WOAS. Этот безумный мир.

Ей было плевать на все, когда она впервые увидела Джейка Райли. Буквально плевать — у нее все равно больше не было причин ни бороться с медленно убивающей ее анорексией, ни тем более остерегаться вируса, поражающего один город за другим: медленно, но верно пожирающего всю страну. Ее отец, сестра, ее мачеха, ее мать и подружка ее матери — они были мертвы, все они. Они умерли еще до того, как Эллен вернулась домой. Все, что ей досталось — это урна с прахом, который не факт что принадлежал ее родным, да горсточка личных вещей, снятых непосредственно с их тел: перстень отца, кулон сестры, обручалка мачехи, цепочка матери… — Мне жаль, — глухо пробормотал Джейк Райли, вручая ей пакет с личными вещами и одну-единственную урну. — Здесь прах… Нет времени упаковывать каждый отдельно, нет времени даже разбираться, чей он, просто… Нужно иметь хоть что-то, чтобы отдать последние почести. Я понимаю это, и я… Я подумал, что тебе это нужно. — Понимаешь? — высоким, ломким голосом переспросила его тогда Эллен. — Ни хрена ты не понимаешь, понял? Принес мне кучу золы, кучу чужих сожженных костей, и делаешь вид, что это должно меня утешить! — У меня нет ничего другого, — просто, тихо сказал Джейк Райли, и ком в горле Эллен вырвался наружу сдавленным рыданием. Пока она плакала, Джейк Райли осторожно обнимал ее хрупкий стан, позволяя прятать изможденное, искаженное страданиями лицо у себя на груди, а когда слезы иссякли, он не стал травить ей душу пустыми словами утешения. — Если я буду тебе нужен, ты всегда найдешь меня на улицах, — сказал он на прощанье. — или в крематории. Только после того, как он ушел, Эллен осознала — он в самом деле п о н и м, а л  — это он был тем, кто сжигал бесконечные тела зараженных и бережно собирал скорбные свертки с личными вещами для близких умерших. Он понимал гораздо больше, чем ему хотелось бы. Ей не стоило быть с ним столь резкой — но извиняться было уже поздно. Может быть, в другой раз — если они снова встретятся. * * * Мысли о Джейке Райли не преследовали ее неотступно, нет. Ее терзали мысли об отце, о сестре, о мачехе. О матери. О том, чего она не успела сказать, и чего никогда уже не скажет. Но Джейк Райли и его усталые глаза — да, порой она думала о нем. О том, как он выживает в этом аду, в этом новом мире, где не осталось ничего, кроме смерти, и о том, как он пытается помочь выжить другим. Даже ей — когда принес ей вещи погибших близких… Нет, она не искала его на улицах специально, но в конце-концов мысли о том, что даже в такие страшные времена есть смысл бороться, появились в ее голове именно благодаря воспоминаниям о том, как Джейк Райли смотрел на нее — с невероятным упрямством в темных глазах. Упрямством человека, которого не сломить. — Хочешь стать волонтером? Серьезно?.. — он даже не попытался спрятать усмешку, когда Эллен предстала перед ним со своим заявлением. — Да тебя же малейшим порывом ветра сдует. — Не сдует, если ты дашь мне бронежилет и дубинку, — возразила Эллен, тщательно сохраняя серьезность, хотя хотелось улыбнуться в ответ. Интересно, знает ли Джейк Райли, как заразительна его улыбка? — Придется ходить с тобой в патруль самому, — заключает Джейк. — Мало ли, вдруг и вправду ветер… А бронежилеты у нас на вес золота. Эллен знает, что он присматривает за ней, и Эллен ему за это благодарна. Она тоже пытается за ним присматривать. Джейк Райли — невероятно сильный духом, но и ему порой нужен кто-то, кто положит руку ему на плечо в момент отчаяния. Иногда, когда ему приходится проводить в крематории целые сутки, он становится бледной тенью самого себя: жизнерадостного, забавного Джейка с вечной дурацкой улыбочкой, от которой у Эллен неизменно теплеет внутри. Джейк — тот, кто снова научил ее смеяться, верить, дышать полной грудью, любить жизнь. Джейк — тот, кто бережно сжимал ее тонкие пальцы в своих больших ладонях и обещал, что все будет хорошо. И она верила. И в моменты, когда он обхватывал голову руками и надолго замирал в этой скорбной позе, раздираемый печалью о десятках и сотнях, тысячах погибших, Эллен была рядом, с чашкой горячего чая и объятиями наготове. Может, это было и глупо, но она вновь ощущала себя живой среди этого бала смерти — благодаря Джейку и тому, что была нужна ему. Может, это и было глупо — но это делало ее счастливой. Это ее спасло.