По пути на край Океана

На этот раз ждать пришлось дольше обычного. Когда в кают-компании появилась, одной из последних, Бистина, были уже глубокие сумерки, и круглые золотые светильники на стенах горели на полную яркость. Её шляпа и плащ успели вымокнуть до нитки за то время, пока она шла по палубе: за бортом бушевал шторм, волны били о борта корабля, в парусах завывал ветер, а крупные тяжёлые капли дождя оглушительно барабанили по бортам и окнам. Ни с кем не здороваясь, она ушла в свой обычный угол и села, сбросив верхнюю одежду на спинку стула. Каждый снова занимался своим делом, кто-то читал, кто-то писал письма, кто-то просто пялился в окна, и никто почему-то не думал заговорить с остальными. Вместе с штормом пришло что-то сильное, значительное, какое-то общее ощущение приближающегося события, настолько значительного, что никто из присутствующих после него не станет прежним. Поэтому каждый старался собрать все, что мог, и закончить всё незаконченное. В случае Лаквисы, это были её письма. В случае Асена — истрёпанный романчик, который он в очередной раз пытался дочитать до конца. Рассказчик, тем не менее, появился неожиданно, пока все были увлечены своими занятиями. Вслед за Тирреном зашло его чудовище, и осторожно, очень тихо закрыло за спиной дверь. В руках оно держало фонарь, который бывший студент оставил прошлой ночью возле двери каюты. Никто не заинтересовался этим фактом, к радости самого владельца фонаря, который Ита отдавать не спешила. - Добрый вечер...кажется, я сегодня поздно, - негромко, но отчётливо поприветствовал собравшихся учёный и без лишних слов уселся на стол в самой середине комнаты. - Кажется, в этот раз вы ждали мою историю, да? - в ответ каждый по очереди кивнул, подходя поближе и усаживаясь на столы и стулья вокруг говорящего, всё так же без лишних слов. - Точно. К сожалению, я...я долго думал, о чём рассказать, пока занимался своими делами, и мне пришла пара идей в голову. О чем-то, чем я хотел бы поделиться со всеми...надо бы только решить, как… - издав глубокий вздох, Тиррен снял своё серебристое пенсне, убрал его в карман своей чешуйчатой куртки и задумчиво уставился поверх чужих голов в другой конец помещения. Его живые и яркие глаза не были похожи на глаза человека, который на самом деле плохо видит и нуждается в очках. Так продолжалось несколько долгих минут, в течение которых никто так ничего и не сказал. В конце концов чародей со вздохом опустил голову на грудь и наконец начал, едва слышно. - Скажите...вы знаете, куда мы идём? - На Таресту, - тут же ответил Деймар. - На край света? - попробовал развить тему Тейро. - Домой, - развёл руками Асен. Ему это было очевидно. - По делам, - прорычала Лаквиса, скрестив руки на груди. И лишь Бистина пожала плечами, ничего не сказав. Тиррен поднял голову и посмотрел прямо на своих слушателей. Теперь его лицо не было ни радостным, ни печальным. И в широко раскрытых золотых глазах засиял какой-то странный огонёк. - Да, вы все знаете! Но представьте, если бы...вам хотелось услышать это. Узнать точно. Куда мы идём? Кому бы вы задали этот вопрос, из всех на этом корабле? - Капитану, - снова ответил торговец, и учёный довольно кивнул в ответ. - А часто вы говорите с капитаном? С капитанами, в пути? Каждый договаривается о путешествии, об оплате, об условиях, но кто из вас общался с ними, как с людьми? Интересовался, чем они живут? Я — да. Я говорил с нашим капитаном, хотя от него не добился ничего подробного. Это очень печальный эльф, чем-то глубоко потрясённый и всё никак не способный оправиться...а впрочем, это все вы заметили. - О чем же история? - спросил бард, и Тиррен через силу улыбнулся, спрыгивая со стола. - Пока не знаю. Я всё пытаюсь начать. Ну, например, один раз я плыл с контрабандистами и разговорился с капитаншей. Хотя нет, так не говорят. Да, это была женщина-гоблин, довольно грубая и вредная, но готовая рассказать множество историй. Она все гналась за каким-то парнем, каким-то тоже эльфом, который как-то нехорошо с ней обошелся, усомнившись в её навыках морехода. Проще говоря, вышвырнул с борта. Хорошо хоть, не в открытом море...Но с тех пор капитан затаила на него обиду. И теперь, с кораблём и командой, она идёт за ним, через все моря. Эльф, говорит она, сам странный. Говорят, он был путешественником-первооткрывателем, плавал к самым дальним странам, самым дальним точкам мира, но в какой-то момент его жажда путешествий и тоска по неизвестному перешли все границы. Он предпринимал всё более и более рискованные путешествия, и всё больше и больше членов команды сходили на берег, узнавая о том, что он задумал. Под конец с ним не осталось никого, всех матросов и членов экипажа он заменил конструктами, фабрикантами всех видов и размеров. Но своих поисков не бросил. Вот у него я бы точно не стал спрашивать, куда мы все идём. А еще она сказала, будто слышала ещё в те времена, когда была на борту его корабля, будто капитан завёл дружбу с морскими демонами. Точнее, одним весьма определённым демоном. Весьма известным даже. Чудовищным ребёнком Бездны… - Погоди...мне кажется, я слышала эту историю, - вдруг встряла Лаквиса, но её тон не был вызывающим и злобным, как обычно, а скорее настороженным. - Может быть, скорее всего именно вы. Немногие из Детей имеют контакты с миром поверхности, но некоторые...печально известны своей кровожадностью и ненавистью к людям. И никто из них не известен так, как… - рассказчик вдруг стиснул зубы и покачал головой, словно пытаясь остановить себя. По нему было видно и нежелание продолжать, и нетерпение поделиться историей с окружающими, которые притихли в ожидании, не смея перебить. Наконец Тиррен улыбнулся, словно смирившись, и уставился поверх голов на остальных. - Таэх Заарин — вам что-нибудь известно о нём? - его невидящий взор прошелся по всем, кто сидел перед ним, а среди них поднялось какое-то оживление. - Известно ли? Конечно! Я не общалась с ним, но знаю тех, кто его знает. Ну, точнее...тех, кого он покалечил, - начала Лаквиса, - Жрецы думают, что могут подчинить его, как любого демона, или хотя бы подружиться, но забывают, что Дети специально созданы свободными и независимыми. И то, что Заарин ненавидит своего отца и все, что с ним связано. А еще мне говорили, что он просто очарователен... - Говорят, никто долгое время не мог уйти от него живьём. Он подчиняет волю чудовищ и фабрикантов, а его ловкость и реакцию ни с кем не сравнить, - подхватил музыкант, даже несколько восторженно. - Он опустошал целые поселения и даже острова, явно не один. Никто так и не выяснил, почему он это делал — не из-за еды и едва ли ради власти, и уж точно никому не служил, как воин. Но в последнее время о нём никто ничего не говорил. А что, вам о нём известно...больше? - продолжил Деймар, переключив внимание со своей украшенной трубки на Тиррена, лицо которого с каждым словом выражало всё больше отвращения или неловкости. - Странные вы люди. Сколько бы народу он не перебил, находятся те, кто его обожают...вы хотите услышать рассказ о нем? Хорошо, - добавил он, оглядев кивающих слушателей, медленно стал обходить кают-компанию. Один из матовых золотых светильников погас, как только он коснулся того рукой. - Так тому и быть. Чудовище со звериными лапами по указке своего товарища подняло фонарь с пола и позволило Лаквисе зажечь свечу внутри. Голос Тиррена, ласковый, мягкий и едва слышный, становился всё более бесстрастным и холодным, а странный огонёк, чей источник никак было не найти, загорался в его глазах всё ярче.