Closer

Восторг. Это две небольшие морщинки в уголках глаз, которые возникают тогда, когда она жмурится на солнце. Восторг. Это запах её тела вперемешку с ароматом полевого клевера. Восторг. Это то, как она держится верхом на белом жеребце, как струится и танцует на ветру платье с молочно-белым шлейфом. Будто её тело укутано облаком, а не шёлком. Восторг. Видеть её. Чувствовать её. Ощущать её присутствие так, будто сердце, печень и лёгкие она пронзает, прорастая внутри. Сливаться с ней, сидящей впереди, сливаться со светом, который смешивается с рыжими парящими огненными локонами таким образом, что не разобрать, где она, а где солнце. Дышать восторгом, срывающимся звонким смехом с её уст, подхватывать его, словно порыв ветра. Помнить, что счастье быстротечно, но не верить. Сир Алекин не знал, как назвать то, что было между ними. Кем они были друг для друга? Любовниками? Нет, слишком вульгарно, к тому же разве это понятие не подразумевает более… интимную близость? Возлюбленными? Но любила ли она его…? Он говорил себе, что только в балладах необходимо называть свои чувства, в реальности имеет значение лишь то, сколько времени она проводит с ним, как прикасается к нему, каким голосом говорит. В чём-то он был по-своему прав. Формально она принадлежала другому мужчине. Но имело ли это значение, если это ему, она бросала соблазнительные улыбки, оборачиваясь на скаку. И на его грудь после она откидывала голову с растрепавшейся причёской, продолжая задумчиво вязать узлы из стеблей ярко-розового клевера. Иногда он вспоминал о том, что где-то на Севере жила её дочь... От того человека. Сир Алекин старательно пытался изгнать из сознания этот образ. Он был бы счастлив растить её ребёнка, пусть и от другого мужчины, но прекрасно понимал, что, как бы сильно он ни хотел, об этом не может быть и речи. Это дитя было свидетельством того, что между леди Сансой и её мужем существовала связь более долгая и крепкая, чем то, что было между ними. Перед людьми и богами... Он обнял её так крепко, будто кто-то мог вырвать возлюбленную прямо из объятий. Смотря на то, как леди Санса с удовольствием пьёт вино, на самом деле слишком дешевое для того, чтобы быть напитком такой знатной дамы, нет… такой красивой женщины, сир Алекин не мог поверить в то, как несказанно ему повезло. Чем он заслужил всё это у богов? Ведь он ничего не сделал. Он ничего для неё не сделал. Может быть дело в том, что он ничего не сделал? По сравнению с её мужьями — хладнокровным дельцом и бездушным убийцей, кем он был? Невинным.