимательно его слушать. Они пройдутся по заснеженному пляжу, а когда замёрзнут, он отведёт её в свой фамильный замок, такой маленький, что напомнит ей домик для кукол. Он всему её научит. И пока другие дети буду забавляться игрой в прятки, она будет играть людьми. Он научит её выходить победительницей в игре престолов. Только она сможет стать отпущением твоих грехов. Только она сможет быть твоим приговором.       — В детстве я видел русалку, — произнёс он негромко. Серо-зелёные глаза с удивлением посмотрели на него. Он чуть наклонил голову, впрочем, абсолютно уверенный в том, что она его не понимает.       — Она жила на дне морском в прекрасном замке, построенном из огромных раковин. У той русалки было всё: золото и серебро с утонувших кораблей, морской жемчуг и перламутр, пёстрые рыбы и морские цветы, но ей всего было мало. Она завидовала людям, что имели две ноги, а потому могли гулять по скалистому берегу, могли путешествовать, сражаться и любить. Сердце самой русалки было не похоже на человеческое. Холодное и твёрдое, оно билось гораздо медленнее и никогда не замирало. Но однажды русалка увидела мальчика, одиноко бредущего по берегу.       — Мальчик, почему ты так печален? — спросила она. Но мальчик не знал русалочьего языка и не различил его в шуме ветра и крике чаек. Он даже не обернулся, продолжая свой путь к дому. С тех пор русалка каждый день приплывала к тому берегу. Каждый день смотрела на мальчика и говорила с ним. Только вот он её не слышал. Русалочье время течёт по-иному, нежели человеческое, и несколько лет пролетели для неё незаметно. Но однажды, приплыв к берегу, русалка не обнаружила там мальчика. Впервые она почувствовала, как сердце её замерло. Это причинило ей страшную боль, и она испугалась, потому что русалки — холодные создания, не привыкшие к сердечным мукам. День за днём, год за годом русалка приплывала к тому берегу, но скалистое побережье оставалось пустым. Иногда она видела других людей, но они значили для нее не больше, чем камни, они не находили отклика в её сердце. Однажды безлунной ночью, русалка поплыла к тому берегу, несмотря на страшный шторм. Её смерть не была быстрой. В течение всей ночи волны подхватывали её и с чудовищной силой опрокидывали на острые скалы. На рассвете истерзанное, почти бездыханное тело русалки было выброшено на берег. Там, среди водорослей и мёртвых рыб его и нашёл тот мальчик. К тому моменту он стал юношей и вернулся на тоскливый пляж с рваной раной от живота и до горла. Русалка узнала его и перед самой смертью ощутила то, о чём всегда мечтала — то, что люди называют любовью.