Saving the Boy

Я выбрала жирный десерт на тарелке передо мной, он вкусный. Ну по крайней мере, мне так кажется, я его не пробовала. Все мое внимание сосредоточенно на том, откуда взялась эта мысль. Мой Пит? Он мне не принадлежит, и я знаю это. Да, я его ментор, и в каком-то смысле, я несу за него ответственность, но даже несмотря на это, такие собственнические мысли не должны появляться. Это кажется странным и иным, но если честно, это не кажется инородным. И это делает все еще более запутанным. Ситуацию не облегчает и то, что Пит сидит так близко, пока я пытаюсь проглотить еду. Сейчас я чувствую себя так беспокойно, в то время как он выглядит совершенно расслаблено, и пахнет корицей и специями. Ох, просто ешь свой торт, Китнисс. Я медленно жую, и пытаюсь вникнуть в разговор, который я по большей части пропустила. Не удивительно, что большую часть времени за столом обсуждали наряды на Церемонии Открытия. Хеймитч рассмеялся над шуткой, которую я прослушала, почему-то мне кажется, что она была про меня, — Звучит правдиво. А что вы двое подумали, когда узнали план? Розовощекая Миси лениво ему улыбнулась, — Я подумала, что это не будет хуже других вещей, которые я делала. Я поразилась, насколько непохожей на себя стала Миси после того, как допила жидкость из своего бокала. Судя по лицу Эффи, когда Миси попросила налить еще, это был уже не первый ее бокал за сегодняшний вечер. — Должен признать, я переживал, — осторожно начал Пит. — Переживал? — Миси фыркнула, и отпила из бокала, — Он был в ужасе! Он сказал, что сорвет мой плащ, если я сделаю тоже самое с его! Пит покраснел, и смущенно опустил взгляд, — Кажется, немного больше чем переживал. Мне жаль, мне стоило довериться Цинне и Порции. — Тебе не за что извинятся, это было не просто, — вмешалась я, чтобы его защитить, — Ты встретил их только сегодня, и они решили тебя поджечь. Никто не осуждает тебя за то, что ты переживал из-за этого. — Это вполне понятная причина, — согласилась Порция, и я посмотрела на нее с благодарностью. — Посмотри на своего ментора, — сказал Хеймитч, указывая на меня бокалом, — Китнисс знает Цинну, и полностью ему доверяет, но даже она жутко переживала, как там все получится. Пит посмотрел на меня своими лазурными глазами, — Ты тоже переживала? — Немного, — сказала я, преуменьшая свою панику. Оглядываясь назад, я готова признать, что возможно я отреагировала слишком бурно, — Но это все из-за Цинны, он огорошил меня новостью, а потом сбежал как трус. — Подожди секунду, давай начистоту, — возразил Цинна, — Я ушел, да, но только для того, чтобы закончить все приготовления перед тем, как встретить Миси. — Что я сделала? — потерянно спросила Миси. — Прикончила четыре бокала вина, — еле слышно прошептал Пит. Я его услышала, и усмехнулась. Хеймитч наклонился, и забрал бокал из рук Миси, — Я думаю, тебе хватит, дорогуша. Миси рыгнула, и пробормотала что-то невразумительное, что я не смогла понять. А ведь я думала, что умею хорошо понимать несвязное бормотание, после общения с пьяным Хеймитчем, и дружбы с Мэгз. Эффи подозвала двух слуг, когда они подошли, она указала на Миси, — Она нехорошо себя чувствует, пожалуйста, помогите ей дойти до ее комнаты. Они кивнули, каждый взял ее под руку, и они аккуратно помогли ей встать. К счастью для всех присутствующих, она слишком пьяна чтобы сопротивляться, и позволила увести себя из комнаты. Когда Миси ушла, Эффи заметно расслабилась, — Ну что ж, было очень вкусно. Давайте посмотрим повтор по телевизору. Церемонию Открытия транслировали в прямом эфире, но большинство людей в дистриктах были в это время на работе. Работа и учеба не останавливается на время Игр, но расписание изменяется. Вне зависимости от того, в каком дистрикте вы живете, работа заканчивается достаточно рано, чтобы вы могли посмотреть повтор вечером. Хотя, могли не совсем верное слово, учитывая то, что просмотр обязательный. Все вместе мы прошли в гостиную, где я и Пит сели вместе на диван. Мы сидим так близко, что наши плечи и колени соприкасаются, и я чувствую, как в этих местах пробегают искры. Внезапно, я заметила, что все, кроме витающей в облаках Эффи, смотрят на нас. — Что? — спросила я, недовольная повышенным вниманием. — Ничего, — ухмыляясь ответил Хеймитч, — Мне просто интересно, удобно ли тебе, Солнышко? — Кажется, я никогда не слышал такого ласкового обращения, сказанного так пренебрежительно, — Сказал Пит с улыбкой, но я вижу, что она не достигла его глаз, — Ну, я имею в виду, за пределами моего дома. Мне сразу же вспомнилась ужасная жена пекаря, и мне стало интересно, была ли она хоть иногда ласкова со своим сыном. Образы царапин, синяков и разбитых губ всплыли в моей голове, и кажется, я знаю ответ. Забавно, я всегда думала, что детям торговцев живется лучше, чем нам в Шлаке, но несмотря ни на что, нас с Прим никогда не оставляли без любви. Возможно, из-за ощущения правды в его попытке пошутить, наши стилисты решили разрядить обстановку. Порция наклонилась к Питу, и заговорщицки прошептала, — Не обращай внимания на тон, правда в том, что он очень о ней заботится. — Это правда, — присоединился Цинна, — И в независимости от того, что она говорит в ответ, эти чувства взаимны. — Только когда он бывает не обычным несносным собой, — сказала я, — К сожалению, ты узнаешь, что это бывает не часто. — Хватит, хватит, достаточно веселья, — сказала Эффи, хлопнув в ладоши для привлечения внимания, — Программа начинается! Да, все веселье остановилось, когда начался обязательный просмотр. Я подавила рык, и повернулась к экрану. Вступительные комментарии в этой версии делают просмотр еще более невыносимым, особенно учитывая то, что Эффи считает нужным согласиться с каждой фразой. Я полностью игнорировала все до тех пор, пока на экране не появились Пит и Миси, и ведущие не стали визжать от восторга. Может все не так уж плохо. — Ого, я так выглядел? — с восторгом спросил Пит, — Не удивительно, что толпа так бесновалась. Спасибо Порция, Цинна. — Ты не видел себя на больших экранах, которые развешены везде? — спросила я, зная, что когда я была на его месте, я очень внимательно на них смотрела каждый раз, когда меня показывали. Пит покачал головой, — Я не мог. Я боялся, что тогда я не удержусь на колеснице, выставлю себя дураком, и не смогу после этого восстановиться. — Хеймитч постоянно падает, и выставляет себя дураком, — напомнила я, — И восстанавливается достаточно, чтобы делать это снова. — Солнышко, — начал Хеймитч низким голосом. — Шшш! — Эффи показала на экран, — Я не слышу, что они говорят! Они болтают о том, как прекрасно выглядят костюмы, и как талантливы Цинна и Порция. Даже Миси досталось пара комплиментов, но очевидно кто настоящая звезда Церемонии. С каждым лестным комментарием ведущих, уши Пита становились все более ярко-малиновыми. А после неуместного комментария про его… заднюю часть, он смущенно опустил голову, и не поднимал ее пока президент Сноу не появился на экране. Даже говорливая парочка замолчала на время речи президента, а повторный просмотр не сделал речь интереснее. И мне кажется или речь стала длиннее той, что была до этого? Это не первый раз, когда запись исправляли и дополняли для его целей. Я заметила, что в течении речи не появлялись кадры с трибутами, могу сделать вывод, что Сноу сказал что-то насчет большого числа кадров с моими подопечными во время его речи. К счастью, наконец речь закончилась, и кадры со Сноу заменили Питом. Камера медленно показала все колесницы, пока они делали финальный проезд по Круглой Площади, а потом снова вернулась к Питу и Миси. Это была последняя сцена, и программа закончилась. Эффи снова хлопнула в ладоши, на этот раз от радости, — Ты так хорошо справился! У Миси тоже все неплохо, но ты был настолько прекрасен, что даже и не скажешь, что ты из двенадцатого дистрикта. — Спасибо, Эффи, — выдавил Пит, но я вижу, как его руки сжались в кулаки. — Да, да вы справились хорошо, — сказал Хеймитч, — Но хорошее выступление на Церемонии Открытия означает лишь, что люди говорят о вас сейчас, когда Игры еще даже не начались. И это довольно бесполезно, пока мы не сможем сделать так, чтобы люди беспокоились и говорили о вас и после того, как вы отправитесь на арену. — И как нам это сделать? — спросил Пит, повернув к нему лицом. — Ну, пока что ты пойдешь спать, и дашь нам это обсудить, — сказал ему Хеймитч, — Тренировки начнутся завтра, так что встретимся за завтраком, и я расскажу тебе и Миси как я хочу, чтобы вы себя вели. — Хорошо, тогда увидимся завтра утром, — сказал он, и встал с дивана, мне тут же стало не хватать его легкого касания плеча и колена, — Всем спокойной ночи. Пит помахал нам, и вышел из комнаты, а мы сидели в тишине, пока Эффи не попросила ее извинить. Принудительная вежливость между Хеймитчем и Эффи не изменилась с тех пор, когда я была трибутом и редко, когда они терпят присутствие друг друга, когда это не обязательно. После того, как Эффи закрыла за собой дверь, Хеймитч заметно расслабился, — Ну что ж, вы двое устроили грандиозный спектакль. Цинна улыбнулся, — Так и есть, но мы все знаем, как люди в Капитолии любят спектакли. — Да, и сегодня они любят Пита и Миси, — сказал Хеймитч, прежде чем повернулся к Порции, — Китнисс сказала Цинне, и не знаю предупредили ли тебя, но мы прикладываем все силы, чтобы спасти Пита. Порция кивнула, — Да, Цинна мне уже сказал. — Хорошо, по крайней мере, мне не нужно объяснять, — грубо сказал он, сосредоточенный на женщине-стилисте, — Ты сегодня провела с ним больше всего времени, какое у тебя осталось впечатление от мальчика? — Он милый, он мне нравится, — сказала Порция с улыбкой на лице, — Наверно даже больше чем следует. — Он умеет проникнуть в самое сердце, не так ли? — Хеймитч смотрел на меня, пока говорил. Я хотела возразить, что он никогда не был в моем сердце, но это будет пустая трата времени, которого у нас нет. Кроме того, не хочу думать о том, что это ложь. Вместо этого я сказала, — Его очень сложно не любить. — Команда подготовки уже его обожает, — добавила Порция, — И все мы знаем, что обычно им на всех плевать. — Итак, основная идея хорошая, по крайней мере при получении спонсоров, так? — Хеймитч посмотрел на нас, и мы все кивнули, — Отлично. А сейчас, идите все вон. Мне нужно подумать. Я знаю, что на самом деле он будет пить, а не думать, но не возражаю. Мы втроем покинули комнату, Цинна и Порция обсуждали идеи костюмов для интервью. Они были так поглощены обсуждением, что сомневаюсь, что они услышали, как я попрощалась. Я улыбнулась, благодарная, что есть люди, которые так беспокоятся о спасении детей, на которых весь Панем поставил крест. Проходя через столовую, по пути в свою комнату, я обнаружила там Пита. Он тоже меня увидел, и улыбнулся, — Хей, это было быстро, — сказал он, подходя ко мне, — Или тебя тоже отправили спать? Я рассмеялась, — На самом деле, и то и другое. Что ты здесь делаешь? — Я остался здесь, — он пожал плечами, — Я знаю, что нужно идти спать, но я еще совсем не устал. Я думал, погулять по коридорам, пока не заскучаю. Ты ведь не сдашь меня Хеймитчу? — Твой секрет в безопасности. — Хорошо, последнее что мне нужно, это чтобы Хеймитч злился на меня, — улыбаясь сказал он, — Думаю, в плохом настроении он не особо приятен. — На самом деле, особой разницы между плохим и хорошим настроением нет, разве что он меньше с тобой говорит. Что не так уж и плохо, — сказала я ему, — Кроме того, он еще какое-то время будет пить, так что ты в безопасности. — Я рад. Потому что пока я не собирался возвращаться в свою комнату. — Тебе не нужно. Ты еще не был на крыше? — он покачал головой, я взяла его за руку, и повела к лестнице, ведущей наверх. — А мне можно здесь появляться? — беспокойно спросил Пит, оглядываясь по сторонам, когда я вела его через холл. — Ну, это не запрещено, — сказала я открывая дверь, и вышла на прохладный воздух Капитолия, — Цинна привел меня сюда в первую ночь, и это стало местом, куда я прихожу подумать, когда все внизу становится невыносимым. — Тогда ты приходишь сюда часто? Знаешь, за последний час было полдюжины раз, когда мне хотелось бы сюда сбежать, если бы была возможность. — Потом станет лучше. Я вижу, что он мне не верит, — Разве? — Не особо, но ты к этому привыкнешь, — сказала я, — Может быть, хотелось бы. Я вижу, как он улыбается, пока мы идем к перилам, — Я знаю, что я никогда не привыкну к этому виду. — Он не может отличатся от двенадцатого дистрикта еще больше, — согласилась я. Резкий порыв ветра пробрал меня до костей, и я задрожала. — Тебе холодно? — Немного, — призналась я, — Обычно, когда я прихожу сюда, то беру куртку или что-то такое, чтобы согреться. — Тогда держи, — сказал он, выпуская мою руку, и забирая вместе с ней последнее тепло. Он снял пиджак, накинул мне на плечи, и провел по моим рукам, чтобы их согреть, — Так лучше? — Немного, — выдавила я. — Хорошо, — он обхватил меня своими сильными руками, и прижал к своей груди, — А сейчас? Я постаралась, чтобы мой голос звучал настолько нормально, насколько это возможно, — Да, спасибо. — Обращайся. — А что насчет тебя? Ты не замерзнешь? — Я по-прежнему одет теплее чем ты, — указал он. Потом он прижал меня ближе, — Кроме того, ты меня греешь. Я не знала как на это ответить, поэтому просто сменила тему, — Знаешь, я спрашивала у Цинны, почему нас вообще сюда пускают, почему они не боятся, что какой-нибудь трибут может случайно упасть. Пит провел по мне руками, вероятно понимая, что именно я спрашивала, — И что он сказал? — Он сказал мне, что предприняты меры предосторожности, чтобы обеспечить безопасность трибутов, — сказала я ему, — Здесь невидимое силовое поле, которое предотвращает такие нежелательные события. Без предупреждения он отпустил меня, и выставил руку вперед. ЗАП! Пит отдернул руку, и снова обхватил меня, — Просто проверяю. Я повернула к нему голову, — Я тоже так сделала, когда Цинна сказал мне. Хоть я и знала, что оно здесь есть, мне нужно было проверить. Пит кивнул, — Я знаю что ты имеешь в виду. Признаюсь, что когда я проверял, то надеялся, что его здесь не будет. Пустая яма открылась в моем животе, — А если бы его не было? Чтобы ты сделал? — Ничего, но это потому что я просто не такой человек, — сказал он мне, понизив голос. Его было бы невозможно услышать из-за ветра, если бы я не стояла настолько близко к нему, — Но было бы неплохо иметь выбор, пусть даже и такой. Это опасный разговор даже несмотря на то, что нас нельзя подслушать, — Ты знал, что тут есть сад, хочешь его увидеть? — Конечно, — ответил он, и я повела его. Когда мы дошли, он отпустил меня, и наклонился изучить цветы. — Так странно видеть что-то вроде этого, не так ли? — я прошла, и оказалась прямо у него за спиной, — Найти что-то простое, красивое и натуральное здесь, это кажется неуместным. Пит смотрел на меня, и на какое-то время воцарилось молчание, — Да, так и есть. И почему мне кажется, что он говорил не о цветке. Очередная дрожь прошла по моему телу. Он встал, и обхватил меня руками, — Ладно, становится холоднее. Пойдем внутрь, пока ты совсем не замерзла. Я позволила ему отвести меня обратно в теплый Тренировочный Центр. Когда дверь за нами закрылась, он отошел от меня. Поняв намек, я сняла пиджак, и отдала ему в руки. Он забрал его, но не стал надевать, — Спасибо за то, что показала мне крышу, Китнисс. — Всегда пожалуйста, — сказала я ему, — Я подумала, что ты заслужил не слишком секретное место, куда ты можешь сбегать, когда становится совсем сложно. — А куда теперь будешь сбегать ты? — Я не прочь делиться, пока ты не против, — сказала я ему, — Пока это остается между нами. Мы остановились перед дверью в его комнату, — Ну, кажется мне пора спать. Я кивнула, — Да, так будет лучше. Мы неловко стояли там, кажется, целую вечность, никто из нас не знал, что сказать, или что сделать. Мне стало интересно, как долго мы будем так стоять, как вдруг дверь напротив открылась и, споткнувшись, вышла Миси. Она несколько секунд посмотрела на нас, затем, издала низкий гортанный звук, что-то среднее между смехом и кашлем, и сказала нам, — Хватит пялиться друг на друга, и поцелуйтесь уже, меня от вас тошнит. И на случай, если мы подумаем, что она шутит, ее лицо позеленело, и она скрылась в комнате. Я нервно усмехнулась, — Мне следует найти кого-то, кто уберет за ней беспорядок. — Верно, — сказал он, и он звучит так же беспокойно, как я себя чувствую, — Увидимся завтра. Спокойной ночи. — Спокойной ночи, Пит, — сказала я, наблюдая как он уходит в свою комнату. По пути в комнату, я не могла отделаться от запутанных мыслей о том, как Миси нас прервала. С одной стороны, она прервала наше неловкое молчание, и это неплохо, но с другой стороны, почему она сказала про поцелуй? Сказала она это для того, чтобы вывести меня из себя, или казалось, что я хочу, чтобы Пит меня поцеловал? И тут у меня возник более важный вопрос, хотела ли я, чтобы Пит меня поцеловал? И я не знаю ответ.