Шёпот

— Ты соскучилась по мне? Я вхожу в помещение — наглый, красивый, с морским загаром и чем-то колючим прямо на коже, под одеждой — и веду за собой вонючий шлейф из морских ароматов. Мне не нравилось передвигаться по морю, но странная идея, засевшая в голове, просто не хотела оставить меня в покое. Подумаешь, море, когда за морем — Дейенерис Таргариен со своими драконами и великими планами. Засела в моей голове, крепко, как аракх или бамбуковый стебль, острая, выпивала из меня кровь — и вот, я здесь, приполз к ней буквально на коленях — стою прямо перед её новеньким троном и наслаждаюсь выражением изумления на её лице. О, ты ведь не ожидала меня увидеть, правда, Королева Миерина? — Скучала, признайся. Нельзя не скучать по Даарио Нахарису, оставив его так неожиданно. Ещё не пожалела? — Что ты здесь делаешь? — спрашивает она скорее удивленно, чем озлобленно; и от меня не укрывается лёгкое восхищение в её голосе. Я ведь не вру себе, правда? Не ищу того, чего нет? — Решил проведать, как поживает моя королева. — На кого вы оставили город? — карлик вызывается, как всегда, неожиданно, делая едва заметный шаг вперёд. Да неужто ты хочешь защищать её, малыш? От меня, столько ночей оберегавшего её сон? — У Вторых Сынов есть свои командиры. Многие из них отличаются удивительными лидерскими задатками, и они были рады проявить свои лучшие качества в моё отсутствие. — Они наёмники, — Тирион учтиво кивнул, словно считал меня тупым, — они передадут город в руки того, кто им заплатит. Не лучше ли было отправить кого-то сюда ради ваших целей? — И потерять солдата? Боевую единицу? — Потеря боевой единицы гораздо предпочтительней, чем возвращение рабства, — наконец вступилась Дейенерис. Я снова слышал её голос и властные интонации настоящего политика и великой женщины, которой мне никогда не достичь. — К тому же, если погибнете вы, у нас всё равно не будет боевой единицы. — Да с чего бы мне погибать? Я знаю, чего хочу, — продолжал возражать я. — Я знаю, как общаться со двором. Я — идеальный кандидат, чтобы переправляться через Узкое Море. — Тогда, возможно, вам стоило бы стать посыльным, — она наклонила голову и изогнула бровь, намекая на то, что я всё равно не прав. Что ж, может, так оно и было, и вообще я совершил глупость, приехав сюда. Однако так опозориться и не поговорить с ней? Ну, нет. Если бы я так сделал, я бы не был Даарио Нахарисом. Так что я стоял на месте, не двигаясь, и простоял достаточно, чтобы увидеть, как она бросила взгляд на Тириона и едва заметно кивнула. И карлик, и окружавшие Дейенерис люди, половину из которых я не знал, двинулись к выходу — и очень скоро мы остались в полном одиночестве. Со стен на нас глазели гобелены с незнакомыми гербами, через широкие окна проникал солнечный свет и слышались крики чаек. — Вы с карликом научились общаться без слов? — Твой приезд нарушает все установленные нами правила, — перебивает она, как всегда гордо спускаясь с лестницы. — Но я рада видеть тебя целым и невредимым. — В городе стало спокойней, — я развёл руками. — И гораздо скучнее. Никто на меня и руки не подымет — так все боятся. Некоторые думают, что ты прилетишь на драконах, стоит мне позвать тебя, и на улицах снова начнётся настоящее пекло — хотя они знать не знают, что это такое. Дейенерис остановилась в нескольких шагах передо мной, взглянув на меня с насмешливой улыбкой. — Они ведь не знают, что сделала Серсея, правильно? — я промолчал. — Взорвала септу. Внутри находились наследники семьи Тирелл, и теперь единственная женщина их рода жаждет отомстить. У них большая армия, и они на моей стороне. — Так значит, я тебе попросту не нужен? — проговорил я, нервно усмехнувшись. Выпить бы сейчас вина — успокоиться! — Конечно, любовные ласки здесь должны быть в свободном доступе, в этом и сомневаться не приходится. Они лягут к твоим ногам, если ты попросишь, я уверен; а уж о военной смекалке здешних лордов не нужно даже заикаться. С людьми-то ведь драться проще, чем с дотракийцами — с их огромными армиями, всеми этими машинами… — я слегка отшатнулся от неё, заходив по залу, и поднял руки к потолку. — Завидую карлику и кракенам — столько боевых планов утекло в их карманы! — Тебе хочется сражаться? — удивлённо произнесла она. Ах, женщины — и неужели ты думаешь, что мне приятно без дела штаны протирать? — Если кто-то узнает, чем я занимаюсь, меня засмеют. Сторожить город? — для большей убедительности пришлось фыркнуть и махнуть рукой. — Я ведь не Тирион Ланнистер. Я привык убивать тех, кто посягает на чужое спокойствие, а не следить за тем, чтобы карманникам вовремя отрубали кисти. — Так я ущемляю твою гордость? — Пожалуй, что так. Я умолк, заметив лёгкий налёт недоверия на её лице. Или это было не оно, я не знаю; но что-то в ней изменилось, и я, сделав шаг вперёд, зашептал: — Никто прежде не отвергал Даарио Нахариса. Ты — первая, и ты жалеешь об этом, я же знаю. — Ни к одной женщине ты после этого не вернулся бы, — парировала она, но всё же улыбнулась. Для меня это было знаком — ведь она ничего и никогда не делала просто так. Она знала, какое это произведет впечатление, и всё равно улыбнулась, зная, что я могу счесть её благосклонной. — Я уже жалею об этом, — продолжал я гнуть свою линию. — Но я же вижу, что ты в полном порядке, и этого для меня достаточно, чтобы быть удовлетворённой. — Мне этого мало. Не умеешь ты врать, Даарио Нахарис. Дейенерис села на ступени, ведшие к её трону, и стала смотреть на меня снизу вверх. — Ведь я говорила тебе, что ты не можешь остаться здесь. Я не сказала, что я не хочу этого. — И тебе уже известно имя того, из-за кого это произойдёт? — она молчала. — Неужели нашёлся кто-то столь же великий, как кхал Дрого? Ведь он всему виной, так? Он виноват, что меня отвергли? — Я слышу ревность? — она изогнула бровь и, кажется, была мной недовольна. — Недоумение. И снова между нами повисла пауза. Если она и была недовольна моими словами, мне было всё равно; терять нечего — она ведь вовсе меня не любит… может, и никогда не любила. Мне вовсе не хотелось оставаться с ней, приносить неприятности, создавать неудобства или просто чувствовать себя лишним там, где я давным-давно не нужен. Я и правда не знаю, зачем приехал; пожалуй, какая-то часть меня хотела просто увидеть её ещё раз, и, сколько бы я ни заталкивал её внутрь, она выросла под настырными каплями черничного вина и впихнула меня в трюм торгового судна. С утра я уже был на Драконьем Камне и, наверное, попросту решил всё-таки сходить к ней в гости — не зря же приехал! — Кхал Дрого был Великим Кхалом. Он владел всеми землями Дотракийцев. Чтобы с ним сравниться, нужно иметь не меньше территорий. — Выходит, тебе нужен один из королей Семи Королевств? — Такой есть. Она подняла на меня взгляд, и я не мог понять, что видел и что чувствовал. Она боится? Она уже любит его? Она сочувствует мне? — Серсея Ланнистер заключает брачный союз с Эуроном Грейджоем. Они объединят территории и войска. — А ты, значит… — Джон Сноу. Король Севера, — быстро и коротко отчиталась она. — И что, он тоже требует брак? — Лучший способ завоевать доверие мужчины — вступить с ним в брак. Ты и сам прекрасно знаешь это. Я нахмурился. На что это она намекает? Заметив моё недоумение, она встала и подошла ко мне ближе. Да, ради такой близости стоило пересечь Узкое море, но выключаться совсем не стоит. — Ты бы не остался в Миэрине, не будь ты влюблен, — пояснила она. — Ты слишком горд. — Вопрос не в гордости, а в верности. Я обещал сражаться за тебя, я мог бы умереть за тебя. Но ты лишаешь меня этой возможности. — Верность наёмника? Такого не бывает, — она покачала головой, а я выпрямился, совсем оскорбленный. После того, как я надеялся, что смогу стать другим, я получаю вот это? И что разлучает нас — Железный Трон? Или огромный небритый мужик, который задавит её в постели? — Ладно. Я понимаю. Зря приехал. — Не зря. Мне приятно. — Так или иначе. Больше я тебя не потревожу. Я развернулся, снова намереваясь уйти, а она так и стояла на месте, не в силах пошевелиться. Мне нравится думать, что я оставил её в некотором оцепенении, и что она задумалась о своих приоритетах. Каждому рано или поздно приходится признать, что, выбирая власть, он совершает ошибку, отвергая искреннюю и преданную — да, я говорю преданную! — любовь. Джон Сноу Джоном Сноу, но… я-то ведь ничем не хуже, кем бы он там ни был. Карлик, который как будто караулил меня у выхода, обратился ко мне, как только закрылась дверь: — Не злитесь на неё. Хорошим правителям всегда приходится делать жертвы. — Это было вашей идеей, — заявил я в полной уверенности, что никто не мог заставить любившую меня женщину отказаться от меня во имя власти, но карлик покачал головой: — Нет. Она становится мудрее каждый день, и она будет великолепным правителем. — Мне не хочется об этом думать. Я пойду… охранять Миерин. — Идите, — Ланнистер улыбнулся и даже махнул мне на прощание рукой с таким выражением лица, словно только что мне была оказана величайшая милость. И я пошёл. Я не знал, видел ли её в последний раз, или нет; конечно, было бы хорошо больше никогда с ней не встречаться. Но разве этого я хотел? Седьмое пекло, нет. Однако меня никто не спрашивал, и я прекрасно знал, что не в состоянии что-либо изменить.