В Круге Ветра

      День Марселя Валмона, советника посольских дел при Его Величестве Рокэ I, начался, как обычно, с крепкого шадди. В который раз государственные дела заставили его лечь за полночь. Если говорить точнее, дело было всего одно, но государственного масштаба – король опять поругался со своим амантом. И это было бы неприятно, но не смертельно, не будь королевским любовником Ричард Окделл.       Со вчерашнего дня весь двор ходил на цыпочках, ожидая, когда и где рванет – темперамент обоих любовников был поопаснее пороха.       Эти двое стоили друг друга, как по уровню влияния, так и по уровню изобретательности. Они никогда не опускались до таких банальностей, как битье посуды и лиц оппонента. За отношениями этой пары напряженно следили все Золотые земли, так как масштаб взаимных пакостей был воистину впечатляющим. Одна только скоропалительная королевская женитьба на Елене Урготской чего стоила (с последующим вхождением Ургота в состав Талига, разумеется)! Сознательно вогнать себя в кабалу брака, лишь бы насолить любовнику – убежденный холостяк Марсель подобного не понимал. И вот вчера Ричард Окделл повторил подвиг: объявил о своей помолвке и скором браке с гайифской принцессой Розалиндой, той самой, на которой хотели женить покойного Карла. Она была своего рода военным трофеем для Первого маршала, не так давно разбившего павлинов в пух и прах. Эта партия была куда лучше уроготской герцогини как по знатности и влиянию, так и по вдвое большему приданому. Да и возможность посадить потомка на гайифский престол дорогого стоила.       На деле же это был ответ на продолжительную связь Рокэ с реем Альфредо Базилио. Юнец настолько уверовал в свою победу, что имел наглости публично оскорблять герцога и Первого маршала. За это Ричард, не меняясь в лице, огрел его подносом, вырванным у проходящего мимо слуги, изрядно попортив смазливую мордашку Малыша Фредо, и незамедлительно отбыл в штаб Южной армии, готовой вот-вот выступить на Гайифу. Имперцы уже давно выжидали, стягивая войска к границе. Первый маршал взял командование на себя. Разбив основные силы в двух сражениях, он маршем прошел до Паоны и взял ее в осаду.       Тем временем король слал ему письма, стабильно остававшиеся без ответа, даже порывался сам поехать к нему. Глядя на него, Марсель не переставал изумляться – ведь далеко не мальчик, сорок шесть лет, да и вообще, человек не склонный к глупым душевным порывам. При всем при этом, после очередного примирения со своим ненаглядным, решил законодательно закрепить его статус.       «Алма» - душа по-кэналлийски. Так теперь титуловался герцог Окделл. Исключительное положение и возможности! По сути, теперь они были соправителями. Однако, чтобы не создавать опасных прецедентов для потомков и не давать многочисленным любовникам захватить власть, в законе было четко оговорено – только мужчина из рода Окделл может стать алма. Хотя, чутье подсказывало Марселю, что и эта оговорка не спасет…       И вот, вчера было объявлено о помолвке. На короля было страшно смотреть. Он затворился в кабинете с ящиком вина и гитарой. Гвардейцев, стоящих у дверей, было откровенно жалко… Впрочем, эти двое обязательно помирятся.       Все их отношения – череда ссор и примирений, и чем сильнее была ссора, тем более бурным будет примирение, что непременно заставит поменять в королевском кабинете развалившийся стол, а в опочивальне – кровать с подломившимися ножками…       Марсель лукаво усмехнулся, поправляя на шее пышный бант. Пока милые не помирились, у него было очень много работы.