Две стороны одной педали

...или о пользе забытых ключей.

Отпускать его не хотелось до чертиков, поэтому, пока он не сопротивлялся, а получал удовольствие, не мешая получать его и мне, я оттягивал момент расставания. Дисгармонию внес телефонный звонок. Антон вздрогнул, отвернулся от меня, посмотрел, кто до него пытается достучаться, чертыхнулся и, обреченно закатив глаза, ответил на звонок. – Да, мама... Нет, мама... Конечно, уже подхожу к подъезду... Он нажал отбой и виновато посмотрел на меня. – Мне пора. – Угу, – я еще раз поцеловал его и отпустил, – спокойной ночи. Надеюсь, дома обойдется без допроса третьей степени.* – Если не появлюсь сейчас, для меня изобретут четвертую. Пока. Он скрылся за металлической дверью, а я откинулся на спинку. По сути, это победа. Антон признал очевидное – от меня ему деваться некуда. Даже тень Вани Пряника сегодня не маячила. Можно переходить к следующей стадии – знакомство с родителями. Хотя нет, это мы отложим на крайний случай – например, на случай тотального отсутствия возможности с ними не знакомиться. Улыбаясь как конченый идиот (мне об этом зеркало сообщило), я порулил к себе. Завтра ж на работу как-никак. *** Понедельник, вторник, среда ничем не отличались друг от друга – та же площадка, те же блондинки, те же сбитые опоры, те же визги, от которых закладывало уши. Про городской экстрим я просто молчу – кажется, уже все дэпээсники в округе мне сочувствовали, увидев рядом с очередной красоткой. Правда, себе они сочувствовали еще больше, поэтому я понимал – ни одной из них они права не дадут. Впрочем, те даже и расстраиваться не будут – им их подарят. Зато Антон... Нет, Шумахером он за один день не стал и косячил по-прежнему много, но он вдруг успокоился и начал делать то, что я прошу, не с 28-го раза, а хотя бы с пятого. Существенный прогресс. И каждый раз, отвозя себя домой, он сиял как начищенный самовар. Один раз нам с ним даже повезло – на хвост не прицепился Ванятка, по своей милой привычке – это было в понедельник, а вот во вторник и среду околоподъездную романтику он обломал жестко. В четверг я поймал себя на мысли, что желаю ему долгой и мучительной смерти. – А где твой сопровождающий? – поинтересовался я у Антона, не узрев ненавистной «тойоты» и ее еще более ненавистного хозяина. – Так у него по четвергам дополнительные занятия. До упора в универе торчит. – Передашь его преподам потом, что они ему жизнь спасли. Антон улыбнулся, видимо понимая мою мысль. Я уже настроился на романтические посиделки с поцелуями в машине, как мой любимый ученик предложил нанести ответный визит. Мне. Ему. Приглашение было настолько неожиданным, что я едва не поцеловал руль. – А не поздновато ли для светских хождений по гостям? Твои родители не выпадут в осадок? – А их нет, – сверкая оправой очков в лунном свете, поведал он. Потом смутился. – Пойдем, буду рад. Мы вышли из гостеприимной «фабии» и отправились к подъезду. Антошка сунул руку в карман. Потом в другой. Потом обшарил сумку, потом опять по карманам. – Успокойся, подумай еще раз – может, просто не взял? Утром закрывал сам? – Нет, мама. Блин, оставил, даже помню где, – он тоскливо посмотрел на свои окна. – А предки вернутся только завтра во второй половине дня. – Поехали, – я потянул его за руку. – Куда? – Ко мне, конечно. Приючу до завтра. Сопротивления не последовало. *** – Ты устраивайся как можешь-хочешь, а я сейчас что-нибудь перекусить организую. Вручил своему гостю во что переодеться, придал направление к ванной и отпустил наслаждаться гостеприимством. Когда он явился на кухню, я уже даже сервировку закончил, как в лучших домах Европы. Для себя-то мне этот выпендреж и даром не нужен – как с предками расстался, так и позабыл про семь разновидностей вилок. Но сейчас для такого гостя можно и расстараться. Я посмотрел на Антона, слегка утонувшего в моих вещичках, соотнес это с парадным ужином и начал ржать. – Ты чего? – кажется, он обиделся. – Нет-нет, все замечательно. Просто рад, что ты не утонул в ванной. Он привычно вздернул нос и сел за стол. Ел молча, иногда поднимая на меня глаза. – Спасибо, очень вкусно. – Я рад, – принял комплимент. – Пойдем, спать уложу. Могу спорить на все что угодно, но то, как я его буду укладывать, беспокоило нас обоих. Вообще-то в двухкомнатной квартире, где есть и кровать, и диван – это не самая большая проблема. Проблема была в том, что сейчас я был готов выкинуть лишний предмет мебели, даже неважно какой, и сделать перепланировку, а не успел. – Тебе где лучше? Здесь или в соседней? Он пожал плечами. Помощник, блин. Ну и ладно. – Диван к твоим услугам. – Спасибо. Я ушел, прикрыв дверь, гадая, чего во мне больше: благородства или идиотизма. *Допрос с применением пыток.