Жизнь с ангелом

Персонажи: Кюхён/Рёук, Ынхёк, Донхэ, Итук, Йесон, Чо Ара, Ким Кибом Размер: мини, 36 страниц, 3 части Рейтинг: PG-13 **************************** Утро в семействе Чо перестало начинаться с кофе как раз в тот момент, когда Кюхёну исполнилось девятнадцать, и Рёук прекрасно помнит тот масштабный погром, что парень устроил на свой день рождения, перебудив этим всю семью. А причина была банальна: накануне они крепко поругались с отцом, и Кюхён, не дробя, решил на следующее же утро ярко выразить свой протест против поступления в университет на адвокатуру, потому что хотел быть певцом. Впрочем, и по прошествии двенадцати лет ничерта не поменялось – утро юного предпринимателя, таки выучившегося в университете, по-прежнему начинается не с кофе. Ровно в восемь до противного радостно звенит будильник, и Кюхён, разлепив глаза, борется с сильнейшим желанием запустить телефон в стену, выключает будильник и падает обратно на подушки. В последние пару месяцев, с тех пор, как открылся "Ловец Снов", вставать по утрам стало в разы тяжелее: ежедневно он так сильно нервничает, что вечерами подолгу не может заснуть, и даже ангельские чары не всегда помогают погрузиться в сон, оттого будильник и становится самым злейшим врагом. – М-м-м, поддерживаю идею тюлениться весь день, – бубнит Рёук, оборачивая своего человека крыльями и смешно фырча ему в затылок. Ему тоже не особо хочется отпускать мужа на работу, ведь из-за неё он совсем перестал отдыхать, а домой приезжает только чтобы поспать, что же до интимной жизни… её вообще можно описать всего двумя словами – "если повезёт". – Мысли мои читаешь, – сонно бурчит в ответ Кюхён, пряча нос в крыле ангела, и, зевнув, трётся щекой о мягкие тёплые пёрышки, вдыхая густой аромат прелых осенних листьев. – Я так хочу нормально выспаться, отдохнуть от этих бесконечных цифр, заявок, требований, всех этих сущностей, – начинает причитать парень, переплетая пальцы с Рё, обнявшим его поперёк живота, – надо бы устроить нам отпуск и съездить куда-нибудь, да? – Что угодно, только проведи уже время со мной, а то мне кажется, что ты замужем за своей работой, – вздыхает Рёук, и, копошась, выбирается из-под одеяла и сползает с кровати, волоча крылья в уборную. Пока старший умывается и чистит пёрышки, Кюхён валяется в постели, придумывая варианты как бы сегодня отмазаться и не пойти на работу, сравнивая самого себя со школьником. Жаль только во взрослой жизни прикол с "я приболел, сегодня не приду" не работает. Он заворачивается в одеяло и пытается снова уснуть, но в голову начинают сразу же лезть мысли, словно рой пчёл атакует улей. Сегодня куча дел и все они разбросаны по разным районам Сеула. Да, было бы неплохо купить машину, так передвигаться в мегаполисе станет намного легче, заодно и водительские права наконец начнут работать, а не просто валяться на полочке. Надо как следует задуматься над этим… В ванной слышится грохот и звон разбившегося стекла, что мгновенно вытаскивает парня из-под одеяла и заставляет сердце колотиться от испуга. – Вукки! – встрепенувшись, кричит Кюхён, прислушиваясь к звукам в квартире. Должно быть, ангел опять сшиб крыльями какую-нибудь баночку, не поместившись в маленькой комнатке, уже не впервой. – Птица, ты жив? А в ответ тишина, только шум воды. Обижуля. Хотя в чём-то он прав, ему не хватает внимания любимого человека, и это он всеми силами показывает, пусть порой и очень забавными способами. – Эй, Кю-а, поднимай зад! – едва успокоившийся человек впадает в дрёму, как в комнату с громким криком забегает Рёук в одном полотенце, наспех обёрнутом вокруг бёдер. – Слышишь меня? Вставай! – ангел лыбится, падает на постель, придавливая супруга влажным, разгорячённым после душа телом, и ёрзает на сонном парне. – У меня хорошее предчувствие, сегодня что-то будет. – Как в прошлый раз "что-то будет"? – прожигая старшего подозревающим взглядом, спрашивает Кюхён, пряча половину лица за краем одеяла. Последний раз, когда счастливый Хранитель подлетел к нему с фразой "чую, скоро что-то будет", он четыре дня вынужден был терпеть на себе давящую ауру Донхэ, и подавленную – Хёкджэ, а причиной тому было предложение Хёком руки и сердца, которое и предсказал Рёук. И это его радостное "сегодня что-то будет" явно не к добру. – Не, в этот раз будет что-то у тебя, – забавно морщит нос Рё, раскладывая на постели влажные крылья. – Что не радует вдвойне. Фыркнув, Рёук поднимается, освобождая младшего от своего далеко немаленького веса, и, обиженно дуясь, провожает его взглядом до ванной комнаты, пока Кю не хлопает дверью. Они вместе прогуливаются до "Белой Вороны", наслаждаясь тёплым апрельским солнцем, щебетанием птиц и ярким ароматом цветущей вишни, в кофейне, которую сегодня самостоятельно открыл Чонсу, Кюхён собственноручно делает для любимого ангела горячий шоколад с корицей, целует его, и отпускает на работу, позволив напоследок обтереться о себя крыльями. – Как мило, – едва за ангелом захлопывается входная дверь, подаёт голос Кибом, вышедший поставить торты на витрину, – такими темпами вы через несколько месяцев разведётесь. – Заткнись, – тут же шипит на демона Хёкджэ, забирая из его рук один торт. – Тебе – штраф, – тычет Кюхён пальцем в Кибома, состроив серьёзную моську, – а тебе – задание сделать мне кофе, – тыкнув в Хёка, продолжает парень. – Спать хочу, умираю… – пробубнив себе под нос, он трёт глаза и поднимается в свой кабинет на втором этаже, громко хлопая дверью. Разумеется, штрафовать кондитера он не собирается, просто его нужно периодически припугивать, чтобы поставить на место, но… в чём-то он прав. Их с Рёуком семейная жизнь с открытием нового заведения стала расклеиваться вдвойне быстрее: Кюхён целыми днями на работе – ангел уже в шесть-семь часов вечера дома; Кюхён работает все дни без выходных – Рёук два дня в неделю сходит с ума от одиночества; видятся они только в кофейне, и ссоры стали намного чаще. К сожалению, юный ангел, хоть и поддерживает подопечного, но откровенно не понимает зачем так убивать себя ради какой-то там работы, пусть это и собственный бизнес, а человек в свою очередь бесится от того, что Рёук не слышит его доводов – он старается ради них, ради их безбедной жизни и ради того, чтобы ангелок мог позволить себе купить всё, что его душонка пожелает. И Кибом прав в своём высказывании. Если так будет продолжаться и дальше – их семья долго не продержится. – Не думай о плохом, – в кабинет, открыв дверь чарами, входит Хёкджэ с подносом в руках. Он шевелит белоснежными крыльями, подходит к рабочему столу начальника, и осторожно переносит с подноса на столешницу большую белую кружку, в которой колышется нежная молочная пенка, присыпанная корицей, бокал с лёгким слоёным десертом, украшенным ягодами, и тарелочку с двумя свежими эклерами. – Кибом-а психует, ему рога на мозг давят. В ответ Кюхён только посмеивается и благодарно кивает старшему. Хёкджэ всегда умеет поднять настроение, особенно если речь идёт о шутках над несчастным демоном с растущими рогами – тут он мастер. Первым делом парень тянется к чашке, подносит её к губам и делает большой глоток, закрывая глаза от удовольствия. Горячий, мягкий, чуть горьковатый напиток обжигает горло, а в груди приятно теплеет, кажется, согревая саму душу. – Наслаждайся, – солнечно улыбается Хёкджэ, опуская поднос, и, взмахнув крылом, чтобы оставить в кабинете свой лесной аромат, выходит, прикрыв за собой дверь. Понемногу уплетая пирожные, Кюхён, с головой погрузившись в работу, шерстит электронную почту, заказывает продукты у нового поставщика, и пару раз созванивается с Донхэ, чтобы обсудить несколько важных вопросов. В половине двенадцатого, закончив с бумагами, он закрывает ноутбук, бросает нужные документы в рюкзак, валяющийся на мандариновом диванчике, и уже собирается выходить, как внимание привлекает входящий звонок. Зло шикнув, потому как времени на звонки нет и надо край успеть в налоговую до двух часов дня, парень хватает со стола телефон, смотрит на экран, ожидая увидеть незнакомый номер или имя кого-нибудь из сотрудников, но вместо этого видит коротенькое "Мама" и замирает. Он не созванивался с родителями со своего дня рождения. Третьего февраля мама разбудила его рано утром своим звонком и тепло поздравила, Ара в тот вечер привезла ему подарки – от себя и от родителей. Со стороны отца по-прежнему тишина. Но всего лишь одно простое слово "Мама", высветившееся на экране телефона, заставляет сердце биться быстрее. – Да, мам, – нажав на зелёную кнопочку и поднеся телефон к уху, говорит Кю, а сам, заметно заволновавшись, садится на диван, сжимая лямку рюкзака в свободной руке. – Кюхён-а, – слышится на том конце радостный женский голос, – мы собирались поужинать сегодня, ты приедешь? – Есть какой-то повод? – да, иногда мама может позвонить просто так, но зачастую звонит по какому-нибудь поводу. Однако приглашений на семейный ужин пока ещё не было. – Да, есть новость, которую Ара хочет сообщить всей семье, она просила, чтобы ты был, – немного запинаясь, будто сомневается, продолжает мама. – Она мне не говорила, – задумчиво отвечает Кюхён. Странно. Ара всегда в первую очередь делилась всем с ним, со своим любимым младшим братиком, а в последнее время, когда она узнала об ангелах и побывала на открытии нового заведения, они вообще стали близки как никогда. А теперь какая-то новость, и приглашение… Как-то это всё подозрительно. – Ара-я только что мне звонила. А, Кюхён-а, мы хотим собраться всей семьёй, все вместе, поэтому… – мама делает паузу, и Кю чувствует неприятный холодок, пробежавшийся по спине от догадки, – ты можешь взять с собой своего… мальчика. – Мужа, мама, – меняя тон, холодно отвечает парень, – он мой муж. При всём уважении, я не смогу этого сделать, мне не хочется слушать высказывания отца в наш адрес. После той поездки на Бали, которую Рёук подарил его родителям, отец, конечно, поблагодарил сына за такую приятную неожиданность, и они, скрипя зубами, вроде даже начали общаться, однако после того, как он узнал, что Кю сделал юноше предложение и всерьёз стал считать себя замужним человеком – отношения снова разорвались, превратившись в полное игнорирование друг друга. А после очередного подарка для Рё на годовщину их отношений, – символического обручального кольца, – Ара говорила, отец со злости чуть было не разнёс свой офис. Так что попадаться ему на глаза сейчас самое последнее желание. Страшно даже подумать, что он сделает с Рёуком, когда увидит их вместе… – Сынок, – мама вздыхает, и делает это очень громко, отчего Кюхёну резко становится не по себе, – папа… папа тоже не против. Приезжайте вдвоём. В семь часов вечера у нас дома. – Хорошо. Может, привезти что? Я могу заехать по дороге в супермаркет, – парень по-прежнему держит холодный тон, но из вежливости спрашивает, подумав, что, возможно, родители хотят чего-нибудь особенного. А уж денег у него достаточно. – Нет, нет, ничего не нужно, всё в порядке, – слышно, как женщина смеётся, и наверняка забавно морщится; даже при том, что они давно не виделись, Кюхён очень ярко помнит милые морщинки в уголках глаз матери, когда она смеётся вот так. От этого сладко сжимается сердце. – Просто приезжайте, хорошо? Буду рада тебя видеть. – Я приеду. Увидимся вечером. Рука с телефоном безвольно падает на колени, напряжённые плечи опускаются, и ноги слабеют в коленях. Семейный ужин. У родителей. Где будет отец. И одна мысль об отце запускает волну колючих мурашек по телу, слишком уж много с ним связано… не самых лучших воспоминаний. Нужно сообщить о приглашении Рёуку. Он тоже наверняка будет не в восторге. А с другой стороны… всё ведь не так уж плохо, они в любой момент смогут просто встать и уйти, да и вряд ли отец станет устраивать разгон полётов, когда Ара собралась рассказать какую-то новость. А ещё надо срочно ехать в налоговую. Вскочив с дивана, Кюхён закидывает лямку рюкзака на плечо, кладёт телефон в карман куртки и выходит из кабинета, застёгивая клёпки ветровки пока спускается по лестнице. Он предупреждает Чонсу, что отлучится на пару часов, оставляет кофейню под его ответственность и, выйдя из заведения, быстрым шагом идёт до ближайшей станции метро. Благо в подземке есть связь, и, пользуясь этим, Кюхён звонит сперва Донхэ, слёзно прося его сегодня самого закончить работу, затем Йесону, чтобы перенести их встречу на завтра, Хёкджэ с просьбой слетать в "Слёзы Ангела" и проконтролировать там рабочий процесс, Аре, но та благополучно не берёт трубку, и в последнюю очередь, уже поднимаясь на эскалаторе из метро, звонит Рёуку. Он не говорит что, зачем, и почему, заведомо зная, что Хранитель почувствовал его состояние и давно узнал причину, просто просит мужа приехать в "Ворону" к шести часам вечера, на что тот сразу же соглашается. Его ведь нужно будет как-то морально подготовить, и самому выпить какие-нибудь успокоительные таблетки… или соджу для пущего эффекта. Ещё и Ара не отвечает ни на сообщения, ни на звонки, что напрягает вдвойне. Уж не было ли это уловкой от родителей… О предстоящем ужине как всегда помогает забыть "горячо любимая" работа: битых два часа он торчит в налоговой, разгребаясь с документами и отдавая свои честно заработанные тысячи вон, после налоговой, выйдя наконец из серого здания, пропахшего пылью и слежавшейся бумагой, на свежий воздух, покупает стаканчик кофе в первом же попавшемся заведении, и едет на автобусе до центрального офиса банка. Слава всем святым, там нет очереди, и со своими счетами парень разбирается очень быстро, что позволяет пораньше доехать до агентства недвижимости в районе Mapo-gu. В "Белую Ворону" он возвращается к пяти часам, уставший физически от долгих передвижений общественным транспортом, и морально после выноса мозга во всех этих государственных инстанциях. Чёрт бы побрал все эти инспекции, столько уходит на них времени и нервов… – Хён, – зайдя за барную стойку и спрятавшись за уютными пепельными крыльями Итука, Кюхён по-детски упирается лбом в его шею и страдальчески вздыхает, привлекая к себе внимание, – где-то через час Рёук приедет, и я уйду вместе с ним в половине седьмого. Да, ещё возьму с собой пару десертов, спросишь у Кибома, что у него есть в запасе? И узнай ещё, сможет ли он приготовить для меня рисовый торт*? – Будет сделано, – механически, не отвлекаясь от выбивания чеков, отвечает Чонсу, вежливо улыбаясь очередному посетителю. – Может, тебе взять выходной? – чуть повернув голову, уже тише спрашивает мужчина, спиной ощущая потускневшую от усталости ауру человека. – Я присмотрю за кофейней и вместе с Донхэ раскидаюсь с документами. – За всеми тремя присмотришь? – младший не может сдержаться от сарказма, но, тут же приструнив себя, замолкает, рассматривая основания пепельных крыльев в вырезах рабочей рубашки. Под светлой кожей красиво перекатываются мышцы и двигаются кости, стоит мужчине хоть немного шевельнуть крыльями, ровные края отрезанной ткани отодвигаются и можно увидеть мельчайшие пепельные и белоснежные пёрышки, покрывающие спину и кожу вокруг крыльев. Каждый раз, замечая это, Кюхёну становится жутко любопытно раздеть его и потрогать это место, потому что у Рёука там всегда гладенько. – Мы столько лет работаем вместе, – закончив обслуживать гостя, ангел упирается ладонями о столешницу, и поворачивает голову, чтобы краем глаза увидеть недавно выкрашенную каштановую макушку, – я хоть раз тебя подвёл? – М-м, – отрицательно мычит Кю, всё ещё упираясь лбом в затылок друга. – Боишься всё выпустить из своих цепких лапок? – Итук откровенно смеётся и, поведя плечами, разворачивается, чтобы посмотреть на замученного, но улыбнувшегося в ответ младшего. – А-а-а, так вас сегодня ждёт знакомство с родителями, – сощурившись, тянет мужчина. – Страшно? – Да не то слово, – глянув на вышедшего из кухни официанта, вздыхает Кюхён, начиная расстёгивать свою ветровку, – как представлю, так вздрогну. Нуна хочет о чём-то нам всем сообщить и мама просила привезти Рёука. Познакомиться. – М-м-м, – ангел как-то хитро скалится и расслабленно опирается о барную стойку правым локтем, шелестя пепельными крыльями, тем самым посылая на донсена аромат яблок, – новость будет хорошей, и даже слишком. – Так, закройся! – хмурит ровные брови Кюхён. – Не хочу знать раньше времени. Я вообще стараюсь поменьше думать о том, что меня там ждёт. – Расслабься, – выпрямившись, Чонсу кладёт ладони на плечи начальника и немного его встряхивает, – знакомиться с твоими родителями не так страшно, как если бы ты познакомился с родителями Рёука. Или Хёкджэ, вот там действительно есть чего опасаться. Я приготовлю тебе лавандовый чай, чтобы успокоить нервы, – отпустив человека, мужчина сдувает медную чёлку, упавшую на глаза, и, присев на корточки, находит на полках под барной стойкой из множества бумажных пакетов травяной чай, – иди, я принесу. Поднявшись в свой кабинет, Кюхён снимает куртку, бросает рюкзак на стул, и с тихим стоном падает на мандариновый диванчик, обнимая подушку и закрывая глаза. Хён прав, надо успокоиться и перевести дух. А ещё интересно узнать о родителях Рёука, раз уж Чонсу обмолвился об этом. Свернувшись калачиком, парень ударяется в мыслительный процесс – уставившись в одну точку на стенке шкафа, он раз за разом прокручивает в воображении как будет проходить их ужин и заготавливает фразы, чтобы ответить отцу колкостью, если вдруг он нелестно выскажется в адрес Рё. Что же до новости – наверняка Ара скажет, что выходит замуж, ведь она частенько упоминала своего молодого человека, с которым они встречаются уже не один год. Странно только, что она хочет рассказать об этом так официально. Его отвлекает Чонсу, входя в кабинет с белым чайничком и кружкой в руках; подойдя к рабочему столу, он ставит кружку, немного взбалтывает чайник, и тонкой струйкой наливает горячий, парящий чай, сразу же поднося кружку человеку. Кюхён благодарит старшего, садится, принимая из его рук громную белую кружку, и, вдохнув тягучий сладкий аромат лаванды и мяты, делает первый глоток. – Чары, – облизав губы, выдыхает Кю, осуждающе смотря на старшего. Рёук тоже иногда применяет этот вид чар, они сразу успокаивают и имеют приятный привкус аптечной ромашки. – Совсем немного, – подмигивает Итук, пожимая крыльями, – отдыхай, а лучше подремли немного, это поможет чарам лучше подействовать. Кюхён согласно кивает и следует его совету: выпивает чай, опять сворачивается комочком на диване, укрывает ноги курткой, и впадает в лёгкую дрёму, ожидая прихода Рёука. Ангел вплывает в кофейню ровно в шесть, протискивается через толпу посетителей, кивает стоящему за барной стойкой Чонсу, и, не обращая ни на кого внимания, быстро поднимается по лестнице в кабинет мужа, где застаёт его крепко спящим. Ухмыльнувшись, Рёук снимает свою куртку, бросает её на стул в компанию чужого рюкзака, и присаживается на край дивана, расправляя правое крыло над подопечным. Кюхён очень милый, когда спит зубами к стенке, во сне у него всегда непроизвольно открывается рот, иногда может даже слюнка побежать, и трогательно дрожат реснички, прикрытые упавшими на глаза кудряшками. Смотришь на него спящего и сердце сразу теплеет, будто не было между ними никаких ссор и недомолвок. – Хр, Рёук-и, – резко дёрнувшись во сне и хрюкнув, Кю бормочет имя мужа, причмокивает губами и крепче сжимает в руках подушку. Наверное, почувствовал сквозь сон тяжесть крыла, придавившего его, и родной аромат свежескошенной травы и прелых осенних листьев. – Кю-а, просыпайся, – ангел, положив ладонь на плечо младшего, осторожно потряхивает его, возвращая в реальность, – Кюхённи. Парень медленно открывает глаза, морщится от света, шумно вздыхает, часто моргая, чтобы глаза привыкли, и улыбается, ощутив прикосновение тёплой ладони к щеке. Он поднимает левую руку, кладёт её поверх чужой ладошки и, прижав плотнее и чуть повернув голову, оставляет два поцелуя на нежной коже, до сих пор хранящей резкий аромат бергамотового эфирного масла для массажа. – Ну и? – ласково поглаживая щёку большим пальцем, спрашивает Рёук, поудобнее усаживаясь на диване и передвигая правое крыло выше, чтобы укрыть грудь младшего. – Зачем просил придти? – Мы с тобой сейчас поедем к моим родителям знакомиться, – разлепив глаза, Кюхён в своё удовольствие зевает, не считая нужным прикрыть рот, и перемещает ладонь супруга ниже, теперь прижимая её двумя руками к своей груди, чтобы тот почувствовал тяжело колотящееся ото сна сердце, – нас мама пригласила на ужин. Если сказать, что Рё удивился – значит, откровенно солгать. Он непроизвольно подтягивает к себе левое крыло, которое расстелил по полу, его рука на груди младшего напрягается, а вторую он сжимает в кулак, и растерянно хлопает глазами, уставившись на подопечного. Да, такого ошеломлённого вида у ангелочка давно не было. – Спокойно, – наблюдая его реакцию, спешит предотвратить предсказуемый словесный поток Кюхён. – Я тоже не горю желанием показывать тебя своим родителям. Ты же помнишь моего отца? – Такое забудешь… – Согласен. И хотя мама сказала, что отец не против, – парень ёрзает, немного поворачиваясь на бок, и вытягивает правую руку, обнимая старшего за бёдра, – я всё равно не хочу рисковать. А приехать надо. Думаю, нуна хочет объявить о помолвке со своим парнем, они давно собирались пожениться. – Она хочет сделать из нас одну большую дружную семью? – Рёук саркастично поднимает правую бровь и ухмыляется. – Надеюсь, нуна не рассказала родителям кто я? – А вот об этом им знать пока ещё рановато, – Кюхён игриво морщит носик и оба, не удержавшись, смеются, глядя друг другу в глаза. – Всё будет хорошо, я не дам тебя в обиду, моя звёздочка, – поглаживая бёдра ангела через джинсы, тихо шепчет Кю, – ты так поедешь или сперва домой, переодеться? – он окидывает хёна взглядом с головы до ног и делает вывод, что для встречи с родителями он выглядит вполне себе неплохо: светлые джинсы, чёрная футболка с принтом, поверх джинсовая жилетка, белые носки и летние белые кроссовки. Да и волосы хорошо лежат, пёрышки в порядке, и макияж нигде не потёк. – Переодеться лучше тебе, ты слишком официально выглядишь, – фыркает Рё, поднимаясь с дивана и встряхивая крылья, с которых ссыпается несколько пёрышек. – Не дёргайся. Закрыв глаза, старший хмурится, приоткрывает крылья, шевелит пальцами, трещащими белыми искрами, и что-то тихо бормочет себе под нос. Честно притворившись бревном, Кюхён сначала наблюдает за мужем, не понимая его телодвижений, и вздрагивает от ощущения чего-то мягкого на руках. Голубая рубашка, надетая наспех утром, под действием чар ангела превращается в лёгкий свитер красивого пурпурного цвета, нежная шерсть приятно щекочет кожу шеи, формируя ворот, а следом щекотка переходит на ноги, меняя джинсы на удобные, свободные чёрные штанишки. – Вау, – с восторгом выдыхает Кюхён, осматривая новую одежду, и поднимает глаза на засиявшего от радости Вукки, – Йесон-хён научил? – в ответ юноша быстро-быстро кивает головой, трепя пшеничную шапку волос. – Молодец, растёшь, – покряхтев, парень садится на диване, бросает подушку к стенке, и крутит руками перед собой, любуясь свитером. Ангел умничка, ещё совсем недавно он учился делать розы и превращать воду в алкоголь, а сегодня уже владеет более серьёзными чарами и может изменять одежду или обстановку вокруг. Обучение с Чонуном явно идёт ему на пользу. – Поехали, нам нужно по пути ещё в супермаркет зайти, взять каких-нибудь… фруктов что ли, пару бутылок соджу… – Сразу видно, что ты давно на семейных ужинах не был, – хихикает Рёук, шелестя крыльями, и поджимает губы, сдерживая смех при виде округлившихся глаз любимого, – я знаю, что нужно, – подойдя к стулу у рабочего стола, он хватает свою куртку и кивает парню на его ветровку, которой тот укрыл ноги перед тем как задремать, – одевайся и заказывай машину, – ангел игриво подмигивает, сворачивает куртку трубочкой, чтобы было удобно держать, и выходит из кабинета, оставив на пороге несколько персиковых пёрышек. Пока Кюхён морально и физически собирается, Рёук в это время успевает переговорить с Кибомом, забрать у него целый пакет десертов, которые кондитер собрал заранее по просьбе Чонсу, и, спрятавшись вместе с Хёкджэ в комнате стаффа, с помощью совместных чар создаёт два красивых букета – один тяжеленный, сплошь из алых роз с белой лентой, обхватывающей ствол, и второй – из большущих белых лилий, разбавленных мелкой белой гипсофилой и несколькими нежно-розовыми розами. Симпатично оформив букеты лентами, кое-где лёгким серебряным блеском, и ажурной бумагой, ангел сгребает их в две руки, Хёкджэ берёт пакет с десертами, и они потихоньку выходят в зал, сразу же попадаясь на глаза Кю. – Вукки-и-и, – обалдев при виде из ниоткуда взявшихся, да ещё и таких красивых букетов, тянет Кю, подлетая к мужу, чтобы взять самый тяжёлый букет и разгрузить его, – ты золотце, спасибо! Пойдём, машина приехала, – он суетится, осматривает торговый зал, заполненный людьми, кивает глянувшему на него Чонсу, и обращает внимание на Хёка, забирая из его рук свой пакет, – спасибо, хён. Всё, увидимся завтра, утром принимаете поставку сами, предупреди Итука. – Хорошо, хорошо, идите уже, – смеётся в ответ блондин, видя, что человек сильно нервничает, и, обняв напоследок Рёука, шепчет ему "удачи" на ушко. Выйдя на улицу, Кюхён шипит себе под нос, крутя головой в поисках машины, находит её в нескольких метрах от кофейни, очень громко в мыслях злится, чем смешит своего ангела, и, еле открыв дверь, усаживает Рё вместе с букетами и пакетом на заднее сиденье, чтобы он мог свободно поместить ещё и свои огромные крылья, а сам садится вперёд, рядом с водителем. Всю дорогу Кюхён заламывает себе пальцы, то и дело тянет вниз пурпурный свитер, теребит полы расстёгнутой куртки, и дрыгает ногой, обкусывая губы. И чем ближе квартира родителей, тем сильнее проявляется невроз. Он всё чаще полной грудью вдыхает, шумно выдыхает, надув щёки, и раз за разом прокручивает в воображении самые худшие сценарии предстоящей встречи, уже начиная наращивать крепчайший панцирь для моральной обороны. Наверняка отец станет цепляться к Рёуку сразу, как увидит. Ведь он, как и все люди старой закалки, не сказать чтобы положительно относится к нетрадиционной ориентации, а уж какой грандиозный скандал он устроил сыну в юности… страшно вспомнить. Так что на тёплый приём можно не рассчитывать. Вот только ангел какой-то подозрительно спокойный, и это при том, что он прекрасно слышит мысли подопечного. – Значит, так, – не выдержав, на полпути Кю садится вполоборота на сидении, чтобы видеть мило округлившего глазки хёна, – маму зовут Ким Ханна, но к ней лучше обращаться Госпожа Чо, она всем называется фамилией отца, а его зовут Чо Ёнхван, но тоже лучше Господин Чо, – начинает проводить инструктаж парень, напрочь забыв, что муж, вообще-то, и так знает имена его родителей, и даже имена его бабушек и дедушек по обеим линиям. – Скорее всего, отец будет… пытаться придраться к нам, или провоцировать, – он мнётся, опуская глаза, и хмурится, – не реагируй на него, просто переводи всё в шутку или не отвечай. Не верю я, что он не против нашего приезда. – Кибом сделал для твоего отца несколько конфет с коньяком, – кивнув на пакет с белыми коробками, в которые запакованы десерты, говорит Рёук, – так что пара конфеток и он точно будет не против. – Ты серьёзно? – теперь настаёт очередь Кюхёна удивляться. – Я же просил у Ки только рисовый торт и что-нибудь из запасов… – поморщившись, он зарывается пятернёй в волосы и зачёсывает их назад. – Ладно, хрен с ним, выпишу бонус за догадливость и лишнюю работу. Смышлёная сущность… – Ты зря волнуешься, – беззаботно пожимает плечами ангел, ёрзая, чтобы удобно устроить зажатые крылья, и смотрит на нервно дёргающегося мужа, – я им понравлюсь. Шумно выдыхая, Кюхён всматривается в добрые, ясные глаза супруга, и наконец расслабленно прижимается плечом к сиденью. Конечно, странно, что любимый так спокоен и совсем, кажется, не волнуется из-за предстоящего знакомства, но… раз он не боится, то и ему переживать не стоит. Ангелы ведь больше понимают в человеческой натуре. Тепло улыбнувшись, Рёук пересаживается на середину, переставляя десерты, наклоняется вперёд, и, скользнув рукой по спинке переднего сиденья, кладёт ладонь на плечо младшего, сжимая его и слегка массируя в знак поддержки. Человек нервно истощён, его аура, обычно мягко сияющая, пленяющая собой всех сущностей, сейчас еле видно мерцает, кажется, ещё немного и она вовсе пропадёт, однако его сердце от такого простого прикосновения ускоряет пульс и начинает сиять, показывая неподдельные чувства к мужу. Не обращая внимания на молчаливо ведущего машину водителя, Рё поглаживает плечо Кюхёна, совершенно не заботясь, что о них подумают, протягивает ему левую руку в приглашающем жесте, и, как только младший вкладывает свою ладонь в его, закусывает нижнюю губу, опуская глаза на их руки. На безымянных пальцах у обоих красуются парные серебряные кольца, сделанные на заказ у того же ювелира, что делала для них серьги – это стандартные мужские кольца-печатки, оплетённые наитончайшими узорами из серебряных косичек, а в центре выпуклая полусферка из эпоксидной смолы с насыщенно синей подложкой, жёлтыми крапинками, и серебряной пылью. Задумавшись, ангел поглаживает большим пальцем тыльную сторону ладони Кю и останавливается на его кольце, обведя прозрачную полусферу подушечкой пальца. Кюхён заказал эти кольца практически сразу после открытия нового заведения, чтобы для всех вокруг они были знаком замужества, ведь парные серьги можно истолковать как простое украшение. А вот парные кольца на безымянных пальцах левых рук уже как безделушку не воспримешь. "Я тебя люблю", – слышит ангел громкую и чёткую мысль, и, смущённо улыбнувшись, опускает голову, прикрывая глаза пшеничной чёлкой. Кюхён довольно часто повторяет эти слова, но… механически, просто на автомате. Однако сейчас признание прозвучало действительно откровенно, пусть и в мыслях человека. – Взаимно, – тихонько отвечает Рё, поднимая голову, и игриво прикусывает нижнюю губу, получая взамен улыбку и воздушный поцелуй. Медленно проехав несколько узких улиц, такси останавливается у красивой панельной высотки и водитель глушит мотор, сопроводив это коротким "приехали". Рёук первым выскакивает из машины и сразу же раскрывает затёкшие от неудобного положения крылья, пару раз взмахивает ими, потягиваясь, и снова заглядывает в салон, чтобы вытащить цветы, а Кюхён в это время рассчитывается с водителем и спешит помочь мужу, открывая двери с другой стороны и вытаскивая оставшийся ему пакет с десертами. – Давай один, – он протягивает руки старшему, чтобы забрать тяжёлый букет роз, а тот отрицательно мотает головой и отворачивается, показывая, что сам донесёт, – ладно, не трогаю. Поудобнее обхватив букеты двумя руками и приоткрыв крылья для баланса, Вукки послушно следует за человеком, ведущим его во двор между жилых многоэтажек, ждёт, пока тот откроет перед ним стеклянную дверь подъезда, и по возможности быстро поднимается по лестнице, останавливаясь перед металлическими дверьми лифта. Кюхён сам нажимает на кнопку вызова, вновь пропускает ангела вперёд, и выбирает одиннадцатый этаж на панели. – Нанеси чары на крылья, – прислонившись к стене, просит младший, смотря на приоткрытые персиковые крылья Рё, – если люди увидят перья в квартире, будут вопросы. – Поцелуй меня? – проигнорировав слова младшего, требует Хранитель, и тоже прижимается спиной к противоположной стене. Не будь в руках цветов, он бы и сам пристал к любимому, обнял бы за пояс, схватил за волосы и собственнически поцеловал. Вот что нервы делают с сущностями… Однако на Кюхёна это оказывает совсем другое действие: он отрицательно мотает головой, поджимает губы, и ёжится, дрожа ещё сильнее, чем прежде. Мелодичный звон оповещает о прибытии, двери разъезжаются, и снова Рёук выходит первым, еле таща букеты, от которых, стыдно признаться человеку, начинают отваливаться руки, он подбрасывает их, чтобы удобно обхватить, и быстренько семенит за рванувшим по коридору Кю. Повернув за угол у лестничного пролёта, парень останавливается перед чёрной металлической дверью с номером "113", опускает глаза на кодовый замок над ручкой, и замирает. Сердце колотится как сумасшедшее, тело бросает в холодный пот, и подкашиваются ноги. Страшно. И нетерпеливо. Он уже много лет не видел родителей… – Жми давай, – кряхтит ангел, подходя к подопечному и прикладываясь плечом к стене, шумно выдыхая, чем выводит парня из ступора. – И поцелуй меня на удачу. С громким вздохом сдавшись, Кюхён жмёт на звонок и сразу поворачивается к супругу. Подняв правую руку, он поправляет Рё ворот джинсовой жилетки, торчащий из-под верхней одежды, приглаживает его пшеничные волосы, ласково чешет ушко и, приподняв лицо за подбородок, наклоняется и быстро чмокает любимого в забавно вытянутые трубочкой губы, стараясь при этом не задеть плечами букеты. Они смотрят друг другу в глаза, отстранившись, младший весь дрожит, меняя оттенки с алого до белого и обратно, и старается успокоиться, а ангел в свою очередь дёргается от волнения и нетерпения, но всеми силами скрывает эмоции от любимого, чтобы тот не трясся ещё больше. Страх подопечного вполне оправдан, Рёук помнит каждую его ссору с родителями, он сам неоднократно общался с Арой на эту тему, и множество раз продумывал способы примирения мужа с семьёй. И вот сейчас момент икс… а обоих трясёт как перед смертью. За дверью слышатся шаги, низкое мужское "я открою", щелчок замка, за секунду звучания которого парни успевают сделать шаг назад друг от друга, и наконец ручка двери поворачивается и из квартиры выглядывает некий незнакомый мужчина. *Традиционный рисовый торт (백설기) – корейский тортик, состоящий из рисовой муки и сахара, внутрь часто добавляют джем или любые другие наполнители. Готовится торт на пару и естся обязательно палочками, потому как ложкой это сделать не реально. Сверху тортик украшается цветами из бобовой пасты ангым (앙금). Как правило, европейские десерты корейцы едят в обычные дни или по незначительным праздникам, традиционный же торт заказывается на свадьбы или дни рождения, для детей на первый годик могут сделать цветной или даже радужный торт.