POV Дима
Небо над головой сильно хмурилось с самого утра, сильный ветер гонял тонкие ветки деревьев. Казалось, что плотные клубы облаков вот-вот заденут высоченные дома, прорезаясь насквозь. Оглушительный раскат грома за окном будоражил, а сверкающие молнии так и наводили все большую хмарь над городом. В такую погоду славно было бы посидеть у теплого камина с книгой, погружаясь в удивительную историю, и забывая о своих проблемах. К сожалению, сегодня я не смогу реализовать свою такую, хоть и маленькую, но мечту. Работа, работа и еще раз работа.
Съемки профайлов — всегда вещь интересная, ведь говорить об этих замечательных детях — одно удовольствие. И радовался я не только этому событию. Радовало меня то, что это последний день, когда у меня есть возможность столкнуться с ней. После моих двухдневных гастролей, я опущу все свои репетиции на несколько часов, я сделаю все, чтобы не видеть Полю, и даже случайно не состыковаться с ней там, в павильоне. За эти несколько дней я уже банально перестал уважать себя. Чувство какой-то нелепой жалости к себе не покидает меня, как бы я не старался. Легче просто вычеркнуть все, и продолжить идти вперед. Без постоянных недоуменных взглядов и многозначительных слов в адрес друг друга.
Я вышел из дома, вдохнул прохладный воздух, пытаясь хоть немного затеряться в моменте «сейчас», забываясь и отстраняясь от всего. Сознание все-равно ни на миг не оставляло меня, возвращая во вчерашний день.
-Знаешь, ты права, я тоже считаю, что это была ошибка, — без доли эмоциональности проговорил я. В ответ ничего не последовало, лишь только прожигающий пустой взгляд.
-Так что ты можешь облегчить свою душу, и не мучиться по этому поводу, — снова выпалил я. Меньше всего мне сейчас хотелось этих разборок после всего происходящего. Однако, внутренние боль и обида на подсознательном уровне правили мною в тот момент, желая сделать ей как можно больнее.
-Прекрасно, Дима. Я рада, — процедила она, а я уже заметил блеск в её глазах и слёзы, что готовы вот-вот вырваться наружу. Я даже успел пожалеть, что обошелся так резко с ней, но отступать было некуда.
-Я тоже безумно рад, — сквозь зубы произнес я, замечая первую слезу на её щеке. Сдерживая себя, внутри уговаривая никак не реагировать, я последний раз одарил её взглядом, разворачиваясь и закрывая за собой дверь. Дверь не только в этот зал, но и между нами.
Это уже какое-то помешательство! В голове постоянно звучит ее голос, я помню каждый её жест, движение, прикосновение, все слова, что она так искренне, как мне казалось, говорила. А я верил… Безоговорочно верил во всю эту, мною самим придуманную сказку. За последнее время я неоднократно прокручивал все наши разговоры, взгляды, взаимные улыбки… Таким образом, я пытался подавить одиночество, которое заполнило всю мою душу, постепенно сводя меня с ума, но вскоре понял, что мне становится только хуже. Но ведь это невыносимо — каждый день просыпаться с этой болью, работать, надевая на себя маску, жить с её голосом в голове и вечными воспоминаниями! В таком случае, наверное, проще было бы стереть человека из памяти, вычеркнуть из своей жизни, забыть все, что связывало. Только как это сделать, когда нас по рукам и ногам связывает работа? Да ещё эта должностная обязанность демонстрировать дружеские отношения не только в кадре, но и за ним, дабы не разрушать созданную ранее тёплую атмосферу проекта.
На удивление быстро добравшись до съемочного павильона, я живо нырнул в здание, чтобы не стать жертвой сегодняшней погоды. Все вокруг уже были настроены на работу, о чем свидетельствовал заряд всех работников и участников. Я искренне рассчитывал быстро отснять все и покинуть это место, чтобы не давить самому себе на больную точку. К тому же, не помешало бы отдохнуть перед перелетом.
Я всегда считаю общение с участниками проекта самой лучшей частью нашего пути по этапам этого приключения. Ведь это невероятно интересно — заглядывать в душу, казалось бы, совсем юного человечка, и находить там глубинные мысли, какие-то очень взрослые взгляды на музыку, текст, да и вообще, жизнь в целом. Я всегда люблю и готов учиться у них непосредственности и чистоте, которые так и плещут из них. Весьма искренне хочется пожелать им не растрачивать всю эту мощь, которая в них сейчас имеется, и оставаться богатым душевно всю жизнь.
Такие моменты действительно объединяют, сближают, а главное, — вселяют некое спокойствие и умиротворение. Ты невольно забываешь о своих проблемах, находясь в моменте, по-настоящему заинтересованно слушаешь и вбираешь информацию или просто чьи-то мысли, освобождая свой разум от надоедливых воспоминаний, которые давят день изо дня, не давая расслабиться.
По окончании съемок профайлов для дополнительного этапа, я, как и планировал, не спешил задерживаться здесь. Посему, быстрым шагом направился в гримерку, чтобы как можно скорее покинуть это здание. Огибая темные переходы, я старался не поддаваться нелепому внутреннему страху. Страху внезапно встретить ее. Однако, мой мозг уже просто выдавал эти домыслы на пустом месте, беспричинно паникуя. Доходя до нужной двери, я заметил маячившего на горизонте Агутина.
-Привет, — со свойственной доброй улыбкой произнес он, протягивая мне руку и хлопая по плечу. -Уже отстрелялся?
-Да, уже, можно сказать, убегаю, — усмехнулся я, вставляя ключ в замочную скважину.
-Что-то ты быстро совсем! Дела? — наигранно поинтересовался Леня.
-Да хотел отдохнуть немного, ночной рейс, — улыбнулся я, пытаясь справиться с замком, который, будто и не был заперт. Странно, вроде бы я закрывал дверь… Или нет?
-Ну ясно, тогда желаю легкой посадки! Побегу уже! — пожав мне руку, бросил он, и устремился вдаль коридора.
-Что же это такое! — воскликнул я, вновь пытаясь повернуть ключ в замке.
Я вытащил ключ и надавил на ручку двери, а та в свою очередь мгновенно поддалась, открывая горизонты гримерной комнаты. Я, немедля вошел, сразу же оцепенев от взгляда блондинки, что находилась внутри. Буквально секунд десять длившееся молчание успело позволить чувствовать себя морально тяжелее.
-Как ты сюда вошла? — выдавил я из себя интересовавший меня вопрос.
-Тебя сейчас интересует именно это?
Я смотрел на нее и уже чувствовал и понимал, как сильно внутри сжимается сердце. Я ощущал, что все мои внутренние решения, которые были приняты, рушатся, словно карточный домик, и вся борьба, осуществлявшаяся с самим собой была напрасна, и не оставила и следа. Однако, произнести сейчас что-либо оказалось неимоверной сложностью. Слова застряли, путаясь с мыслями, которые ежесекундно сменялись в моей голове, накрывая разум смутной пеленой.
-Допустим, не только это. Все же вопрос остался открытым. Что ты здесь делаешь? — собравшись, все-таки вымолвил я. И не смог ограничиться этим, чувствуя, как волна недовольства и непонимания захлестнула меня. Мне стало банально противно от того, что она снова пришла, снова стоит на моих глазах со своим отчужденным взглядом, снова вошла в мою жизнь, так бесцеремонно, как она умеет это делать. -И зачем ты пришла? Поля! Зачем? — прорычал я, проходя вглубь комнаты и присаживаясь на стол. -Что тебе нужно?!
-Я хотела с тобой поговорить. Пожалуйста, выслушай меня, просто выслушай!
-Заметь! Ты! Ты хочешь поговорить, при этом мои интересы даже не учитываются! Меня ты спросить не хочешь? — закричал я, вскакивая со стола, и нервно разводя руками.
-Я не займу много времени у тебя! Неужели ты не можешь пару минут потратить на меня? — вспыхнула она, подаваясь ко мне ближе.
-Хорошо, хорошо! Слушаю, — вытянул я руки, демонстрируя дистанцию.
-Ваня. Он возвращается сегодня, и я хочу…
-Слушай, ты пришла о нем говорить? — недовольно шикнул я, перебивая ее. -Ты можешь хотя бы сейчас не упоминать его?
-Если ты думаешь, что мне легко, то ты ошибаешься, Дима, — с блеском в глазах проговорила она. -Зачем ты ведешь себя так? От этого становится только хуже! Неужели ты не понимаешь?! — срываясь в полукрике, произнесла она. -Я очень жалею, что наши отношения теперь сводятся на нет, что ты неумолимо отдаляешься от меня, отворачиваешься! Не поступай так со мной…
Я молча смотрел на нее, гуляя взглядом по ее лицу. Вся эта ситуация уже настолько осточертела, что слов ответа я найти не мог. Я только-только решил для себя вычеркнуть этого человека, выписать ее из своего сердца, как она сама все нарушила, входя заново, и оставляя новые следы. Не легко ей… А мне, будто легче — видеть ее и каждый раз осознавать, что она просто ошиблась, ошиблась, подпуская меня ближе, ошиблась, позволяя прикасаться к ней… Она уже сделала свой выбор. О каких взаимоотношениях может идти речь после этого?!
Я медленно преодолевал расстояние между нами, не глядя ей в глаза, пытаясь подавить какую-то нелепо-нервную улыбку. Я поднял взгляд на нее, сразу замечая собравшиеся в ее глазах слезы, потянулся вперед, ловя руками ее лицо, и попытался собрать все мысли воедино, чтобы выдать хоть что-то вразумительное.
-Послушай. О чем ты говоришь, Поль? Какие отношения? — вглядываясь в ее серые глаза, задал я вопрос. — Зачем ты постоянно испытываешь меня? Тебе самой еще не надоело? — спокойно спрашивал я, не поддаваясь эмоциям. — Изначально ты дала мне понять, что все напрасно, я принял это, Поль. Я все понял и принял! Ты сама подпустила меня, сама позволила большее, сама! — я замолчал, глядя на ее слезы. Думает, что мне все равно.? Внутри все сжимается при виде ее слез, но в последнее время у меня что-то будто щелкнуло, и выработался какой-то иммунитет… Мне казалось все фальшивым — ее слова, слезы и переживания передо мной. Я опустил одну руку вниз, ловя ее ладонь. — А потом сказала, что ошиблась. Ошиблась, Поль, — сжимая ее ладонь, но не отпуская ее лицо, проговорил я. Ее слезы беспощадно скатывались одна за одной. Она ведь не может так наигранно переживать. Или мне кажется?! Но, почему-то внутренние ощущения не позволяли поверить ей до конца. -И теперь говоришь не отдаляться? Ты сама себя слышишь? — с горькой усмешкой произнес я, отпуская ее и отворачиваясь, устремляясь к окну.
-Я просто прошу тебя, Дима, — слезно проговорила она, но моя боль уже не позволяла адекватно воспринимать все происходящее.
-Уйди, пожалуйста! Поля, пожалуйста, уйди! — разворачиваясь к ней закричал я, перебивая ее. -Это я прошу тебя! Прошу, уйди! — кричал я, полностью поддавшись порыву. Она безвольно всхлипнула, стирая влажные дорожки с щек, все еще глядя на меня. -И не переживай, я буду держаться от тебя подальше! — немного спокойнее сказал я, проходя вперед, не замечая девушку.
Она молча помотала головой, не обращая внимания на слезы, провожая взглядом меня и вышла, закрывая за собой дверь, так и не сказав ничего.
Я медленно приземлился на диван, локтями утыкаясь в колени, и прикрыл глаза. Мой разум издевался надо мной снова и снова, предоставляя образ этой блондинки, что впитался в мой мозг видимо надолго. Ненавижу! Я только почувствовал себя человеком, свободно делая первый вздох, как она снова начала душить меня, перекрывая воздух, не давая возможности сделать вздох глубоким и полноценным.
-Уйди, — обессиленно прошептал я, еще сильнее зажмуриваясь.
***
Что ты сделала со мной? Сколько вечеров еще будет начинаться с новой бутылки? Зарекался, что не буду пить. Самому смешно. По другому унять боль я не могу. Просто не умею. Не получается.
Несмотря на поздний час, я опрокидывал уже пятый стакан виски в свой организм, не заботясь о завтрашнем концерте. К черту! Все к черту! Кому хуже от этого стало? Ей?! Что-то не верится.
«Ваня сегодня возвращается» — пролетело в моей голове. Вот именно! Возвращается! И все на места возвращается! Я снова друг, об которого можно вытереть ноги, которому можно сказать сухое «извини» и пойти дальше. А он снова в числе первых, кто удостоин ее внимания.
Меня воротило от мыслей, которыми мой разум подпитывал мою дикую ревность. Хотелось выпить еще больше, только бы погасить боль, которая не давала покоя, постоянно напоминая с кем она сейчас, кто ее обнимает, берет за руку, прикасается к ее губам, зарываясь руками в волосы… Невыносимо! Я опустошил очередной бокал, поднимаясь с места и подходя к окну в поисках пачки сигарет. Как же заебало одно и то же! День изо дня все повторяется. Во что я превратился?! Невольно вспоминается тот вечер в ресторане, когда она дала понять мне, что более, чем друзьями мы быть не сможем. Никогда. Как бы я хотел сейчас вернуть тот вечер. Вернуть и изменить все. Я бы не подошел к ней, не притронулся, лишь бы не было сейчас так противно от самого себя!
Выкурив сигарету, я закрыл окно, перекрывая источник «свежего» воздуха, и поплелся в спальню, дабы вздремнуть перед самолетом хоть пару часов.
***
Работа. Вот, что делает меня сильнее. В который раз убеждаюсь, как это чертовски важно — любить свою работу, свое дело. Я всегда отдаюсь ему полностью, растворяясь в музыке и людях, которые неравнодушны. Для меня это нечто большее, нежели просто любимое дело. Это просто все! Важно уметь быть благодарным за все, что имеешь и ощущаешь в этой жизни. Ведь неоднократно проверено, что все не зря. И я безмерно счастлив, что имею возможность погружаться в момент, находиться в единении с тысячами людей, ощущая одно и тоже. Это невероятно здорово. Хочется постоянно испытывать эти чувства, полностью погружаясь в себя, отстраняясь от привычного мира, где так много лжи, алчности и несправедливости. Как жаль, что такие моменты заканчиваются слишком быстро, неумолимо уносясь в прошлое.
Прошло уже почти три дня с нашей последней встречи с Полей. Я не могу сказать, что чувствовал себя лучше. Точнее так: я вообще не чувствовал себя. Дикая тоска настолько овладела мной, что перекрыла все рецепторы, не позволяя понять самого себя, докопаться до глубины, чтобы ощутить хотя бы ту боль. Я, и правда, сходил с ума. Банально сходил с ума.
Я часто пытался освободить себя хотя бы на несколько минут от надоедливых мыслей и воспоминаний. Но они не поддавались мне, душа мое сознание. А я все еще пытался. Пытался заглушить его на мгновение, после задыхаясь, и возвращаясь заново и заново к одному и тому же, словно глотая затхлый воздух, от которого уже першит в горле, но, который хотя бы позволяет дышать.
Вечер близился к ночи, а это значит, что время моего рейса уже близко к отправлению. Двухдневные гастроли, как я и предполагал, не спасли меня, укрывая от вечных внутренних страданий, однако, дали хоть глоток воздуха, позволяя вспомнить какого это — спокойно дышать.
Я прошел в самолет, занимая свое место, и сразу же обратил внимание на пассажира, сидевшего справа от меня возле окна. Точнее пассажирку. Это была немолодая дама презентабельного вида, которая заметно отличалась ото всех, находившихся в салоне. Сегодня я летел один, посему не смог не смутиться ее внешнему виду и взгляду на меня. Но как-то реагировать не стал, к тому же, не было особого желания. Хотелось как можно быстрее закрыться ото всех, заглушая атмосферу вокруг музыкой, и попытаться ни о чем не думать. Я поспешил усесться, и достал наушники, надеясь как можно скорее погрузиться в царство морфея, как снова заметил прожигающий взгляд со тороны старушки. Не сказать, что она была мне неприятна, однако, экземпляр не из обычных.
-Больно? — вдруг подала она голос.
-Что, простите? — не понял я, на мгновение вытаскивая наушники.
-Больно? — переспросила она.
-Не понимаю о чем вы, — смутился я, пытаясь скорее закончить этот странный разговор.
-Можешь не отвечать. Все и так видно, — проговорила она. Ее голос казался таким добрым и заботливым. Не зря говорят, что внешность зачастую бывает обманчива.
-Извините, но я Вас даже не знаю, и не понимаю что вы имеете в виду, — как можно более вежливо отозвался я.
-Я тоже тебя не знаю, но в этой жизни повидала многое, — улыбнулась она. Я устремил на нее вопросительный взгляд, показывая свое непонимание. Странное ощущение, конечно. Но ведь она права… Больно.
-Ты не переживай, — усмехнулась женщина, — Просто это невозможно не заметить.
-Зачем Вы мне это говорите?
-Ты молодой еще, слишком молодой…
-И наивный, — усмехнулся я, пытаясь предугадать ее следующие слова. Она серьезно посмотрела на меня не отображая на лице ни единой эмоции.
-Не скажу, что время лечит. Это не правда, — вдруг подала она голос после минутного молчания. — Боль все равно остается. Просто к ней привыкаешь. Постепенно привыкаешь к боли, и к… одиночеству. Говорят, это похоже на смерть. Это не правда… Это хуже смерти. — глядя в одну точку говорила она, а мне становилось не по себе. И не от того, что она вдруг заговорила про смерть и одиночество, а от осознания того, насколько точно она увидела мою душу, просто заглянув в мои глаза.
-И в один день ты просто встанешь, оденешься и пойдешь на работу. Ты вдруг почувствуешь, что жизнь идет своим чередом, а ты идешь вместе с ней. Ты вздохнешь и пойдешь дальше. Со своей болью, — закончила она, снова устремляя свой взгляд на меня. Я было хотел сказать ей, насколько она права, но она моментальным движением показала, что это лишнее. Еще с секунду посмотрев на меня, она отвернулась, вглядываясь в окно, оставляя меня со своими размышлениями. За пять минут этого странного разговора я успел настолько проникнуться к ней, что, казалось, прочувствовал всю ту боль, что наполняет эту женщину. Сердце снова заныло, воспринимая по-новому старые факты, и заново отдаваясь реальности.
***
Научиться жить заново, перелистывая страницу, и начиная новый день с чистого листа. Именно с такими намерениями я отправлялся на сегодняшнюю репетиции с детьми. Сегодня я ни на секунду не позволял мыслям о страхе посетить мою голову, объективно понимая, что это невозможно: все репетиции я перенес на несколько часов ранее, ссылаясь на неудобство в моем графике. Так определенно будет лучше. И мне, и ей. На моей душе поселилась даже некая свобода, которая позволяла реагировать на все более спокойно. Особенно в те моменты, когда я был погружен в работу с маленькими дарованиями.
Я ежеминутно пытался врать себе, убеждая, что необходимо лишь просто подождать, и станет легче, я постоянно пытался заняться чем-то, отвлекая тем самым от надоедливых фантазий, что заполоняли мой мозг. Но, к сожалению, все не так просто, как я представлял себе в своем оптимистичном плане. Невозможно просто взять и выкинуть из головы эту девушку, а уж из сердца и подавно… Каждый божий день начинается с ее образа в моей голове, мучительных воспоминаний, ощущений ее прикосновений ко мне… Действительно, свихнуться можно!
Спустя неделю после нашего последнего разговора, я, будто, ощущал себя только противнее. Ходил с каким-то рассеянным взглядом, не имея возможности полноценно чувствовать все, что происходит вокруг. Меня просто-напросто ничего не интересовало, ничего не заставляло отвлечься, заинтересоваться, потратить свое время и внимание. Все мысли об одном. Только об одном. В голове постоянно всплывал странный разговор с женщиной в самолете, который еще больше подталкивал закрыться в себе, принося понимание, что эта боль так просто не покинет меня. Никогда не чувствовал подобного. Я не думал, что возможно вообще так сильно мучиться от нескольких слов этой девочки, от ее взглядов и действий…
Я уже сам не понимал для чего я затеял все это. Зачем перегородил наши пути в рамках этого проекта. На съемках ведь все равно не избежать прямого контакта. Неужели не задумался, насколько будет невыносимой эта встреча?!
***
Новый день ни чем не отличался от предыдущих. И самое страшное для меня — это то, что я уже не пытался бороться с собой. Не пытался подавить эти жалкие чувства, забыться, не позволяя себе допускать мысли о ней. Я смирился, что будет так. Просто принял. Как бы это не было тривиально.
Я буднично собрался и вылетел из дома, понимая, что уже опаздываю. Отчужденно глядя на дорогу, я несся, преодолевая расстояние до павильона с неумолимой скоростью, наплевав на все правила дорожного движения. В такие моменты, почему-то страх притупляется.
Я бросил быстрое приветствие Насте, встретив ее у входа, показывая, что уже совсем скоро присоединюсь к процессу репетиции, и направился вдоль длинного коридора. Быстро добравшись до своей гримерной комнаты, я неспешно отварил дверь, застывая на месте. Полумрачный коридор показался мне обычным, все было по прежнему, однако, запах ее духов я не смог не уловить. Это точно был ее запах, я ведь не сошел с ума?!
Медленно повернувшись, я заметил блондинку, стоявшую в темноте коридора, которая смотрела на меня невыносимым взглядом, будто упрекая меня в чем-то, но в то же время взгляд ее казался каким-то больным. В горле застрял вопрос « зачем ты здесь?», но выдавить из себя что-то не получалось вовсе, я лишь способен был смотреть на нее, восполняя то долгое время, за которое успел до безумия соскучиться по этой девочке…
