***
Тэхён практически ничего не знал о Чонгуке. Он знал, что они истинные, учились в одном университете (Тэхён на юридическом, а Гук на экономическом факультете) и что альфа с первого курса состоял в баскетбольной команде. Они оба не интересовались чем-то друг у друга. Если Тэ и хотел что-то узнать о своём альфе, то не решался у него что-то спрашивать, чтобы у Чона не возникло чувство назойливости со стороны омеги. Поэтому тот факт, что у Чонгука день рождение в первый день осени — Тэхён не знал. Даже когда проснулся и поприветствовал завтракающего сына вместе с альфой, он прошёл к столешнице кухни, делая себе завтрак. Чон на это лишь усмехнулся, потому что догадывался об этом, но ничего не стал говорить, чтобы не вводить в смущение парня, хотя это он сделает чуть позже. До этого договорившись вместе с сыном (который, конечно же, тоже не знал об этом), чтобы он ничего не говорил папочке, собирался поехать в Пусан, чтобы прикупить торт и бутылочку вина, чтобы хоть таким узким кругом отметить свой день рождения. — А можно я поеду с тобой? — болтая ножками под стулом, спросил Донхэ, мешая ложкой кашку с комочками, которую так старательно готовил Чонгук. — Нет, Дон-и, твоя задача отвлекать папу, пока меня не будет дома, мы же хотим сделать ему сюрприз? — с переходя на шёпот, будто это действительно самая страшная тайна, сказал Гук, замечая, как у мальчика от волнения и восторга загораются глаза. — Хорошо, отец, я буду отвлекать папочку, — так же шёпотом ответил ребёнок, хитро-хитро улыбаясь, как самый настоящий разбойник. — Вот и договорились, — улыбаясь в ответ сыну, Чон поцеловал мальчика в растрёпанную макушку, посматривая на время, чтобы рассчитать в голове, во сколько лучше выехать в город. — О чём разговариваете? Тэхён подошёл к столу с небольшой тарелкой, в которой была такая же каша, как и у Донхэ, парень сел за стол, укоризненно посмотрев на сына, который весь был запачкан в каше. — Ни о чём особенном, папочка, — улыбнувшись папе и по его взгляду поняв, что нужно вытереть лицо, взял салфетку со стола, вытирая пухленькие щёчки от каши. Не умилиться с этого было невозможно, поэтому оба «родителя» с улыбкой смотрели на то, как малыш старательно вытирал кашу. — Какой-то секрет от меня? — с прищуром посмотрев сначала на Чонгука, а потом на сына, снова задал вопрос Тэ, беря в руки кружку с кофе и отпивая из неё горячий напиток. Чон несильно закашлявшись и снова посмотрев на настенные часы, делая такое выражение лица, будто опоздал по всем своим делам, быстро встал с места целуя мальчика снова в макушку. — У меня срочные дела в Пусане, вернусь ближе к вечеру, не скучайте, — отправившись под недоуменный взгляд Тэхёна из кухни, Чонгук прошёл в свою комнату, чтобы переодеться. Оставшись с Тэхёном тет-а-тет, мальчик тоже решил быстренько ретироваться с кухни в гостиную под предлогом, что утренние мультики по телевизору его ждать не будут! И вся эта обстановка и действия своих главных мужчин в доме, заставляют Тэхёна напрячь свои извилины и подумать о том, а ничего ли он не упустил от своего взгляда?***
Пока сынишка что-то упорно рисовал на альбомных листах бумаги, Тэхён не знал чем занять себя: весь дом был убран и чист, еда стояла в холодильнике, а просмотры фильмов или сериалов давно наскучили. Если бы он был в Сеуле, он мог пригласить к себе Чимина, который, фактически, всегда был готов к звонку своего друга, чтобы поговорить о всяких омежьих мелочах и поиграть с крестником. Но сейчас даже небольшие телефонные разговоры радовали блондина, поэтому решив не упускать момента, позвонил Киму. — Произошёл пожар? Наводнение? Землетрясение? Ким Тэхён впервые за несколько месяцев мне решил сам позвонить, не верится, — с первой же секунды телефонного звонка, Чимин начал язвить, припоминая старую обиду за то, что Тэ не звонил ему. — Ты так и будешь дуться, булочка? — тихо рассмеявшись, парень откинул голову на диване прикрывая глаза, — лучше вместо того, чтобы дуться и кушать пончики рассказал бы мне, что у тебя нового. — Я даже забыл когда ты в последний раз спрашивал о моём самочувствии, я польщён, — не унимался парень, точно на той стороне трубки дуя губы и теперь уже рефлекторно поглаживая свой большой животик. — Чимин-а… — Всё у нас хорошо, — выдохнул обречённо рыжеволосый, будто из него вытягивают эти слова. На самом деле, если бы не обида на блондина, Чиму уже давно бы понесло на словесный понос и он рассказал бы всё в малейших деталях, потому что очень сильно соскучился по болтовне с Кимом. — Только не говори, что ты закатил истерику своему мужу по этому поводу? — … Вообще-то я и тебе хотел её закатить, потому что мне скучно одному идти к врачу! И страшно! — Ох, Чимин-а, какой же ты противный, а. — Я не противный, я беременный, мне можно. В ответ Чим услышал заливистый смех Тэхёна, который будто ожидал подобного ответа. Чимин не был бы Чимином, если бы не начал прикрываться теперешним своим состоянием. — О-ох, беременный ты наш, рассказывай давай как сходил к врачу, — переведя дух после приступа смеха, Тэ сел ровнее на месте, улыбнулся тому, что сынишка продолжал что-то рисовать, напевая детскую песенку себе под нос, старательно зарисовывая рисунки. — Ой, ну тебя, — буркнул Чим, недовольно причмокивая губами, — ну, да, ходил к врачу на УЗИ. Ассистент у врача такая наглая омежка, назвал меня пухлой неваляшкой. Посмотрел бы я на него беременного, так же бы сказал, противный! Парень был полон возмущения насчёт этого работника, но потом забыл про него, когда уже лёжа на кушетке и смотря на небольшой монитор аппарата, внимательно оглядывал еле заметные очертания его маленького чуда в животе. И рассказал о том, что на его глазах навернулись слёзы, когда врач сказал, что видит ещё одного малыша рядом. — И я Намджун-и рассказал о том, что у нас будет двойня, он сказал, что стал самым счастливым после этой новости, — почти урча от одной такой мысли, проворковал Чимин, поглаживая свой животик. — Я так рад за вас, Чимин-а, — искренне сказал Ким, подзывая к себе Донхэ, который спрятав рисунки, сел к папе на коленки, крепко прижимаясь и обнимая за шею. Поговорив о чём-то ещё и дав поговорить Чимину с ребёнком, который только сейчас понял о том, что папочка разговаривает с дядей Чим-Чимом, рассказал ему всё в подробностях, как он проводит время в новом доме, сколько у него теперь игрушек и сколько мультиков с отцом он успел посмотреть. Когда телефонный разговор закончился, Чонгук успел вернуться домой с двумя большими пакетами продуктов и увидеть умилительную картину, как Донхэ нежно-нежно прижимался к омеге, уткнувшись носиком в его шею, а Тэ обхватил руками маленькое тело сынишки, обнимая крепче. — Отец вернулся! — всё ещё обнимая папу, довольно сказал мальчик, широко при этом улыбаясь, когда увидел в одном из пакетов небольшой торт. И, видимо, мальчик не один увидел в пакете торт и сомнительные продукты «питания». — Зачем нам это всё? Тебе мало еды в холодильнике? — вопросительно изогнув бровь и отпустив с колен Дон-и, который быстренько ретировался к пакетам, заглядывая в них и облизываясь, ища что-нибудь ещё вкусненькое. Чонгук молча прошёл на кухню вместе с мальчиком, игнорируя пока что слова омеги, поставил пакеты на стол, снял с себя ветровку и повесил на стул, прекрасно зная, что блондина это может взбесить. — Я не хотел об этом говорить прекрасно понимая, что не самое время для празднества, но в то же время хотел сделать вам двоим приятно. — сказал Чон, вынимая из пакетов фрукты, сладости, небольшую бутылку вина и сок для Донхэ. — И сегодня у меня день рождения. Почему-то эти слова Тэхёна заставили сжаться от стыда. Он не приготовил ему никакого подарка и даже не приготовил суп из водорослей, как подобает небольшой традиции для именинника. Чонгук и словом не обмолвился ни разу о том, когда у него день рождения. Даже маленький Донхэ сбегал за рисунком, который так долго и старательно вырисовывал каждую букву и самого Чонгука, а блондин ничего не сделал. — Я даже по твоим глазам вижу, что ты начинаешь тихо винить себя в своей невнимательности, нормально же всё, я сам сообщил только сегодня, — тихо рассмеявшись, альфа притянул к себе растерянного парня, аккуратно положив на его талию руку, подвёл к столу. — Ты и так сделал мне большой подарок, давая возможность нашему сыну называть меня отцом, — почти шепча это на чужое ушко, сказал брюнет, отходя от Тэхёна, у которого щёчки мигом покрылись румянцем. *** Обстановка проходила в общем-то, как и всегда: с домашним уютом и приятной атмосферой. Правда, вся эта трапеза была разбавлена приятным привкусом белого вина и сладким шоколадным тортом. Донхэ уже начал давно клевать носом, потому что взрослые разговоры ему не были интересны, да и время уже было позднее. Чонгук сам вызвался уложить ребёнка спать, хотя, для этого особого труда и не нужно было, Тэхён слегка пошатываясь (если вспомнить о том, что омегу быстро накрывает даже с одного бокала любого алкоголя), стал убирать со стола грязные тарелки. В голове была какая-то лёгкость, все мысли будто заплыли пеленой от алкоголя, что парень не сразу заметил, как к нему сзади подошёл Чонгук, который так уверенно положил руки на чужую талию. Приятная дрожь прошлась по всему телу. Тэхён даже после родов не подпускал к себе ни одного альфу ближе, чем на метр (в исключение идёт Намджун и Хосок), поэтому столь простое прикосновение вызывало столько эмоций у омеги. Чону нравилось, как парень отзывается на его действия, ведь он также давно не получал желаемого наслаждения. Отложив от себя в сторону губку и развернувшись в объятиях, Тэхён сам решил поцеловать альфу в губы, запуская ладонь, которая была вся в пене, в волосы брюнета. Сразу ответив на поцелуй, Гук сильнее обхватил чужую талию в своих руках, прижимая трепетное тело к своему, не в силах оторваться от него. Оба боролись за право доминировать в поцелуе, но Чонгук не дал даже ни секунды почувствовать себя главным, поэтому сам углубил поцелуй, проникая языком в чужой ротик. От подобных манипуляций блондин не смог сдержать тихого стона, выгибаясь в руках парня навстречу, приоткрывая шире рот. На кухне резко поднялась температура в воздухе, не хватало кислорода, а в голову сильнее стал поступать алкоголь, хотя его оба выпили не так уж и много. Чонгук первый оторвался от столь манящих губ, что припухли после поцелуя, взял парня за руку и повёл в сторону его спальни. Хоть за стенкой и спал маленький ребёнок, их ребёнок, альфа ничего не мог с собой поделать. И прекрасно понимал, что после этого момента, он может разрушить всё то, что так долго строил и располагал возле себя, но Тэхён, который так красиво прогибался в спине и прижимался к мощному телу брюнета, не давал возможности прекратить то, что начато, заставляя действовать до конца. Всю ночь он старательно зажимал чужой рот ладонью, тем самым подавляя рвущиеся наружу стоны Тэхёна, который в отместку за такие действия, царапал чужую спину ногтями, оставляя после себя красные следы и метки. Они оба пожалеют об этом утром. Но это будет только утром.