Научи меня чувствам

— Правосудие восторжествует?! Несомненно. Потому что правосудие вершат победители! Донкихот Дофламинго (с)

Люси и Нацу шокировано смотрят на мужчину. Девушка не может понять, что происходит. Весь её мир, который она так долго выстраивала вокруг себя, начинает рушиться. И она ничего не может с этим поделать. — Что?.. — единственное, что она сейчас в состоянии выдавить из себя. Зигрейн подпирает голову рукой и кидает в рот виноград, после чего начинает свой рассказ. — Помните, я говорил, что это история затрагивает вас двоих? — произнося это, мужчина многозначительно смотрит на Нацу, а тот инстинктивно напрягается. — Запомните это. На секунду в помещении воцаряется тишина. Нацу и Люси даже дыхание задерживают, а затем Зигрейн начинает говорить. Каждое его слово захватывает сознание молодых людей настолько сильно, что они не в силах даже подумать о том, что он может лгать. Эта история слишком невероятна, чтобы просто так придумать её на досуге. — Начну я свой рассказ с тысяча девятьсот девяностого года. И с имени — Игнил Драгнил, — мягко произносит он и переводит взгляд на розоволосого парня. — Да, Нацу, с твоего хм… отца. Нацу сглатывает, а Люси ободряюще сжимает его руку. Им двоим сегодня придётся выслушать много шокирующих вещей. И поддержка — как раз то, что нужно. — Мальчик родился в неблагополучной семье. Мать была бездомной и, скажем так, девушкой лёгкого поведения. А отца, как вы понимаете, и вовсе не было. Сразу после того, как он родился, его отдали в детский дом. И жизнь его явно не задалась, — Зигрейн усмехнулся, а Нацу с Люси слушали его, затаив дыхание. — Вопреки всем законам природы, Игнил был гением. Настоящим гением, которым восхищались учителя и ненавидели сверстники, ведь он видел мир не так, как другие дети. В то время, как другие играли во дворе, он проводил дни и ночи за книгами и учебниками. Впитывая информацию, словно губка, он начинал ненавидеть этот мир всё сильнее и сильнее. Маленький красноволосый мальчик сидел на кресле в самом углу игровой комнаты. Дети носились туда-сюда, играя и совсем не замечая его. Он перелистывал страницу за страницей, жадно проглатывая строчки, написанные в книге. Иногда ему хотелось оказаться там — в сказке, наполненной чудищами, волшебными предметами и приключениями. И принцесса. Там обязательно должна быть принцесса. Которую бы он спас. «И жили они долго и счастливо». Мальчик перевернул страницу и улыбнулся. Из всех книг, сказки нравились ему больше всего. Ведь как бы все плохо ни было в начале, заканчивается всё всегда хорошо. Внезапно книга из его рук вылетела, а его самого кто-то грубо потянул на себя. Один сильный удар по лицу, и он отлетел на несколько метров. Его подхватили и ударили ещё, а потом ещё и ещё. Он падал, а потом снова поднимался и падал. Больно. Хотя он привык. Так продолжалось до тех пор, пока кто-то из учителей не отругал и не увел мальчишек. Да какая разница? Всё равно через некоторое время это повторялось. И каждый раз одно и то же. И каждый раз больно. И легче не становится. Но ведь однажды всё изменится. Он верил в это. Он сам изменит все. Люси закрыла рот рукой. Боялась закричать. Так жалко ей было его. А Нацу просто сжимал кулаки. Ведь ничего уже не изменить. То было действительно тяжелое время. И Игнилу выпала просто ужасная доля. — Он пытался найти свою мать, но она давно уже была мертва. А отец даже и слушать не стал — Игнил так никогда и не увидел его. Мальчишку не пустили в дом, приняв за нищего, — он вздохнул и на секунду прикрыл глаза. — Как только Игнилу исполнилось восемнадцать, ему выделили собственную однокомнатную квартиру. Но лучше не становилось. Одиночество пожирало его изнутри. Он бы свихнулся, и единственное, что его спасало — эксперименты. Нацу нахмурился. — Эксперименты? — переспросил он. Зигрейн усмехнулся. — Парень хотел изменить мир к лучшему — искоренить зло, — Эрза сжала руки в кулаки, а Зигрейн закинул еще несколько виноградинок в рот. — Но он и не думал менять людей. Он просто решил всех уничтожить и воссоздать расу заново. Догадываетесь, что было дальше? Люси с шумом выдохнула, а в глазах Нацу промелькнуло понимание. — Так это не было природным катаклизмом? Взрыв, — прошептал Нацу. — Это его рук дело. — Именно, — произнесла Эрза. — Но его эксперименты совсем не касались ядерного взрыва. Люси глубоко вздохнула. — Тогда?.. — произнесла она. Зигрейн кивнул. — Он проводил эксперименты на людях. И с помощью настоящих пытался создать искусственных. С мыслями, физическими способностями, но без эмоций, — мужчина вздохнул. — И у него получилось. Но этого ему было мало. Молодые люди непонимающе посмотрели на него. — Он захотел создать особых людей, — задумчиво произнесла Эрза. — Абсолютных, как он их называл. С невероятными умственными и физическими способностями, идеальными иммунитетом, устойчивым к любому вирусу. Ему потребовалось время — несколько десятилетий — но у него получилось создать и такого человека. А потом ещё, до тех пор, пока число их не остановилось на семи. — Семь?.. — задумчиво переспросил Нацу и неосознанно потянулся к татуировке на руке. Аловолосая кинула. — Верно, Нацу. Ты один из них. Замыкающий, так сказать. Глаза парня расширились, а с губ непроизвольно сорвалась усмешка. — Что-то я за собой особых способностей не замечал. Зигрейн вопросительно поднял бровь. — Неужели? И тут Нацу пронзила внезапная догадка. Прибор ведь тогда не определил, что он эмоциональный преступник. Значит… — 777. Если не ошибаюсь, ты огненный Абсолютный, — произнесла Эрза. — Я не совсем уверена в твоих способностях, но ты точно должен быть устойчив к огню. Возможно, можешь воспламенять предметы?.. — Огненный? — одновременно произнесли Люси и Нацу. Они переглянулись и вспомнили одно и то же. Симуляцию страхов Нацу. Тогда, когда в лесу он убегал от огня. А в голове был голос его отца. И еще одна безумная и определенно устрашающая догадка закралась к нему в голову. — Он тренировал меня, — прошептал Нацу. Люси резко выдохнула, а Эрза и Зигрейн переглянулись. — Я думал, это сны, но ведь такой, как я, не может видеть сны, — с какой-то горечью произнес он. — Тогда… весь лес был в огне, а я бежал. И так было множество раз, но с каждым разом боль становилась всё меньше, пока совсем не пропала. Зигрейн внимательно слушал его. Он придвинулся ближе. — Что ты ещё помнишь? — холодно спросил он. — Говори! Нацу не понравился требовательный тон мужчины, но выбора у него не было. Если он хочет разобраться во всем, что происходит — нужно рассказать всё. Он переглянулся с Люси. Та слегка кивнула ему и сжала руку. — Он с кем-то разговаривал в кабинете, — Нацу нахмурился, стараясь вспомнить все детали того «сна». — О том, что она сбежала. Я не понял, о ком он говорит. Это всё. Зигрейн с шумом выдохнул и посмотрел на Эрзу. — Мавис, — прошептала та. Нацу непонимающе покачал головой. — Кто такая Мавис? — Первый искусственно созданный человек. Просто самый первый и первый из плеяды Абсолютных, — произнес Зигрейн, смотря куда-то вдаль. — Девушка, обладающая просто колоссальными знаниями. А как известно, знания — это сила. Означает это лишь то, что она — самое опасное оружие, существующее на данный момент. И самая главная проблема состоит в том, что сейчас она находится у Игнила и Джудо. Люси чертыхнулась. — Что? — поражённо воскликнула она. — А мой отец здесь причем?! Нацу удивленно взглянул на блондинку. — Ах, да, я ведь не закончил рассказ, — продолжил говорить Зигрейн. — Это произошло в 2010 году. Игнилу тогда было двадцать. Если не за учебой или экспериментами, то он проводил время в одиночестве, гуляя по городу. И хотя он ненавидел этот мир, ему нравилось наблюдать за самим городом. Токио привлекал его. Молодой человек открыл двери кафетерия и зашел внутрь. Терпкий запах свежесваренного кофе повеял на него, и он сразу же заказал «Капучино». Почти все места были заняты, поэтому он подошел к столику у окна. — Здесь не занято? — спросил он у сидящей там светловолосой девушки. Она отрицательно покачала головой, не поднимая взгляда и продолжая что-то старательно печатать в ноутбуке. Некоторое время они молчали, но внезапно девушка задала вопрос: — Как вы думаете, кто должен спасти принцессу? Игнил удивленно посмотрел на блондинку. — Принц, конечно. Девушка надула губки и, нахмурившись, посмотрела на случайного собеседника. — Но ведь это так скучно и банально, — протянула она. — И к тому же дракончика жалко! Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, а затем рассмеялись. — Так вы сказки пишете? — спросил парень. Девушка улыбнулась. — Я вообще-то журналистка, но сказки мне нравятся больше, чем криминальное чтиво, — она протянула руку. — Меня Лейла зовут. Красноволосый улыбнулся и протянул руку в ответ. — А меня Игнил. Нацу и Люси были просто поражены. Они шокировано переглянулись, а затем слегка улыбнулись. Это история показалась такой… до боли знакомой. — После этого они стали проводить много времени вместе. И, конечно, он влюбился в нее. В любви даже самый ужасный мир кажется людям прекрасным, — на секунду показалось, что они с Эрзой переглянулись. — Так произошло и с Игнилом. Он был влюблен, и все эксперименты тогда казались ему ужасно глупыми и бессмысленными. Как можно уничтожить мир, в котором есть такие прекрасные люди, как Лейла и такое прекрасное чувство, как любовь? На несколько секунд в комнате повисла тишина. Зигрейн над чем-то очень сосредоточенно размышлял, что-то обдумывал. — Знаете, а ведь все могло бы быть по-другому, — с неким сожалением произнес он. – Если бы эти двое остались вместе, то с миром всё бы было в порядке. Ну, относительно. Он помолчал еще некоторое время. — В один день, когда они возвращались из кино, на них напал грабитель. Деньги он забрал, но вместе с этим выстрелил в Лейлу, — Люси тяжело вздохнула. — Её удалось спасти, но для Игнила это было последней каплей. Мысли об уничтожении человечества снова начали посещать его, только теперь это было неизбежно. Всё это было тяжело слышать как для Люси, так и для Нацу. Узнать, что их родители были связаны в прошлом. Причем в таком далеком прошлом. На самом деле тяжело. Они крепко держали друг друга за руки, стараясь окончательно не потеряться во всем этом сумасшествии. — Он всё подстроил так, будто случилась авария, и Лейла там погибла, — продолжила рассказывать Эрза. — А на самом деле он просто усыпил ее. На множество лет. Что касается себя, то он создал специальную вакцину — что-то вроде антидота бессмертия. Игнил перестал стареть и для того, чтобы проводить эксперименты, у него теперь была целая вечность. Создавая искусственных людей, с каждым днем он был всё ближе к осуществлению своего плана. И в один день это произошло. — Ядерный взрыв, — прошептала Люси. — И всё человечество уничтожено. В один момент. Одним человеком. Одним нажатием кнопки. — Верно, — произнес Зигрейн. — Он сам, Лейла и его лучшие творения оказались в бункере, где и переждали всю эту катастрофу. Ну а потом было воссоздание мира с нуля. И что касается тебя, Люси, я не знаю всей истории, ведь дневники Игнила обрываются на том моменте, когда произошел взрыв. Но я знаю, что Игнил и Джудо на данный момент являются партнерами. Люси кивнула. Она смотрела на него невидящим взглядом. Все происходящее сейчас казалось ей сном. От которого проснуться хотелось так сильно… невыносимо. — Так что вы от нас хотите? — прохрипел Нацу. — Мне нужен ты, Нацу, и подобные тебе. Мне нужно, чтобы ваша гильдия нашла их, по возможности всех, пока Игнил и Джудо не нашли их первыми, — произнес мужчина. Резко, решительно. — Хотя еще один у вас есть… — Подождите, что?! — воскликнул Нацу. — О ком вы говорите? — Лаксус Дреер, — холодно произнесла Эрза. Нацу и Люси резко выдохнули. Сколько еще сюрпризов на них сегодня свалят? — Я дам вам время переварить информацию. Позже, — кивнул он. — А также мне нужна твоя кровь, Люси. Не вся, конечно. — Зачем? — уже как-то равнодушно спросила она. Слишком устала. — Видишь ли, кровь людей имеет свои особенности. Например, не поддаётся сывороткам, блокирующим эмоции. Я бы хотел изучить её получше, — произнес Зигрейн. — И ОЧЕНЬ не хотел бы, чтобы она попала в руки Джудо и Игнила. Нацу усмехнулся. — Почему бы вам просто не схватить Игнила и не пустить его на опыты? — спросил он. — Ведь он, получается, тоже человек. Зигрейн вздохнул. — Мы не уверены. Эта сыворотка бессмертия вряд ли оставила его кровь без изменений. Он встал с кресла и подошёл к колоннам. Мужчина сложил руки за спиной и начал смотреть в ночное небо. — Зачем вам вообще все это надо? — спросил Нацу. — Чего вы хотите добиться? Зигрейн, кажется, не собирался отвечать на вопрос. — Мы хотим разрушить всю эту систему, — произнесла Эрза. — Уничтожить слепое повиновение и вернуть людям эмоции. Мы хотим уничтожить всё, над чем так долго работал Игнил. Молодые люди пораженно переглянулись. — И кстати, — произнес мужчина, не поворачивая головы в их сторону, — раз уж мы теперь союзники, можете называть меня Джерар.