Сталью заклейменный

Суммарная огневая мощь отделения мехров оказалась настолько плотной, что мы буквально растерзали наступающую волну тварей. Редкие офицеры демонов, которые и направляли всю эту клыкастую ораву на окопавшихся пехотинцев были задавлены сходу. Этим нам открылся путь вглубь города. Выйдя к лесопарковой зоне, мы сразу же перестроились. Командир словно бульдозер вломился в лес, чтобы прикрыть левый фланг. Я же продолжал движение по дороге, выжигая редкие стаи тварей на своем пути. Зенитный мехр шел за мной, изредка внося вклад в общее дело и прикрывая меня от зданий справа. Все мы старались беречь боезапас и использовали, в основном огнеметы или давили их ступнями. Вскоре баррикады остались далеко позади, а мы вышли к городским районам. Вот тут-то нам и встретилось первое серьезное сопротивление. Огненный демон только начал появляться в пламени телепортации, а я уже принялся действовать. Орудие пришло в действие, и снаряд раскромсал только что появившегося передо мной демона. Тот даже не успел поднять меч для удара. В этот момент рядом со мной появились еще два его собрата. Мне только чудом удалось блокировать меч одного из них встроенным клинком, а второго трофеем. После этого я повернул руки, отводя их оружие в сторону, и произвел еще выстрел прямо вплотную. Во все стороны брызнула какая-то жидкость, которая заменяет им кровь, и ошметки плоти. В это время второй демон занес меч для еще одного удара, который я никак не успевал блокировать, но меня спас кто-то из моих напарников. Два выстрела, один из малого рельсотрона, а второй из большого оторвали ему полностью руку, а я уже довершил дело коротким ударом клинка. - Влад, бери себе меч, и двигаемся дальше, – распорядился командир. Я оглянулся и увидел по два мертвых огненных демона рядом со своими товарищами. Вскоре мы снова вышагивали по просторной улице, изредка выжигая небольшие стаи тварей. - Стоп! – Резко раздалась команда по связи. – Разведка сообщает о большом скоплении демонов, приближающихся к нам. - Что делать будем? – Спросил я. - Ничего, сейчас по ним ударит артиллерия цитадели. Я оглянулся в сторону возвышающейся над руинами домов вдалеке громадину цитадели на севере. Сейчас там вдалеке шел нешуточный воздушный бой. Сотни траверсов зенитных орудий рассекали небеса, но гарпии, словно заведенные пытались прорваться через свинцовую и огненную завесу. А довольно частые вспышки и доносившийся гул оповещал о том, что и на земле тоже не все спокойно. Видимо враг понимал, что если они все же возьмут эту гигантскую пирамиду, то мы уже не удержим город. - Да им, похоже, и самим нужна помощь! - Удивился Влад в зенитном мехре. Я успел немного подкрутить оптику, поэтому хорошо видел как несколько башен с крупнокалиберной артиллерией развернулись в нашу сторону и дали залп. А потом еще и еще! Снаряды обрушились на позиции противника, словно кара небесная и где-то впереди по направлению нашего маршрута через несколько кварталов раздались грохоты взрывов. Нам не было видно от нашей позиции, что там творилось, но огромные вспышки и грохот говорили сами за себя. Если после этой ночи от города еще что-то и останется целым, то это будет настоящей удачей. Боюсь, что он еще не скоро восстановится в прежней красоте. Конечно, если мы вообще не проиграем эту войну. - Вперед! - Последовала команда командира, не дождавшись, когда закончится обстрел. Причина ли в обстреле или нет, я не знаю, но до главной площади мы добрались без каких-либо боев. Точнее до того, что от нее осталось. Все ближайшие здания были обрушены, дорога представляла собой подобие лунного пейзажа, а почти на всю площадь зиял огромный котлован. Похоже, под мостовой располагались большие подземные помещения, но они явно не были рассчитаны на удар артиллерии. Статуя Ленина обрушилась и теперь представляла собой груду камней. Только голова откатилась и лежала, являя миру неизменное за десятилетия выражение лица. Все, что могло гореть, горело – удары наносили не только осколочными снарядами, но и неуправляемыми ракетами с какой-то запудренной начинкой. Несмотря на все эти разрушения, я остался доволен открывшимся видом, ибо здесь оказалась не сотня трупов тварей, а намного больше. Буквально вся площадь и прилегающие улицы были завалены настоящими горами мертвых тел. - Командир, можно вопрос? – Спросил я, пока мы обходили котлован стороной. При этом я заметил, что на его дне среди мертвых туш тварей валялось трое огненных. Довольно странно, если учитывать, что они не передвигаются вместе с основной ордой, чтобы не попасть под обстрел. - Да, – раздался его голос. - А как они так точно навели артиллерию цитадели? Спутники же через эту завесу не могут ничего видеть. - Посмотри налево, высокое здание чуть дальше. Последний этаж, где окон не осталось. Я последовал совету и навел оптику на здание, а потом увеличил изображение. Ночь не была для меня проблемой, но, тем не менее, даже мне было трудно заметить, что на последнем этаже скрывались несколько человеческих фигур в какой-то странной одежде. - Это как же они пробрались-то?! - Изрядно удивился им. - У этих гавриков свои секреты. В принципе ничего удивительного в этом нет. Современная техника и спутники это хорошо, но нет ничего лучше, чем лично контролировать передвижения противника. Я еще раз попытался разглядеть разведчиков, но они уже скрылись внутри здания. М-да, не знаю, решился бы я лезть при жизни на захваченную демонами территорию противника? Наверное, если поступил бы приказ, то пошел, но самостоятельно – ни за что. А эти лезут, зная, что могут попасть под обстрел своих или же нарваться на большую толпу тварей. И ведь это живые люди со своими страхами и желанием жить. Их тела уязвимы, а реакции несовершенны, разум не способен обрабатывать огромное количество информации и находить оптимальные решения задач. Совсем другое дело мы. Для нас главное, чтобы кристалл остался цел, а все остальные повреждения не страшны. И все же, зная о том, что они могут погибнуть, люди все равно идут на верную смерть. Что это – мужество, чувство долга, злость, жажда мести или же необходимость? Когда я еще был человеком… Стоп! Куда это меня занесло? Я и сейчас человек и им останусь, какое бы у меня не было тело, и как бы быстро не обрабатывал информацию. Человечность – это не то, как выглядит существо, а то, как оно мыслит, что чувствует и какие поступки совершает. Поэтому я самый что ни есть человек и точка! Все эти размышления пролетели за считанные секунды, но мне и этого хватило. - Мы на подходе, приготовиться! – прозвучал приказ. – Тринадцатый продолжает движение по улице, Двенадцатый заходит с юга. Я зайду с севера. Как только вступите в контакт с противником, прорываетесь до позиций роты и занимаете оборону. Приказ ясен? - Так точно! – Одновременно рявкнули мы с Владом. - Тогда выполнять! Мы разделились, и я перешел в полностью боевой режим. Все, что до этого было, обещало стать безобидной прогулкой перед тем, что нас ожидало. *** – Что значит, вы не можете дать огневой поддержки?! – Надрывался в рацию капитан. – Мне нужен удар по указанным координатам! Да какая, к черту, помощь?! Мы отрезаны! Сюда никто не прорвется! Пришлите хотя бы авиацию! Держаться?! Мы не можем больше держаться! В трубки рации что-то ответили, и капитан от злости чуть не швырнул ее на пол. Остановило его только то, что это единственная связь со штабом. – Всем взводам! – Сообщил он по ротной рации, после того, как немного успокоился. – Приказ держаться, во что бы то ни стало! К нам идет помощь! Между тем, снаружи здания железнодорожного вокзала не прекращалась стрельба и рев монстров. Три взвода попавшей в окружение роты продолжали удерживать последнюю линию обороны, перекрыв все подступы к вокзалу. Огненные демоны к этому времени смогли уничтожить три БТРа из девяти. Зато удалось уберечь три «шилки» и одну «Тунгуску-М1», которые, наряду с зенитными установками не подпускали гарпий с архидемонами. Также, вместе с механизированной ротой, тут был сводный взвод пехоты и пара танков. – Вокзал, вокзал, ответьте! – Раздался незнакомый голос из рации. – Вокзал на связи. Назовитесь! – Встрепенулся радист. – Говорит лейтенант Прагин, позывной – Одиннадцатый, отделение первого штурмового взвода мехров. Мы на подходе. – Что, всего отделение? А ну-ка дай сюда, – Отобрал рацию у радиста разозленный капитан. – Лейтенант, где остальное подкрепление? Почему только отделение. – Этого достаточно. Мы заходим с трех направлений, предупредите своих, чтобы по нам не открыли огонь с перепугу. - Понял тебя. Черт знает что творится, - капитан вернул связисту его рацию и переключился на личную. – Третий, пятый, шестой, прием. Сейчас к вам подкрепление будет прорываться, будьте внимательны, не накройте своих. Выслушав ответ, он отключился и накинув нашлемный визор ночного видения подошел к открытой стене с которой открывался обзор на западную сторону. С этой позиции была видна часть позиций которые прикрывали подступы с этого направления и то, какие бои на них сейчас кипел. Благо часть прожекторов удалось уберечь. Твари волна за волной накатывали на позиции, а их встречал шквальный огонь из пулеметов и автоматов вперемешку с редкими струями огнеметов. У последних запасы смеси уже подходили к концу, поэтому они редко когда вмешивались. Только если слишком уж много гончих могло дойти до предпоследней отметки. Выделенный для усиления позиции БТР разместившись за пехотой бил скупыми очередями по большей части выступая в роли поддержки, и только иногда выдавал очереди на подавление. Все же боеприпасов катастрофически не хватало. Что же касается танка у привокзальной площади, то капитан попридержал его на случай появления противника покрупнее, чем та мелочь, что сейчас наседала с запада. Тем более здесь и так самое слабое давление по сравнению с восточным направлением. Именно там сейчас почти все подконтрольные ему силы и находились. Тут неожиданно волна тварей отхлынула от западного рубежа, и оттуда послышались частые разрывы с последующими завываниями. Вскоре по рации стали поступать сообщения, что враг отступал не только на западном направлении, но так же на севере и юге. *** Прорваться к позициям окруженной роты оказалось не так сложно, как я предполагал вначале. Демоны не ожидали атаки с тыла, что позволило мне сходу удалось уничтожить офицеров, которые подгоняли тварей. Какое-то сопротивление попытался оказать огненный демон, но все же это была боевая единица первого удара и в обороне их эффективность очень снижается. Мне же удалось застать его совсем неподготовленным и уничтожить на расстоянии. И вот уже, раскидывая толпу тварей и активно работая огнеметом, я почти пробился к нашим позициям. Уже был виден завал из камней, машин и мешков с песком, за которыми укрылись солдаты. По бокам укрепления пулеметные точки, а за спиной бойцов стоял БТР, освещая подступы своей лампой наряду с несколькими прожекторами. Еще некоторое время и я достиг баррикады, оставляя за собой искореженные и сожженные останки тварей. Больше отсюда никто не лез, но мне было видно, что солдаты не расслабляются и используют неожиданную передышку для подготовки. Кто-то из них оттаскивал раненых, а кто-то тащил ящики с боеприпасами. Пулеметчики лихорадочно перезаряжали оружие, а БТР, взревев двигателями и отключив прожектор, откатился на запасную позицию. У огненных демонов есть определенный радиус телепортации и не стоит лишний раз подставлять машину под удар. – Кто командир? – Спросил я через динамики ближайших солдат, перешагивая баррикады. – Я! – Рядом со мной встал мужчина лет тридцати с лейтенантскими погонами. – Лейтенант Ставрасов. – Младший лейтенант Гаремников, позывной – Тринадцатый! Третье отделение первого штурмового взвода мехров! – Капитан предупреждал, что помощь на подходе…., - от меня не укрылось, что он немного в замешательстве от меня и ему неудобно общаться с машиной как с человеком. - Лейтенант, не хочешь выбраться из машины? Демоны теперь не скоро полезут. – Во время ведения боевых действий мне запрещается уставом покидать мехр, – ответил ему заранее заготовленной по инструкцией фразой. Тот понимающе кивнул. -Тринадцатый, доложить! – раздался по внутренней связи голос командира. - Пробился к баррикадам и занял позицию. - Меняй дислокацию. Демоны наседают с востока, и солдаты долго не продержатся. Твоя позиция отмечена на карте. Выполнять! - Понял! – Лейтенант, – обратился я к человеку передо мной, что в этот момент отслеживал действия своих людей. – У меня приказ сменить дислокацию. Вы остаетесь одни. – Хорошо. Это направление мы теперь и сами удержим, – с востока до нас донесся особенно громкий взрыв, на мгновение, осветив небо. – Черт, что у них там происходит!? – Удачи лейтенант, – пожелал я ему и поспешил к указанной на карте точке. Обогнул отошедший на запасную позицию БТР и прошагал мимо танка, что замер в ожидании приказа. Тут же, на площади у входа на вокзал, располагались запасные позиции для пехоты, несколько зенитных установок. Всюду носились солдаты с ящиками, доставляя боеприпасы на передние позиции. Я обошел здание вокзала с юга и вышел на перрон. Отсюда было видно, что за линиями железной дороги, на которых стояли какие-то составы, шел бой. Судя по карте, там был пригорок перед пустырем, а над ним, севернее, проходил мост автострады, заворачивая на восток. Сейчас колонны части моста подорвали и таким образом создали преграду для тварей, которую успешно защищал пехотный взвод. Но этот завал перекрывал только доступ с северо-восточного направления и, таким образом, оставалось еще восточное и юго-восточное. Именно там и находились два оставшихся взвода роты вместе с БТРами и двумя танками. Мне пришлось обогнуть составы, чтобы добраться до противоположной стороны. Тут, сразу же за рельсами, стояли две ЗУ-23-2, что хоть и устарели еще с довоенных времен, но оставались все еще вполне эффективными. Да и самих этих орудий в свое время наделали столько, хватит на долгие годы. Их расчеты удивленными глазами проводили меня до деревьев. Ломая растения и ветки своим массивным телом, я продрался сквозь небольшую рощу и вышел к передовой позиции. Вышел как раз почти у самого стыка между двумя взводами. Солдаты заняли довольно хорошую позицию на вершине пригорка. Все пространство от окопов и до городских зданий занимал пустырь. Именно от этих полуразрушенных домов и шла волна тварей. Их встречал дождь из пуль и залпы АГС. Судя по тому, как ложились гранаты, расчеты минометчиков находились где-то чуть севернее и были скрыты деревьями. Рядом догорал один из уничтоженных БТРов. Огненный демон, который и уничтожил его, лежал тут же. Как только я вышел из лесочка, другой уцелевший БТР взревел моторами и поменял дислокацию, не прекращая стрельбу по надвигающейся лавине. В отличие от автоматного патрона, снаряды от автоматической пушки рвали тварей на части, хорошенько прореживая толпу. Я подошел ближе к окопам и занял место рядом с уничтоженной машиной. АГС на плече уже пришел в действие, и ближайшее скопление тварей накрыла очередь из гранат. После несколько таких очередей пришлось перейти на экономный режим стрельбы – бой обещал быть затяжным. Солдаты изо всех сил пытались сдерживать натиск, но их было слишком мало для этого. Это еще удивительно, как они до сих пор продержались. На этот раз твари не просто шли волной, это был настоящий океан. Что-то подобное я видел в мой первый год войны. Тогда, на берегу Черного моря, когда мы ждали флот для эвакуации, на нас шли точно так же. Правда, тогда не было ни гарпий, ни гончих. Но и вооружение у нас было не то, что сейчас держат в руках эти солдаты. Пулеметов кот наплакал, старые «Калашниковы», полуживые после изнурительного марш броска танки. Зато во всей красе себя тогда показали БТРы и БМП. Жаль, что все, кто ими управлял, погибли в утробе своих машин. Огненные демоны в первую очередь пытались выбивать именно их. Меня после этого еще долго преследовали воспоминания о том, как огненный втыкает свой меч в БТР, а он все равно продолжает огрызаться огнем, и пули рвут демона на части. Тогда наш противник тоже был неопытен и не знал, куда надо бить, чтобы вывести машину из строя одним ударом. Мы держались до последнего. Даже когда думали, что помощь уже не придет, стояли и дрались. Перед нами была только одна цель – забрать с собой на тот свет как можно больше тварей. Хорошо, что тогда нам не было известно, что низших существ противник может призвать сколько угодно и от этого нет никакого толку… Вот и сейчас люди так же бились за свою жизнь, не рассчитывая на помощь. В тот момент, когда очередная моя струя пламени накрывала первые ряды тварей, в небе мелькнув, оставляя за собой след, пролетели ракеты и обрушились на этот поток. Грохот взрывов, визг и всполохи огня заняли все пространство от наших позиций и дальше в сторону домов, превращая и без того руины в сплошное нагромождение бетона. Волна схлынула, но это только короткий промежуток. Вскоре после того как кубы переформируют свои силы и снова призовут тварей, они снова пойдут штурм. А пока... Резко завопили датчики, отмечая появление огненного демона за спиной, но я даже не стал разворачиваться. Пушка на плече повернулась на сто восемьдесят градусов и открыла короткую очередь на поражение. Демон только появился, а его тело уже разрывали снаряды. Во все стороны летели ошметки плоти, била фонтаном кровь. Он завалился наземь, но на этом опасность не прекратилась. Похоже, демоны все-таки оценили опасность мехров. Левая рука с серповидным мечом и десятимиллиметровым орудием наводится на только телепортировавшегося во вспышке пламени противника, и рельсотрон разогнав снаряд, отправляет его ему точно в голову. В это же время я делаю шаг назад, чтобы уйти из-под удара пылающего меча следующего демона, и подставляю клинок в правой руке под удар последнего. От удара металла о метал во все стороны брызнули искры и мои противники отпрянули от меня. Теми мечами, что они держали в своих лапах фехтовать очень сложно, ведь это оружие одного удара, а потом происходит отступление, чтобы нанести еще один удар. Но то, что спасало им жизнь раньше, на этот раз послужило ошибкой. Выстрел из ручного орудия разнес одному из них голову, а отдача дернула руку, разворачивая немного корпус. Последний противник, поняв свою ошибку, кинулся на меня, но я опять успел парировать его меч своим клинком. И тут мои датчики засекли появление еще одного демона рядом с БТРом. За доли секунды в моей голове пронеслись сотни вариаций по спасению техники, но только один имел шанс на успех. У меня не было скорости демонов, так что мне пришлось совместить все действия. Я отвел клинок противника чуть в сторону и нанес молниеносный выпад, шагнув вперед. Клинок вошел ему в шею и вышел с другой стороны. В это время орудие на руке уже наводилось на последнюю цель. Тот уже занес меч над машиной, но выстрел, пробив плечо, заставил того выронить его, да отшатнуться. Следующий снаряд угодил уже в голову. После этого я резким движением сбросил труп с руки и повернулся к новой волне тварей. *** – Держаться, не отступать! – Кричал сержант. А твари тем временем шли сплошной волной и, казалось, что их ничем не остановить. Мины давно все подорваны, а новые не выставить в связи с их отсутствием. Патроны убывали с ужасающей скоростью, и скоро придется браться за мечи, если не подоспеет помощь. – Господи спаси и сохрани! Господи… – постоянно повторял один из бойцов, отстреливая наступающих тварей. Ему было страшно, очень страшно, но бежать некуда. Недалеко надрывался пулемет, срезая кинжальным огнем демоническое отродье. Но как же их много! – Господи спаси и сохрани! Господи… – магазин в автомате снова опустел, и он лихорадочно принялся его менять. Такая короткая фраза, а способна удержать человека от окончательной паники и дать хотя бы маленькую, но надежду. Ведь не зря говорят, что надежда погибает последней. Надо только верить и тогда, кто знает, может и найдется спасение. А вера – это спасение в горе, оружие или инструмент. Она многогранна и способна творить чудеса. Во что бы человек не верил, главное верить, ибо вера может придать дополнительные силы и вдохновить на подвиг. Магазин встал на место, патрон вошел в патронник, приводя оружие в боевое состояние. Боец снова выглянул из укрытия и оказался нос к носу с гончей, которая смогла прорваться через почти сплошную завесу из огня, взрывов и несущих смерть пуль. *** Дела у пехтуры были катастрофические. То одна, то сразу несколько тварей прорывались через сплошную завесу смерти, и тогда пехотинцам приходилось браться за мечи, а в этой схватке, как правило, побеждает не человек. Очередная очередь гранат накрыла передний край пытающихся прорваться к людям тварей, и я поспешил занять позицию сразу перед окопами, чтобы можно было спокойно поливать врагов огнеметом и не задеть ненароком бойцов. Сержанты тут же отвели от моей позиции людей, усиливая, таким образом, фланги. Сплошной поток тварей не останавливался ни на минуту. Они пытались прорваться, но каждый раз волна за волной откатывались назад. Иногда под раздачу попадались и кубы. Этих я сразу же валил из рельсотрона на плече с дальней дистанции и не подпускал близко или же с ними разбирались снайперы. За час боя наши позиции пытались штурмовать еще несколько раз огненные демоны, но они только лишь увеличили собой горы трупов, что застилали этот пустырь. Хотя один из них умудрился оставить мне на память косой порез на броне. Вскоре свою позицию покинул БТР, увозя в своем чреве на юг отделение солдат. Из-за этого цепочку бойцов в окопах пришлось растянуть, но с моей помощью мы пока продолжали бороться. Все так же большие скопления тварей накрывали очереди моего АГС, а я продолжал поливать их огнем. Внутренние датчики уже начинали подавать сигнал об опасности перегрева, но времени на то, чтобы охладить оружие не было. В какой-то момент где-то за спиной загрохотали выстрелы зенитных установок и «Панциря». Я отругал себя за невнимательность и перевел часть оптики на ночное небо. На нас надвигалось темное облако гарпий, а к ним навстречу рвались трассирующие дорожки снарядов. Рельсотрон на моем плече с жужжанием перешел в противоздушный режим и начала бить короткими очередями по надвигающейся туче, оставляя в ней целые прорези. Снаряды пробивали гарпий насквозь, практически не сбавляя скорость. Мне даже не пришлось для этого останавливаться – программа самостоятельно наводила ее на цели, а отдача была незначительной. Вскоре некоторым солдатам тоже пришлось перевести огонь на уже близкую тучу гарпий. И тут поступил сигнал обнаружения архидемонов. Я развернулся всем корпусом к надвигающейся угрозе и вскинул левую руку в небо. Перекрестия прицела наведения тут же уловили едва различимые в ночном небе крылатые фигуры. Потом последовали точные и высчитанные выстрелы. Вот только скорострельность орудия оставляло желать лучшего. Защита первого демона пару раз вспыхнула, уничтожая снаряды, но следующий выстрел все же достал его, сбивая на землю. Мне удалось успеть сбить почти всех, после чего тут же пришлось готовиться к отражению воздушной атаки. Последний архидемон хотел с лету налететь на меня, но я отступил в сторону и развернулся, пропуская его мимо себя. Он пробежал немного вперед и остановился, собираясь повернуться ко мне. Именно в этот момент выстрел из ручного рельсотрона на максимальной мощности пробил его защиту и сбил на землю. Демон после падения взревел от боли и попытался подняться, но я уже стоял рядом и наносил удар клинком по стыку между шлемом и нагрудным доспехом. Мой противник дернулся и из раны ударил фонтан крови, которая обожгла мою броню. После этого я тут же развернулся и увидел, что тот архидемон, которого сбил последним, уже поднялся и движется в мою сторону. Твари тут же начали разбегаться, уступая ему дорогу и кидаясь на меня с боков. Я сжег самых шустрых, чтобы не наглели, и направил левую руку на приближающегося противника. Тот, видимо, понял, чем это ему грозит, и ушел с траектории выстрела. Снаряд так и не задел его, пройдя мимо. Демон был уже почти рядом, когда я все-таки подловил его. Короткая очередь из наплечного рельсотрона срезала ему правую руку, и он взревел от ярости, кидаясь на меня. Оба серповидных меча столкнулись друг с другом, а затем я развернулся и повел его оружие дальше, от чего он по инерции начал заваливаться. Потом клинком ударил его сверху вниз, вгоняя клинок по самую рукоять в районе лопаток. За время моего короткого боя зенитчики и бойцы почти избавились от гарпий. Вот только дело свое они все же сделали. Не только смогли прикрыть подлет архидемонов, но и отвлечь людей на себя, тем самым давая возможность тварям добраться до наших позиций. Рукопашные бои шли явно не в пользу людей, и волна вот-вот угрожала полностью прорвать оборону. В тот момент, когда это должно было произойти, первые гранаты легли точно в цель перед окопами, разрываясь и убивая тварей. На этот раз я не жалел боеприпасов на сдерживание волны. Главным было дать бойцам время на уничтожение прорвавшихся и перегруппироваться. *** Голова гудела, он ничего не слышал, а разум почти покинул его. Единственное, что еще вертелось в помутневшем от гнева разуме, так это цель. Он должен стрелять из автомата, рубить мечом или же рвать демонов на части руками. Ничего, кроме этого, он уже не воспринимал. Ярость и жажда уничтожения переполняли его, и он продолжал, истекая кровью, крушить своих противников. Он не осознавал того, что те из его товарищей, кто еще был жив, в страхе перед его безумием, отдалились подальше, чтобы он не навредил и им. Но ему было все равно, ведь он должен убивать. И он, с остервенением фанатика, безумца, кто не ведает предела своим возможностям, продолжал сражаться… Это был не первый случай впадения бойцов в боевое безумие на этой войне. В таком состоянии они могли голыми руками рвать тварей и не обращать внимания на раны, если конечно им не оторвать конечности. Кто-то звал их берсерками, кто-то – психами, а в некоторых странах – воинами Господа или же как-то похоже, в зависимости от религиозных верований или же фантазий тех, кто давал прозвища. Военные старались находить таких людей и отбирать в специальные отряды, но их было очень мало. Ученые же гадали и никак не могли понять, откуда у ничем непримечательных людей появляются такие паранормальные способности. Единственное, что они смогли выяснить, так это то, что у берсерков был нереально большой уровень адреналина и странные новые образования на генном уровне. Также, покопавшись в истории, они выяснили, что подобные случаи происходили и в предыдущих войнах. Просто только сейчас на подобные явления стали обращать особенное внимание. Но ничего этого боец не знал, и ему, честно говоря, было все равно, что там с ним происходит. Все, что сейчас было в его сознании, так это желание уничтожить как можно больше тварей. Он смеялся над их слабостью. И какое ему было дело до непонятного робота за их позициями, который вел неравный бой с огненными демонами, и до товарищей, что также, цепляясь за последние остатки боеприпасов, пытались подольше протянуть на этом свете. *** Бой продолжался, пока к нашим позициям не выскочили БТРы с солдатами на них. За ними, ломая кусты и хилые деревья, выкатились танки. Они сразу вступили в бой и заняли позиции на линии обороны. Надо признать, что подкрепление пришло вовремя, но все же как это часто бывает, хотелось бы, чтобы пораньше. У бойцов уже почти не осталось боеприпасов, да и каждый из них, наверное, был ранен. Удивительно, как они еще продолжали бороться, а не валились с ног. Боюсь, что мы бы не продержались, если не постоянная помощь в виде артиллерийских, ракетных и авиационных ударов. Но все же, несмотря на все, на моей броне к этому времени было несколько глубоких разрезов от мечей архидемонов и огненных, и если бы не гранатометчики, то мне пришлось бы очень туго. Причинить серьезный вред они не могли, но отвлечь внимание противника на себя и как-то замедлить его – вот это было в их силах. С прибытием подкреплений твари ослабили натиск, а вскоре их поток окончательно прекратился. Тут же от командира пришел приказ отступать назад – к площади перед вокзалом. Я деактивировал оружие и отправился к месту назначения. Там, где твари смогли прорваться, многие бойцы лежали мертвыми. Санитары уже суетились над ранеными, но и так было ясно, что больше половины может не выжить, если их не доставить в госпиталь. Подкрепление развернулось, и заняло освободившиеся позиции. Перед тем как уйти я остановился и огляделся. На востоке начинало всходить кроваво-красное солнце, а лучи светила освещали весь пустырь от позиций людей и до разрушенных огнем артиллерии зданий. Мне открылась жуткая, и даже какая-то нереальная картина, но в то же время не раз видимая мною за свою жизнь. Сотни или, может, тысячи мертвых тел тварей и демонов покрывали все пространство. Там, где я когда-то держал оборону, громоздились настоящие горы из обугленных, раздавленных и растерзанных моими снарядами тел. Под этим слоем было даже трудно заметить тела архидемонов и огненных. Перед окопами тоже громоздились настоящие завалы. В небе летали стаи ворон и радостно каркали такому обилию пищи. Разглядывая эту ужасающую картину, я ничего не чувствовал. Тот холодный расчет, что, как всегда, появляется во время боя, еще не ушел, но такого со мной никогда не было. Мое новое тело или же необратимые изменения в сознании в связи со смертью и воскрешением виноваты, я не знаю, но был благодарен этому. Вот еще один плюс моего нынешнего положения – не придется потом мучиться воспоминаниями прошлого и просыпаться в холодном поту после очередного кошмара. Ведь у роботов нет снов, а память можно заблокировать. Раньше же у меня таких возможностей не было, и пока был человеком, постоянно мучился кошмарами во время сна. Спасало только то, что не было времени для переживаний. Я развернулся и пошел дальше. Надо пополнить боезапас перед контрнаступлением. Сейчас демоны отхлынули от наших позиций, но их надо окончательно выбить за городскую черту. Так что операция продолжается. Инженерные службы работали, не покладая рук. Шли работы по восстановлению железной дороги на южном и северном направлениях. Железнодорожный вокзал готовился к приему эшелонов с техникой и солдатами. Артиллеристы же изредка вели обстрелы даже при отсутствии непосредственных боев. Иногда пролетали штурмовики и где-то наносили ракетные удары, но не рисковали углубляться слишком далеко на вражескую территорию. Объяснялось это тем, что там они оказывались в большой опасности из-за противодействия вражеского ПВО. Постепенно по южной дороге подтягивались свежие части. Они тут же начинали окапываться на случай повторного прорыва. Штурмовые роты готовились к самой сложной и тяжелой части операции – наступательным боям в городских условиях. Подготовка к контрудару шла ударными темпами. Через час наконец-то закончились работы на железной дороге, и прибыл первый состав, на котором были и наши техники. Нас тут же взяли в оборот и начали загружать боеприпасы. Делалось это просто – отсоединялись пустые кассеты, а на их место крепились полные. Все это заняло где-то от силы час, благодаря тому, что мехры помогали друг другу. Иначе все затянулось бы надолго. Как только все закончилось, тут же поступил приказ о выдвижении. Из-за того, что нас катастрофически не хватало, снова пришлось отступиться от правил, и всех мехров разъединили. Наступление в городе должно было развиваться по трем направлениям. Наша же задача состояла в том, чтобы быть на острие каждого из них и расчищать путь. Штурмовые подразделения двигались сразу за нами и поддерживали огнем. Танки при этом оставались на позициях – их в город не пускали из-за малой эффективности в таких условиях. Также, одновременно с наземными частями, в дело вступят звенья вертолетов «Ка-50» и штурмовая авиация. Наступление началось в восемь часов утра. Сначала по территории отработали артиллеристы и ракетчики, разнося все, что еще только можно было. Пытаясь, впрочем, уберечь дороги и автострады. Командование хоть и старалось уничтожить перед атакой как можно больше тварей, но понимало, что нельзя разрушать транспортные коммуникации. Еще не смолкли последние разрывы, а мы уже покинули позиции и начали углубляться в руины города. Тут же в небе снова пронеслось звено штурмовиков, и нанесло удар по наземным целям. Вот только когда они заходили на разворот, откуда-то с территории противника ударил красный луч и срезал часть крыла замыкающего самолета. Его закрутило волчком, и он вошел в штопор. Каким-то чудом пилоту удалось немного выровнять машину и катапультироваться. Остальное звено спокойно смогло уйти из оказавшейся опасной для полетов зоны. Видимо, демонам удалось где-то укрыть свое ПВО. Я проводил катапультировавшегося пилота взглядом и мысленно пожелал ему удачи. Он так и не смог дотянуть до линии фронта и приземлялся на территории противника. Если помощь не успеет подойти, то пилот долго не проживет. На гибель одного из штурмовиков артиллерия тотчас ответила обстрелом района, откуда бил луч демонического ПВО. Непонятно только, как спутники смогли упустить такую цель. Небо на удивление к этому моменту уже очистилось от туч, и они могли осуществлять наведение из космоса. Вскоре над нами пролетело звено вертушек и нанесло ракетные удары по земле. Они выпустили весь запас и тут же улетели обратно на базу пополнять боезапас. Хорошо, что военный аэродром оказался по эту сторону реки, и его не захватили демоны, так что лететь им недалеко. Демоны же не проявляли никакой активности еще минут десять, а потом нам навстречу повалили толпы тварей. Такое ощущение, что артиллерия и авиация обрабатывали совсем не тот квадрат, хотя это было не так. Просто они умели маскироваться, когда надо. Твари лезли из всех щелей. Каждое, оставшееся в более-менее целом состоянии здание приходилось зачищать с боем. Не спеша, но верно мы продвигались вперед. Удивительно, но огненных демонов почти не было. Да и твари лезли не такой сплошной толпой, как я рассчитывал вначале. Наши ученые смогли выяснить, что все твари созданы генетически, и период жизни у них ограничен несколькими месяцами. Их предназначение только воевать и слушаться приказов офицеров. Эти тупые создания были идеальным расходным материалом. Им почти не нужно есть или же исполнять какие-то другие функции, которые присутствуют у всех созданий. Только оставалось загадкой, откуда они берутся в таком огромном количестве. Ведь надо очень постараться, чтобы скрыть такую орду от спутников. Мы ни разу не засекли на территории противника передвижений крупных соединений. Все это я узнал позже от Феникса, а сейчас об этом даже не задумывался. Единственное, что меня беспокоило, хватит ли боезапаса до окончания операции. Наступление шло уже два часа, а мы так и не смогли полностью вытеснить демонов за городскую черту. Приходилось преодолевать завалы и стаи тварей, чтобы продвигаться дальше. И до сих пор нам не встретился ни один из архидемонов, хотя пару раз налетали стаи гарпий. Возможно, демоны перестарались при попытке прорвать наши позиции, и теперь им просто не хватало сил на то, чтобы остановить наступление. Еще часа через три мы наконец-то вышли к окраинам города. И тут твари хлынули на нас всей толпой как безумные. Штурмовым подразделениям пришлось занимать оборонительные позиции и вести огонь на сдерживание. Демоны валили сплошным потоком минут десять, пока так же неожиданно все не прекратилось. Тогда во время боя мы не заметили, но позже, при осмотре места сражения выяснилось, что в последней атаке участвовали только твари. Ни одного офицера или же высшего демона там не было. Они просто спустили на нас всю свою ораву, а сами отступили. На этом бой за город и его окрестности закончился. После боя нас отвели на созданную у цитадели базу, а войска продолжали развивать успех. При незначительном сопротивлении они смогли за день значительно расширить подконтрольную территорию, а потом остановились и начали окапываться. На следующий день вернулся Первый и командование снова объединило нас в единый взвод. Не знаю, какое ему поручали задание, но по возвращению выглядел он не самым лучшим образом. Обшивка брони изрезана в клочья, левая рука отсутствует напрочь, а половина оптики выгорела. И это не говоря о том, что весь он был покрыт кровью демонов и копотью. Ближе к вечеру демоны снова показали свой норов, но обломали зубы о спешно возведенные укрепления. За ночь они пытались несколько раз прорваться, но каждый раз оставались ни с чем. Да и атаки были не такие страшные, как в первые дни прорыва. Через несколько дней командование наконец-то решило, что дальше справятся обычные войска, и мехров отправили обратно – в расположение первого мехранезированного полка под Москвой. *** Изображение на экране замерло по велению главного зрителя в этой комнате. – Занимательно, – пробормотал чернокожий мужчина и облокотился на спинку кресла. – Значит, у русских появилось новое оружие? Ему ответил мужчина в униформе внешней разведки ССА: – Да, господин президент. И, судя по тому, что удалось узнать нашему агенту, эти шагоходы превосходят аналоги тех, что когда-то делали японцы. - И чем же, - заинтересовался президент. - Маневренность и скорость реакции. И хотя по огневой мощи ничего особенно не скажешь, но против техники рельсотроны могут оказать достаточно эффективными. – Что-нибудь еще удалось узнать? – Поинтересовался президент. – Пока нет, мы получили эти записи ночью, но уже работаем в этом направлении. Русским удалось держать в тайне их разработку до первого боевого применения. – И как же так получилось, что вы упустили разработку такой техники? – К сожалению, сейчас мы ограничены в возможностях, – со вздохом пояснил разведчик. – Да и вы сами, господин президент, велели акцентировать наше внимание на Северном Альянсе и японцах с китайцами. – Да, велел, – согласился он. – Все аналитики предсказывали, что русские скоро надорвутся и что они обречены. Не скажу, что это меня радует, но и не печалит. Знаете, я думаю, что это может обернуться нам на пользу. – Сэр, как это? – Поинтересовался кто-то. – Это заставит другие страны отвлечься на русских и даст нам больше времени на подготовку. Генерал Торнтон, как там дела на фронте? – Резко поинтересовался президент у немолодого уже мужчины. Прежде чем начать, генерал откашлялся: – Господин президент, на фронте дела складываются в нашу пользу. Благодаря новому оружию, которое получили наши солдаты, нам удалось оттеснить демонов к довоенной границе. На данный момент мы планируем высадку десанта на восточном побережье бывшей Мексики с одновременным контрнаступлением. – Хорошо, – кивнул довольный президент. – Но будьте осторожны – мы и так уже потеряли немало хороших солдат в этой войне. Так что я надеюсь на вас, генерал. – Я уверяю вас, господин президент, что все пройдет настолько успешно, насколько это возможно в военное время. – Хорошо. Что же, господа, давайте посмотрим, что там еще успел заснять спутник до того, как ушел с орбиты над тем русским городом.