Меня зовут Майкл.

Меня зовут Майкл, и я люблю ночь. Ночью, когда мир спит, кажется, что может произойти всё, что угодно. В доме темно и тихо, но если прислушаться, я явственно различаю стук собственного сердца: тук - тук - тук. Скрип и шорохи дома я тоже слышу. Ещё я слышу маму - она тихонько дышит во сне в соседней комнате. Я выскальзываю из постели, сажусь за стол у окна и приоткрываю занавеску. Посреди неба - полная луна. Она купает мир в серебристом цвете. Свет льется на Соколиную улицу и на другие дома и улицы, на крыши и шпили города, на далекие горы и болота. Он льется через окно в мою комнату. На меня. Говорят, на лунный свет смотреть опасно, лучше отвернуться. Иначе можно сойти с ума. Ну а я поворачиваюсь к луне, смеюсь и шепчу: - Давай же! Сделай, чтобы Майкл сошел с ума! А некоторые думают, что Майкл и так безумец, без всякой луны. Я гляжу во тьму. И вижу летучих мышей - они порхают на фоне лунного диска. И сов вижу. А где-то внизу крадётся мой кот, Шёпоток. Я закрываю глаза, и теперь все эти существа крадутся, порхают и машут крыльями внутри меня. Не снаружи, а внутри! Словно я сам - какое-то причудливое существо. Мальчик по имени Майкл и одновременно нечто совсем другое, не просто мальчик по имени Майкл. Когда я еще ходил в школу, в среднюю школу Святого Бида, моя учительница миссис Черпенс говорила, что вообще нельзя ничего писать, пока не придумаешь план. Какая ерунда! Разве я придумываю план фразы, прежде чем её произнести? Конечно нет! Разве птица придумывает план песни, прежде чем её спеть? Конечно нет! Птица открывает клюв и - ПОЕТ! Я ТОЖЕ БУДУ ПЕТЬ! Мне хотелось быть хорошим ребенком. Все говорят: надо быть хорошим. И я очень старался. Однажды утром я сидел в классе, и в окно светило солнце. А за окном летали мошки. Летали и замирали в столбе света - серебрящимся облаком. Миссис Черпенс в это время объясняла, что мы будем сейчас писать рассказ. Каждый - свой рассказ. А начать надо с чего? Правильно! С плана! - Это понятно? - спросила она. - Конечно понятно, ответили мы. Тогда я перестал смотреть на мошек (хотя это было очень интересно) и написал план. У моего рассказа вот такое название. Начинаться он будет так. В середине произойдет вот это. А окончится всё вот так. Я записал план очень-очень аккуратно. И показал его миссис Черпенс. План ей понравился. Она даже улыбнулась мне и сказала: - Молодец, Майкл. Хороший план. Теперь можешь написать рассказ. Но когда я начал писать, рассказ не захотел идти по плану. Слова не слушались, они танцевали и замирали в столбе света, как мошки. А потом разлетелись по причудливым траекториям в разные стороны. И рассказ мой вместе с ними. В совершенно неожиданных направлениях. Мне рассказ очень понравился, но миссис Черпенс рассердилась. Взяла мой план в одну руку, рассказ в другую и стала сличать. - Тут нет ничего общего! - провозгласила она скрипучим голосом. - Вы о чем? - спросил я. Она наклонилась над моей партой и произнесла медленно и четко, специальным голосом для тупых: - Твой рассказ не сходится с планом. - Он не захотел сходиться. - Кто «он»? Что ты несешь? - Я несу, что рассказ не захотел сходиться с планом. Черепушка уперла руки в боки и покачала головой: - Это твой собственный рассказ. Твой. Он будет делать всё, что ты сам захочешь. Что ты ему прикажешь. - Нет, он не хочет. - Я говорил и видел, как багровеют её щеки. - И, знаете... Я тоже не хочу. Не хочу по плану. Зря я, конечно, это сказал. Учительница швырнула мне на парту и план, и тетрадь с рассказом. - Вот в этом ты весь, Майкл, - сказала она. - Типичный Майкл Клиффорд. Абсолютно типичный случай. И отвернулась. И попросила Саманту прочитать в слух то, что у нее получилось. А получилось у нее что-то дурацкое про чудо-девочку с кудряшками и про её маленькую кошечку, и всё это было расписано идеально по плану, и ничего там неожиданного не происходило. Там вообще ничего не происходило! Одноклассники, разумеется, похихикали. Надо мной. Тогда же у меня появилась кличка. Даже две. Типичный Майкл и Абсолютно Типиччный Случай. Ха-ха! Это я-то типичный случай?! Мои рассказы были точь-в-точь как я сам. Ничему не соответствовали, никого не слушались. Я пытался быть хорошим ребенком. Но давалось мне это тяжело. И было как-то уныло. А закончилось всё, когда я перестал быть типичным. Новое прозвище звучало получше. Нелепица. Фантастическая Нелепица. Но об этом я расскажу потом. Когда наступит настоящее время и подберутся подходящие слова. И про всё остальное расскажу. Из того, что важно. Про день теста, про Коринфский проспект, про новых друзей, мальчика с голубыми глазами и про всякую чепуху. Иногда в бесмыслице самый смысл!