***
Это был долгий день. Мы прибыли на станцию Лозанна в одиннадцать часов дня и до восьми часов вечера, когда отправлялся последний скоростной поезд обратно в Париж, должны были посетить множество мест. На выходе со станции нас с Кейт подхватила толпа пассажиров и увлекла за собой. Вот мы только что стояли на пустом перроне, а вот уже несёмся с людским потоком к выходу под аккомпанемент стучащих по асфальту колесиков чемоданов, которые как будто вымещали злость на каждом камешке. Дальше следовал калейдоскоп из неудобного такси, сев в которое, мы с Кейт, не сговариваясь, надели наушники, и я на короткое время растворилась в трели соловья и пении прочих птиц. Такси сменилось номером отеля, а из отеля мы отправились за несколькими интервью, которые должны были рассказать, что ждет мировой спорт в будущем в разные концы города, договорившись встретиться за два часа до отправления поезда. — Только прошу тебя, Хелен, не опаздывай! — обреченно вздохнув, напутствовала Кейт. — Где мне здесь задерживаться? — задала вопрос я, утешая себя мыслью, что эта голгофа не продлится больше одного дня. — Не имею представления, где ты можешь задержаться. Я просто даю совет. — Спасибо, Кейт. Но мне кажется, что пока еще рано бороться с желанием сбежать во Францию. — Тогда удачи, Хелен. — И тебе.***
Было обеденное время, когда я устроилась за столиком на застекленной террасе одного из маленьких ресторанчиков близ Женевского озера. Ветви старой липы посреди небольшого дворика дрожали от легких порывов ветра. Солнце окончательно разогнано серый туман, отчего стало значительно теплее. Почти каждое проведенное мной интервью отнимало у меня большое количество энергии, поэтому сейчас я с вымученным спокойствием наслаждалась принесенным официантом вином. Его вкус был интенсивным, плотным и одновременно мягким, приятно отдававший вишней и черной смородиной. Но, увы, удовольствие от дегустации вина омрачалось скорым окончанием перерыва между интервью. Благо следующее из череды запланированных на сегодня интервью являлось последним, и должно было пройти здесь. Подобное стечение обстоятельств было очень удачным, так как журналисту не всегда удается провести интервью в спокойной обстановке, когда твоего оппонента никто и ничего не отвлекает. К сожалению, так уж сложилось, в большинстве случаев мне приходилось брать интервью на бегу, ограничиваясь тестовыми вопросами, ответами на которые были стандартные «да» и «нет» и никакой конкретики. Сейчас же была возможность никуда не бежать, а внимательно слушать и делать выводы. Ожидая своего визави, я ненароком поглядывала на пейзаж за стеклом. Заснеженные Альпы и их нечеткое отражение на поверхности озера всё здесь было как в другом измерении, но при этом знакомое, умиротворяющее, обнадеживающее, пьянящее бесконечностью и свободой. Ошеломленная изяществом природы, я осознала, что всё, что я сейчас вижу, было исполнено для меня глубоким смыслом. Всё напряжение, накопившееся во мне за последние часы, куда-то подевалось. Я попробовала проанализировать, откуда взялось это благостное ощущение, и была вынуждена признать, что погружение в природу вселяло в меня уверенность, что всё будет хорошо. В ресторанчике чудесно пахло кукурузным хлебом. Официанты, принимая заказы, приносили и уносили блюда: жареная курица, сладкий картофель, горячие гренки, а собравшийся здесь люди больше напоминали узкий семейный круг, чем приехавших за впечатлениями туристов, которые гудели как растревоженный улей. Допивая вино и наблюдая за происходящим, я невольно улыбнулась. Было приятно ощутить себя частью происходящего момента. Мое блаженство было нарушено звуком приближающихся к моему столику шагов. — Мисс Фрей? — протягивая руку для приветствия, уточняет появившийся. — Да — поднимаясь, ответила я, протягивая руку для ответного рукопожатия, — мистер Смитт? *- он, молча, кивнул, устраиваясь напротив меня. — Вы не возражаете? — указывая, на незаконченный обед, спросила я. — Вовсе нет. Я, наоборот, последую Вашему примеру, — он гордо выпрямился, словно нес караул рядом с государственным флагом, и, повернувшись в зал, попытался привлечь одного из официантов. Не получилось. Мистер Смитт сконфужено улыбнулся, повернувшись ко мне. — Думаю, можно начать задавать вопросы, мисс Фрей? — Вы же ничего не заказали? — Обеденный перерыв еще не закончен. Здесь много людей. Не успевают. — Но… — Что? — Мне кажется, это не слишком удобно, если… — я не смогла подобрать правильного слова, описывающего стоящие передо мной тарелку и пустой бокал. — Вы, мисс Фрей, как раз мне поможете. — Чем? — удивилась я. — К Вам, же подойдут это убрать и тогда. — Но это так… трудно, может я смогу, — в этот момент я, не слушая его возражений, сама повернулась, пытаясь привлечь внимание официанта. Как оказалось зря. Именно в этот момент, в этот час и этот день на пороге ресторанчика в городе Лозанна Швейцария, там, я по чистой случайности брала интервью о будущих Олимпийских играх и о спорте в целом, стоял Майкрофт Холмс. — Господи, — сквозь зубы процедила я, — ну и дела — я напряженно выдохнула потрясённая происходящим, — это слишком глупо, Господи, как же глупо, — едва сорвавшись с моих губ эти слова, приводят меня в ужас, но уже слишком поздно. — Честно говоря, я не уверен, что вполне понимаю, о чем Вы говорите, мисс Фрей, — голос мистера Смитта звучал откуда-то из далека. — Мисс Фрей, — он позвал меня настойчивее, стараясь привлечь моё внимание, — Вам плохо? — Что? — переспросила я, стараясь ухватиться и сосредоточиться на звуке его голоса. Потрясение от неожиданной встречи разбило моё спокойствие на острые осколки, разбрасывая их горячими электрическими уколами по рукам и груди. На несколько мгновений я ощутила прилив неприкрытого ужаса, но делаю глубокий, медленный вдох и снова пытаюсь связно думать. — Вы побледнели. Вам нехорошо? Может быть нужен воздух. — Нет, — я прищурилась, — если не возражаете, я хотела бы вернуться к теме нашего разговора. На чем мы остановились? — Мы еще не начинали. И, учитывая Ваше состояние, я не рекомендую начинать. — Мистер Смитт, — попыталась возразить я, — я не хочу привлекать к себе внимание людей, которые находятся в этом заведении, — на последних словах в моём голосе прорезается болезненная хрипотца, которая, конечно же, слышатся мистеру Смитту. — Я не предлагаю Вам этого делать, — мистер Смитт продолжал меня уговаривать, — я предлагаю выйти на воздух и продолжить наш разговор на улице, — он указал на открывающиеся каждую минуту двери ресторанчика, которые, то впускали, то выпускали посетителей, — позвольте помочь, — говорит он и протягивает мне руку, чтобы я могла на неё опереться. В течение долгой секунды, я пытаюсь осознать, что происходит, — поверьте, если Вы упадете в обморок, то привлечете к себе больше внимания. Идемте, мисс Фрей. — Он прав, а я начинаю злиться, потому что он прав. Знаю, что это не правильная реакция на его помощь, поэтому до боли прикусываю губу и стараюсь не начать спор. — Хорошо, мистер Смитт, — наконец-то соглашаюсь я, — спасибо за помощь и прощу прощения. — Вот и славно. Лавируя между людей, мы пытаемся выбраться на свежий воздух. Я иду медленно, задержав дыхание, в горле пересохло. Укрывшись оболочкой молчания, я практически ничего не слышу, но незаметно озираюсь по сторонам, опасаясь чего-то кружащего в воздухе и. чтобы успокоиться, постоянно твержу себе, что все закончится, как только мы покинем это помещение. Но в таком состоянии время растягивается до бесконечности, и я не сразу понимаю, когда лучи солнца начинают слепить мне глаза. И машинально прикрываю их рукой от яркого света только тогда, когда мистер Смитт легонько тянет меня за локоть, направляясь к небольшой деревянной скамье рядом с входом в ресторан. Наш разговор течет медленно, плавно и спокойно. Я задаю вопросы, а он отвечает. Когда наступает время прощаться, о чем напоминает трель телефона в кармане мистера Смитта, он аккуратно сжимает мне руку на прощание, желает здоровья и оставляет одну. «Что ж, — резко выдыхая воздух из легких, думаю я, — всё могло быть гораздо хуже». Я закрыла глаза и облокотилась за спинку скамьи. Свежий ветерок дул прямо в лицо. Негромко шелестела листва деревьев, пахло сырой землёй, где-то вдали, если прислушаться, можно было услышать плеск волн. Этот город был спокойнее, чем большинство городов, которые мне посчастливилось посетить и увидеть. Не было здесь суеты, которая охватывала большинство городов и их обитателей, похожая на раковую опухоль, поглощающую всё на своём пути и природу и людей. — Как тесен мир, неправда, мисс Фрей? — скучающий голос мистера Холмса, который я не ожидала услышать, заставил меня открыть глаза. Майкрофт Холмс стоял рядом со скамьёй, на которой я сидела, и смотрел куда-то в сторону. — Мистер Холмс? — зачем-то уточнила я, прищурившись, — что Вы здесь делаете? — Надеюсь, Вы не требуете от меня подробного отчета? — он продолжал задавать мне вопросы, но смотрел при этом в другую сторону. — Вы следите за мной? — Это не в моей компетенции. Вы позволите сесть? — указывая на скамью, просил он. — Зачем? — опешила я. — Я ожидаю служебный автомобиль. — И все? — передо мной сидел человек состоятельный, уверенный в себе, великолепно одетый, привыкший ко всему самому лучшему. Привыкший вращаться в самых влиятельных кругах и нашептывать важные сведенья на ухо самым могущественным персонам, поэтому я не совсем понимала, что происходит и как мне на это реагировать. — Как протекает Ваше расследование, центром которого является мой брат? — Я закончила. И это не расследование, — возразила я. — Правда? — усмехнулся он, — я читал всё, что было Вами написано. — И что не так я написала? — возмутилась я. — Я думал Вы настойчивей. — Что я должна была сделать? - Наблюдая за Вами или скорее за Вашей работой, — уточнил он, — я пришел к выводу, что Вы, Хелен, выполняя свою работу, стремитесь, стать частью маленького мира, который я с особой тщательностью создавал для своего брата. — Что Вы хотите этим сказать? Простите, мистер Холмс, но я Вас не совсем понимаю, — я критически рассматривала себя как человека в целом и в частности как к отдельной единице, названной «Хелен», поэтому была удивлена подобному выводу. Абсолютно не соответствующему истинному положению дел, но решила не перебивать, а слушать внимательно. — А разве не хотели? — удивился он. — Это всего лишь моя работа. Я хотела сделать всё правильно. Я хотела получить результат достойный Вашего брата. Почтить его память. И услышать всех, кто находился с ним рядом до самого последнего шага с крыши. Даже Вас, — от нарастающего волнения мой голос дрогнул на последнем слове. — Я Вам напомню, мисс Фрей, под моим присмотром целая страна. Я не мог, как бы ни хотел, уделять Шерлоку слишком много времени. Поэтому я подобрал людей, которые должны были окружить Шерлока с особой тщательностью. Каждого следовало обучить, каждого направить, подсказать. — Но вы же его брат… — И? — удивился он, но слушать моего ответа не стал. Вместо этого он резко поднялся со скамьи, наблюдая как ко входу в ресторан, подъезжает сверкающий, как бриллиант автомобиль. — Идемте, мисс Фрей. — Куда? — У меня, кажется, входит в привычку, подвозить Вас. Филипп, мой водитель, — уточнил он, видя мою растерянность, — немного задержался, но я уверен, что мы сможем доставить Вас туда, куда Вы скажите. — Это бесплатно? — усмехнувшись, уточнила я. — Абсолютно, — отозвался он, — где Ваш зонт? — спросил он, пропуская меня вперед, когда мы подошли к машине, а Филипп открыл перед нами дверь машины. — Оба зонта дома. В Париже, — ответила я, как только за Майкрофтом закрылась дверь. — Вам удобно? — поинтересовался он. — Да, спасибо, — ответила я, стараясь не обращать внимание на скорость, с которой менялись темы нашего случайного разговора. Тем более к одной из них я хотела вернуться. — Вы абсолютно в этом уверены, мисс Фрей? — Мистер Холмс, а вы не могли бы уточнить, что сейчас не так? — Вы сидите на одной из моих папок, мисс Фрей? — Ой! — сдавленно воскликнула, я, стараясь как можно аккуратнее сначала достать папку, а потом положить её на свободное место. — Отдайте. Я передам её Филиппу. Так будет безопаснее. — А что там? — Мне пока неизвестно, мисс Фрей. Инспектор Лейстрейд, надеюсь, не слишком торопиться с решением проблем и может чуть-чуть подождать. — Инспектор Лейстрейд? Вы теперь ему помогаете вместо Шерлока? — Можно и так сказать, мисс Фрей. Дальше, почти до самого отеля, мы ехали молча. Я несколько раз пыталась продолжить разговор о Шерлоке, но предпочитала молчать, а он, так же молча и с интересом, наблюдал за моими попытками, но не стремился помочь. — И всё же, — не выдержала я, когда мы проезжали по набережной озера, сворачивая в переулок, — Вы, мистер Холмс, неправы. — В чем Вы меня обвиняете, мисс Фрей? — задал вопрос Майкрофт, интерес, звучащий в его голосе, казался неподдельным. — Нет, мистер Холмс, вы не совсем меня поняли, — спохватилась я, наконец-то сообразив, кому я пытаюсь высказать свое мнение. — Не желаете объяснить? — спросит он, расправляя плечи, непроизвольно вздрогнув. — Я должна постараться. — Я жду, мисс Фрей. Я стойко выдержала его непроницаемый взгляд, судорожно вздохнула и после секундного колебания, рискуя вызвать его гнев, начала свой рассказ. Увлеченная своими мыслями о Шерлоке, я не заметила, как несколько раз, пока я говорила, по лицу Майкрофта Холмса пробежала тень беспокойства. Закончив говорить, я посмотрела в его сторону, он с неподдельным интересом разглядывал моё лицо. Я гордо подняла голову. Его взгляд скользнул дальше, изучая каждый дюйм моего тела, словно пытаясь найти хоть какую-нибудь неточность. Я смотрела, как его лицо приобретает довольное выражение, когда он эти неточности не находил. И именно в этот момент, сама не понимаю как, Майкрофт Холмс наклонился и со вздохом прижался к моим губам. Боже мой! Я закрыла глаза. Окружающая нас действительность на несколько долгих мгновений словно исчезла. Он инстинктивно подался вперёд, и не встретив от меня видимого сопротивления, приоткрыл рот. Я судорожно вдохнула его теплое, влажное дыхание и ответила на поцелуй. Тихим эхом отозвалась в теле дрожь от его действий. Казалось, Майкрофт Холмс вынимал мою душу изучающе-статичным поцелуем, оставив её неприкреплённой к моему телу витать в воздухе. И теперь только от его действий зависело, вернётся ли она её владельцу или заберет себе в беспрекословное пользование. Автомобиль, тихо следующий по заданному ранее маршруту, незаметно остановился, заглушив тихое урчание двигателя. В этот момент я поняла, что во мне что-то с непостижимой быстротой изменилось. — Я не тот Холмс, который Вам нужен, мисс Фрей. Вам пора, — сказанные им так спокойно слова, словно прорвав платину тишины и спокойствия, звенели для меня колоколом. Меня поразило, с каким хладнокровием он держался, как будто ничего не произошло. Его спокойствие при этих обстоятельствах казалось страшным. Он как будто подчинился судьбе и шел ей навстречу и с полным самообладанием. Холодно и задумчиво смотрел он на меня, словно ждал, что я буду делать. Это было ужасно. Я почувствовала, как снова впадаю в состояние паники и напрягла все оставшиеся силы, чтобы не поддаться пустоте и мраку, стремившимся поглотить меня. Снаружи послышались шаги и чей-то голос. Открылась дверь. Водитель Майкрофта терпеливо ждал, когда я покину машину его босса. — Спасибо, мистер Холмс, — оставалось ответить мне, на что он, молча, кивнул. Меня слегка пошатывало, когда я шла к входу в отель. Никто из прохожих не интересовался мной и только швейцар, слегка наклонивший голову при моем появлении, нахмурился, когда увидел меня. Я прошла дальше, надеясь, что мне хватит сил добраться до своего номера, не упав в обморок. Что ж, штормы забрасывают в нашу судьбу другие жизни в напоминании о том, что мы не одни и мы уязвимы.