T h e O r i g i n a l s

[Представим, что сезона с пророчеством не существовало. Люсьен и Тристан не появлялись в НО. Майклсоны мирно правят городом. Хоуп — совершеннолетняя] Она всегда знала, что в день ее официального совершеннолетия произойдет что-то особенное. В конце-концов, она никогда и не была обыкновенным ребенком — Хоуп Майклсон родилась в семье, в которой обыкновенным не являлся ни один член. Гибрид от рождения, она росла с осознанием того, что ей уготована непростая, но определенно нескучная судьба — вампир и оборотень, ведьма и человек, Хоуп соединяла в себе все четыре сущности, и с раннего детства училась управлять ими, не впадая в крайности. Ее тетушки, Ребекка и Фрея, всегда были рядом, чтобы поддержать и направить в борьбе с жаждой крови и экспрессией, а мать и отец обучали ее искусству охоты и борьбе со внутренним зверем. Хейли поначалу беспокоилась о том, кто же научит малышку Хоуп быть человеком, но девочка и сама прекрасно справилась с этой задачей: она была добра и отзывчива, сострадательна и благородна, — кажется, она была настоящим уникумом во всех отношениях. По мере взросления Хоуп превращалась в истинную красавицу, и Клаус какое-то время весьма ревностно наблюдал за нею, опасаясь настойчивых поклонников, которые могут задурить его обожаемой дочурке голову. Вот только Хоуп не спешила бегать по свиданиям — у нее было много друзей как и в школе, так и в колледже, но любовного интереса для нее так и не нашлось. Со временем даже подозрительный Клаус убедился в благоразумии дочери и прекратил следить за ней, справедливо рассудив, что она не станет размениваться по пустякам, ожидая чего-то особенного. Вот только никто из семьи не мог предположить, что «особенное» — это Люсьен Касл. — Сегодня это случится! — серебристый голосок Хоуп разнесся по всему дому, взволнованный и мелодичный. — Если быть точной, то уже случилось, милая, — усмехнулась Хейли, которая вместе с Элайджей и Фреей в гостиной пила кофе, когда ее дочь показалась на лестнице. — Ты родилась на рассвете, так что вот уже несколько часов как тебя можно считать официально совершеннолетней по всем законам. — О, нет, я не об этом, мама! — Хоуп стремительно спускалась вниз, щеки ее пылали очаровательным румянцем. — А о чем же ты, дорогая? — полюбопытствовала Фрея. — Кажется, она прознала про подарок Клауса, — шепнул Элайджа. — Нет-нет, это другое! — горячо возразила Хоуп. — Совсем другое! Мне нужно идти, скоро вы всё узнаете! — Узнаем что, Хоуп? — встревожилась Хейли. — Я и сама пока не знаю, — призналась Хоуп и, на ходу поцеловав мать в макушку, проследовала к выходу. — Постараюсь вернуться к обеду, люблю вас всех!.. * * * Он ждал ее в баре, который принадлежал Ками О`Коннел — сидел за столиком в самом дальнем, укромном уголке, и не сводил глаз со входа: знал, что она придет. — Ты прекрасна, — сказал он, когда Хоуп заняла место напротив и взглянула на него полными любопытства сияющими глазами. — Скажи мне свое имя, — попросила она. — Люсьен, — ответил вампир. — Я старый друг твоего отца, Хоуп. Я… — Ты — его первое дитя, созданное кровью, — закончила за Люсьена Хоуп. — Теперь я знаю, когда могу видеть твои глаза. Я ждала тебя так долго… Всегда! Как это возможно? — Мы предназначены друг другу, Хоуп, — мягко проговорил Люсьен, протягивая девушке свою раскрытую ладонь. — Самой Вселенной. Пророчество, которое я получил много столетий назад, привело меня сюда сегодня. — Значит, теперь мы навсегда вместе? — Хоуп восприняла его слова с удивительной покорностью и даже с восхищением, а ее пальцы легли в его ладонь так правильно, так удобно. Люсьену даже на мгновение стало неловко от того, что он собирался сделать дальше. Впрочем, кто он был такой, чтобы менять ход того, что предначертано? — Навсегда, — подтвердил он, стиснув ее пальцы. — Ты мне веришь? — Да, — выдохнула Хоуп. — Что ж… Тогда нам нужно немедленно получить свои метки. Так уж все устроено, милая. Просто… Сделай то же, что сделаю я, а после никто и ничто не сможет разлучить нас. Когда он достал опасную бритву и медленно, хладнокровно взрезал себе рот, изобразив гротескную улыбку от уха до уха, Хоуп зачарованно наблюдала за ним, и в ее глазах плескались страх и вместе с тем пугающая, холодная решимость. Когда Люсьен протянул ей окровавленную бритву, она взяла ее не дрогнувшей рукой. Его порезы уже затянулись, когда на ее лице выступила кровь — она повторила его действия, не колеблясь. Когда и ее раны затянулись, Люсьену не пришлось говорить ей о том, что станет следующим шагом — она уже знала. — Их всех? — уточнила она, обводя потемневшим взглядом не особенно людное в этот час помещение. — Не сожалей о них, Хоуп. — Я не стану, — пообещала она, обнажая клыки. * * * К обеду они явились рука об руку, наполненные чужой кровью и тьмой, как и было предрешено: две родственных души, два первых в своем роде создания, два монстра, которым суждено было обрести друг друга. — Что, если они не примут тебя? — спросила Хоуп прежде, чем распахнуть дверь в дом. — Твое пророчество говорит что-нибудь на этот счет? Мы должны будем убить и их тоже? — Надеюсь, нам не придется заходить так далеко, — деликатно отозвался на это первый обращенный вампир. Им и не пришлось — по крайней мере, не сразу.