Closer

Полуденное солнце рисовало тенями причудливые узоры на камнях и пыли. Ощущая затхлый запах пыльных бумаг и пролитого вина, лорд Алекин наблюдал за тем, как решетчатое окно в покоях десницы разбивает пространство на бесчисленное множество квадратов. Он чувствовал себя потерянным с тех пор, как начал шпионить для леди Сансы. Его угнетало то, что приходится идти на сделку со своей совестью, притворяться — и ради чего? Чтобы день за днём выслушивать самолюбивые речи этого карлика? Он старался произвести хорошее впечатление, и, кажется, ему это удавалось. Лорд Тирион был весел и доволен им. В последнюю встречу леди Санса поручила подать деснице идею рыцарского турнира, мол, это поможет собрать благородные дома вместе, найти королеве мужа и поднимет общий дух. Лорд Алекин не понимал мотивов, которые заставляли её идти на подобные ухищрения, ведь она могла напрямую поговорить с обо всём с королевой. Но едва лорд Алекин открыл рот, чтобы возразить, как леди Санса подала ему надушенную руку, показывая, что разговор окончен. Он припал к ней губами, заглушая свои сомнения вкусом трепетного поцелуя. У него внутри, в полости рта и чуть глубже, распространилось то же чувство, как когда он ел ягоды брусники — сладость, а затем легкая горечь. Он был рад утопить это чувство в вине, заботливо подливаемом чашниками, по приказу лорда Тириона. Опуская свой взор на дно очередного кубка, он видел, как блекнет её образ среди блестящих капель борского золотого, так похожих на капли крови. Тогда он поднимал глаза и исподтишка смотрел на десницу, задаваясь вопросом: если этот человек — её враг, заслужит ли его убийство поцелуя в губы? Лорду Алекину требовались невероятные усилия для того, чтобы держать себя в руках. Он вспомнил, как дотронувшись до его щеки прохладной ладонью, леди Санса попросила его молчать. С тех пор он постепенно перевоплощался, ощущая, как внутри что-то постоянно болит и ломается. Так же как ветер постепенно разрушает горы, эта женщина грациозно стирала в пыль его Я. Время тянулось странно, оно то проносилось молниеносной вспышкой, так, что он не замечал, как вставал с постели и не мог вспомнить того, что делал в течение дня, то тянулось до тошноты медленно, словно унылая скрипка, играя на его напряжённых нервах. Десница воспринял идею турнира благосклонно. Поговорив с королевой, на следующее утро, он тут же получил её согласие, о чём поспешил сообщить своему стюарду. Хлопнув лорда Алекина по плечу, он воскликнул: — Ну что, теперь твоя дама будет впечатлена?! Лорда Флорента пробил холодный пот, прежде чем он вспомнил, что в пьяном угаре действительно говорил о том, что безответно любит одну женщину, а будь рыцарский турнир, он возможно смог бы покорить её сердце, объявив королевой любви и красоты. Лорд Тирион самодовольно подмигнул ему, очевидно умиляясь романтичным идеям, которые приходили в голову его стюарду. «Он так много пьёт… — подумал лорд Алекин, — мне бы не составило труда его отравить». Он ненавидел оставаться наедине со своими мыслями. Едва это происходило, как голова сжималась от напряжения, он прислушивался к хору противоречащих друг другу голосов, будто тысячи гарпий вели между собой какой-то спор, попутно располосовывая его воспалённый мозг острыми когтями. Но иногда… он видел её. В главном чертоге рядом с королевой, на верандах, среди других придворных дам или одну, в той самой беседке, где леди Санса впервые посмотрела на него. Их встречи наедине были подобны встречам любовников, с примесью волнения доводящего до дрожи в коленях, до паники, которая осушала горло и облизывала ладони липкими слюнями. Только вот не было ничего, что освободило бы лорда Алекина от того томления, что он носил в груди. В те недолгие четверть часа, что они обыкновенно беседовали, впрочем, строго по делу, он упорно пытался воспроизвести свои чувства, всё то, что с каким-то иступлённым упорством носил в себе в течение ночи и дня, проведённых в разлуке. Её внимательный взгляд, устремлённый на него всё то время, что он говорил о деснице, затуманивался. Леди Санса благосклонно улыбалась, но он видел, как она стремительно отдаляется. У него было ещё около пары минут, каждый раз, а затем неизменное — оборванная мысль, застрявшая у него в глотке, поданная ему рука, прохладная и белая, её спина, приоткрытая лишь настолько, чтобы он мог видеть вершину лопаток. В тот день, когда леди Санса узнала из уст королевы об идее с турниром, они столкнулись в коридоре. Вопреки правилу, которое было у них заведено, она, предварительно обернувшись, легонько дотронулась до его плеча и чуть заметно улыбнулась. Шаги, послышавшиеся за их спинами, заставили её отдёрнуть руку.       — О, леди Санса, — раздался радостный голос десницы, — вы как всегда прекрасны, и глаза сегодня прямо сияют! Лорд Алекин, с удивлением бросил взгляд на её спокойное лицо, не обнаруживая того, о чем говорил карлик. Леди Санса склонилась в непринуждённом поклоне.       — Добрый день, милорд, — произнесла она с улыбкой.       — Добрый, должно быть, вы уже слышали новость? — продолжил он. Она вопросительно вскинула бровь, но тут же нашлась:       — Если вы о турнире, то да. Я только что от её величества. Кстати, вы не возражаете, я хотела попросить вашего стюарда отправить ворона на Север в первую очередь, не мешкая. Путь оттуда долгий.       — Извольте, — разрешил десница. — Видят боги, я сплю и вижу посмотреть на Джона Сноу в короне и на вашу дочь… Лорд Петир ведь привезёт вашу дочь?       — Думаю, да, — ответила леди Санса. — Если она здорова.       — Знаете, — произнёс десница, чуть понижая голос, — буквально только что мне пришла в голову мысль, что будет неловко посылать приглашение вашему брату, учитывая то, что королева всё ещё не получила ответ на прошлое письмо. Эта фраза должна была что-то значить, судя по тому тону, которым она была сказана, но леди Санса, если и поняла это, не подала виду. Её голубые глаза спокойно взирали на десницу.       — Вы ведь знакомы с Джоном лично, он может быть вспыльчив, но он добр и благоразумен, королеве не стоит беспокоиться на его счёт.       — И всё же… — развёл руками десница, — он не присягнул Матери драконов.       — Мой брат не любит, когда ему угрожают, — с мягким нажимом ответила леди Санса. — Никто из Старков не любит, на самом деле, — добавила она.       — Должен сказать, что вы — занятные Старки, — с усмешкой парировал карлик. — Если поскрести, то у вас где-то под изображением головы лютоволка будет пересмешник, а в случае вашего брата и вовсе — пустота. Эти слова, казалось, нисколько её не оскорбили.       — Здесь, в Просторе, не заметно, но зима уже настала и мой брат в пути. Не волнуйтесь, лорд Тирион, скоро вы во всём убедитесь лично.       — О, ну раз вы обещаете, — саркастически усмехнулся он, склонившись в поклоне. Лёгкая улыбка тронула губы леди Сансы и, обратившись к лорду Алекину, она произнесла:       — Я буду очень благодарна, если вы выполните мою просьбу, лорд… Флорент.       — Да, миледи, — ответил он, кланяясь, утыкаясь глазами в пол. Когда её фигура скрылась за поворотом, лорд Тирион произнёс:       — Занятно, как всё происходит. Кое-что может измениться бесповоротно: свергаются короли, рушатся империи. Но некоторые вещи остаются неизменными, как учтивость леди Сансы, к примеру. Вы знали, что я был женат на ней? Лорда Алекина отчего-то передёрнуло.       — Да, но я… что произошло?       — Она бросила меня, сбежав с Мизинцем. Вы знакомы с лордом Петиром?       — Не имел чести, — ответил лорд Алекин. Карлик рассмеялся.       — О, мой друг, — он толкнул стюарда в бок, — поверьте, чего-чего, а чести это знакомство точно вам не прибавит. Не удержавшись, лорд Алекин спросил:       — Почему же леди Санса вышла за него? Десница пожал плечами.       — Почем знать? Этот вопрос мучает здесь многих знатных лордов, леди Санса всегда была завидной невестой. Очевидно, заметив, что не удовлетворил любопытство своего собеседника, карлик продолжил:       — Думаю, лорд Петир предложил за этот брак хорошую цену.       — И что же это была за цена, как вам кажется? — спросил лорд Алекин, чувствуя себя заинтригованным.       — Чуть меньше, чем ласковое слово, — бросил лорд Тирион, — и чуть больше, чем королевство.       — Вы полагаете… — лорд Флорент осёкся. — Вы полагаете, что леди Санса вышла за него по расчёту?       — Это очевидно, мой друг, — ответил десница, усмехаясь. — На тот момент все люди, которые могли бы её заставить, были мертвы. Так что маленькая волчица стала женой хозяина борделей добровольно. Сейчас об этом не вспоминают, но я знаю лорда Петира ещё с тех времен, когда он был мастером над монетой и уже тогда, у него была дурная репутация.       — Но как же… — не унимался лорд Алекин.       — Все женщины — шлюхи! Мой друг! — оборвал его десница. — И те из них хуже, что лучше воспитаны. Вечером, оставшись наедине с собой, он раз за разом вспоминал этот разговор, ощущая, как при последней фразе карлика кровь закипает в жилах. В то же время, лорд Алекин смаковал зарождающееся где-то глубоко внутри, предчувствие потери, разочарование. Через какое-то время кувшин с вином опустел, а комната начала сжиматься в кольцо. Ощутив сильный жар, он попытался встать с постели, чтобы выйдя, вдохнуть ночную прохладу. Но предприняв попытку пошевелиться, лорд Алекин почувствовал опустошающее бессилие. Вино просилось наружу из его пустого желудка. Он уже не помнил, когда в последний раз с аппетитом ел или хорошо спал. Её лицо всплыло в сознании, окружённое едким дымом, в сиянии ярко-красного, режущего глаза света. — Санса… — прошептал он тёмными от выпитого вина губами. И тут же багровая жидкость фонтаном выплеснулась из его нутра, словно из разбитого сосуда.