Shameless.

[Для Спенсера — пост второй сезон, где они расстаются с Трейси. Страсмор терпит крах и НЕ получает регистрацию в Лиге. Для Фионы — пост первый сезон. Она работает в клубе, тянет на себе дом и пытается забыть Стива] 1. Вряд ли Трейси могла бы оказаться здесь — серьезно, это было гетто, самое настоящее гетто, захолустье на окраине Чикаго, гребанная дыра, находиться в которой было не комфортно даже ему, без малого двухметровому громиле с кулачищами, что те наковальни… Впрочем, Трейси всегда была такой — она обладала не просто железной хваткой, у нее были стальные яйца, которыми и сам Спенсер-то не всегда мог похвастать. Ради хорошего репортажа она могла забраться в местечко и более гнилое, чем этот райончик. А он, черт возьми, готов был забраться уже за нею куда угодно — потому что потерять Трейси было ошибкой, и ошибкой куда более фатальной, чем его провал с попыткой регистрации. — Эй, мисс!.. Девушка в простеньком белом платье выглядела куда как дружелюбнее тех двух упырей, которые попались ему несколько минут назад и угрожали ножом, требуя отдать мобилу или лопатник (дал под зад обоим, естественно), и поэтому Спенсер окликнул ее. Он наблюдал, как минутой ранее ее подвез к дому-развалюхе с хлипким забором какой-то пижон на убитом кабриолете, теперь вот пижон укатил, а девушка намеревалась войти во двор дома, который просто молил о капитальном ремонте. — Это ты мне? — девушка обернулась на голос, явно удивленная таким обращением, да и внешний вид Страсмора явно ее смутил: оно и понятно, его дорогие льняные брюки, белоснежное поло и дизайнерские туфли вкупе с дизайнерскими же солнцезащитными очками выглядели здесь чуток неуместно. — Определенно, — подтвердил Спенсер, приближаясь, но на всякий случай делая это медленно: мало ли, вдруг девушка испугается его габаритов и решит сбежать, подумав, что он очередное местное быдло, ограбившее какой-нибудь бутик в центре. — Могу я отнять минутку вашего времени? — Ты уже это делаешь, здоровяк, так что дерзай, — усмехнулась девушка. Спенсер не мог не отметить, что она хороша собой: совсем не похожа на Трейси, не его типаж, но чертовски привлекательна. У нее были темные вьющиеся волосы, и большие темные глаза на открытом, совсем еще молоденьком лице. Она, должно быть, не так давно школу закончила: вряд ли ей больше двадцати трех. — Я ищут мисс Трейси Легетт, — перешел Страсмор к делу, поскольку девушка смотрела на него выжидающе. — Она журналистка, по моим сведениям, снимает дом где-то здесь, потому что пишет статью о… — Я не слышала ни о какой журналистке по фамилии Легетт, — пожала плечами девушка. — Из новеньких здесь только парочка лесбиянок, но ни одну из них не зовут Трейси, да и дом они выкупили, а не снимают. Можешь попробовать разузнать что-нибудь в «Алиби», но вряд ли ты ее найдешь. Я бы знала, появись в нашем районе журналистка. — Да, черт… — пробормотал Спенсер, чувствуя, что обломался по полной, и Трейси реально не желает его больше видеть, а потому и дала неверные координаты. — А «Алиби» — это?.. — Местный бар, — вполне себе дружелюбно подсказала девушка. — Если и там ничего о твоей Трейси не знают, то искать ее — дохлый номер. — И как мне туда попасть? — Все просто, — отозвалась брюнетка и пояснила ему, как найти бар, после чего посчитала свою миссию выполненной и шагнула таки за калитку. — Эй, послушай, — Спенсер и сам не знал, зачем делает это, просто ему чертовски не хотелось сейчас оставаться одному и снова погружаться в свои невеселые мысли, которые сводились к тому, что он убогий неудачник. — Как тебя зовут? Девушка снова обернулась к нему, несколько мгновений изучала его задумчивым взглядом, а затем ответила: — Фиона. Фиона Галлагер. А ты? — Спенсер Страсмор. Я — спортивный агент, и я… — Честно говоря, мне все равно, кто ты, Спенсер Страсмор, — дерзко улыбнулась ему Фиона. — Но если ты пытаешься пригласить меня на кофе, то я согласна только в том случае, если это будет полноценный завтрак. У меня была долгая ночная смена и веселенькое утро, так что если тебе нужна компания, то сначала меня придется реанимировать. — Мне это подходит, — заверил девушку Страсмор. — Моя машина на соседней улице. — Думаешь, ее еще не угнали? — с сомнением уточнила Фиона и расхохоталась, поскольку Спенс мгновенно спал с лица. — Да шучу я, расслабься! У тебя что, «бентли»? — «Роллс-ройс», — ответил Страсмор. — Это, знаешь ли… — Покруче? — хмыкнула Галлагер. — Ну-ну, мистер большая шишка. И чего тебя только занесло в наше захолустье? Видимо, Трейси Легетт та еще штучка. — О, да, — подтвердил Спенсер. — Так мы идем? — Идем. Кстати… Ты когда-нибудь бывал в Коста-Рике? Он бывал, и не против был рассказать об этом, вот только истории в голову приходили сплошь аморальные и неприличные. Пришлось приврать и приукрасить, чтоб не выставлять себя тупым качком и прожигателем жизни, но что-то подсказывало ему, что юная мисс Галлагер видит его насквозь — уж больно проницательный у нее был взгляд. 2. Он так и не нашел в Чикаго Трейси. Больше и не искал, если честно — с тех самых пор, как позавтракал с Фионой. Более того, он даже не ответил на сообщение, которое Трейси прислала ему полторы недели спустя. «Неужели ты заблудился в пути ко мне?» О, она даже понятия не имела, насколько! Фиона Галлагер была из разряда тех девушек, которые совсем не в его вкусе — она не являлась ни томной пафосной сучкой, охотящейся за сильными мира сего, ни акулой шоу-бизнеса, ни даже просто липучей старлеткой с таблоидов. Фиона Галлагер была чистой головной болью, занозой в заднице, концентрированной катастрофой — и его новым стимулом жить и бороться. Она барахталась в водовороте событий с таким упорством, которого он давно не прикладывал — и это при том, что у нее была хреновая работа с мизерным заработком, алкаш-отец, тащащий из дома все более-менее ценное, куча братьев и сестер мал мала меньше и один долбонутее другого… Фиона тащила все это дерьмо на себе, одна, и она справлялась, и на ее лице сияла улыбка, и она умела быть счастливой вопреки всему, и она верила в то, что все наладится и все будет хорошо… А еще она посылала его на хрен, когда он предлагал помочь ей, и твердила, что спит с ним не ради денег или какой-либо выгоды. — Просто ты мне нравишься, Страсмор, — говорила она. — Но мне покровитель не нужен. Я не гребанная содержанка. Спенсер провел в Чикаго три недели — рядом с Фионой, рядом с ее семьей, в этом чертовом гетто, и остался бы там еще дольше, если бы Джо не приехал за ним и не ухватил его за яйца. — Мы получим эту ебучую регистрацию, Спенс, — заявил он. — Ты ее получишь. Потому что ты охуенно так опозорился, но при этом вовремя слился, и теперь тебя все жалеют и хотят дать тебе второй шанс, ну, или стотысячный — ты же мастер проебов, хотя выглядишь как раз наоборот. Поднимай свою жопу и поехали домой, нас ждет успех, нас ждут Рикки и Вернон, нас ждут бабки и новые контракты, нас ждет весь сраный мир у наших ног! — Тебе пора сваливать, Страсмор, — поддержала Крутелла Фиона. — В свой мир, здоровяк. Ты не создан для того, чтобы прозябать в моем. — Ты как будто хочешь от меня избавиться, — упрекнул ее Спенсер. — Просто объективно смотрю на вещи, — пожала плечами Фиона. — Ты не можешь прятаться от самого себя вечно. Даже если мне от этого хорошо. — Если скажешь, что таких как она у меня еще будет миллион, я тебе рожу набью, — предупредил Спенсер Крутелла, когда они вместе садились в машину, чтобы уехать домой. — Иди на хер, — отмахнулся Джо. — Я, вообще-то, собирался сказать, что ты будешь полным долбоебом, если упустишь ее. Она не пустышка. — Но я ей на хрен не сдался, — вздохнул Страсмор и нажал на газ. * * * Фиона выглядела так, будто бы была создана для того, чтобы расхаживать в его рубашке на голое тело по его квартире в Эл-Эй. Будто бы была создана для того, чтобы варить кофе по утрам на его кухне, чтобы небрежным жестом сбрасывать с плеч подаренное им дизайнерское платье и пить розовое шампанское, устроившись у него на коленях. Чтобы быть осыпанной его поцелуями перед сном, и спать в его объятиях, и просыпаться от его ласк. — Нет, я не могу переехать к тебе. — Да блядь! — раздраженно вырвалось у Спенсера, когда она вот так запросто отшила его. — Фи, ну ты серьезно?!. Мы видимся всего раз в пару недель, этого мало, этого слишком мало! Я хочу быть с тобой всегда, все время, понимаешь? Ты нужна мне! — Ты не единственный, кому я нужна, Страсмор, — справедливо подметила Галлагер. — Я опекун пятерых детей, помнишь? — Мы заберем их с собой, сюда, — без колебаний отозвался Спенсер. — Я не собираюсь делать вид, что их не существует и заставлять тебя выбирать между мной и семьей. Я, вообще-то, пытаюсь стать одним из членов твоей семьи. — В смысле? — насторожилась Фиона, пристально вглядевшись ему в лицо. — Спенс, что ты пытаешься… — Пытаюсь сказать, что люблю тебя, — тихо, но твердо заявил Страсмор, выдержав ее взгляд. — И хочу, чтобы ты… — Нет, Спенс, ты же это не серьез… — рассмеялась было Фиона нервно, но Спенсер настойчиво прервал ее: — Нет уж, дослушай, детка. Благодаря тебе я снова поверил в себя. Благодаря тебе я снова на гребне волны. Но без тебя мне все это не нужно. Мне нужна ты, понимаешь? Так что прекрати держать меня на расстоянии и поверь наконец, что я без тебя сдохну. Выходи за меня замуж. Я даже Фрэнка к себе перевезу, если тебе жаль бросать его на произвол судьбы. Фиона долго смотрела ему в глаза, словно осмысливая то, что услышала, а затем произнесла: — Нет, Фрэнк нам здесь точно не нужен. Он из тех парней, которые срут в биде в абсолютной уверенности, что это бунт против системы и рисуют гвоздем на чужих спортивных тачках гигантские члены из тех же соображений. — А еще он блюет в окно, я сам видел, — расхохотался Спенс, припомнив случай, но быстро посерьезнел: — Так это было «да»? — Это было оно, — подтвердила Фиона, и Страсмор подмял ее под себя, чтобы зацеловать ее если не до смерти, то точно до полуобморочного состояния. Он был счастлив — впервые за долгое время просто счастлив по-человечески.