Спири-Ксталма

Ходит легенда, что в старом Луна-парке есть места, наполненные страхом и отчаянием. Во всяком случае, так говорил Вовик. Странно вообще, что его так звали, парень-то статный, 19 лет. Конец лета всегда был разный. Сейчас тихий и сухой. Женщины и мужчины собирали с полей урожай, мальчишки помладше работали на электрической станции, а девчонки следили за водопроводом, ведь считались более умными в старенькой деревушке со старыми законами и порядками. И в это сухое время ходила без дела по улицам девчушка четырнадцати лет, мечтавшая водить поезда. Если б всё было так, как раньше, взрослые посоветовали поработать, но она была слишком больна. Её хотели увезти всей деревней в хорошую клинику Большого Города, однако… однако врачи приехали сами. Обустроили палаточный городок и теперь принимали любого заболевшего. Сами доктора объясняют свой поступок тем, что эта деревушка их вдохновляет, особенно горы позади. Тихие просторы и чистые речки. А Наташка была главной заболевшей во всей деревне. Ведь её проколол рак мозга. И в такие времена она всегда была одна. Смерть шла за ней по пятам. Но, как ни странно, она ощущала счастье здесь. Не хотела увидеть разных птиц, зверей и рыб, знаменитые достопримичательности или знаменитостей. Да и в Большой Город она не хотела. Наташка знала, что скоро умрёт, и даже не мечтала найти любовь. Она слишком безобразна, особенно, если все знают о её недуге. Но слишком прекрасна в чистых чувствах. Когда-то ходили легенды, что души счастливых, однако ранее своего срока умерших, бродят по старому Луна-парку. И ищут свои потерянные частички в надежде вновь ожить. Но смогли ли это сделать они или нет, увы, никому не узнать. Наташа скрипнула калиткой у парка аттракционов. Заброшенные станции игр и колесо обозрения были величественны и красивы. Так и тянуло от них силой прошлых веков. Но девочка не могла на них покататься — не работали, зато вечно действующими были старые качели. Черная резиновая сидушка толщиной в пять сантиметров, держалки из цепей, железные перекладины. Чудеса старины. Наталья села на одну и медленно раскачивалась. Соседнее место пустовало. Девочка взлетала вверх, словно птица, вниз садилась, будто бумажный самолётик. Она была счастлива чувствовать себя живой. С закрытыми глазами намного интереснее летать, поэтому Наташка прикрыла веки. Она не давала грустным мыслям захватить её, но они навсегда прицепились к ней сзади. Ведь смерть не за горами. И девчонка совсем не чувствовала со своим счастьем, что её кто-то постоянно подталкивает вверх, раскачивая сильнее. Из неё вырвался смех, настоящий смех. И вдруг, будто и знала раньше, крикнула: — Кто бы ты ни был, но я люблю тебя! — почувствовала толчки в резинку качелей. Незнакомец промолчал. — Я устала качаться, — через долгое время сказала она как-то печально. И парень её остановил. — Я Гоша, — на вид ему было лет тринадцать. — Наташа, — оглядела его с головы до ног скрытым скептическим взглядом. — Что, уже не нравлюсь? — улыбнувшись, хмыкнул он. — Да нет, ты прикольный. Сказала же — люблю, значит, люблю. — Значит, и я тебя люблю, — он обхватил её и снял с качели. Время летело днями напролёт. Утренние встречи у старых качелей, потом дневные прогулки, а иногда и небольшие поездки инкогнито в звериных вагонах товарных поездов (Гоша был каким-то невиданным свету технарём, что даже мог остановить махину в нужной точке). Закаты на пригорке, а потом небольшие ночные посиделки. — Знаешь, а я всегда мечтала поводить поезд, — откинувшись о влажную траву утра, сказала Наташка. — Ну, это тебе не хухры-мухры, — усмехнулся Гошка и лёг рядом. — Но могу помочь. Они полежали немного в тишине. А потом Наташка, повернувшись на бок, а голову облокотив о руку, с широко распахнутыми глазами и гримасой удивления спросила: — Это ты серьёзно? — На полном серьёзе, — улыбнувшись шире, ответил Гоша с закрытыми глазами. — И… когда?.. — немного рассеянно. — Да хоть сегодня. На твоё удивление, но через пять часов по нашей ветке проедет лишь головной вагон. У Наташки загорелись глаза. Исполнение заветной мечты приближалось. Снова сделав так, чтобы поезд остановился, Гоша спрятался со своей подругой в кусты. Как только вагон остановился и водитель вышел, чтобы посмотреть на неполадки, Георгий бесшумно вышел и стукнул человека в начало черепа. Тот потерял сознание. — Ты его убил?! — вскрикнула она. — Да тьфу на тебя. Лишь на время выключил. Зато ты покатаешься. — Не нравится это мне… — но ничего не поделаешь, влечение к мечте было больше, и Наташка зашла в вагон. Свистнув, Наталья сделала всё, как вычитывала в журналах и книжках. Сделала всё так, как учил дед. Поезд медленно тронулся и ехал плавно, без осложнений. — Только не уезжай далеко, — крикнул Гоша, пытаясь перекричать гудение машины. — Да я уже всё, в принципе, только верну его назад, — Наташка пошла задним ходом. Этот день был идеальным. Пара обещала встретиться ночью в два часа. И Наташа сама для себя поставила задачу, что расскажет о болезни. Но она не успела… Порывисто вздохнув у порога дома (Гоша не мог её отвести домой, спешил на электрическую станцию), она упала на кафельный пол и начала задыхаться. Доктора кое-как успели её стабилизировать, но это было ненадолго. На следующий день Наташки не стало. И Гоша сидел одиноко на мокрой траве в ожидании подруги. Потом, разволновавшись, он решил подождать утра, Наташа всегда с ним утром встречается в старом Луна-парке, может, проспала два часа ночи. Но на утро её не было. Мёртвые качели медленно качались с еле заметным скрипом.