ЗЕЛЬЕ.

-4-

      Герой, кутаясь в мантию-невидимку, поднялся к месту встречи, твердо решив сразу уйти, если заметит в руках розу.Единственный, от кого он хотел бы ее получить, никогда ему ее не подарит. А до остальных ему не было никакого дела.       Его уже ждали, вернее, ждал — Гарри в первый миг не поверил глазам — человек, пригласивший его сюда, стоял к нему спиной, любуясь полной луной, света которой вполне хватало, чтобы осветить его блондинистый затылок. Этот затылок Поттер мог узнать даже в толпе. После Снейпа и остальных учителей, кого он не ожидал здесь увидеть, список возглавлял именно этот человек.       — Малфой?       Гарри молил Мерлина, чтобы зрение его подвело. Для завершения этого безумного дня ему только свидания с Малфоем и не хватало.       Когда парень, стоящий к нему спиной обернулся на его голос, и Гарри, увидев в его руке пресловутую магическую розу, от удивления сделал шаг назад, а потом сложился пополам от смеха, срывая с себя мантию.       — Поттер, хватит ржать!       Гарри, вытирая слезы мантией-невидимкой, разогнулся и посмотрел на слизеринца. Драко нервничал, он это даже сквозь непрошеные слезы, выступившие от смеха, видел. И это почему-то сразу прекратило его непроизвольную истерику.       — Пожалуйста, скажи мне, что роза не для меня, а тот мальчишка передал мне чужую записку?       Щеки Драко заалели, слизеринец перевел взгляд на цветок, который держали пальцы, подрагивающие от волнения. Гарри по реакции Малфоя понял, что ошибки не было.       — Нет. Ошибки не было. Я знаю, что ты не ожидал увидеть меня. И — да… Роза для тебя. Но перед тем, как ты кинешь ее мне под ноги, выслушай меня…       — Признание в любви от Малфоя. А я думал, что после сегодняшнего урока у вашего декана, меня уже ничем не удивить. Какая муха вас покусала? Или может в подземелье что-то взорвалось, и вам головы ушибло падающими из потолка камнями?       — Поттерррр…       — Не рычи. Я хочу знать, что происходит? Когда слизеринцы об тебя вытирают ноги — это неприятно, но привычно. То, что происходит сейчас, пугает. Чего мне завтра ждать — признание в любви от Филча?       — Ты правда не понимаешь?       — Что я должен понимать? Что ты и Снейп сошли с ума? Или что спятил я?       — Я люблю тебя…       Гарри вздрогнул. Он часто в последние время слышал эти слова. Признания в письмах. Все эти парни и девушки с розами в руках, которых он даже не знает. Признания от этих людей он не воспринимал всерьез. Какая, к дракклу, любовь, когда тот, кто признается в любви, о тебе знает только то, что в газетах пишут? Но с Драко всё по-другому. Его трудно назвать одним из многих «безликих» поклонников победителя Темного Лорда.       — …Я не путаю любовь с благодарностью. Я, конечно, тебе благодарен за защиту в суде, благодаря которой я и моя семья избежали тюремного заключения. И помню, что у меня перед тобой Долг Жизни… Я не понимаю только, когда началось мое на тебе помешательство. Да и неважно это, стоит мне лечь и закрыть глаза — я вижу тебя. Представляю, каково это — когда твои руки касаются моего тела, а губы целуют. Стоит заснуть — и мне снится очередной сон, где ты меня любишь. Где ты смотришь на меня не с неприязнью или безразличием, а с любовью и нежностью. Где ты смотришь на меня с восхищением, так же, как ты смотришь на него…       Гарри смотрел на своего школьного врага и видел в его взгляде все то, что видел по утрам в отражении собственных глаз. Любовь, нежность, страсть, желание и беспросветное отчаяние.       — На него?       Поттер был поражен откровенностью слизеринца и думал, что ослышался.       — …Я знаю, что ты меня никогда не полюбишь. Отчасти по тому, что в прошлом наши отношения… даже дружескими не назовешь… Я не буду просить прощения за свои поступки и слова. Это всего лишь слова, они и капли не выразят того, как мне жаль… Гарри… я… ты так близко… Я несу полный бред, не способный выразить и половины того, что я к тебе чувствую, а думаю только о твоих губах и руках… Я схожу с ума… Больше не могу… понимаешь? Я позвал тебя сюда, чтобы умолять тебя трахнуть меня… Я знаю, тебе не нужна моя любовь и не будет нужна, но, может, тело? … Роза… не хочу жалеть, что так и не подарил ее тебе…       Драко коснулся губами лепестков едва открывшегося бутона магической розы, и лепестки заискрились, принимая голубоватый оттенок, а бутон чуть сильнее распустился. Слизеринец, стараясь не встречаться с гриффиндорцем взглядом, протянул ему цветок…       Гарри чувствовал себя словно во сне — в каком-то дурацком, все непрекращающемся сне. А еще ему было жалко стоящего перед ним парня, искренне жалко. Он прекрасно его понимал — ибо сам готов валяться в ногах Северуса, умоляя хотя бы о поцелуе. Поттер принял розу, не зная, что с ней делать — оскорблять жестоким отказом Малфоя не хотелось. Он чувствовал, что тот искренен, может, впервые за свою жизнь. Но и строить отношения с тем, кто тебе неприятен, он не хотел. Но так уж ли Малфой неприятен ему?       Драко, видя, что герой не собирается выпускать из рук цветок, горько улыбнулся.       — Пожалел меня, да? Не отвечай, я даже рад этому… Ты ведь понимаешь мои чувства? Когда ты смотришь на него, я вижу в твоем взгляде отражение своих чувств. Своего отчаяния… Он никогда не полюбит тебя так же, как я люблю тебя…       — О ком ты говоришь?       — О Северусе Снейпе… Ты ведь любишь его.       Гарри вздрогнул… Он был неприятно удивлен, что Драко понял это, но отрицать очевидное не собирался.       — Так заметно?       — Если ты беспокоишься о том, что твои чувства к крестному бросаются в глаза, то нет — ты прекрасно их прячешь. Просто я часто… за тобой наблюдаю… Думаю, что Грейнджер тоже это заметила…       — Наверно… Драко. Ты знаешь, что я влюблен в Северуса, не знал, что он твой крестный, впрочем, это не важно. Так зачем этот спектакль с розой, если ты был уверен, что я швырну ее тебе под ноги? Я не замечал у тебя склонность к мазохизму…       — Я уже говорил, что не хочу жалеть о том, что так и не решился ее тебе подарить.… Но ты же принял ее?       — Еще не решил.       — Я приму любое твое решение…       — Полагаю, у тебя нет выбора. Мне не следовало вообще касаться розы. Ты ведь понимаешь, что я все еще могу бросить ее к твоим ногам?       — Почему же ты этого до сих пор не сделал?       — Не знаю. Наверно потому, что понимаю, что ты чувствуешь. Скажу честно, сейчас я думаю лишь о том, как бы потактичнее избавится от розы…       — Не хочешь меня оскорблять? Как благородно…       Драко посмотрел на луну и снова повернулся к герою, но на этот раз взгляд не прятал.       — Гарри, я правда тебя люблю…       — Верю. Хотя бы потому, что не вижу других причин для твоего признания. Ты ведь не надеешься на взаимность?       — Мечтаю о ней. И — да, я надеюсь. Кто же не надеется и не хочет взаимности от того, кого любит? Ты ведь тоже хочешь взаимных чувств от крестного… Но я не настолько еще сошел с ума, чтобы не понимать, что мне ничего не светит. Уже то, что ты со мной говоришь, для меня счастье… Я уже говорил, что позвал тебя для того, чтобы умолять о близости… Но сейчас понимаю, что это глупо… вряд ли у тебя на меня встанет и…       — Драко…       — Ничего не говори, я не глуп, я всё понимаю… Не стоило всё это затевать, но… ты так близко. Смотришь своими, невозможно красивыми, глазами с жалостью.… А я… как дурак, радуюсь этому… Я бы все, что у меня есть, отдал за один твой поцелуй… Только у меня и нет, почти ничего… только моя любовь и тело… Ни то, ни другое тебе не нужно… Назови свою цену — что ты хочешь за поцелуй? Я не имею в виду деньги, … хотя, если хочешь их… Поттер, любое желание в обмен на поцелуй… Хочешь, я вручную буду до конца учебного года мыть полы в гриффиндорской башне? Носить твои учебники, писать эссе, выкинусь в окно… Встану на колени…       Малфой стал опускаться на колени. Гарри, не выпуская из руки цветок, благо магическая роза не имела шипов, обхватил слизеринца за плечи, прижав стебель розы к плечу слизеринца и не давая тому встать в унизительную позу.       — Не нужно…       Гарри потянул слизеринца вверх, не выпуская из захвата его плечи. Их тела разделяли всего несколько сантиметров, глаза оказались напротив. Герой старался понять, что же он чувствует. Он по-прежнему любит профессора зельеварения. Стоит закрыть глаза, и он видит его образ. Но и Малфой не вызывал отвращения и неприязни. Сочувствие — да. Кому как ни ему знать, что это такое — любить того, кто не будет с тобой и даже не взглянет на тебя в этом ключе.       — Ты слишком близко…       Гриффиндорец потянулся к губам, не совсем понимая, что делает. Драко впился в губы героя, стараясь вложить в поцелуй все свои чувства. Гарри ответил на поцелуй, и, сместив руку с цветком на спину Драко, притянул его ближе. Поцелуй был более чем приятен. И через несколько мгновений Гарри, растворившись в поцелуе, забыл, кого целует — перед мысленным взором встал образ любимого человека.       Драко плавился от восторга. Даже несмотря на тупую, ноющую боль в сердце от понимания, что не его герой целует с такой страстью.       Воздух в легких кончился, и Гарри осторожно отстранил от себя слизеринца.       — Ты представлял его?       — Да. Прости…       — Этого следовало ожидать… Так или иначе, я получил свой поцелуй… Ты так и не сказал, что за него хочешь? Можешь не торопиться… скажешь, когда придумаешь… Все равно спасибо…       — Мне ничего не надо. Я не торгую своим телом…       Драко, с ноткой испуга в глазах, вскинул голову.       — Я не имел виду это… Я… я не считаю тебя продажным и не хотел тебя обидеть… нет… Просто… у тебя есть шанс поквитаться за все мои оскорбления и поступки…       — Я — не ты, Драко. И то, что было в прошлом, предпочитаю там и оставлять…       — Осмелюсь предположить. Твои слова означают, что ты меня… простил?       — Мои слова означают, что я не оглядываюсь в прошлое. Поздно уже… Я так и не придумал, что делать с ней…       Гарри повертел в руке розу.       — Брось ее и уходи…       Голос Малфоя был тих и полон обреченности.       Еще пару минут назад он был готов именно так поступить — бросить цветок, уйти и забыть… Будто ему своей любви не хватает, чтобы думать еще и о чужой. Но Драко выглядел таким потерянным… Гарри, приняв решение, вздохнул — сказал бы ему кто-нибудь в прошлом году, что он нечто подобное выкинет, — сбросил бы с этой башни собственноручно как особо опасного безумца.       — Ответный жест.       — Что?       Драко не верил своим ушам.       — Я хочу избавиться от раздирающей душу любви к человеку, который меня не любит и никогда не полюбит. Ты можешь помочь. Сразу предупреждаю, что ничего тебе не обещаю, я просто попробую быть с тобой. Забыть его и, может быть, что-то почувствовать к тебе. Если тебя это устраивает, если ты согласен, что, целуя тебя, я буду невольно представлять его, что в момент близости произносить его имя… Завтра я отдам тебе розу в ответном жесте. В Большом зале.… Заодно избавлюсь от ненужных поклонников. Если нет, то я брошу ее с башни и сделаю вид, что не получал никакой записки, следовательно, и этого разговора не было…       — Ты хочешь попробовать?       Драко был так поражен, что кроме шума в голове, ничего не слышал. Ни единой здравой мысли…       — Драко, ты меня слышал? Я хочу избавиться от своей любви к Северусу, используя для этого твое тело и твои чувства ко мне…       — Я согласен. Пусть так. Пусть в нашей постели всегда будет третий. Но ведь есть же возможность, что я смогу заставить тебя его забыть? …Назначая тебе встречу, я не смел даже о таком мечтать… И не буду скрывать, я удивлен… Можно я тебя поцелую?       — Я хочу прояснить еще пару вещей. Первое: как только я почувствую, пойму, что ничего не выходит — я разорву отношения. Даже предлагая такое, я не уверен, что смогу его разлюбить. Мне вообще кажется, что избавиться от моих чувств к нему можно только вместе с моим сердцем… Второе — это мои друзья…       — Хочешь, я попрошу у них прощение на коленях, у всех на глазах? Не смотри на меня так. Я давно смирился с тем, что сошел с ума…       — Не перегибай палку. Я ничего подобного от тебя никогда не потребую. Извиняться перед Роном и Гермионой — это сугубо твое дело. Извинения должны идти от сердца, иначе в них нет смысла. Я только прошу вести тебя с ними корректно…       — Я не имею ничего против магглорожденных…       — Давно ли?       — С тех пор как узнал, что Темный Лорд — полукровка. Не спрашивай, каким образом я это узнал, все равно не скажу… Для меня отец всегда был примером для подражания и гордости… И так больно было понимать, что гордится нечем… Не хочу говорить о нем… Не поверишь, но я завидую Уизли…       — Не поверю.       — А зря. Это именно так. Всегда мечтал о брате или сестренке, или даже о нескольких…       Драко подошел к Гарри почти вплотную, но так и не смог его обнять, как хотелось. Он никак не мог поверить, что герой дал ему на это право.       Гарри сам притянул слизеринца к себе. Наслаждаясь теплом его тела, он думал о том, что он окончательно свихнулся. И о том, как завтра будет все это объяснять друзьям.       Малфой, почувствовав объятья, прижался к телу любимого сильнее. Думая о том, что он все-таки, наверное, мазохист, раз согласился на подобное.       — Знаешь… у меня с собой есть одеяло, вино и еще кое-что…       Гарри отстранил от себя донельзя смущенного парня, чтобы посмотреть ему в глаза и убедится, правильно ли он его понял. Но Драко прятал взгляд.       — Я правильно понял, что ты подготовился к?..       Драко вспыхнул смущением.       Гарри не был девственником — все-таки некоторые его поклонники были достаточно убедительны и красивы. Тогда его чувства к зельевару только начали зарождаться, и герой, пользуясь возможностью, использовал тех, кто этого хотел, пытаясь избавится от своего наваждения. Тогда ничего не вышло. Герой надеялся, что сейчас будет по-другому. Драко не был похож на тех других, которых он и не вспомнит, если даже захочет… Нет, имена, внешность он знает, помнит. Но вот близость с ними в памяти осталась размытым, неясным пятном.       — Я же сказал, что пригласил тебя, чтобы просить о близости… Пожалуйста, Гарри, подари мне эту ночь… Тебе ничего не нужно будет делать… я… все сделаю, сам… я хорошо подготовился… понимаешь?       Гарри понимал. Как и то, почему Драко спешит.       — Пойдем в Выручай-комнату…       — Так ты согласен?       — Почему нет? Я же согласился на отношения…       Через пятнадцать минут они были на месте. А еще через две Гарри уронил обнаженного слизеринца на кровать, которую предоставила волшебная комната, втягивая его в жаркий поцелуй и представляя, что целует совсем другого человека.