Карамельный бурбон

У Кола — Давина. Такая солнечная, прекрасная, милая Давина. С умопомрочительной улыбкой, сияющими глазами и каштановыми локонами. У Кола — Давина. Могущественная колдунья, подстать ведьмам Беннет, прекрасный друг и сильная личность. Она молода, серьезна, почти чиста. У Кола — Давина. Любящая его без оглядки, любящая так сильно и искренне, что вампир боится поверить в реальность происходящего. Давина Клэр, девочка для жатвы, любит своего большого злого вампира, в котром зла рядом с ней нет ни капли, любит так сильно, что отдает за него все. Жизнь, силы, душу. И Майколсон принимает, потому что он… Майколсон. Он не говорит ей прекратить, не отпускает ее жить свое жизнью — он объясняет заклинание и просит помогать своей семье, после воскрешения. Кол строит из себя прекрасное чудовище, которое хочет стать принцем, делает вид, что его тошнит от семейного «всегда и навечно» и демонстративно пьет исключительно донорскую кровь. Первородный засыпает, обнимая маленькую ведьмочку и надеясь, что в эту ночь он не будет лунатить в поисках чьей-то шеи, а на обратном пути ноги не приведут его в дом старших братьев. У Кола Давина — была. Только он потерял этот лучик света, воткнув острые клыки в ее нежную кожу, а потом не смог вернуть Клэр, понадеявшись на пресловутое «всегда и навечно». Кол резко забыл о том, что в данный элитный круг входит только троица Майколсонов, которые готовы поступиться многим, если не всем, ради друг друга. Даже семья у них состоит только из них же самих. У Кола Давина — была. Только Кол ее потерял, окончательно обозлившись на нвоиспеченную сестру, которая, если честно, чем-то напоминала ему его. Желание быть нужной семье, читавшееся в каждом взгляде, слове и жесте, таким же гадким червем засело в сердце младшего из братьев. У Кола Давина — была. Только она исчезла, обрушив за собой могилы-храмы своих же предков, не давая и малой надежды на возвращение. Кол из-за этого хочет разорвать на части всех и каждого, но на кого-то из семьи рука не поднимается напасть, потому что детское обещание старших затронуло и его в частности. Первородный понимает это не сразу, все больше забываясь в воспоминаниях прощания, и настраивается уничтожить кучку самодовольных псевдо-злодеев, которые сбежались в Новый Орлеан поразительно быстро.