Хорошее начинается после плохого

      Дремучей лес, над которым столетиями кружила тьма, пробудился. Звери вышли на охоту. Стая волков выла на луну, побуждая своих сородичей делать то же самое. Вой разносился по всему лесу, заставлял птиц вздрагивать и в ужасе улетать с насиженных мест. Бедные травоядные звери в панике прятались в свои норы, чтобы не стать добычей плотоядных.       Рут поморщилась от внезапно громкого шума и приоткрыла глаза. Резкая головная боль ударила в голову, заставляя девушка схватиться за нее двумя руками. Аккуратно приподнявшись — так, чтобы боль не ударила новой волной, — она осторожно осмотрелась вокруг. Глаза Полссон расширились от страха, паника снова ее охватила. Все тело Рут стало трясти, и ее пробило в пот. Снова и снова разносился вой волков по всему лесу.       Осмотревшись, Полссон увидела светящиеся глаза в темноте, и их становилось все больше и больше. Злобный рык стал громче и протяжней. Первая стая волков нашла себе ужин. Они все медленно приближались к своей добыче.       «Мамочки! Я не хочу быть съеденной волками! Я слишком молода!» — одна слеза за другой скатывалась по щекам девушки.       Отползая назад от стаи, Рут в панике задевала все вокруг и царапалась об острые корни. Шипя от боли, она не останавливалась, как и голодные звери. Внезапно ее спина ударилось обо что-то твердое, и руки пронзила противная боль. Обернувшись, Полссон увидела дерево и облегченно выдохнула.       Разъяренные звери все подходили — так же медленно, скаля свои клыки. Сердце девушки забилось в бешеном ритме, а руки задрожали еще сильней. Страх не позволял ей осознанно думать, поэтому самая лучшая мысль была: «Бежать!» Отскочив от дерева, Рут побежала так быстро, как не бегала никогда. Вязаный кардиган, который так рьяно она пыталась обратно застигнуть на пуговицы, развивался позади нее. Кое-как поймав два конца кофты, она удачно ее застегнула, но не без происшествий.       Нисколечко не обращая внимания на окрестности, она не увидела перед собой большой и толстый дуб. Его корни уже вышли на поверхность почвы и расползлись в разные стороны. Благо, Рут не зацепилась за корни дуба, однако бежала она прямо в его объятья.       Она снова обернулась, чтобы посмотреть, насколько далеко от нее волки. Они резко остановились и заскулили, поджав свои пушистые хвосты. Полссон только успела обрадоваться, мол, смогла убежать от стаи, как почувствовала резкий удар в грудную клетку, а воздух из ее легких резко вышел и так же резко вошел. Девушка подавилась от такого неожиданного количества кислорода и упала на пятую точку, не сумев удержать равновесия после сильного удара. В глазах резко потемнело, и ее пробило на кашель; она прижала руку ко рту, зажмурилась и опустила голову вниз. Пробыв в таком положении довольно долго, Рут снова осмотрелась.       Деревья, деревья и… деревья? Хотя нет, не только. Сквозь кучу ветвей деревьев пряталась церковь или что-то отдаленно похожее. Это здание было невероятно большим. Каждый сантиметр храма был искусно украшен рисунками на камне. Все здание было покрыто мхом и разваливалась на части, но по воле судьбы оно все еще стояло. Деревья вокруг храма были голыми, а растения вяли. Луна ярко освещала его сквозь голые деревья, которых было не так уж мало, разной величины, высоты и толщины. Старые ветки деревьев уже давно высохли, хрустя под весом ворон. Трава здесь была невероятно бледного, почти ненастоящего зеленого цвета.       Полссон завороженно глядела на здание: что-то ее притягивало, звало. Рассудок стал мутнеть, ее ничего не волновало, ей только хотелось одно единственное — зайти внутрь и остаться там жить. Рут неуклюже поднялась и ухватилась за острую кору дерева, но даже этого она не почувствовала. С белой кожи стекала кровь с раненых ладоней прямо к локтю. Голос продолжал все настойчивей и настойчивей звать девушку. Он был невероятно похож на голос… матери Рут. Нежный и мелодичный. Рыжие, почти красные волосы развивались на ветру и лезли настойчиво в лицо; Полссон их только убирала и шла дальше. Карие глаза помутнели — в них не было ничего: ни страха, ни счастья. Были мертвыми.       — Стой! — резкий мужской голос громко разнесся по всему лесу. Вороны недовольно каркнули и улетели. Голос, некогда принадлежавший ее матери, стих. Чары храма исчезли, сознание снова вернулось к девушке. Было такое ощущения, что Рут спала несколько часов после трех-четырех дней бессонницы, и вот кто-то решил ее разбудить.       Полссон повернула голову в сторону человека, что вовремя ее остановил — неизвестно, что ждало девушку за дверьми храма. Черные, как воронье крыло, волосы были собраны в небольшой хвост. Серые глаза как будто смотрели прямо в душу; они бегло изучали маленькую фигуру девушки.       — Эй! Ты как?       — Н-нормально…       Парень недоверчиво посмотрел на нее, испепелял Поллсон взглядом, пока та не отвела свой испуганный в сторону. Краем глаза Рут заметила у себя на руке что-то красное. Перевернув руки, она ужаснулась. Ладони были разодраны в кровь острою корою дерева.       В это время незнакомец уже успел быстро спуститься с горы и шел девушке навстречу. Услышав позвякивание металла друг о друга, девушка подняла глаза и отшатнулась: за спиной у него висело два меча.       «Прям как у Геральта», — мелькнула мысль в голове у Рут, пока он еще не подошел слишком близко.       Корпус его украшали доспехи. Они были легкими, но в то же время прочными. На каждом плече было по два наплечника, сделанные из кольчуги и украшенные по краям темно-коричневой плотной кожей. Спереди и сзади торс был покрыт кольчугой, а по боком виднелись светло-коричневые кожаные вставки.       — Оно и видно, — незнакомец кивком указал на руки Полссон. — Тут недалеко есть деревня, где тебе обработают раны и перевяжут, а мне надо будет у старосты разузнать про Мелиссу Бакенбалга.       «Я его уже где-то видела, но только вот где?.. Церковь, церковь… Лес, дети и… он. Точно! Зеркало же показывало, как именно он спас детей от злой колдуньи. Только вот… О нет-нет-нет-нет, только не говорить мне, что я попала в этот мир!» — ошарашенно посмотрев снова на парня, а потом на его броню, Рут прижала руки к груди, ноги ее подкосились. Парень быстро среагировал и подскочил к ней, крепко взяв за плечи, не дав ей упасть на землю.       — Эй, ты чего? Неужто потеряла так много крови, или храм успел подействовать? — он в упор смотрел на девушку, а потом быстро окинул взглядом ее тело в поисках ран, но увидел только ее странную одежду, которая никак не могла вписаться в его тринадцатый век.       — Какой сейчас год?       — М-м, тысяча двести семьдесят пятый, а что? — сильней удивился парень.       Рут аккуратно схватилась за его плечи. Ее страшная догадка подтвердилась. Зеркало перенесло девушку почти на восемьсот лет назад!       — Д-да так, ничего. Г-где там это деревня находится?

***

      Рут крепко обвила руки вокруг талии парня и прижалась к его спине. Ехать до этой деревни было более или менее прилично, по крайне мере, так показалось Полссон, а как Максу, ее недавнему знакомому, — этого она не знала. Может, для него это и было близко.       Перед тем как тронуться в путь, он перебинтовал руки девушки и еще предварительно чем-то их смазал, что ладони ужасно щипало. Макс даже не предупредил об этом Рут, хотя если бы он это сказал, то девушка никогда бы и не разрешила их смазать этим кремом. Зато раны промылись, и кровь стала меньше идти — вот за это, она действительно благодарна ему.       Она не испытывала сейчас никаких чувств, так как морально выдохлась. Весь свой страх Рут потратила на волков и на то зеркало, собственно, из-за которого девушка здесь. Испытывала она разве что злость и жалость. Злость на саму себя за то, что не выкинула это чертово зеркало на помойку, а жалость — к родным, ведь если здесь она умрет, то, получается, что и в своем мире тоже? Может, девушка вообще пропадет тут на несколько лет, а родители будут ее искать. Если не найдут, то могут посчитать, что какой-то маньяк поймал Рут на улице и потом убил, что еще страшней. Они будут думать, что их единственного ребенка нет, когда сама она будет живой, только в другом времени…       Лошадь медленно скакала по тропинке, убаюкивая уставшего наездника. Глаза слипались, веки стали в несколько раз тяжелее. Полссон просто обессиленно прижалась к большой спине парня и закрыла глаза. Макс только повернул голову и краем глаза посмотрел на девушку. Кардиган немного сполз с ее левого плеча и немного его оголил, на удивление парня, оно на нем был нарисован какой-то рисунок.       Скоро стали виднеться хилые хижины и жители деревни. Через дорогу важно перекатывались гуси разного цвета, а за ними, как видно, хозяин. Жители расступались при виде Макса, здесь его очень хорошо знали. Тут он и помог отыскать детишек и спасти их от злой ведьмы, за чем и наблюдала Рут через зеркало. Несколько из спасенных детей как раз играли на улице и радостно закричали, увидев Макса. Он приветливо улыбнулся и помахал им рукой. Рут нехотя оторвалась от спины и сонными глазами уставилась на радостных детишек, которые что-то кричали на непонятном для девушки языке.       — Добрый день, Улссон, — пожилой мужчина слегка склонил голову перед парнем, покуривая трубку. — Смотрю, ты еще кого-то спас от чудищ.       — Добрый день, старина Асвальд. Как сам поживаешь? Мази те используешь? А эту девушку, я нашел возле того самого храма. Чего же вы не ходите туда… нечистая сила в нем.       И начал старый Асвальд рассказывать о том, как действуют на него мази. То они слишком пахучие, то перестали так пахнуть, и хорошо ли это? Макс внимательно слушал старика и иногда вставлял свое слово. Рут же оставалось неудобно сидеть на коне и прижиматься к парню, чтобы не упасть. Мимо проходящие крестьянки оценивающе смотрели на девушку, иногда и вовсе бросая злые взгляды. Пару раз ей даже послышалось, как кто-то шепчет что-то оскорбительное. После этого Полссон только сильней прижалась к теплому телу.       — Ну что же, поедем мы сейчас к вашему лекарю, залечивать раны этой девицы, а потом я отварю еще мазей. Если легче не станет, то соберите дикой собачей травы и листья красного аксина, размельчите их в миске, потом добавьте листья старого клена и одну ложку третогура, их вы сможете найти в лавке у Бенгта. Залейте нектаром пчел, он, кстати, тоже у Бенгта есть. Даст все даром, если скажете, что от меня. Потом дайте настояться дня два, затем поставьте тарелку на огонь, доварите до кипения, а потом оставьте стоять в холодном месте на три дня. Затем можете мазать на места, где болят суставы, и пейте больше воды.       — Хорошо, сын мой. Желаю удачи, вам и сей юной леди. А вы, между прочим, красиво вместе смотритесь, вон как жметесь друг к другу. Любви вам до самой смерти! — Асвальд помахал рукой и криво улыбнулся. Девушка даже успела найти пару для ее соседки, бабки Саги из соседнего подъезда в Стокгольме, которая так же любит сводить людей, хотя вот уже тридцатый год живет одна.       — Но мы не встречаемся! — напоследок крикнула Рут и слегка завизжала, когда почувствовала, что падает назад, но быстро ухватилась за талию парня и крепко прижалась к нему. Макс тихо посмеялся и замедлил лошадь.