Shameless.

Галлагеры и Милковичи повязаны так тесно, что уже и нельзя представить одних без других. — Ебучие Милковичи, — ворчит по утрам Фиона, когда встречает на кухне Мэнди, присвоившей себе ее чашку и мирно прихлебывающую кофе, или нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу под дверью ванной комнаты, которую оккупировал Микки. — Ебаные Галлагеры, — беззлобно и даже счастливо хмыкает Микки, когда смотрит, как ловко Деббс меняет подгузник Евгению, или когда Йен заваливает всю его комнату своими шмотками. Галлагеры и Милковичи — как одно целое. Один только Лип все выебывается и выебывается, не желая признавать очевидного. Галлагерам без Милковичей — пиздец. Галлагеры и Милковичи — семья. — Ты заебал уже доводить мою сестру до слез, — Микки не то, чтобы мозги Липу вправлять пришел, просто ему реально надоело видеть то, как Мэнди выбивается из сил, пытаясь заслужить любовь этого засранца. — Ты что, пришел мне нотации читать? Или угрожать? — удивленно вскинул брови Лип и полез в карман за сигаретами. — Серьезно, Микки? Это так тупо… — Тупо давать кому-то надежду, если у самого нет никаких чувств, — серьезно возразил Милкович, и Лип даже как-то подобрался. На самом деле, Микки, который выдает философские мысли, был куда опаснее, чем Микки, собирающийся раскрошить твое ебло кастетом. -Ты ничего не знаешь о моих чувствах, — буркнул Лип, выбирая как способ защиты пассивную агрессию. — Нет, чувак. Знаю, — возразил на это Микки. — Мы с Йеном прошли через много дерьма, чтобы быть вместе и стать счастливыми. Я знаю, каково это. Я наизнанку выворачивался, ломал себя… Я и сейчас себя ломаю, но мне помогает не сорваться к хуям то, что я знаю — это не напрасно. Это — ради нас. А Мэнди, она… Она проходит через все дерьмо зря. За всем этим ничего не стоит. — Как ты можешь знать это? — окрысился Лип, с отвращением понимая, что Микки говорит правду. Так оно и было. Он чувствовал пустоту каждый раз, когда был с Мэнди. Да, ему было с ней хорошо, но за этим не стояло ничего. Пустота. — Лучше сделай ей больно сейчас, пока она еще может с этим справится, чувак. Потом, когда все зайдет еще дальше, ей будет полный пиздец, — покачал головой Микки и добавил уже другим голосом. в котором явно слышалась угроза: — И если ей будет пиздец из-за тебя, чувак, имей ввиду: я моральки читать больше не стану, а просто разъебашу тебя вдребезги. — Справедливо, — тихо проговорил Лип, выдержав тяжелый взгляд Милковича. — Я… Подумаю о том, чего хочу от жизни и от Мэнди в частности. Микки отошел от грузовичка, в котором и сидел Лип, и поднялся на галлагеровское крыльцо. Он не стал стучать, а просто открыл дверь своим ключом. В конце-концов, Галлагеры и Милковичи были одной семьей, конечно же, у него были ключи.