Нeating up

«Люди бесполезная хрень, — с чувством поделился мыслями Мурасакибара. — Не сожрать, не подарить». Шинтаро на это только может закатывать глаза. Их команда как ничто наглядно показывает, как абсолютно несовместимые элементы могут воплощать совершенство в целом. Когда они идут по коридорам вместе, следуя шаг в шаг за своим капитаном все смотрят им вслед с открытыми ртами. Они же не знают сколько сил требуется, чтобы они вели себя хоть сколько нибудь адекватно. Атсуши при всей своей комплекции умудряется вечно где-то теряться и беспокоить всех своими поисками. Никакой надежности. Кисе, который прыгает словно сверчок по всей раздевалке пока не прихлопнешь, вообще осадить, по мнению Шинтаро, невозможно. Светит своим позитивом, прыгает на мирных людей и наплевательски относится ко всему кроме себя, к счастью, в этот пункт команда включается автоматически. Он как текущий лунный свет на поверхности воды: никакой стабильности. Сацуки, порхающая тут же, кажется умеет самоклонироваться, потому как куда Мидорима не посмотрит — она здесь. Еще и выполнять свои обязанности у нее как-то получается. Слишком беспокойная. Шинтаро комфортней с чем-то более статичным. Звездным небом, например. Аомине и Куроко. Куроко и Аомине. Эти всегда на своей волне и воспринимаются только так, в паре, как целое созвездие. Из-за чего кажется что их намного больше, чем два человека. Может быть сам Тецуя и не доставлял бы много хлопот, если бы не его альфа. Неугомонные. Вечно у них сверхсекретные техники и тайные сигналы, которые никто не видит. У Шинтаро от них кружится голова и хочется присесть. Система выстроенных действий, точных данных и кропотливому следованию плана не заставляет срываться с места и куда-то сломя голову бежать. И почему они не могут этого понять? — Выспитесь сегодня, завтра у нас важная игра, — тихо, не повышая голоса говорит Акаши и его как ни странно все слушают затая дыхание, прекратив все копошения. Он никогда не повторяет дважды и не тратит время на отвлекшихся. Сейджуро словно воплощение спокойствия в хаосе этих беспокойных существ; содзу, обращающее вслух всю нежить в радиусе мили. Шинтаро не может это не восхищать. — Если понадоблюсь, я буду в студсовете. До завтра. Стоит ему переступить порог раздевалки гул возвращается в геометрической прогрессии. Хлопанье шкафчиков, заливистый смех Момои и радостные, не пойми по какому поводу вопли Кисе. Мидорима уверен, что попал внутрь пчелиного улья. И от этого кружится голова. — Не забыть бы вытащить Акаши-куна из кабинета, — последнее, что слышит Шинтаро, выходя, попрощавшись, из раздевалки. — Опять застрянет за сёги до закрытия. — Я присмотрю, — отвечает Шинтаро даже раньше, чем смог себя остановить. — Тогда я рассчитываю на тебя, Мидорин! А я куплю тебе завтра талисман! В полупустых коридорах уже нет такой толкучки как днем. Все, кто не участвуют в клубной деятельности, давно разбежались по домам, да и из клубов остались только спортивные. Шинтаро иногда казалось, что баскетболисты и вовсе здесь живут. На третьем этаже даже верхний свет уже выключили, тонкий темный лучик выбивался только из-за закрытой двери кабинета студсовета. В пустом кабинете во главе длинного стола одинокая фигура, казалось, даже не двигается. Мерные редкие движения переставляли кости в соответствии со своей стратегией. Играть в сёги за двоих, имея на уме только одну стратегию невозможно. Акаши любопытно: какая из его комбинаций возьмет вверх. Фигуры неслышно ложатся на клетки одна за другой, не нарушая сонной тишины кабинета. Шинтаро видится в этом что-то противоестественное. И разбить ее не хватает смелости. — Я почти закончил, — ни с того ни с сего говорит Акаши, разрезая мерным голосом с треском осыпающуюся к ногам тишину. Фантомные осколки колются на коже и шутеру ничего не остается, как примирится с реальностью. — Ты домой вообще собираешься? — невежливо обращается Шинтаро. — Уже восемь. Сейджуро, не двигаясь с места, чему-то блекло усмехается себе под нос. — Сацуки обычно не ждет разрешения меня тормошить. Мидорима быстро пересек кабинет, чтобы сесть напротив. Он успел передвинуть кость до того, как Сейджуро до нее дотянулся. Он слегка нахмурился, но не счел нужным комментировать, то, что он, Шинтаро, влез в идеально просчитанную стратегию воображаемого соперника. Игра неспешным течением продолжилась сама. — Ты знаешь, Шинтаро, какого это — не оправдать ожидания? Вопросы Сейджуро в тишине рождаются, потакая его собственным мыслям, они, как правило, ответов не требуют, но Мидорима все равно отвечает. Отличный студент, примерный сын и успешный спортсмен кивает головой и произносит логичный вывод в слух: — Не думаю. Золотой дракон становится на законное место в построении, по-королевски неспешным движением. — Мне порой любопытно, что случится, не оправдай я ожиданий. Его размышления на первый взгляд лишены какого-то смысла, только Мидорима все равно понимает. Как и то, по какой причине Акаши сообщил о том, где его можно найти. Сейджуро не сказал бы об этом, если бы не хотел, чтобы ему докучали. Сейджуро вообще не имеет привычки говорить что-то лишнее, и если Сацуки об этом знает, значит это не первый раз. Почему-то Шинтаро это очень волнует. Всем нужна точка опоры. Шумному Кисе, которого полагается затыкать. Так он понимает, что рядом есть кроме него кто-то еще. Аомине и Куроко неподконтрольны — хаос в чистом виде — и им нужны рамки. Так же как Мурасакибаре нужен толчок и пусть надуманная мотивация или поводок для неугомонной Сацуки. Акаши она тоже нужна. Для него это необходимость знать, что он тоже кому-то важен. Стоит это осознать, как Шинтаро просто встает из-за стола. — Пора домой, Акаши. Партия не закончена и до последнего поезда еще предостаточно времени. У Акаши миллион возможностей закрыть возражения так, как умеет он, безапелляционно. Но он только неотрывно смотрит на приятеля, лишая пространство кислорода, и снова усмехается. — Наверное, ты прав. Недоигранная партия в сёги остается за закрытой дверью, а Мидорима пытается осознать с чем именно согласился Акаши: с тем, что пора домой или что позволил себя раскрыть. И лишь проследив, как Сейджуро неспешно направляется в сторону станции Шинтаро клятвенно обещает себе занести в список ежедневных дел: «Заглянуть после тренировок в кабинет студсовета».