Wolf's element

      По прошествии какого-то времени мне начало казаться, что наша жизнь постепенно налаживается.       Наш дом перестал напоминать театр боевых действий, а наша постель, наоборот, периодически напоминала побоище, в домашней аптечке истощился и больше не пополнялся запас сердечных препаратов и антидепрессантов, меня больше не посещали мысли о суициде, о походе к психологу, о возвращении к Марте...       Я потерял работу и шанс сделать карьеру в сфере информационной безопасности, возненавидел конъюнктуру крупного бизнеса, стал «вольным художником» от информационных технологий и популярным блогером.       Но самая главная моя победа заключалась в том, что я, как мне казалось, наконец-то начал чувствовать и понимать Фэлана. По крайне мере, я понимал его в том, что касалось наших отношений и взаимоотношений с другими людьми и ши.       Его работа, его миссия в нашем мире – все это по-прежнему оставалось для меня загадкой.       Фэлан действительно пытался объяснить мне суть своей работы. Он трудился в исследовательском институте, разрабатывающем новые методы диагностики внутренних болезней. И когда мы столкнулись у лифта на моем прошлом месте работы, он приезжал вместе с делегацией, обсуждавшей заказ на детали для нового прибора.       - Фактически, это даже не прибор. Это активная молекула с измененной полярностью и несколькими изотопными метками. Эта молекула, попадая в организм человека, собирает информацию о состоянии его внутренних органов на молекулярном уровне, а после выводится с дыханием и попадает в аппарат, способный расшифровать запись.       Подобные вещи давно уже перестали звучать как научная фантастика. Где угодно, только не в нашем мире. После прихода ши подобные вещи стали даже больше, чем обыденностью – но это отнюдь не значило, что лично я стал лучше разбираться в молекулярной биологии, биофизике и магии. Наверное, я просто привык к тому, что подобные вещи меня окружают, но никогда всерьез не задумывался над тем, как это работает. Особенно бытовая магия, которая вообще приводила меня в ступор. Все эти ловкие пассы руками и парящие по кухни ингредиенты для салата.       Собственно, над словом «магия» Фэлан смеялся и сам.       - Никакой магии не существует, - говорил он, - все, что вы вкладываете в слово «магия» – не что иное, как физика полей в чистом виде. А магия – просто красивое обобщающее слово для самых обыденных вещей. Мы употребляем это слово потому, что в этом мире даже простейшие манипуляции с полями ассоциируются с чем-то сверхъестественным. Ваша наука не способна объяснить многие явления, а потому, обозначения, которые были даны им в вашем языке, были вытеснены в разряд ненаучного, выдумки и сказок. То есть, на самом деле, все просто. Но вы сами придумали слишком много сложностей вокруг простых вещей.       Фэлан был уверен, что когда магия войдет в обиход человека достаточно плотно, само это слово исчезнет и будет заменено на более частные понятия. Но все это была только риторика. Для меня, не зависимо от того, существовала магия или нет, и чем она являлась на самом деле, все сводилось к тому, что мой магический потенциал был равен нулю, и я сам с трудом пользовался благами магической цивилизации. Впрочем, ущемленным себя из-за этого я не чувствовал. Только время от времени вспоминал слова Элисон о том, что все мы, весь наш «клуб пятидесяти», были нулевыми в магии. Похоже, нулевой магический потенциал был единственной нашей общей чертой.       Впрочем, очень скоро у меня совсем не осталось времени на подобные мысли.       Тревис, нервный парень из клуба ши-голиков, позвонил мне в разгар рабочего дня – я как раз трудился над заказом для одной частной компании, занимающейся поставкой роботов-компаньонов, и мне, мягко говоря, было не до его взволнованной болтовни. Правда, в тот день его голос звучал еще более нервно, чем обычно, и вместо рассказов о своей паре, молчаливом и угрюмом ши по имени Мабон, он нес какую-то околесицу о популярном телешоу, идущем по кабельному ти-ви. Я что-то невразумительно мычал в ответ и слушал его вполуха, пока Трев не начал орать благим матом:       - Да черт тебя дери, Дэвид Мэйси, тупая ты заносчивая задница, ты слушаешь меня вообще? Включи этот гребаный зомбоящик прямо сейчас! Развлекательный канал «Олньюз»!       Я не сразу нашел пульт от телевизора, потом какое-то время искал батарейки к нему – все это время Тревис оставался на линии и злобно сопел в трубку. А потом, когда на экране появились звук и изображение, и когда я нашел нужный канал...       - Я перезвоню, ладно?       - Наслаждайся зрелищем, красотка. – Трев положил трубку, а я так и остался стоять посреди комнаты с телефоном в одной руке и пультом в другой. Ведущий популярного ток-шоу лоснился от довольства и явно переигрывал на камеру, делая излишне удивленное и встревоженное лицо:       - Итак, мисс Холидей, вы утверждаете, что в тот день ваш жених был не в себе?       - Даже больше, чем не в себе. – Гостья шоу кивнула и поджала губы, явно делая вид, что пытается сохранить самообладание. – Я до сих пор вспоминаю его, глаза, такие огромные, с расширенными зрачками – это были глаза ненормального человека. Я даже подумала сначала, что его накачали психотропными веществами. Он сидел там, одетый в какие-то чужие обноски, обнимал колени и явно боялся подняться, будто не был уверен в своей координации. И он все время смеялся. Произносил имя этого ши и все время смеялся. И еще раскачивался на одном месте. Он явно был под кайфом... если вы понимаете, о чем я говорю.       Эта женщина, беседующая сейчас с популярным ведущим, имени которого я никак не мог вспомнить, выглядела, как настоящая голливудская звезда: идеальный макияж и маникюр, модная стрижка, простое, но идеально сидящее платье, обувь, подчеркивающая тонкие лодыжки. Идеал женственности. Скромная, но кричащая сексуальность. Любой человек, смотревший сейчас это шоу, уверялся в том, что уйти от этой женщины иначе, как под воздействием веществ, изменяющих сознание, было просто невозможно. Никто, ни один гетеросексуальный мужчина в своем уме, не смог бы добровольно отказаться от прекрасной леди по имени Марта Холидей.       - Итак, Марта, вы утверждаете, что ваш жених Дэвид выглядел так, будто был под кайфом.       Девушка кивнула и нервно обняла себя за плечи.       - Значит ли это, что соулмэйт, называющий себя Фэланом, насильно держал вашего жениха на психотропных препаратах?       - Нет. – Девушка покачала головой, и переполненный зрительный зал, как по команде, ахнул, люди начали перешептываться. – Не думаю, что Дэйва держали на каких-то препаратах. Скорее, этот человек... этот соулмэйт. Он воздействовал на Дэвида иначе. С помощью гипноза, может быть, с помощью магии... никто ведь не знает, насколько развиты их технологии, может быть, мы сами не замечаем, как наше сознание переписывают, заставляют нас делать странные вещи. Понимаете, - Марта всплеснула руками, - мы с Дэйвом были обручены, хотели сыграть свадьбу осенью, все спланировали... мы уже выбрали ресторан, заказали приглашения, мне начали шить подвенечное платье в одном известном свадебном салоне... А потом все закончилось. Просто закончилось, без объяснений. Вы можете себе представить, чтобы человек, у которого были такие грандиозные планы на жизнь, вдруг передумал за одну секунду? Меня к нему не пустили, не дали поговорить, меня увели в другую комнату и попросили оставить Дэвида в покое. Он очень странно реагировал на мое присутствие, узнавал меня чрез раз, мне все время казалось, что он был напуган...       - Мисс Холидей, - ведущий натужно улыбался, пытаясь прервать словесный поток. Все эти слезливые речи явно не укладывались в тайминг программы. – Кто сообщил вам о том, что произошло с вашим будущим мужем?       - Сообщил... – Марта хлопнула длинными ресницами, и ее напомаженный рот сложился в удивленную «о». – Я не помню точно... кажется, Юджин звонил мне в тот день...       - И мы приглашаем в студию второго свидетеля, Юджина Диметри! – Камера взяла ведущего крупным планом. Его пластиковая улыбка будто приклеилась к слащавому лицу.       Я выключил звук и без сил опустился в кресло. Смотреть этот фарс дальше было выше моих сил.       Правда, я продолжал, как загипнотизированный, пялиться в экран. На экране Юджин Диметри открывал рот, не издавая при этом ни звука, и я злорадно думал о том, что с удовольствием вырвал бы язык этому слизняку.       Он был одним из тех задротов-идиотов, которые безуспешно пытались увиваться за Мартой. И которым Марта, кстати говоря, позволяла за собой увиваться, считая это чем-то вроде развлечения. И как бы меня не бесили все эти полчища ухажеров, которых хотелось вытравить дустом, Марта только смеялась и говорила, что наличие конкурентов будет держать меня в тонусе.       А сейчас один из этих «конкурентов», чучело с сальными волосами, одетое в растянутый свитер, поливало меня грязью на всю страну. Я снова включил звук.       - ... и мне показалось, что у него взгляд как бы остекленел. Он как бы вдруг стал таким, ненастоящим. Будто ему, ну знаете...       - Отключили сознание? – Ведущий откровенно подсказывал, пытаясь выправить ситуацию. – Так это выглядело?       - Ну, в общем, да. Сознание отключили, и он стал таким, знаете, как болванчик. И улыбался еще так глупо. Девчонки у нас в отделе шушукались потому, что Дэйву будто перепало бейсбольной битой по затылку. Вот такой он был. А потом...       Я снова выключил звук в тот момент, когда в замке повернулся ключ, и хлопнула входная дверь.       - Нам нужно уезжать, Дэйв. Как быстро ты сможешь собрать вещи?       Не помню, почему и зачем, но я отказался уезжать сейчас. Наверное, если не считать той попытки побега, это был самы      й идиотский поступок в моей жизни. Я говорил, кричал, злился на Фэлана, я пытался убедить его в том, что Марта не представляет для нас опасности. Что я смогу разрулить всю эту ситуацию. Я поговорю с Мартой и смогу убедить ее сделать опровержение.       - Фэл, ты просто не понимаешь. Мы расстались с ней не на самой лучшей ноте, она может быть обижена на меня, но она не плохой человек. Она всегда была моим другом, Фэл, даже когда мы ссорились, она всегда была моим другом. И все это недоразумение... слушай, я вообще уверен, что ее заставили сказать все эти жуткие вещи. Ты ведь знаешь, как работает шоубизнес, ведь знаешь, да? Они пишут текст, заставляют тебя говорить все эти ужасные вещи, а потом ты уже не можешь отказаться от этих слов, ведь ты произнес их в прямом эфире...       - У тебя есть сутки, Дэвид Мэйси. А потом мы уезжаем. Не забудь собрать свои вещи.       Фэлан был зол. Ох, как он был зол, просто не передать словами! Старался не показывать, но все, что он думал в тот момент, читалось у него на лице. И если бы я был внимательнее, прочел бы там что-нибудь важное, и рванул бы собирать чемоданы.       Ты тупой осел, Дэйв, говорил взгляд Фэлана, ты малолетний идиот, который не может разобраться со своими бабами. И если мы все погибнем из-за тебя, так и знай, я не приду к тебе на похороны, кусок тупого обмудка.       Иногда я жалею о том, что Фэл никогда не произносил ничего подобного вслух. Может быть, произнеси он все это тогда, я бы научился соображать быстрее.       Я нашел номер Марты в памяти своего старого телефона и просто надеялся на то, что моя бывшая невеста не сменила его после нашего расставания. И да, я возликовал, когда в трубке послышались длинные гудки. Не спрашивайте меня, о чем я думал и как я вообще мог поверить в то, что Марта может изменить свое решение и встать на мою сторону.       Во всем этом спектакле были замешаны огромные деньги, связи сильных мира сего... а еще чувства обиженной женщины, которая считала, что имеет право требовать. Но до всего этого я додумался позже. А тогда... тогда Фэлан был прав, а я был малолетним идиотом, слишком доверчивым и наивным, слишком верящим в людей и здравый смысл.       Я встретился с Мартой вечером того же дня в кафе «Артистик», где до этого несколько раз мы встречались с общими друзьями. Мне никогда не нравилось само место, но приходить сюда было весело – заваливаться шумной компанией в эту чопорную дыру, трепаться о жизни с официантами, пить дешевое вино и стебать сомелье. Было в этом какое-то лишенное смысла удовольствие, дразнить расфуфыренную в пух и прах публику, громко обсуждать одетых в Версэ нуворишей, заказывающих самые дорогие блюда в меню и не умеющих правильно держать столовый нож.       Сейчас вся эта напускная дороговизна, обилие декора «под золото», жемчуг и искусственные кристаллы, свисающие с потолка крупными нитями бус – все это наводило меня на мысль о том, что я нахожусь не на своем месте. Лаунжевая музыка казалась глупой звуковой жвачкой, вязнущей на зубах, приглушенный свет, призванный создавать камерность, вызывал ассоциации с сырым подземельем. Меня раздражало критически все, включая Марту, не изменившую своей манере опаздывать и на этот раз. Иногда мне казалось, что эта женщина способна опоздать даже на собственные похороны.       А впрочем, Марта была живее всех живых и выглядела просто прекрасно. Я почти прикончил бутылку воды (разумеется, Перье, со льдом и дольками лимона, из высокого стакана с четырьмя гранями, преломляющими свет, будто призма), когда она вплыла в зал, нашла взглядом наш столик и продефилировала ко мне фирменной походкой Мэрилин Монро, заставляя сидящих у бара мужчин сворачивать головы.       Я бы не удивился, если бы узнал, что Марта, вторя голливудской диве далеких пятидесятых, подпиливает каблуки на своих туфлях.       Марта выглядела так, как не выглядела никогда в то далекое для время, когда мы еще были вместе. Девчонка с соседнего двора пыталась играть в светскую львицу: идеальный макияж, маникюр, стильная укладка, неброское платье и дорогие аксессуары. А еще напускная манерность и тонны фальши в каждом движении.       Я хотел бы спросить ее о том, что и зачем она сделала с собой – но вопрос повис в воздухе. Марта заговорила первой.       - Не думала, что твой соулмэйт отпустит тебя одного в такую даль, Дэйви, милый. Или его поводок уже достаточно окреп, чтобы отпускать верного песика гулять по городу?       Я не знал, что ответить на этот выпад. Не знал настолько, что промолчал, проглотив оскорбление, как должное. Вообще-то, в тот день я впервые столкнулся с агрессией, направленной на ши и их пары, и просто не понимал, как реагировать на подобные вещи.       Хотя, с учетом всего случившегося, чего еще я мог ожидать от Марты? Дружеской встречи под бутылочку красного, рассказов о жизни и взаимного обмена милыми подколками?       - Итак, Мэйси, - она села за столик, поставила сумочку на столешницу, жестом подозвала официанта. – Какого черта тебе от меня нужно? После того, как вы со своим соулмэйтом сломали мне жизнь, чего еще вы от меня хотите? Сломали жизнь? Что, черт возьми... я снова поперхнулся словами, не найдясь, что ответить на очередную попытку меня уязвить.       - Я хочу, чтобы ты опровергла весь тот бред, который ты несла в прямом эфире токшоу «Главный свидетель». – Заранее заготовленная фраза прозвучала сухо и как-то жалко. Я наклонился к Марте, пытаясь взять ее за руку, но она отдернула ладонь. – Послушай, все то, что ты говорила, все, что тебя заставили сказать на этом шоу – это же действительно полный бред, понимаешь? Это не только ложь и клевета, но и вообще противоречит научным фактам. Да любой человек в здравом уме поймает тебя на подтасовке и фальсификации. Марта, не знаю, кто писал тебе эти тексты, сверни их в трубочку и засунь ему в глотку. То, что ты согласилась сказать все это в прямом эфире... ты хотя бы понимаешь, что ты подписала смертный приговор своей репутации? Жирный крест на твоей карьере, вообще на всем...       - И это говорит мне человек, который внезапно сменил ориентацию и потерял работу из-за своего инопланетного любовника. – Марта заливисто рассмеялась, и несколько человек оглянулись на ее смех. – Дэйви, милый, подай на меня в суд. Я с удовольствием, теперь уже под присягой, расскажу, как ты пускал слюни на рубашку своего ненаглядного Фэлана. Под чем он тебя держит, драгоценный мой женишок? Какой-то новый наркотик из их параллельной вселенной? И что, под наркотой тебе стало все равно, кого трахать, мальчиков или девочек?       Я смотрел на Марту, жеманную, манерную, насквозь искусственную, совершенно чужую и незнакомую и понимал, что наш с ней разговор не имеет смысла. Ничего из вышесказанного не имеет смысла. Что этой женщине бесполезно что-то объяснять, доказывать, приводить примеры, рассказывать о физиологии ши, о природе запечатления, об изменениях в психике запечатленных... даже если бы я говорил с ней фразами из школьных учебников, сообщая прописные истины, Марта не услышала бы ни единого слова.       Просто потому, что передо мной сидела сейчас не умная, образованная, эрудированная молодая леди, которую я знал когда-то, а обиженная, оскорбленная в лучших чувствах истеричная тетка. Мужик которой не просто бросил ее накануне свадьбы, а ушел от нее к другому мужику.       - Встретимся в суде, Марта. – Я поднялся из-за стола, и моя бывшая невеста схватила меня за руку.       - Знаешь, Дэйв, - ее голос вдруг сделался усталым, - я никогда не понимала, что в тебе такого. Обычный мальчик из хорошей семьи, заигравшийся в подростковый бунт. Тебя все обожали. Люди собирались вокруг тебя. Не стало тебя – вся наша дружная компания развалилась, как карточный домик. Никто, вообще никто даже не поздравил меня с днем рождения. Никто не помог вывезти вещи, когда я съезжала с нашей квартиры. Ты ушел – и меня не стало тоже. Я как пустое место. Твой Фэлан – он не просто сорвал нам свадьбу, он украл у меня всю мою жизнь. Все у меня отобрал. И даже он выбрал именно тебя. Будто ты какой-то особенный. А ты ведь обыкновенный, ничего в тебе такого...       Я смотрел на Марту и читал в ее взгляде немой вопрос. Почему? Почему он выбрал тебя, спрашивали ее глаза, почему тебя, а не меня?       - Просто я подходил ему больше других...       - А может, он просто плохо искал, а? Выбрал лежалый товар. - Марта усмехнулась и отцепилась от моей руки. – Встретимся в суде, да, Дэйви, сладкий? А твой соулмэйт называет тебя сладеньким, или теперь у тебя другое милое прозвище?