Диктатор

      Яркое, красное солнце медленно закатывалось за горизонт и, будто предрекая приближающиеся суровые времена, окрашивало стены поместья в алые цвета крови. Хозяин мэнора сидел у себя в кабинете и печально смотрел на лежащее перед ним на столе сквозное зеркало. Когда-то он разговаривал по нему чуть ли не каждый день, делясь своими радостями и горестями со старым другом, но в последние годы беседы и встречи стали заметно более редкими. Быть может, от того и была последняя год назад, что каждая следующая приносила собеседникам все меньше и меньше радости, а вот грусти и печали… Мужчины предчувствовали, что пройдет немного времени и горе постучится в сердце. И оба отчетливо осознавали, в чье именно…       Никогда не стоит слепо верить внешности человека, потому что она может гораздо больше скрыть, чем рассказать. Нынешний степенный и немного чопорный аристократ в молодости изрядно помотался по маггловскому и магическому миру, влипая без разбора во все подряд приключения. Звезда наемничьего счастья привела его семнадцать лет назад в Англию, где вовсю шла гражданская война. Слабое Министерство магии Британии, пронизанное шпионами сверху донизу, никак не могло подавить выступления двух противоборствующих фракций, занимавшихся политическим террором. Британский, как и любой другой, Аврорат, состоящий из отцов, братьев и детей лордов, не мог действовать эффективно, постоянно оглядываясь на семейные связи и политические последствия своих действий по отношению к подозреваемым. Так что решение министра магии Британии: усилить боевые отряды Аврората магами со стороны — было в сложившейся ситуации естественным и логичным.       Наемники, нанятые Министерством, не собирались принимать во внимание нюансы местного политического устройства и придерживались идей абсолютного равенства: одинаково беспощадно карали и тех, кто кричал о старых порядках, и тех, кто кричал о порядках новых. Усугублялись потери бунтарей с обеих сторон еще и тем, что равнодушных среди наемников не было. Слишком много мозолей за последние века отдавила магическая и маггловская Британия. А тут такой шанс! Это же так прекрасно: лить ненавистную тебе кровь, прикрываясь приказами носителей этой самой крови!       Естественно, против настолько результативных действий выступили все три стороны конфликта. Доходило до того, что появление наемников на время прекращало битву английских магов между собой совершенно неожиданным образом: объединением обеих противоборствующих сторон против общего "континентального" врага. А прибывающие позже авроры в первую очередь начинали атаковать, абсолютно случайно конечно же, именно наемников, а не своих соотечественников.       Очевидно, что от такого отношения ряды наемников по тем или иным причинам быстро таяли. Когда-то очередь должна была дойти и до молодого мага, носившего тогда звучное прозвище-позывной "Клинок". И однажды она дошла. Его отряд угодил в мастерски подготовленную ловушку. Приверженцы древних традиций быстро спеленали наемников, допросили их и, как положено гостеприимным хозяевам, приготовили все, чтобы согреть замерзающих гостей. И позорно сгореть бы иностранцам, как и многим другим до них магам-наемникам на обыкновенных, маггловских кострах, особенно любимых инквизицией, если бы не заступничество одного англичанина.       Взамен принесенных клятв больше не воевать, а также некоего выкупа в форме звонкой монеты и артефактов, англичане отпустили всех пленников, которые быстро аппарировали от греха подальше по своим континентальным домам. Отпустили всех, кроме молодого командира, Клинка. Тот по условиям клятвы остался отслужить за своих подчиненных.       Начавшаяся на груде так и не вспыхнувших дров дружба между англичанином и его несостоявшейся жертвой только окрепла за пару лет сражений. Вместе они участвовали во множестве схваток и вышли из них победителями, оставив позади немало трупов и кровников. В итоге в какой-то момент времени случилось так, что их взаимные долги жизни пересеклись настолько плотно, что друзья, ко всему прочему бывшие еще и в каком-то роде тезками, решили побрататься.       К сожалению, сторона, за которую они сражались, проиграла. Самозваный Лорд Света взял под контроль Аврорат. Самозваный Лорд Тьмы был заманен в ловушку и убит. Его маги, лишившись сковывающей в единое целое воли своего господина, превратились в обычную испуганную толпу, так и не родившую из своего чрева нового, хотя бы временного лидера. На последователей поверженного лорда, как на диких, бешеных зверей, началась беспощадная охота. Рядовых казнили на месте, более влиятельных после формального суда бросали в страшную магическую тюрьму. Гордый англичанин отказался от эмиграции и от помощи своего названого брата, за что заплатил своей свободой, принеся несколько неприятных магических обетов. Клинок же вернулся на родину и вскоре стал благовоспитанным лордом и любящим отцом наследника. Впрочем, в мире магии иной раз даже смерть не может разделить друзей, что уж говорить о такой незначительной вещи, как обычное расстояние? Очень часто братья встречались в Европе, потому что в Англию Клинку въезд был запрещен навечно. Иногда эти встречи бывали в поместье у Клинка, иногда, чтобы отдохнуть от жены, они проходили во Франции, иногда в Америке. Мало. Очень мало их было, этих встреч…       Наконец сквозное зеркало слегка засветилось. Лорд взял зеркало в руки и взглянул в него, но, как и положено, не увидел своего отражения. Из фальшивых глубин артефакта на него взглянуло усталое лицо названого брата.       — Здравствуй, — первым заговорил бывший Клинок.       — Угу.       В только-только начавшемся разговоре уже повисла тяжелая пауза. Молчание длилось и длилось, пока ответивший на вызов маг хрипло не произнес:       — Ты очень плохо выглядишь.       — Сплю мало, много приходится работать, — ответило изображение в зеркале. — Ты же понимаешь…       — Да. Я понимаю. И не понимаю. Почему ты не принял мою помощь?       — Мы об этом говорили уже много раз.       И опять в разговоре повисла пауза. В конце концов Клинок набрался сил, вздохнул и произнес тяжелые слова:       — Прости меня, брат. Я не могу ничего сделать человеку, который, помимо всего прочего, заработал долг жизни моего сына. Дважды заработал. Я не могу…       — И не думай об этом! — яростно закричал его собеседник из сквозного зеркала.       — Дослушай меня! Я не могу посадить под замок или как-то подставить парня. Чтобы его задержать у нас… Но если я не сделаю этого, то он убьет моего брата. А если сделаю, то нарушу магическую клятву и оставлю своего сына без отца и без друга. Я не знаю, что мне делать, брат. Скажи! Что я могу сделать? — сумбурно проговорил Клинок.       — Ничего. Ты же знал, что рано или поздно этим все закончится. И это еще счастье, если закончится именно так, а не… иначе!       — Прости меня. Прости…       — Надеюсь, дети не повторят наших ошибок! Подстрахуй его, если что…       — Конечно! Хоть так я смогу искупить свою вину! Прости…       — Мне не за что прощать тебя, старый друг! И нет на тебе никакой вины! Живи! Спасибо тебе за все. И прощай, брат…       — Прощай, брат. Прости меня…       Связное зеркало покрылось сетью трещин, показывая, что артефакт на той стороне был уничтожен. Мужчина крепко сжал кулаки и с силой уперся ими в столешницу, отчего та протестующе захрустела.       — ПОЧЕМУ? — заорал Клинок. — Почему все должно закончиться вот так? Проклятая Богом Магия! Почему я обязан безропотно ждать, когда мой брат умрет? Почему за всю жизнь племянника-в-магии я не мог даже познакомиться с ним? Почему я не имел права сказать ему правду? Обеты и проклятья! Будь сам проклят их изобретатель! Будь проклята Магия за то, что их поддерживает!       Внезапно дверь распахнулась, и в кабинет вбежал наследник лорда.       — Папа, папа! Погляди! У меня наконец-то получилось! Вербейра Сангвинум! — и из палочки Гильермо Риккардо де Лусеро-и-Кармона вылетела короткая и тонкая, но такая узнаваемая по показательным выступлениям гостя кровяная плеть.