WOAS. Pretty Little Liars.

Джейсон ДиЛаурентис с недавних пор любил уединение. Вот только одному побыть ему удавалось редко — после смерти его сестры каждый норовил скрасить его одиночество, поднять ему настроение, ну или хотя бы поговорить с ним по душам, чтобы облегчить его страдания. Не зря ведь говорят, что благими намерениями устлана дорога в Ад — Джейсон бесконечно устал от этого назойливого участия и демонстративного сочувствия. Эли была дьяволом во плоти, и он прекрасно знал, что многие вздохнули куда свободнее, когда ее не стало. Даже он сам порой осознавал, что хоть и тоскует по ней, но не настолько, чтоб убиваться до конца своих дней. Наверное, ему должно было бы быть стыдно… Но ему не было. Единственной, кто его понимал и поддерживал, оказалась Спенсер. Его сводная сестра — что содержалось в строжайшей тайне и что они выяснили какое-то время назад. Для разнообразия, было приятно иметь сестру, которая готова оказать тебе поддержку — искренне. Джейсон не особенно умел принимать сочувствие от других, будучи слишком гордым, но если это сочувствие исходило от Спенсер, то он был ей благодарен. Он доверял ей, в самом деле. Так доверял, что даже рассказал о своих чувствах к Арии о о том отчаянии, которое его порой захлестывает, когда он понимает, что малышка Монтгомери никогда не будет принадлежать ему, потому что уже принадлежит Эзре Фитцу. А Эзра, черт побери, совсем не достоин этой удивительной девушки. Эзра — трус и эгоист, инфантильный мальчишка. Он думает лишь о себе, о сохранности своей карьеры, о том, как бы избежать выяснений отношений с Байроном, ответственности за то, что вступил в сексуальные отношения со своей ученицей… Джейсон видел все это в его глазах, слышал в тембре голоса — Эзра был ничтожеством, готовым в любой момент разрушить жизнь Арии для того, чтобы выйти сухим из воды. А Ария была слишком ослеплена любовью, чтобы понимать это. Или чтобы дать шанс кому-то другому показать ей, что отношения могут быть иными — не тайными, не постыдными. Спенсер считала, что Эзра однажды покажет Арии свое истинное лицо, просто для этого нужно время. Пытаться очернить перед ней его имя сейчас — это все равно что плюнуть ей в лицо. — Однажды она поймет, Джейсон, — вздыхала Спенс. — Хотела бы я, чтобы это случилось поскорее. Когда Джейсону становилось совсем тошно, Спенсер давала ему ключи от домика у озера и он жил там порой целыми неделями — Хастингсы в последний год не жаловали домик визитами, слишком занятые кучей свалившихся на них проблем. Джейсону это было на руку — здесь он мог получить так необходимое ему уединение. Наступила осень, когда он в очередной раз взял у Спенс ключи и отправился в загородный домик Хастингсов — чтобы сидеть на пирсе, завернувшись в красный плед, встречать рассветы и провожать закаты, выбросить все мысли из головы и просто… Просто быть никем — всего лишь парнем, сидящим у воды без единой мысли в голове. Он совсем не ждал, что кто-то присоединится к нему. Тем более, что этим «кем-то» окажется Ария. — Можно? — спросила она вместо приветствия, усаживаясь рядом с ним на согретые солнцем доски пирса и поймав унизанными кольцами пальчиками краешек пледа. — Добро пожаловать, — краешками губ улыбнулся ей Джейсон, впуская ее к себе. Ария прильнула к его плечу, прижалась к нему таким простым и естественным движением, будто делала это уже много раз. Так прижимаются к родным — будучи уверенными, что они тебя не оттолкнут. — Разреши мне остаться, — попросила она. — Спенсер сказала, что я здесь? — помедлив, спросил Джейсон. — Да, — подтвердила Ария. — Я искала тебя… Мне нужно было тебя увидеть, Джейсон. — Оставайся, сколько пожелаешь, — тихо сказал он. — Какие бы цели не преследовала. — Ничего криминального, — заверила его Ария и он ощутил, как под пледом она переплетает их пальцы. — Мне просто нужен кто-то, кто будет со мной искренен. Мне нужен ты.