WOAS. Этот безумный мир.

Он ожидал всего, чего угодно, но только не этого. Холодные глаза Валери Тулл, словно два синих айсберга, изучали его лицо с подчеркнутым презрением — он прожил более тысячи лет, и был уверен, что познал все виды боли и выработал к ним иммунитет, но, как оказалось, к ее не-любящему взгляду иммунитета у него не было. — Валери… — проговорил Элайджа Майклсон, и в его голосе смешались противоречивые чувства: и радость от встречи, и недоверие к тому факту, что это именно она, и горечь от осознания того, что это ее магия стоит у истоков всех бед, что обрушились на него и его семью. — Ты, конечно же, не ожидал увидеть меня, Элайджа, — произнесла ведьма Тулл, неприятно усмехнувшись. — Но именно на это я и рассчитывала. Что ты до последнего не будешь знать, кто уничтожает вас одного за другим. — Зачем, Валери? Зачем? — ему. наверное, стоило бы ринуться вперед, используя свои сверх-силы, но даже мысль о том, чтобы причинить этой женщине вред, претила ему. Когда-то Элайджа любил ее. — Когда-то ты любил меня, — словно прочтя его мысли, проговорила Валери, и в ее голосе первородному почудились ностальгические нотки, но затем ее линия рта стала еще жестче: — А затем твой ублюдочный братец Кол шутки ради изнасиловал меня, а когда бросил полумертвую и искалеченную, то напоил своей кровью. Я умерла — но вовсе не от ран, которые он нанес мне. После того, как он ушел, появился еще один твой брат. Финн. Мерзкая крыса, падальщик, жалкий тайный вредитель! Это он убил меня — и сказал, что я родилась для того, чтобы однажды уничтожить нечто, что уничтожить невозможно. Первородных, Элайджа. Он сказал, что у его матери было видение об этом. Сказал, что это она отправила его ко мне. Сказал, что я особенная. — Нет… — в ужасе прошептал Элайджа, отшатнувшись: но бежать было некуда, и спрятаться от истины он не мог. Валери с помощью своей магии заперла его в поместье, и пришла за ним так же, как до этого пришла за Колом и за Клаусом, за Беккой и Фреей, за Хейли и Хоуп. — Твоя любовь и твоя проклятая семья уничтожили мою жизнь, — глаза ведьмы лихорадочно блестели, и это не сулило Элайдже ничего хорошего. — Я пришла, чтобы отомстить вам. Всем и каждому. Ты — последний, Элайджа. И ты будешь страдать гораздо ужаснее, чем все они вместе взятые, потому что я тоже когда-то любила тебя. Я доверяла тебе. Когда она швырнула в него заклятье, Элайджа принял свою кару с покорно опущенной головой. Он заслужил эту ненависть — потому что в его памяти все еще свежи были воспоминания о прелестной Валери, чьи пшеничные кудри переливались на солнце золотом, и чьи очаровательные щечки покрывались стыдливым румянцем при каждом его появлении. Когда-то она любила его — и это превратило ее в монстра. Но разве можно было винить ее за это?..