Синий

«Но иду я, не зная покоя, туда, Где застыла, сияя, удачи звезда, Что манит, обещая мне счастья глоток. Или смерть по пути. Я иду. Мир жесток.»       На следующее утро мы вышли из деревни. Охотника звали Хардхарт, но он отзывался и на просто «Харт», его ученицу, как я запомнил, звали Лидией, а я уже привык откликаться на прозвище «Синий». Вот такая компания. Кстати, в компании я сразу почувствовал себя намного лучше. Знаете, такая чесотка в мозгу, как будто я могу намного больше, чем раньше, и не терпится это опробовать. Наследие моей профессии. Естественно, я не смогу сейчас драться наравне с охотниками, но я прямо чувствовал, что становлюсь выносливее и сильнее, не хватало только навыков и опыта.       Видимо, судьба у меня такая – пешком ходить. Ботинкам скоро амба придет. А идём всего-то день. Охотники неразговорчивые, особенно девушка. Я от неё только пару «угу» и «неа» слышал, когда Харт её спрашивал о чем-то на привале. Зато у него кое-что удалось выпытать. Идем мы в городок, целиком принадлежащий Ордену, который неподалеку от столицы. «Твердыня Левина», как его называют сами охотники, а на карте он значится, просто как Владения Ордена. Страна, то есть государство, тоже зовётся довольно просто – Семиземелье, типа раньше это было семь независимых территорий, причём некоторые исконно разных рас. А столица – Юза. Больше пока узнать не удалось, добраться бы до их архива…       Уф. Привал. Нашли какую-то полянку у дороги. Мои ноги... чтоб их... Кажется, они отвалятся скоро. И ещё я их натёр (вы ведь не забыли, что у меня кожа скользковата, и носков нет?) Хоть я и выпросил раннее у охотника клочок ткани и соорудил подобие портянок, но это помогло не так хорошо, как хотелось бы. И кто пойдет за ветками для костра? А? Я, конечно. Ноги, мои ноги… Так, где там мой дневничок… Кажется, у меня будет длинный список, кому нагадить.       – Только не вздумай свалить, я тебя по следам отыщу! – в спину прилетел смешок Харта. Кстати, в такой небольшой компании он стал более дружелюбным. Видимо, та его каменная рожа, что я видел в деревне, лишь прикрытие для успешного выполнения заданий.       – И не собирался, – бурчу я.       Даже топора не дали. Ну ладно, валежника тут хватает, наломаю. Раз пучок, два пучок, когда пошёл за третьим, почувствовал… взгляд. Хоть и не стемнело ещё, но холодок по коже прошёл. Но это чувство быстро пропало. Не интересен я оказался этому, чем бы там оно не было. Ну и слава Отражениям. А вот когда вернулся к уже зажжённому костру, прифигел немного: охотники стояли и пялились в лес, выхватив своё оружие.       – Быстро сюда, Синий, пока ты не стал фиолетовым, – сквозь зубы процедил Харт.       Ну я так и сделал... Подбежал к костру и тоже стал пыриться в чащобу.       – Что случилось у вас?       – За нами следят. Из леса. Нежить, – коротко и ёмко.       – О, я тоже почувствовал что-то в этом лесу, но, кажется, это не захотело меня кушать.       – Хм... – охотник подошёл и взял меня за запястье. – Ого, да ты у нас действительно мертвячок, температура тела ниже обычного. Так, я, кажется, знаю, что на нас охотится. Это либо кольчужник, либо тяпальщик. Заряжай красные, – это он уже Лидии, – а я пойду на разведку.       И он медленно начал подходить к краю опушки. А уже ведь темнеть начинает, ещё полчаса и закатится светило. Так-так, чем я-то помочь могу? Блин, хоть факел из горящего сука возьму в руки. Вот так, вот так… Всё нормально. Харт скрылся за ветками. А мы с Лидией ждём. Минуту, две, десять. И тут из леса бежит Харт, а за ним Это. Ростом по плечи ему, с шестью конечностями, каждая из которых оканчивается листовидным широким лезвием. И как в земле не застревает? А дальше всё опять произошло очень быстро: Харт подбегает, затем, приседая, скользит мимо нас, Лидия, выстрелив с обоих стволов, перекатом уходит в сторону. Тварь тормозит, заряды не простые были – вся её морда в красных горящих точках – и пытается протереть харю передними конечностями. Охотник, развернувшись, достает дробовик с земли, который, видимо уронил, и прицельно разряжает его нежити в шею. Она падает замертво, в шее дыра размером с кулак, в такой же красной светящейся субстанции.       – Тяпальщик всё-таки. И откуда он тут? И жирный какой, отличный экземпляр! Ну что ж, зато наберем ингредиентов для когнитеха. Он недавно говорил, что не хватает лезвий на копья для эутитона. Ты там не обделался, трупик?       – Эм... Кажется, нет, но было близко. Что. Это. За. Херня?       – Ты что, глуховат? Тяпальщик, я ж сказал. Вон, видишь, какие тяпки у него?       Я смотрел на тушу и охреневал. Теперь, вблизи, она казалась еще уродливее: туловище овальной формы, покрыто костяной бронёй, почти как у черепахи, короткий хвост, шея длинная, полметра точно, заканчивается пастью с кучей крючков-зубов. То есть, нет утолщения после шеи, которое должно голову означать. Вокруг пасти – глаза чёрные, как капли смолы, их штук десять, хотя раньше было больше, сейчас вся морда в дырку от тех патронов, как будто сыра кусок. В панцире торчат опять какие-то трубки металлические. О, и «тяпки» на конечностях тоже металлические, похоже.       – Действительно, тяпальщик. А я-то думал, ещё какая зараза. Это сарказм, если кто не понял. Нам что теперь не спать вообще?       – Вообще-то теперь можешь уже спать ложиться. Тяпальщики не ходят стаями, да и зверей тут нет. Уже. А мы пока оттащим тушу в сторонку и поковыряемся в ней. Лидия, бери факел и нож, пошли вкусняшки добывать.       – Хорошо, сейчас принесу, – сказала охотница и начала копаться в сумке.       Ого! Столько слов сразу. А голосок-то у неё ну просто чудо! Может быть, поэтому она и молчит все время...       – О, ещё пара вопросов, – снова обратился я к Харту. – Что за эутитон и когнитех, которые ты упоминал?       – Эутитон – это тяжелый крепостной арбалет. У нас такие и передвижные есть, на повозках. А когнитех – должность нашего орденского изобретаетеля.       – Надеюсь, запомню. У вас там в Ордене всё такое мудрёное?       – Почти.       Тем временем окончательно стемнело. Охотники вернулись с набитым мешком, перекусили и легли спать. В палатке они вдвоём... А у них точно только уставные отношения? И мне палатку тоже дали. Я смог даже с ней разобраться, залез внутрь, расстелил свой плащ и устроился на нём. Думал, не усну, но как моргнул, сразу отрубился.       Проснулись рано, как только рассвело. Я, как ни странно, выспался. Встал, протёр лицо росой. О. Точно! В дневник отправилось описание вчерашней твари, после записи об угробыше. Да, я ещё в деревне её сделал. И про охотников тоже записал. Расспросил про патроны, Харт отмахнулся – мол, рано мне это знать. Секреты Ордена.       – Лидия, вишь какой у нас ученик в Ордене будет, его нежить с тепловым зрением не увидит, – с улыбкой сообщил Харт.       – Угу.       – Ну что, везёт тебе! Причём уже который раз! А везунчиков у нас ценят! – обратился он уже ко мне.       – Если бы везло, я бы с нежитью до сих пор не пересёкся. А тут за несколько дней уже два случая, как бы в привычку не вошло, – пробурчал я, а последнюю часть фразы уже совсем тихо, под нос.       – Собираемся и в путь. Быстрее, быстрее. Нам ещё долго идти.       Идти... Это слово мне определённо не нравится. Но надо. И мы пошли. Больше ничего не случилось необычного, по пути посетили пару деревень, где ночевали и пополняли запас провианта. А спустя неделю вышли на финишную прямую.