The truth is out there

Кое — как укрывшись от безжалостных капель дождя, которые крупными, серебряными бусинами падали с почерневшего от грозовых туч неба на землю, грозясь затопить безлюдную улицу, под зонтом, я сквозь стену водяного потока рассматривала особняк собственной семьи. Двухэтажный дом из красного кирпича, отделенный от мира высоким, кованым забором, был скрыт серой пеленой бушующей стихии. По словам нашей экономки Ханны, особняк был подарком отца матери на день рождения Джеймса и насчитывал около полувека собственной истории. Как говорила Ханна, до нас здесь жила семья, происходившая из обедневшего дворянского рода. Попав в немилость королевской семье еще в начале девятнадцатого века, к началу двадцать первого века у этого семейства оставался только этот дом, гордо именующийся особняком. Взяв с моего отца честное слово оставить название «особняк», глава бывших хозяев продал этот дом за мизерную цену. С того момента как мы приобрели этот дом, дворянский род в двадцать первом веке прекратил свое существование, а семья Мориарти обзавелась «Особняком Мориарти». На мой взгляд, немного странноватое название для ничем не выделяющегося домика, каких на одной улице около сорока пяти штук. Джеймс очень гордился этим домом, хотя мне иногда казалась, что он скорее гордится не домом, а тем, что является причиной окончательного исчезновения одного из дворянских родов Англии. Электрический разряд бледной молнии, змеёй расколовший свинцово - серые тучи, а следом глухой, раскатистый гром, заставили меня на время закрыть сундук с лохмотьями воспоминаний о семье и направиться к калитке забора. Она, оказавшись открытой, скрипнула и пропустила в огражденный сад. Маленькое подобие зеленого царства, аккуратно воссозданное руками моей матери, с благодарностью принимало падающую с неба живительную влагу. Поблекшие от пыли и сажи городской суеты бледно-зеленые листья деревьев теперь пылали насыщенным темно-зеленым цветом. Контраст цветов зеленого и серого завораживал и был достоин воплощения на бумаге. Размышляя о будущей картине, шагая по намокшей дорожке, я не заметила, как подошла к крыльцу дома, скрытого черепичным навесом. Сложив зонт, и слегка опираясь на него, отсчитав вверх десять ступеней по лестнице, я оказалась около входной двери. Стук дверного молотка, утонувший в шуме дождя, должен был оповестить обитателей дома о прибывшем госте. Но никто не открывал дверь. Решив немного подождать я, огляделась по сторонам. На крыльце, все также стоял маленький, квадратный столик с двумя плетеными креслами рядом. Разглядывая старую мебель, я обратила внимание на серый намокший комочек, сидевший в одном из кресел, отдаленно напоминающий игрушку. Подойдя ближе к заинтересовавшему меня предмету, я на несколько секунд забыла, как дышать. На меня смотрела моя самая любимая с детства войлочная игрушка — зайчик Нэд. До побега я с ним практически не расставалась. — Что Вам угодно, мисс? — услышала я голос своей экономки. — Ханна, Вы меня не узнаете? — обернувшись, ответила я, позволяя женщине лучше меня рассмотреть. Ханна — тучная женщина, уже преклонного возраста работала в нашей семье с момента появления на свет моего брата. Не имея собственных детей, она всю свою жизнь посвятила нам. Несмотря на всю свою грузность и, казалось бы, неповоротливость она была энергичной женщиной, а все ее движения всегда были отточены. Она имела пронзительного голубого цвета глаза, и от них никогда невозможно было что-то скрыть. Женщина поспешно надела очки, висевшие на ее шее, и внимательно посмотрела на меня. — Мисс Хелен? — с осторожностью спросила экономка. Не веря своим глазам и собственной догадке, женщина поспешно сняла очки и, протерев стекла белым, накрахмаленным передником, вновь водрузила их себе на нос, похожий на небольшую сливу. — Вы ли это? — уголки ее губ слегка дрогнули, когда я утвердительно кивнула. Очередной раскат грома, нарушивший воцарившуюся между нами тишину, заставил женщину вздрогнуть. Она, будто вспомнив, что погода не располагает к разговорам на свежем воздухе, приглашающим жестом позвала меня в дом. — Проходите, проходите, — распахнув дверь передо мной, говорила женщина, — я сначала подумала, — начала оправдываться она, — что стук мне послышался. Ваши родители будут отсутствовать еще несколько дней. Поэтому я никого не ждала, — она остановилась, и обернувшись ко мне, сказала, — говорила я Вашему отцу, что электрический звонок лучше, - экономка как-то растерянно всплеснула руками. — Вы изменились, мисс Хелен, - вдруг сказала она, глубоко с облегчением вздохнув, — похорошели, взгляд стал более уверенным. Так вы еще больше стали похожи на свою мать. Сколько времени прошло? — Кажется, четыре года, — нехотя призналась я. — Правда? За повседневными делами не замечаешь времени и, наверное, это хорошо, — Ханна нахмурилась, а потом добавила, — признаться, без Вас и мистера Джеймса дом опустел. Как жаль, что мистера и миссис Мориарти нет дома. Вы к нам надолго? Может быть, дождетесь родителей? Они будут отсутствовать дня три, не больше. — Я не планировала задерживаться так долго…. — Останьтесь хотя бы до завтра, мисс, — прервав меня, начала уговаривать Ханна, — в такую погоду лучше быть дома. Вряд ли кто-то сейчас пожелает оказаться на улице. И зайчику Вашему повезло, — указывая на Нэда в моих руках, сказала экономка, — этот дождь мог стать для него последним. — Кто его туда посадил? — Ах, деточка, ты и не догадываешься, что тут творилось после твоего побега. Мистер Мориарти, милая, был очень рассержен и на тебя, и на твоего брата, который не уследил за тобой. Не желая видеть твои вещи в доме, он распорядился их выбросить. Мистер Джеймс в последнюю минуту успел спасти только эту игрушку от участи сгинуть в неизвестности. Он посадил его в кресло на крыльце и запретил кому-либо, кроме хозяйки, трогать его. Мистер Алан был категорически против этого, но ты же знаешь, даже твой отец никогда не мог спорить с твоим братом. Поэтому зайчик остался в кресле до сегодняшнего дня. Одному Богу известно, мисс Хелен, как эта игрушка провела на улице столько времени. — А что было дальше? —осторожно спросила я, скрывая интерес к этой истории. — Мистер Джеймс покинул этот дом вслед за Вами, мисс Хелен. Обосновался где-то в Лондоне, и надеюсь, по сей день здравствует. — Но, Ханна, — воскликнула я, заставив женщину от удивления поднять бровь, — газеты, утверждают, что Джеймс Мориарти погиб. Вы разве об этом не слышали? — Мисс Хелен, — нахмурилась экономка, — эти акулы пера никогда не пишут правды. Я уверена, гибель мистера Джеймса, как и утверждения того, что он причастен к криминальному миру, выдумка. Да, несомненно, мистер Джеймс обладает незаурядным умом и вряд ли в Лондоне найдется человек, который может превзойти его, но я не за что не поверю, что свой ум мистер Джеймс тратит на помощь преступному миру. — Вы не верите в смерть Джеймса? - удивилась я, - признаться я и сама сомневаюсь в отличии от своих коллег. - Но что, если, все о чем пишут, окажется правдой? — журналистский интерес, заставил меня задавать вопросы, на которые я хотела получить ответ. — Нет, мисс Хелен, — Ханна вновь нахмурилась и протестно замахала руками, - и хватит об этом. Лучше давайте я перестану держать Вас на пороге дома и угощу чашкой кофе. Вы, наконец, согреетесь и расскажите о себе. Проходите в гостиную. Комната для Вас будет готова чуть позже. Обед тоже придется подождать, - и экономка улетела на кухню, оставив меня одну. Этот дом никогда мне не нравился, здесь я никогда не была собой. В нем практически ничего не изменилось: скрипнула третья от входной двери половица, а на стене в коридоре слева от входа в гостиную висело большое зеркало. Проходя мимо него, я невольно остановилась и внимательно на себя посмотрела. На меня смотрела элегантная, молодая женщина в черном брючном костюме и такого же цвета расстегнутом плаще. Природная бледность кожи была грамотно скрыта легким дневным макияжем, а серо-голубые глаза, подведенные черным карандашом, испуганно наблюдали за моими действиями. Усадив Нэда на небольшой кофейный столик в абсолютно белой гостиной, я подошла к окну и, сложив руки на груди, засмотрелась на водяные узоры на окне, которые рисовал дождь. Грузные, угрюмые тучи не спешили делиться небом с дневным светилом, задавив его своей тяжестью. А оно, словно растерянно сдавшись в неравном бою, совсем скрылось из вида. - Мисс Хелен, — раздался голос экономки. Я, вздрогнув, обернулась и увидела в руках Ханны поднос с кофейным сервизом и блюдцем, на котором лежали пышные булочки, — вот, грейтесь. — Спасибо, Ханна. Я практически не промокла. — Тогда почему дрожите, как вереск на ветру? — слегка улыбнувшись, спросила она и поставила поднос на столик рядом с игрушкой. Сама же аккуратно села на край одного из кресел и спросила: — Что заставило Вас вернуться, мисс Хелен? Помниться, Вы клялись не переступать порог этого дома. — Я вернулась за Нэдом, — указывая на зайчика и скрывая истинную причину своего появления, ответила я, — он ведь меня так долго ждал. — Мы все Вас ждали, мисс, - искренне сказала Ханна, — а строгость Ваших родителей всего лишь маска. Они очень любят Вас и Вашего брата. Мисс Хелен, а мистер Джеймс сюда тоже вернется? — экономка внимательно на меня посмотрела и слегка нахмурилась. — Не думаю, что это возможно, Ханна. Да и я здесь только до завтрашнего дня. — Ну, хорошо, — вздохнув, ответила она. И, поспешно поднявшись, направилась к выходу. Уже почти закрыв дверь гостиной, она произнесла:  — Мисс Хелен, это Ваш дом, помните об этом. — Мой дом и брат убийца, —почти шепотом произнесла я, когда Ханна ушла.

***

Утро следующего дня выдалось туманным. Из окна гостевой комнаты на втором этаже я не могла рассмотреть деревья, растущие всего лишь в метре от дома. Лондон, словно капризный ребенок, наигравшись любимой игрушкой — дождем — забросил его в дальний угол и, взяв новую, не менее любимую — туман — баловался уже ей, до следующей прихоти. Спустившись в столовую, я приступила к завтраку, заботливо приготовленному Ханной. Взяв лэптоп в руки, я открыла вкладку с сайтом, на которой вчера закончила просмотр. Вчерашний день не принес результатов. Криминальный мир Лондона был скуп на информацию о Джеймсе. Кроме газет, но уже в электронном виде, которые я читала в Париже, ничего нельзя было найти. Журналисты ссылались на Скотленд-Ярд, а Скотленд-Ярд в паре предложений ссылался на частного детектива Шерлока Холмса и его напарника доктора Ватсона. И лишь прочитав фамилию Ватсон, я вспомнила слова таксиста, который говорил о неком блоге Джона Ватсона, который восхвалял ум Шерлока Холмса. И если мой брат был знаком с этим детективом, то, возможно, о нем можно что-то найти в блоге Джона Ватсона. Допивала я утренний кофе, рассматривая страницу блога, как гласила надпись, «Джон Хэмиш Ватсон. Друг и биограф единственного в мире консультирующего детектива Шерлока Холмса»