Моя (не)идеальная жизнь: Превратности судьбы

Я закрыл дверь в «свою» комнату, когда часы упорно показывали пятый час утра. Мы доиграли в бильярд, с моим полным разгромом, а разговор так и не смог завязаться снова. Мысли в голове увязли на новой вводной, касаемо того человека, который навсегда меня покинул. Чертов шатен как шкатулка с двойным дном, о секретах которого знала каждая шавка, любой, но не я. Пэйн сдержал своё слово и отдал мне книгу, заставив пройтись с ним до его кабинета, но я не переступал порог, а он и не настаивал. Интересно, было бы лучше, если бы я проигнорировал его сообщение? Почему в жизни нельзя сохраниться перед каким-нибудь выбором, а в случае чего перезагрузиться и попробовать другой вариант? Эх, всё было бы намного проще, может даже сам мир стал счастливее. На обратном пути я даже не заметил тех любителей ночных гонок, и свободы во время поездки мотоцикл не принес. Единственный «плюс» сейчас сидел на моем плече и издавал глухие клокочущие звуки удовольствия, радуясь моему скорому возвращению. Я просидел ещё минут десять на краю кровати, не решаясь раскрыть книгу в темном переплете, без опознавательных знаков. Возможно, я испытывал жалкое подобие страха, ведь мой мозг с рождения не был обделен фантазией, и сейчас я пытался убедить себя что, то, что я прочту, не заставит меня связать петлю из простыни и вздернуться в этом убогом месте. — БДСМ, хм. — Вслух произнес я крупную надпись на внутренней странице, явно разочаровываясь и нисколько не удивляясь. Это нормально, с учетом того, что я успел дойти от варианта — очередной дневник Сасори, до варианта — самоучитель по латыни. Пролистав книгу за считанные секунды и не задержавшись более ни на одном слове, я небрежно бросил её на пол, полностью переключаясь на обрадовавшегося Клайда. Альбинос уже по праву мог называться вороном, а не воронёнком и совсем скоро он будет подыскивать пару, а в связи с этим у меня возникнут трудности. Эти птицы гнездятся в одном месте из года в год, а если они выращены человеком, то они предпочтут обустраиваться где-то рядом, но проблема в том, что я постоянно перемещаюсь. Фактически, когда Клайд найдет свою Бони, мы скорей всего распрощаемся, ведь самка станет важней меня, и он останется с ней просто потому, что так предусмотрено природой. Время ещё есть, но стало как-то очень тоскливо, а на периферии мозга мелькнула мысль сломать ему крылья, чтобы навсегда оставить с собой, но я этого конечно же не сделаю. Вот же парадокс, люблю эту пернатую тварь так сильно, что готов отпустить его, а ведь когда-то я считал, что если есть что-то что тебе дорого, ты всеми силами удержишь это рядом с собой. Быть взрослым отстойно, из-за того что начинаешь понимать вещи немного по-другому, а может потому, что с возрастом становишься более осторожным? Закончив игры с клювастым питомцем, я всё ещё размышлял над тем, является ли отказ от любви в угоду счастью объекта обожания слабостью или же наоборот, это проявление силы твоей личности? Окончательно запутавшись в собственных доводах, аргументах и опровержениях, я забылся сном, когда за окном уже светало. Пока я направлялся в Данию, по новому сверхсложному заданию, которое не являлось таковым, я, как прилежный ученик, пытался читать. Не знаю, о чем думал автор этой белиберды, но зачем-то он начал с истории возникновения термина БДСМ, его легализации и трансформации в современное понимание Темы. Само слово — «Тема», меня стало бесить уже на второй странице, отчего процесс адекватного восприятия информации постоянно стопорился. В итоге из двадцати страниц исторического экскурса я осилил четыре и перешел к более интересному, верней непонятному и абсурдному. Первая вводная глава снова наполнена водой и какой-то одухотворенной патетикой, что вызывало скептицизм к книге в целом. Вот серьезно, какой идиот будет называть жесткие виды секса — интимными переживаниями? Переживаниями?! Я переживаю, как бы мне башку не прострелил заказанный для охраны снайпер моей цели, а не вот это вот всё! Дальше шёл новый маразм, и автор этой писанины пытался убедить меня, что секс прекрасен в любом его проявлении, даже если вас натягивают пять негров на глазах у постоянного партнера, или вам нож вогнали под лопатку! Всё! Такого редкостного говна я давно уже не читал. Это что, Пэйн пытался дать мне оправдательную записку для пристрастий одного из братьев Дзецу? Ага, как же! — Конечная станция, выход на платформу осуществляется с левой стороны. — Голос из динамиков вырвал меня из праведного гнева и заставил запихнуть книгу в рюкзак, а ведь я уже был готов её поджечь. Так сказать проверить на жизнеспособность фразу: «рукописи не горят». — Давайте назовём это «необычными видами проявления любви», да. — Прошипел я последнюю прочитанную строчку и двинулся к выходу, всё ещё не веря в то, что кто-то считает это нормальным. Автобусная остановка находилась совсем недалеко, да и ждать нужный маршрут не пришлось очень долго, всё же передвигаться летом гораздо лучше, нежели мерзнуть в непогоду, кутаясь в куртку. Однако в Дании оказалось прохладней, точней мне здесь понравилось больше, потому что находясь в футболке я не обливался потом, стоя под июньским солнцем. Мне предстояло омрачить заголовки прессы ещё одним убийством во время очередного экономического форума, посвященного объединению и расширению зоны Евросоюза. В этот раз должно быть немного сложней, потому что от прошлого убийства прошло слишком мало времени, банально, но нас будут ждать. Пытаясь не зацикливаться на прочитанном и переключаясь на выполнение задания, я наблюдал из окна общественного транспорта за местными жителями. Вечно куда-то спешащие люди умиротворяли, ровно до того момента, пока я неосознанно не стал выискивать в них признаки нетрадиционного отношения к сексу. Это был тупик, ведь если брать классические отношения, то я тоже являюсь отличным от других, я сплю со своим полом, и это не является нормой. Чику конечно говорил, что все мы в принципе являемся бисексуалами, но конкретно сейчас в моём окружении только мужчины, и, честно сказать, я не хочу это менять. Сегодня я не буду стрелять, мне просто не позволят это сделать, но, узнав адрес гостиницы нашей цели, я решил дождаться, когда он будет возвращаться, и перехватить его у входа. День предстоял длинный, поэтому я решил дать книге второй шанс, расположившись на скамейке в парке, совсем рядом с нужным местом. Бандаж, шибари, куколд, петплей, сабдроп, топспейс и прочие непонятные термины пестрили в содержании, помимо этого стандартный фистинг, футджоп и пытки гениталий, казались вполне себе обычными словечками, хотя последнее я бы даже читать не хотел, не то что применять на практике. Тот парень, из борделя, чье имя я всё время забываю, он ведь частенько обитал в больнице после своих «сессий», вероятно, поэтому я, мягко говоря, нервничаю, читая всё это. Я не просматривал всё подряд, выбирая главы с привлекающими названиями, и после каждой прочитанной страницы я надолго задумывался. А оно мне надо? Если бы у меня были сигареты, я бы курил, много и подолгу, но их не было, поэтому приходилось просто впадать в прострацию. О чувствах здесь конечно речи не шло, всё сводилось к удовлетворению наклонностей, так называемых фетишей, и пазл бы сходился, если каждый садист находил своего личного мазохиста, а каждый хозяин — раба. Вот только у меня нет особых фетишей, я сам частенько не знаю чего хочу, но читая этот трактат для извращенцев, я понимаю, что вот этого вот всего я как раз и не хочу. Кто в здравом уме будет кончать от того, что ему устроили порку или решили избить тростью? Ну кто? Или был раздел, в котором подробно рассказывалось, как взрослый играет роль ребенка и ему надо менять памперсы, кормить из бутылочки и укачивать на руках, как по мне, то это уже явные психические отклонения, а не фетишизм! Я просто не могу этого понять, так же как и то, что человек может трахать труп и переться с этого! Перехватив хот-дог и купив бутылку минералки, я прогулялся по парку, сближаясь с гостиницей, однако настроение у меня было совсем отвратительным. По внутренним камерам меня должен был страховать Дзецу, поэтому, как только мужчина вернулся к месту своего временного пребывания, я двинулся за ним, прямо через парадный вход. Нужно было всё сделать или в лифте, или на его этаже, желательно без свидетелей, ведь у меня с собой всего лишь нож, а от лишнего шума прибавится работы. — Я закончил, зачисть камеры, да. — Едва двуликий снял трубку, я быстро выпалил «просьбу» и тут же сбросил вызов. Под ногами, в тесном лифте лежал мужчина, с неаккуратно перерезанным горлом. Почему? Потому что он был очень высоким, и первый удар пришлось наносить снизу вверх, из-за чего вспоротая кожа пошла по кривой, ведь он стал крениться вниз. Не опасаясь быстрой погони, я медленно прогулялся по этажу до лестницы, и уже выйдя на неё, сменил футболку, убирая испачканную вещь в рюкзак. Практика научила меня носить с собой сменное тряпье, так как наверняка что-то порвется, испортится или запачкается чужой кровью, и пройти элементарный досмотр перед поездом станет просто невозможно. Низкие ступеньки оставались позади, а впереди маячила сомнительная перспектива тряски по железной дороге до Германии на протяжении шести часов, а оттуда не менее «увлекательный» перелет в Италию, в итоге я вернусь завтра к полудню. Ватикан не испарился под солнцем, не разлетелся от внезапных нападок, этой маленькой стране вообще было всё равно, что происходило в мире, тут царила своя атмосфера. Едва я попал на уже знакомую территорию, как сам воздух поменял свою консистенцию разных примесей, вот серьезно, складывалось впечатление, что я вернулся на пару веков назад. Машин нет, а по широким улицам неспешно «плывут» мужчины в длинных рясах, медленно ведя важные разговоры на латыни. Магазины практически отсутствуют, хотя я всегда заходил или через подземные катакомбы, или через эту сторону, и не видел всю территорию, но на это часто просто нет времени. Беспрепятственно войдя через центральную дверь, я спешил в комнату лишь с той целью, чтобы как можно быстрей помыться и по возможности охладиться. Клайда не было на месте, поэтому я смог, не отбиваясь от нападок питомца, и спокойно принять душ, и даже пообедать, не забывая закинуть в себя очередную порцию препаратов, от которых пользы не было никакой. Учетная запись молчала, и новых заданий пока не выдавалось, вот только к прочтению книги я так и не вернулся, ни за всё время в дороге, ни сейчас, получив относительно свободные часы. Физические нагрузки иногда помогали нормализовать мозговую активность, поэтому я, как заведенный, отрабатывал удары на свернутом матрасе, в надежде унять то негодование, которое властвовало надо мной, с тех самых пор, как я открыл этот чёртов трактат о БДСМ! Я злился. Сам не понимаю почему, но я злился. На что? На кого? Понятия не имею! Крылатый прекрасно понял мой настрой и особо не крутился рядом, однако, даже такое понимание меня бесило. Ужин не лез в глотку, а игры в телефоне были пройдены несколько раз подряд, но я ждал и не ложился спать. Постоянные переворачивания в кровати с бока на бок, конечно сложно назвать сном, но я даже постель не разбирал, продолжая ожидать когда же «мистер Рыжий» соизволит меня позвать для обсуждения прочитанного. Он же обещал что послезавтра, и оно подходит к концу, а от него никаких признаков жизни. Маленькое окошко под потолком обнажало черное ночное небо, а я лежал на застеленной кровати и изводил себя мыслями. Клайд дремал у изголовья, но у меня сна так и не было, хоть голова и гудела, требуя временной «перезагрузки». Практически полночь и гнева с раздражением не осталось, сейчас я просто был уставшим. Телефон стоял на беззвучном режиме, поэтому входящее сообщение выдало себя только мерцанием сенсора, что в темноте выглядело достаточно зловеще. — Зайди, хм. — Произнося вслух короткий текстовый приказ от пирсингованного, я неосознанно задержал дыхание, вспоминая с какой заумной и красивой фразы я хотел начать наш с ним разговор. А вдруг он хотел обсудить проделанное задание? Или сообщить, что Дзецу не успел затереть следы и сейчас во всех международных аэропортах вывесили моё лицо крупным планом? — Ну не съест же он меня, да. — Подбадривая себя смехом, я старался не думать, что Пэйн, в отличие от нашего извращенного информатора, не является каннибалом. Сравнивать их вообще нельзя, иначе так недолго и поехать мозгами. Альбинос нахохлился и снова прикрыл глаза, даже не каркнув мне на прощанье, а я и не рассчитывал, подбирая с пола книгу и отправляясь на ночное рандеву. Если бы меня вот так позвали днём, то наверняка всё бы закончилось тем, что глава Акацуки больше никогда на прямую не заговорил со мной, и это в лучшем случае. А в худшем, он бы пристрелил меня из-за моей невменяемости и не соблюдения субординации. Время не лечит и не успокаивает, время сглаживает обнаженные острые углы, оставляя неприятные ноющие рубцы глубоко под кожей. Признавать свои желания оказалось сложней, чем я мог себе когда-то представить, и даже понимая, что именно я хочу получить, я не до донца уверен в навязанном способе. Всё слишком сложно. — Не заперто. — Хозяин кабинета отозвался на мой стук, и я встряхнул головой, пытаясь выбросить все лишние мысли, до того как окажусь по ту сторону. — Звали, м? — Рыжий был один, и кабинет значительно освободился от кип бумаг и папок, однако в этот раз Пэйн не сидел за столом, а стоял у окна. Та самая странная фреска, новый ноутбук и тяжелые шторы, вот единственные яркие пятна этого места, позволяющие зацепиться взглядом хоть за что-то, кроме моего непосредственного начальства. — Присядь. — Так. Что-то мне не нравится такое начало. Он небрежно махнул на своё место, потому что других предметов мебели, на которых можно было посидеть, просто не было, разве что стол, но видимо на него были другие планы. Стараясь расслабиться и дышать как можно ровней, я сел в кресло, не откидываясь назад и не разваливаясь в нём, хотя очень хотелось это сделать. — Прочитал? — Пирсингованный достал сигарету, тут же прикуривая её от квадратной металлической зажигалки, словно дразня тем, что я не имею. И как мне отвечать? Это такое редкостное говно, что я больше это в руки не возьму? Не поймут же. — Да, я читал, хм. — Не понял и не дочитал, и желания продолжать нет, мысленно дополнил я, но рыжий уже метнул на меня резкий взгляд, словно я всё это нечаянно произнес вслух. — И, кажется, я не разделяю взглядов автора на эм, секс, да. — Положив книгу на стол, я нервно стал барабанить по ней пальцами, пытаясь подыскать нужные слова. — Нет, иногда некая грубость очень доставляет, да. Но мне нравится что-то более простое, да. — Никогда бы не подумал, что в чём-то буду приверженцем классики, старею, явно старею. — Значит отказываешься? — Медленный выдох направил сигаретную струю едва ли мне не в лицо. Я не хочу отказываться, но я не так себе это всё представлял. Точней, я не представлял себе секс между нами, верней представляя один раз, ну пусть не раз, а несколько раз, но не часто. За последнее время. Неделю. В общем, я хочу его, но не так как предлагает он. Тупик. — Это твоё право, Дейдара. — Дьявол! Гррр, как же объяснить весь этот абсурд? — Я не хочу вот этого всего, да. — Небрежно рванув толстую обложку книги, я едва её не поднял в воздух, тут же выпуская из зажатых пальцев. — Я не мазохист, да! — Замечательно, потому что я не садист. — Его спокойный тон говорил лишь о том, что он знал заранее, что я скажу. Запах сигарет щекотал нюх, а рыжий будто нарочно затягивался медленно, не сбрасывая пепел. — Чем отличается садист от доминанта? — Названием? Оба скручивают, выламывают, рвут и унижают, только один прётся от того, что человеку больно, а второй кайфует от собственного чувства превосходства. Моё озадаченное лицо видимо содержало ответ, так как он едва качнул головой. — А читал ты, видимо, через строчку и наискосок. — Нет, хм. — Пирсингованный сделал ещё одну затяжку и, не выпуская дым, потянулся за пепельницей, одним движением туша недокуренную сигарету. — Я пропускал некоторые главы, да. — Кресло прокрутилось, повинуясь рукам своего хозяина, которые тут же легли на подлокотники, едва я развернулся лицом к Пэйну. — Как интересно. — Что-то я не разделяю этого оптимизма. — Мне не доставляет удовольствия мучить кого бы то ни было. — Я даже не успел придумать язвительную шпильку у себя в мозгу, как рыжий коснулся своими губами моих, и я тут же замер, словно впадая в паралич. Поцелуй?! — Я получаю удовлетворение, когда партнер на сессии подчиняется и показывает мне самую разнообразную гамму эмоций. — Всё закончилось не успев начаться, всего секунда, и эмоций у меня было через край, что явно пришлось по вкусу Пэйну. — Обладать, а не разрушать, Дейдара. — Он выпрямился, наблюдая за тем, как я хмурюсь. — Я уже озвучил, что согласен проводить с тобой встречи, но только в рамках сессий, в ином случае мне нет никакого смысла тратить своё время. — Это логично, что если я ничего не даю, то автоматически становлюсь бесполезным и зачем я тогда такой нужен? — Но… Если это будет совсем ужасно, можно как-то пересмотреть этот вопрос, м? — Зажевывая нижнюю губу, я снова уставился на книгу, вспоминая некоторые виды фетишей, от которых плечи сами по себе передернулись. — Нет. — Вот же чёрт. — Я смогу отказаться, если данный формат мне не подойдет, м? — Боги, дожили, я веду переговоры на тему того, как буду трахаться. Мир сошел с ума. — В любой момент. — Вздох вышел сам собой, и я думаю, он понял, что я соглашусь, даже если это будет всего лишь один раз. — Страшно? — Скорей я не хочу разочароваться, или опозориться, тут уж как пойдет. — Не знаю, да. — Это вообще мелочи, из-за которых не стоит переживать, но всё равно такое предвкушение будоражит. — Это не игра в одни ворота, удовольствие получают обе стороны. — Рыжий взял какой-то лист со стола и положил его поверх книги. — Твоя главная задача расслабиться и доверять мне, не ставя под сомнение то, что я буду делать. — А, вот теперь мне действительно страшно. — Я схожу за кофе, а ты пока напишешь список своих табу. — Стоп. Я надеюсь этим всё и закончится на сегодня, а то я — категорически не готов!