***
Прошла пятая неделя и началась шестая, ни я не понимаю почему он не поправляется…хотя я и старалась как могла, но блин это пипец, он мне утверждает что всё нормально. Я естественно не верю, но опера не ждёт, а значит надо писать дальше… с тяжким сердцем (которого у меня нет. ГЫ!) я отпустила его погулять (он отпросился по каким-то невнятным делам, но мне показалось что это вылазка к Кристине), но перед этим я его заставила: съесть головку чеснока, выпить чаю с мёдом, взять с собой флакончик с апельсиновым аромомаслом, одеться теплее (в катакомбах между прочем холодно! а он по дому расхаживает в рубашечке!) и затем отпустила в плаванье. Следующие два дня его не было. Вернулся он с улыбкой на морде лица, едой (ам-нам-нам, но не мне) и цветами, которые были вручены мне с полыхающими щеками Эрика. Я разозлилась и послала его в кровать… отлёживаться и пригрозила экзекуцией. Он с шутливым« Слушаюсь и повинуюсь мой Ангел» отправился в постельку. А цветы я поставила в вазу… и как он умудрился их достать? Зима же. А всё же приятно, аж человеком себя чувствую.***
Седьмая неделя была взята мной как отпуск, я улетела в оперные помещения, где в тихоря стебалась над народом (ну знаете раскрашивание лиц по ночам, случайно падающие задники, падение прямо перед носом кирпича, злобные вои, погром в кабинете директоров, стыривание с их счетов огроменной суммы денег, переделка «розовой» грим уборной в разноцветную (не без Буке конечно должок которого ещё не отработан), и эпичные побудки всёх в 4 утра… водой… из вёдер… гы!) Тихо мыча музыку к Магнито я летела через здание к директорам, но кажется что-то пошло не так… Я отключилась.***
На тот момент это была восьмая неделя… да кажется. Меня поймали некие охотники на призраков (и в башке при их появлении прям ТА САМАЯ музычка была) которые намеривались меня кокнуть… ХА! Как? Чем они меня только не тыкали. Горелку мне в нос подпихивали, Чесночным раствором напитывали, И крестом византийским в меня тыкали. Но вот вышла такая оказия: Не вышло меня изгнати-ся А потом меня всё допытывались Откуда изволила выйтися Мелом обчертили, Водой намочили. Ну, а мне то что? Не меня, а пол! Что поделать, не беда! Я успела им сказать… Что зачем и почему, Я в их опере творю. Покраснел при мне Рулет, И Андре, А потом Фермен за ними побелел, А охотники лишь мне Усмехнулись в ответ. и сказали: Не беда Щас изгонит тут тебя. Наш знакомый- Никодим! ну заходит Никодим… — О чувак! Давай входи! Я кричала сгоряча, Своей цепкою звеня. Он священник седой Со святою водой И кадилом своим По мордасам набил (мне опять). Долго, долго нудел Мне священник весь день И волынку свою Завываю тут всю — А мы ведь призраки А нам ведь по фигу А мы всех переживём. — Изыди нечистая! — орал мне священник, мне стало обидно, и пропела песенку про католиков, после чего мужик упал замертво и более не вставал. Я его потыкала, тыкала, тыкала, до тех пор пока не поняла что не могу тыкать. — Эй ты чувак! Да ты в комбезе! Проверь хоть его что-л., а то помер небось, а на меня всё скинете гады, я вас знаю… Подошёл мужик потыкал… — Живой… — Ну и прекрасно! — сказала я и вспомнила повторно что я как б-э без телесная и прошла сквозь металл (да-а-а… когда ты тупишь это сложно) и плюнув на остывающий не до труп под того-же Магнито улетела назад на подземную квартиру.