Closer

Злополучное утро, в которое пришло то письмо, было наполнено удивительной негой. Солнечные лучи бесцеремонно опрокидывались на постель леди Бейлиш, гладя её плечи, переплетаясь с волосами. Подойдя ближе, чтобы разбудить госпожу, Лора Флауэрс заглянула за прозрачный газовый балдахин и увидела, что леди Санса улыбается во сне. Открыв глаза, леди Санса умиротворённо потянулась, вытягиваясь посреди широкого ложа. Миледи выглядела такой свежей и сияющей, что Лора невольно залюбовалась ею. Спустя пару минут девушка подготовила в мраморной ванне прохладную воду для омовения. Сняв с госпожи ночную сорочку, Лора подождала, пока та расположится в ванне, а затем намочила полотенце и дотронулась до тёплого, будто всё еще пребывающего в объятьях сна тела. С чувством удовлетворения от проделанной работы, Лора заметила, как миледи улыбается, жмурясь. Её кожа покрывалась мурашками, соприкасаясь с ледяной водой. Только утром в Просторе можно было найти воду, которая была бы холодной настолько, что на поверхности образовалась корочка льда. Закончив с омовением, Лора растёрла тело леди Бейлиш полотенцем и нанесла на него густой слой дорогого амбрового масла. Облачив госпожу в лёгкую накидку пудрового цвета, Лора впустила дожидавшихся за дверью фрейлин гранд-дамы: леди Фелину Шермер — миниатюрную шатенку с острыми чертами лица и большими тёмными глазами, и леди Раелин Слоун — округлую девицу с неизменно широкой улыбкой на лице и пышной светлой шевелюрой. Девушки опустились перед леди Бейлиш в реверансе. Затем леди Раелин подала леди Сансе розовую воду для омовения лица, а леди Фелина натерла ей руки ароматным цветочным маслом, извлечённым из круглой золочённой коробочки. Пока фрейлины весело щебетали о бестолковых сплетнях, Лора поднесла леди Сансе фарфоровую пиалу с чаем, в котором, постепенно раскрываясь, плавали крохотные бутоны роз. Улыбнувшись, миледи поблагодарила её и, прикрыв глаза, сделала глоток. Пока маленькие ручки леди Фелины заботливо расплетали госпоже косы, чтобы потом расчесать послушные рыжие волны черепаховым гребнем, Лора готовила для леди Сансы зелёное платье и мягкие светлые туфельки. Прежде всего Лора служила лорду Бейлишу, от него она ежемесячно получала жалование, которое могла отдавать на содержание своего сына, и ему отсылала регулярные отчёты о положении дел и о малейшем шаге его супруги, но к леди Бейлиш девушка испытывала тёплые чувства. Леди Санса была наделена всем тем, чего так не доставало самой Лоре: высоким происхождением, красотой и тонким вкусом, умом и талантом, тактом и учтивостью. Состояние лорда Бейлиша позволяло госпоже одеваться так, что её наряды уступали лишь нарядам королевы — и то лишь потому, что затмить Матерь драконов леди Бейлиш посчитала бы неуместным. Леди Санса не держала большую свиту, предпочитая одиночество или общество королевы, но люди сами добивались её аудиенции, лорды мелких домов и рыцари просили её протекции, и большинству из них она не отказывала. Лора искренне восхищалась той непринуждённостью, с которой леди Санса управляла людьми. Иной лорд вовсе не нуждался в помощи, а леди Бейлиш умела во время лёгкой светской беседы убедить его в обратном, причём так изящно, что несведущему человеку и в голову не пришёл бы подвох. Лора вспомнила тот день, когда поступила на службу к лорду Бэйлишу: грязный бордель, свои слёзы, дорогой серый дублет на мужчине, сидящем напротив, и перстень с чёрным камнем на его мизинце, выше которого она не смела смотреть. Их с леди Сансой тактики были схожи, с той лишь разницей, что лорд Петир, на взгляд Лоры, действовал грубее. Или ему просто не было нужды расходовать своё обаяние на шлюху. Наблюдая за тем, как леди Фелина укладывает госпоже волосы, а леди Раелин припудривает той лицо и руки, Лора отметила про себя, что леди Санса в хорошем расположении духа. Она знала, что было тому причиной. После того, как по всем Семи королевствам разлетелись вороны с вестями о турнире, леди Бейлиш не могла дождаться встречи с дочерью. Лора, проводящая свои ночи, скучая по маленькому сыну, хорошо её понимала. Закончив с платьем, Лора один за другим достала ларцы и шкатулки. Раскрыв их, девушка принялась поочерёдно подносить леди Бейлиш украшения. Фрейлины восхищённо вздыхали, а госпожа окидывала золото равнодушным взором и то и дело отрицательно качала головой. Наконец, настал черёд колье из каплевидных сапфиров. Леди Санса немного задержала на нём взгляд, а затем чуть улыбнулась и кивнула. Лора знала, что это был свадебный подарок от лорда Петира, но её удивляло тепло, которое она порой видела в глазах госпожи, когда та машинально теребила вытянутые камни. Ей трудно было представить, что к такому человеку, как лорд Бейлиш, можно было что-то испытывать. Лора Флауэрс мало что понимала в любви. С холодным удивлением она наблюдала за тем, как едва заметно дрожат пальцы леди Сансы перед тем как порвать пришедшее от мужа письмо. Как сужаются её зрачки, когда Десница королевы позволяет себе нелицеприятно выражаться о лорде Бейлише за обедом. Глядя на сонную артерию госпожи, Лора видела, как ускоряется пульс леди Сансы, когда та, устремив в сторону горизонта задумчивый взгляд, поглаживает обручальное кольцо. В то утро, прочитав за завтраком официальную корреспонденцию, леди Санса направилась на прогулку в сад. Лора знала, что это значит. Предварительно отослав фрейлин по мелким поручениям, они отправились в сторону заброшенной беседки, и хотя солнце ещё не палило сильно, Лора раскрыла над головой госпожи большой зонт. Запечатанное письмо с печатью в виде пересмешника на воске, было спрятано у неё в рукаве. Сначала всё шло как обычно. Стоя на почтительном расстоянии, Лора наблюдала повторение регулярного ритуала, во время которого леди Санса срывала печать, впивалась глазами в письмо и будто бы выпадала из этого мира. В среднем, госпожа перечитывала послание около трёх раз, но сегодня, едва пробежав по строкам, леди Бейлиш опустила руку с письмом вниз. Это было чем-то новым. С жадным любопытством Лора уставилась в лицо леди Сансы. Та смотрела прямо, очевидно, ничего перед собой не видя. Рука будто бы сама собой скомкала лист бумаги и сжалась в кулак. Около минуты Лора наблюдала, как в леди Бейлиш происходит внутренняя борьба: губы госпожи побелели и сжались так плотно, что стали похожи на камень, в глазах появился пронзительный, словно разряд молнии, голубоватый блеск. Казалось, ещё чуть чуть и леди Санса закричит. Но затем, разом, всё обрушилось. Леди Санса опустила взгляд, её плечи поникли, из груди вырвался вздох, громкий ровно настолько, насколько было допустимо ему прозвучать из уст леди. Посмотрев на Лору, леди Бейлиш заявила, что плохо себя чувствует и немедленно хочет прилечь. Она приказала сказать лорду Алекину, что сегодня встречи не будет. Едва вернувшись в покои, Лора задёрнула шторы и принялась раздевать леди Сансу. Та покорно стояла, выпрямив спину, пряча на запрокинутом лице пустой, как пересохший колодец, взгляд. Едва Лора накинула на миледи ночную сорочку, как та рухнула в постель, зарываясь в ворох мягких подушек и прохладных простыней. Так прошёл день и наступила ночь. Не зажигая свечей, Лора неотступно сидела у постели госпожи, умоляя ту выпить воды или съесть кусочек яблока, но все её просьбы оставались без ответа.       — Если уморите себя голодом, не доживёте до приезда леди Эйлин, — наконец, выдала Лора свой козырь. Повернув голову, леди Санса посмотрела ей в глаза. Всё так же не проронив ни звука, она обратила на девушку немой укор. Лора закусила губу и отрицательно покачала головой.       — Он не привезёт вашу дочь, миледи, ведь так? Ничего не ответив, леди Санса вновь отвернулась. Сердце девушки сжалось от жалости и, секунду поколебавшись, она положила руку на плечо своей госпожи.       — Поплачьте, — сказала она, — вам станет легче. Поплачьте. Но леди Санса не плакала. Её тело пылало, пожираемое пламенем горя, а из глаз не вылилось не единой слезинки. Лора сделала холодный компресс и, приложив его к раскалённому лбу леди Бейлиш, подумала о том, что у роскоши, окружавшей её госпожу, была слишком большая цена.