Благие намерения

Пригрозить ей похищением. Два часа думать над тем, что ей сказать, и в итоге пригрозить похищением. Блеск, Сет. Ты просто гений. За всю дорогу мы больше не обмолвились ни словом. Злится, наверное. И вот опять эта непредсказуемая, внезапная, несоответствующая — ее реакция. Другая бы испугалась до чертиков. А принцесса злится, даже не так, слегка раздражена. И все равно доверилась. Хрен поймешь, что творится в этой милой головке. «А тебе и не надо понимать, Сет, — заговорил во мне голос разума, — помоги ей выпутаться из этого дерьма, которое ты называешь своей жизнью, и сваливай к чертовой матери». И похер, что сваливать почему-то уже не хочется. Все в том же молчании мы подошли к подъездной двери. — Притормози, — я взял за плечи шагнувшую было за порог девушку и легко отодвинул с дороги. — Большой парень с пушкой, — показал пальцем на себя, — маленькая девочка, — на нее, затем на дверь, — темный пустой коридор. — Не думаю, что Карлос уже послал кого-то за мной, — Кейт покачала головой. — Лучше не рисковать, верно? Держись за мной. Мы поднялись на третий этаж, свернули направо и прошли почти до конца коридора, когда позади нас скрипнула, открываясь, дверь. Я моментально развернулся, задвинул Кейт себе за спину и сунул руку за пояс, собираясь достать глок, но рука девушки, вцепившаяся в локоть, меня остановила. — Мисс Бланка, доброй ночи, — прощебетала Кейт. — Кейти, это ты? — на порог выступила старуха, закутанная в коричневый халат, по виду старше ее. Седые волосы были растрепаны, и она подслеповато щурила глаза. А вот голос оказался молодым и довольно звонким. — Кто это с тобой? — Это мой кузен, Дональд, — не моргнув глазом выдала Кейт. Я взглянул на нее скептично: серьезно, Дональд? Я что, похож на Дональда? — Я думала, у вас с братом никого больше нет, — женщина осмотрела меня с головы до ног подозрительным взглядом. — Здесь, в городе, больше никого. Дональд вообще-то из Калифорнии, мы дальние родственники. Вот, проездом здесь. Решил встретить меня с работы, проводить до дома. — Ааа, ну, ладно. Передавай привет Скотту, я что-то давно его не видела. — Да, конечно, передам. До свидания, — Кейт проигнорировала завуалированный вопрос насчет брата и стала подталкивать меня к двери дальше по коридору. Она быстро достала ключи, отперла деревянную дверь и практически затолкала меня внутрь. — Вот же любопытная, — пробормотала Кейт. — Стара как мир, а слух все — словно у кошки. Я только усмехнулся и велел подождать в прихожей. Сам быстро прошелся по квартире: две крохотные комнаты, кухня, туалет с ванной. Засаду здесь явно устроить негде. Кейт стояла, прислонившись спиной к входной двери, скрестив руки и глядя на меня насмешливым взглядом. Уголки губ подрагивали от сдерживаемой улыбки, а ямочка на щеке выдавала ее с потрохами. Я почувствовал себя глупо. — Под кроватью проверил? — девчонка изо всех сил сжала губы, стараясь не рассмеяться. — Тебе, я смотрю, весело? — я прищурил глаза и подошел ближе, прекрасно понимая, что вот так нависая над ней, безумно раздражаю. — Если не буду воспринимать хотя бы часть происходящего с юмором, сойду с ума, — искры веселья ушли из зеленых глаз, взгляд ее больше ничего не выражал. — Я пойду, соберу вещи. Можешь подождать на кухне, растворимый кофе и чай в навесном шкафу, вторая полка слева, — она бросила взгляд на стену за моей спиной, затем обошла меня и закрыла за собой дверь одной из комнат. Я обернулся — на стене висела семейная фотография в рамке. Высокий мужчина под пятьдесят, в клетчатой рубашке и светлых брюках обнимал темноволосую стройную женщину в длинном синем платье. Рядом с ними в обнимку стояли Кейт и Скотт. Он смотрел на сестру и, кажется, говорил ей что-то, от чего она заливалась смехом. Ей здесь, должно быть, лет пятнадцать. Светлое в красных маках платье, алая лента в волосах, на щеках ямочки, лицо светится радостью и весельем. Такая юная. Счастливая. Безмятежная. Я вернулся взглядом к ее родителям. Отец со спокойной улыбкой и добрым взглядом смотрит прямо в камеру. Мать косится на детей с нежностью и одновременно с легким укором. От фотографии веет теплом, домашним уютом, безмятежностью. Защищенностью и любовью. Каково это, расти с такими родителями? Я перестал задаваться этим вопросом много лет назад, но фотография всколыхнула воспоминания, запрятанные подальше. — Твоя мамаша сбежала, как только тебя увидела. Нахрен ты ей не сдался, ублюдок мелкий, — отец размахивает ополовиненной бутылкой. От него несет дешевой водкой и еще более дешевыми духами шлюхи, с которой он только что развлекался, не удосужившись даже закрыть дверь своей комнаты. Еще и спустил на нее все деньги, что были у нас до конца следующей недели на еду. — Сам не знаю, че я вас не утопил, как щенков. От паршивой суки паршивые щенки, — он заржал и сделал долгий глоток прямо из горла. Я знал это его настроение. Мы с Ричи сидели напротив на диване и старались даже дышать беззвучно, лишь бы не спровоцировать. Когда отец начинал вспоминать о той женщине, которая нас родила, мы могли только надеяться, что он упьется и вырубится до того, как пустит в ход кулаки. Но в этот раз он не вырубился и не полез драться. Он взял со стола пистолет, снял с предохранителя и направил его прямо мне в лицо. Я почувствовал, как сердце замерло, и рука брата вцепилась в мою. Пару часов назад я сам собирал и разбирал этот пистолет, и я точно знал, что он заряжен. Отец учил и тренировал нас с Ричи почти каждый день. К пяти годам я мог взломать любой дверной замок, вскрыть и завести без ключей тачку и метко стрелять по бутылкам. К шести он стал учить меня разбирать и собирать различное оружие. Если я не укладывался в отведенное время, оставался с парой свежих синяков и без еды на пару дней. — У тебя ее глаза, гаденыш, знаешь? Она вот тоже так смотрела. Будто она лучше меня. Будто она лучше всех. Может, пристрелить тебя, а? Мы с Ричи продолжали напряженно молчать. Никакие слова тут не помогут, откроешь рот — только еще больше разозлишь старика. Я смотрел в дуло пистолета, направленного на меня, и думал, что мне чертовски не хочется умирать в восемь лет от руки собственного отца-пьянчуги. Он всегда был злобным сукиным сыном, но никогда еще не угрожал убить вот так — холодно, цинично. Страшно. — Что, перетрусил, щенок? Ладно, живи, — он неприятно трескуче рассмеялся. — Что я, совсем зверь что ли. Родная кровь, все же. Он встал и, пошатываясь, пошел в спальню, где плюхнулся на кровать, все еще сжимая в одной руке ствол, а в другой — бутылку водки. — Он бы не выстрелил, — прошептал брат. — Ведь не выстрелил бы? — Не знаю, Ричи. — я все еще смотрел туда, где он сидел. — Не знаю. Я тряхнул головой, будто пытаясь вытрясти из нее эти воспоминания, которые уж точно не назовешь приятными или нормальными, и пошел на кухню. Квартира была такой же ветхой, как и сам дом, но в ней чувствовалась женская рука. Везде чисто, на полу маленькие разноцветные коврики, на окне занавески. Стены увешаны фотографиями. Кухонные шкафы забиты всяческими предметами для готовки, половине из которых я не знаю даже названия. Я нашел банку с кофе и включил электрический чайник. Кейт из другого мира. Ее детство явно было непохожим на мое. Дочь пастора, любящая сестра, верующая, невинная девушка. По законам природы мы с ней не должны были даже встретиться. Чайник щелкнул, выключаясь. Я взял с сушилки кружку, насыпал четыре ложки кофе, две сахара и залил кипятком. В воздухе моментально разлился густой аромат, который я с удовольствием вдохнул полной грудью. Но мы встретились. Потому что судьба — та еще сука. — Я готова, — Кейт вышла из комнаты с небольшой спортивной сумкой. Я торопливо глотнул кофе, обжигая язык, и тут же поморщился. На вкус он оказался хуже, чем на запах. — Ты быстро. Уверена, что тебе хватит этого? — Да, — она пожала плечами. — Идем? — Ага, — я сделал еще один глоток этой бурды и вылил остатки в раковину. Сполоснул кружку, поставил ее обратно на сушилку. Обернувшись, наткнулся на странный взгляд девушки. — Что? — я приподнял брови. — Ничего. — Смотришь так, будто увидела что-то невероятное. — Ну, я в последнее время только и вижу, что невероятные вещи, — ответила она сухо. — Знаешь, типа моего младшего брата в посыльных у главаря местной мафии. Или известного на всю страну вора, который моет посуду на моей кухне. Я усмехнулся и прошел мимо Кейт в коридор, попутно забрав у нее сумку. Девчонка мне определенно нравится. За всей этой внешней мягкостью и хрупкостью скрывается железный стержень. Сильная духом, смелая, саркастичная и немного отчаянная девушка. Такую нельзя не уважать. Такой нельзя не восхищаться.